Kaifuku Jutsushi no Yarinaoshi/Маг-целитель исправляет мир

Кир проснулся рано. Пускай ему уже давно не снились кошмары, пускай всех их он победил, но каждый раз привычка поднимала юношу с первыми лучами солнца. До недавнего времени, ведь чем ближе к зиме, тем позже восходило солнце, а потому в самый разгар холодного периода героя-целителя встречала уже темень. Первое, что он увидел – это лежавшая на животе Алла. Левой рукой она обнимала героя, правую забросила над головой, а вместе с тем из-под одеяла торчала её нога. Такой уж была эта богиня – как ни посмотри, никакой величественности или гордыни, настолько характерных для возвышенных созданий. Справедливости ради, Кир видел лишь двух трёх божеств, один из которых был банальным самозванцем. Энрико Дуалей, лишённый всякого авторитета правитель Скодилии – герой не был столь глуп, чтобы ожидать, что тот не сделает свой ход, однако эта партия будет уже за Элен. Целитель же участвовал в другой битве. Каждое великое деяние обязательно начинается с мелочей. Так было и этим утром. Первый его подвиг заключался в том, чтобы как можно аккуратнее вылезти из-под руки Аллы, встать, протереть глаза, потянуться, да укрыть её. Не факт, что лисица не раскроется позже, да и богиня священного пламени по определению не страдала от холода, но в таких мелких актах заботы и проявлялась симпатия и любовь Кира к своим девушкам. И только он хотел поднять свисающую ногу, как заметил небольшую выпуклость. - Да неужели? – с радостной нетерпеливостью произнёс Кир, заглядывая под одеяло. И ведь правда, там его ждало очередное металлическое яйцо. Осторожно достав слезу богов, он положил её на близлежащую тумбочку, после чего, трясущимися от возбуждения руками, всё-таки укрыл ушастую, вернув её ногу на тёплую простыню. Ну а потом... - Хаа... И что же мне с тобой делать? - ...изначальная радость разбилась об осознание – обрабатывать-то металл нечем. Аль-Шатар далеко, да и не факт, что Буллет не смёл мастерскую Аль-Хадааду. Ближайшие по качеству инструменты находились в мастерских громадного замка Кинакрита, но возвращаться туда, не выполнив свою миссию, герой и не думал. - Так-с, ты там гром-палку себе хотела? Придётся тебе подождать, - пробурчал юноша, в ответ на что девушка лишь дёрнула ушком. Кир уже думал, что ей вздумалось просыпаться, но... нет. Лиса лишь немного поворочалась, да повернулась на спину через правое плечо. Впрочем, как бы сильно Кир ни любил эту миловидную мордашку, дела он откладывать не привык. А потому, чёрный вирм начал собирать свои разбросанные вещи. Обычно этим занималась Сецуна, сейчас же её рядом не было. А потому ни тебе аккуратно сложенной одежды, ни утренних ласк. Зато уже одетого юношу поджидал лежавший под дверью двуручный меч. Всё такой же неказистый, да изношенный. И всё же, именно его маг-целитель выбрал своим новым оружием. - Так-так, а с тобой как поступать? – задался вопросом герой, взяв внушительный клинок. Вес в три-четыре килограмма ощущался пушинкой, да и к другому распределению веса по сравнению с саблей он уже начал привыкать. В итоге, только и оставалось, что начать колдовать. Снаружи было несколько точильных кругов, да вот только от одной мысли о том, что это сугубо утилитарное средство безо всякой изысканности будет царапать острие его оружия, у Кира морщилось лицо. А потому он сделал глубокий вдох, вы-ы-ыдох, сел на пол, положил перед собой лезвие, вооружился нефритовым глазом и начал творить чудеса. Первым из которых была могучая алхимия. Один хлопок на высоте живота, и ладони чёрного вирма загорелись золотистым ареолом. Не теряя времени, Кир провёл ими по клинку, буквально на себе ощущая, как трескается и разрастается кристаллическая структура. На место выщербин пришёл новый металл, царапины заменила