Желания Дракона

На самом деле высокомерие вампиров — это то, от чего не избавиться и за тысячу лет существования даже мифического золотого дракона. Цзинифайр, как и все драконы, умна, холодна, спокойна, сдержанна, но только не в те моменты, когда собратья-монстры переходят границы. В моменты их нарушения в ней просыпается тот самый жестокий и сильный хищник, которому не мешает хвост. Киран Валентин, возможно, и хороший мальчик, но выражать свое пренебрежение прилюдно только по той причине, что Цзинифайр отказывается признавать День Святого Валентина его изобретением, — это предел наглости. Месть не самое лучшее, что может себе позволить мисс Лонг, но по-другому никак. Замечая, что ее товарищ по группе часто отвлекается на свой айкоффон во время занятий, она решает его прибрать к рукам, надеясь на то, что далеко идущая фантазия поможет вампиру сообразить что да как, а после извиниться. Тот, правда, бегает уже третий день с выпученными глазами и жалуется каждому, кого встретит на своем пути. Цзинифайр не называет свой поступок кражей, она называет это воспитанием в собрате чувства тактичности. Она дракон, у нее есть метафорическое золото. Пусть герой поумнеет, прежде чем биться с ней. Посмеиваясь над ситуацией в целом, Цзинифайр в один прекрасный момент замечает, что айкоффон разрывается от сообщений. Она тяжело вздыхает. Любопытство не та черта, что свойственна драконам, но постоянное пилинькание под ухом раздражает. Дремлющий дракон того и гляди покажет зубы и чихнет пламенем. Цзинифайр берет в руки айкоффон и смотрит на поток сообщений, все они от одного-единственного контакта с именем «Джинни». Цзинифайр не знает никакой Джинни, потому решает, что это скорее всего преданная фанатка Валентина. Когда проходит неделя, Цзинифайр, так и не дождавшись никаких извинений и «той самой битвы» все же берет в руки айкоффон, чтобы наконец-то прочитать сообщения Джинни. Через полчаса переписка, на которую все равно натыкается взгляд, начинает Цзинифайер увлекать. Она понимает, что никакая Джинни не поклонница, а запертая где-то одинокая девушка, которая пишет сообщения своему единственному другу. Открытие поражает Цзинифайр, кто бы мог подумать, что вампиры способны на самоотверженные поступки ради других. Когда она тяжело вздыхает с мыслями о том, что же ей делать — проучивать Валентина дальше или сжалиться над тем, кто страдает по его вине, приходит еще одно сообщение: «Киран, мы что больше не друзья? Почему ты меня игнорируешь?» Несмотря на то, что в сообщении отсутствуют улыбочки, оно полно непередаваемой грусти. Цзинифайр как дракон, который все равно не прощает обидчиков, сощуривает глаза, а после решает совершить глупость… Переписка с Джинни Грант. «Грант? Сестра Джиджи? Не знала…» почему-то теперь становится неотъемлемой частью дня Цзинифайр. Она готова целыми днями слушать об особенностях работы тени, ставшей вдруг джинном. Пару раз Джинни предлагала созвониться, но Цзинифайр ловко уходила от этого момента, отговариваясь срочными делами. Валентин же так и ходит среди своих друзей, никак не догадываясь, у кого же его айкоффон. Цзинифайр понимает, что долго так продолжаться не может, она и сама не может изображать Валентина толком. Джинни с удивлением стала замечать некоторые особенности, какую-то перемену в стиле общения. Не сказать, что она была против, только была все больше удивлена с каждым разговором. Ей было интересно слушать что-то про китайскую мифологию и основы каллиграфии. Джинни даже в какой-то момент написала, что попробовала это успокаивающее занятие и ей понравилось. Сама не замечая в какой момент, Цзинифайр вдруг начинает улыбаться, когда приходят сообщения от Джинни и даже немного волноваться, ожидая вечером очередной беседы. Ей почему-то еще ни с кем не было так интересно. Дракон скрытен, он не будет раскрывать свою тайну даже близким друзьям… «Может, навестишь меня как-нибудь?» — задает вопрос Джинни на второй месяц переписки, что у Цзинифайр даже ладони вспотевают. Она в этот момент старается взять контроль над эмоциями, чтобы не спалить айкоффон Валентина как свой собственный. На самом