собой гладкая поверхность. Вмятины выпрямились, а кромка сжалась насколько это было возможно для обычной стали, вместе с тем на пол начали сыпаться малюсенькие гранулы фосфора и серы – вредных примесей, по вине которых переломалось немало оружия. Лишь самые умелые кузнецы и алхимики знали, как вывести их. К счастью для Кира, алхимиком он был, пускай его собственный практический опыт не был таким уж обширным. Не преминул герой и закалкой. Стоило лишь вложить свою волю в магию, как лезвие загорелось ярко-оранжевым светом, перестраиваясь под нужды своего нового обладателя. Маг-лекарь проделал тот же трюк, что и со своей первой саблей, и на выходе у него получился ещё один булатный клинок. И, конечно же, как и в прошлый раз, не шло вообще никакой речи о вытравливании металла в кислоте. Вычурность мало волновала юношу, лишь эффективность. - Вот, теперь ты выглядишь получше, - с гордостью за проделанную работу вымолвил целитель. Меч под его руками уже потух, зато сталь, благодаря проделанной работе, отныне отражала звёздный свет, будто бы и не оружие это, а зеркало. И в этом и заключалось беспокойство героя. Как и раньше, он хоть и любил проводить время со своим оружием, но предпочитал делать это как можно реже. А потому Кир закрыл глаза, да принялся рыскать по чертогам памяти в поисках нужного фрагмента. За эти полгода молодой человек узрел воспоминания сотен людей, однако все они смешались в одну невнятную кучу, которой вскоре предстояло покинуть мятежную рыжую голову. А вот за что та всё-таки держалась, так это знания Валхиды, предположительно работавшего в данный момент над производством пороха для Панакеи. Конечно, если он ещё жив. Секунды тянулись, словно каучук. Всеми силами Кир пытался сосредоточиться на воспоминаниях великого алхимика, но постоянно чьи-то житейские эпизоды из бренности обитателей дворца уже разрушенной Столицы, совершенно не интересные юноше, так и норовили ворваться в мысли и разбить концентрацию, как это делает ветер с карточным домиком. Не помогало делу и то, что комната еле-еле обогревалась тлеющими угольками камина. И всё же, маг-целитель не сдавался. Он умел терпеть, знал, как переступить через себя, заставить себя работать над нужной вещью. А поэтому, уже на двадцатую минуту размышлений, он всё-таки добрался до своей цели: полные знания о зачарованиях и заговорах. - Фух, думал, голова взорвётся, - облегчённо отметил чёрный вирм, наколдовывая себе струю вкусной родниковой воды прямо в пересохший рот. – Так, есть зачарование элементами и рунное письмо, - пробормотал Кир, приводя мысли в порядок. Первый метод заключался в том, чтобы напитать материал одной из стихийных эссенций: огня, воды, воздуха и земли. При этом существовали тысячи разных важных и не очень аспектов, благодаря которым подготовка эссенций, а также пропитка ими, были совершенно невозможны в полевых условиях. Зато вот второй... - Opus est fortis, - ...подразумевал лишь черчение рунических знаков, параллельно выговаривая свою волю на языке богов, языке магии. – Da mihi gladius, absolutum incorruptibilis... – продолжал юноша, вливая свою ману в меч, по мере чего у него в доле начали образовываться символы. Процедура требовала немалой волшебной силы, порой даже нескольких зачарователей, однако у Кира её было в избытке. Главное, на чём он сосредотачивался – так это крепость. Чары, что позволят его оружию не только держать заточку, но и не ломаться даже от самых серьёзных ударов. По крайней мере, на это хотелось надеяться. - ...datum mihi robur, - наконец-то закончил герой исцеления, заколдовав своё новое оружие на неуязвимость. Конечно, со своими пределами, но сравнять сталь с хорошим адамантитом – это с лёгкостью. Разве что рубить магию не сможет. - Осталось сделать ножны, потом Рагна, потом... Уа-а-а! – зевнул Кир, мельком глянув на Аллу. Она так сладко спала, так наслаждалась каждой секундой беспамятства, что её хозяин решил не отказывать себе в удовольствии, и, сняв лишь сапоги, запрыгнул к ней на кровать. Хоть он и был уверен, что сонливость пройдёт, но, как он недавно сказал Ляпис: «я беру от жизни всё». Так чем же так плоха возможность ещё немного вздремнуть? - Семь колец, семь колец, – и лишь эти слова слегка беспокоили героя. Авантюризм ли пнул его сюда, а вместе с ним желание найти себе новую пассию, или что-нибудь ещё? Зачем? Неужели ему было мало? И что ему со всем этим делать? На эти вопросы юноша отвечать не стал. Ведь когда Алла легла на его грудь, словно на подушку, когда он сам закрыл глаза, всё это оказалось не важно, ведь Кир провалился в сон. ... А пока герой исцеления счастливо коротал часы в постели с Аллой, героине магии о покое любимого даже мечтать не приходилось. Флер Эрлгранде Джеорал ворочалась и стонала, скукоживаясь под одеялом, словно бы в попытке убежать, укрыться. А всё из-за своих же грёз. Всё начиналось хорошо. Двенадцатилетняя Флер в очередной раз поражала сердца всех своим голосом, в очередной раз поливала их с матерью любимые райнары, в очередной раз они играли с Норн. Далеко не все любили их. Ещё бы, во дворец приволокли шлюху, да и то, лишь потому, что с ней, видите ли, спал сам король аж два раза! Маргурт Рикил Джеорал поприветствовал их, дал им подобающие имена, а потом... пропал из их жизни. Флер Эрлгранде Джеорал, Норн Клаталисса Джеорал. Девушки не знали этимологии их средних имён, и всё же, Флер своим гордилась. Назло обидчикам, назло своим сводным братьям и сёстрам. Назло судьбе, которая так и не подарила им счастливый финал семье из трущоб, хотя высокие стены были столь многообещающими. Розововолосых никогда нигде не жаловали, но даже так... - Всё будет хорошо, надо быть сильными, - ...их мать не переставала подбадривать их. Пока в один прекрасный день не случилось ужасное – девочки играли в куклы, женщина писала ответное письмо кому-то, а за окном сияло яркое весеннее солнце. Двадцать третье апреля, всего-то неделя до дня рождения старшенькой. Однако... всё оборвалось, когда в дверь вошёл убийца. Это был один из камердинеров, а потому никто не предал ему большого значения. До тех пор, пока тот не вытащил из-за пазухи верёвку... Флер наблюдала за этим со стороны. Смотрела, как её младшая ипостась пыталась спасти матушку, попутно защитив и плачущую в углу Норн. Потуги её против крупного мужчины не возымели никакого эффекта, ведь он вовсе не реагировал, даже когда она старалась причинить ему как можно боли огненными касаниями. Колдунья пыталась закричать, пыталась помочь им, однако та была лишь бестелесым гостем на этом празднике ужаса. Те воспоминания, что она так активно подавляла, теперь ворвались как пушечное ядро через частокол. И снова принцессе приходилось смотреть, как синеет лицо её дорогой матери, как её саму болезненно отталкивают, и как стремительно угасает жизнь в её самом дорогом человеке. Вскоре всё закончилось. В ту же дверь ворвались стражники, заколов камердинера алебардами, но Флер с Норн было уже наплевать. Всю следующую неделю младшая не прекращала плакать, а старшая злиться. Однако вечно так продолжаться не могло. - Успокойся, Норн. Я не дам тебя в обиду. Мы со всем справимся, - произнесла будущая героиня магии своей сестре, после чего та наконец-то вытерла слёзы. Было ли так на самом деле, или это лишь упрощённые воспоминания, от которых откололась большая часть истины, Флер сказать не могла. Зато она знала, чем всё закончится. Весь следующий год она только и делала, что лебезила перед родственниками, нарабатывая харизму и пытаясь если не заслужить доверие королевской