деле ее волнует вопрос, почему тот еще ни разу не пошел к Джинни сам. Неужели переписки важнее живого общения? Тем не менее Валентин до сих пор ни о чем не догадался. Цзинифайр очень хочется увидеть эту необычную девушку, живущую в лампе. Она как-то раз прислала свою фотографию, где она корчит забавную рожицу, Цзинифайр в тот миг почувствовала тепло в груди — перед ней была темноволосая, с интересной татуировкой на лице девушка с озорным взглядом. Драконы не знают страха, потому она соглашается, но уточняет, где же та находится сейчас. Джинни в ответ пишет, что наверняка где-то на улице, потому что слышит разговоры других монстров с поверхности. Цзинифайр усмехается — дракон обычно охраняет золото, чтобы тот стал его искать… Не долго думая, днем она отбивается от компании подруг и внимательно ходит среди растений на улице, пытаясь заметить то, что ей нужно. Как бы это странно ни звучало, лампа находится в небольшой канавке, которую не с первого раза заметишь. Первые секунды — волнение. Цзинифайр отходит как можно дальше, прячась в самых густых зарослях, а после, убедившись, что никого рядом нет, отбрасывая всех своих внутренних маленьких беспокоящихся дракончиков, трет лампу. Идет дым несколько секунд, а когда он рассеивается, перед ней возникает девушка с фотографии. Но взгляд ее зол. Пару секунд Цзинифайр рассматривает ее, не в силах что-либо сказать, забывая обо всем. Вживую та выглядит намного лучше, красивее. — Твоим первым желанием должно быть вернуть айкоффон Валентину или я не стану с тобой общаться, — спокойно произносит Джинни. Цзинифайр от звука ее голоса приходит в себя и слегка встряхивает головой. — Ты обо всем догадалась? — В первый же день, — пожимает плечами джинн. Цзинифайр раскрывает глаза шире — хитрый хищник взят врасплох. — Но ты же общалась со мной? Почему? Джинни вдруг отводит взгляд и выглядит слегка смущенной, и ее татуировка в виде небесных светил в этот миг чарующе светится. Потом она все же возращает своему взгляду суровость и говорит: — Мне скучно сидеть в лампе… Итак, твое первое желание. — Но, погоди, — растерялась Цзинифайр так, что даже небольшое облачко пламени вырвалось из ее рта. — Мы же… — Первое желание или я ухожу в лампу, — настаивает на своем джинн. Цзинифайр, понимая, что не хочет прерывать эту беседу, ведь страх так и расползается по нервам, согласно кивает. — Хочу чтобы айкоффон вернулся к хозяину. Лицо Джинни становится проще, она взмахивает руками. — Будет исполнено. В тот же миг телефон растворился в воздухе, а между девушками повисла пауза. Джинни внимательно всматривалась в Цзинифайр все это время, отмечая на ее лице вину и даже смущение. Та вдруг вдохнула и проговорила тихо: — Прости меня, пожалуйста. Мы просто поссорились с Валентином, я хотела ему отомстить, но потом увидела твои сообщения… Поняла, что он единственный, с кем ты можешь общаться… Твое одиночество, твои мечты они меня так захватили… Глаза Джинни теплеют, потом она все же шутит. — Великий дракон не может подобрать верных слов… Это так мило. — И откуда ты все знаешь? — растерянно усмехается Цзинифайр. — Ну, у меня тут есть интернет, если тебе интересно… — мягко отвечает Джинни. — Ты меня… смогла удивить. — Правда? — вдруг срывается отчаянно с губ загнанного в угол хищника. Джинни слабо улыбается, подлетает к Цзинифайр ближе и касается ее рук. — Конечно. Почему-то после этих признаний воздух вокруг разрядился. Цзинифайр вдруг поняла, что слишком долго и неотрывно разглядывает лицо Джинни. Она ей в этот миг кажется самым лучшим волшебником на Земле. У джиннов чудовищная сила в их крохотном убежище… И тут некоторая догадка пронзает ее насквозь, она даже слегка вздрагивает. — Джинни? — Да? Хитрый дракон заставляет свои глаза сиять, хотя для этого даже не нужно притворство. — Сходи со мной на свидание. Это будет мое первое желание. Джинни в ответ озорно улыбается, а после на секунды касается губами щеки Цзинифайр. Счастье пущенной стрелой проскальзывает в разуме. У обеих в сердцах в тот момент затаилось драконье пламя, которым обычно мамы-драконихи греют своих малышей. То есть, не обжигающее вовсе.