семьи, то хотя бы выведать их секреты, а вместе с тем – обеспечить Норн спокойную жизнь. Принцесса-бастард разоблачила заговор. Впрочем, она не знала, кто был главным виновником, кто наложил гипноз на камердинера, а потому, по достижении четырнадцати лет, перевешала и повыгоняла всех: сестёр, братьев, жён отца, его наложниц – всех, до кого она смогла дотянуться своей новообретённой властью. А попустительство короля этому лишь потворствовало. Сейчас-то Флер знала, что тот был уже одержим тёмными силами. А тогда ей казалось это чем-то хорошим – знаком признания. Образы сменялись один за другим. Картины возвышения, гравюры отречения, зарисовки множества малых и больших свершений... полотно падения. Сначала отвергнутая Норн начала топтаться по ней благодаря возросшему влиянию, как в переносном, так и в прямом смысле, а затем... в её жизни появился он – неприметный рыжеволосый мальчишка, оказавшийся самым большим разочарованием в её жизни, когда тот даже не смог справиться со своей единственной задачей. Флер наблюдала, как сама же травила, избивала, унижала и устраивала целые процессии на изнасилование юноши. Однако сколько бы девушка ни пыталась кричать, сколько бы ни рыдала, прося саму себя прекратить, сон и не думал останавливаться. Когда же герой-целитель вырвался, то наблюдательница готова была взвыть от отчаяния, предчувствуя скорую развязку. Однако как ни пыталась она закрыть глаза, ей это не удавалось. Человек, которого она знала лишь с лучшей стороны, сейчас был жесток, беспощаден и неумолим. Прямо на её глазах он убил двоих её охранниц, после чего принялся пытать и насиловать принцессу. Сновидица испытывала противоречивые эмоции – ей приходилось наблюдать, как самый дорогой ей человек искалечил её, угрожал раскалённой кочергой, а потом жестоко изнасиловал, прежде чем... - Я сотру тебе память и переделаю лицо! Принцесса Флер погибнет! - ...вынес свой последний приговор в сторону жалкой поруганной принцессы. - Нет!.. Нет! НЕТ! НЕТ!!! - разрыдалась заклинательница, отчаянно качая головой в сторону. Весь тот ужас, что девушка чувствовала тогда, сейчас отозвался в её дрёме. Сердце колотило без остановки, и последнее, что увидела колдунья, прежде чем его касание навсегда изменило её жизнь – это заплаканная гримаса отчаяния. И только когда мир окрасился во тьму, принцесса наконец-то сумела распахнуть очи. Флер панически вскочила со спального места, вся её ночнушка пропиталась холодным потом, а в груди волшебница ощущала невероятную тяжесть. Она вспомнила. Наконец-то последние барьеры Кира окончательно сошли с её воспоминаний, и ей открылся тот ужас, что с ней сотворил герой-целитель... что был словно капелькой яда по сравнению с тем чаном, что она вылила на него. Заклинательница, вопреки всем своим страшным опасениям, не переменилась в один миг. Весь тот путь, что они с Кирготом прошли вместе, уже никуда не исчезнет, однако то замешательство, тот страх от одной лишь мысли, что он мог сделать с ней в будущем, сковывал колдунью по рукам и ногам. Выйти из ступора ей помогла сестра. Норн перевернулась на другую сторону, нечаянно стукнув старшую принцессу рукой по голове. Лишь тогда, после трёх минут ошеломления, Флер наконец-то пришла в себя. В их широкой кровати они спали вместе: Флер, Элен, Клехия... Последней, впрочем, не было. Волшебница принялась обеспокоенно ворочаться высматривая мечницу, однако вокруг не было и признака её присутствия. Флер бы так и продолжала бессмысленные разглядывания, если бы у неё внезапно не прихватило горло. Приступ резкой рвоты заставил её соскочить с кровати и, даже не надевая тапочки, ломануться в уборную. Принцесса распахнула дверь и побежала по коридору, придерживая рот, чтобы не запачкать пол. Холодная плитка пронзала босые ноги сотнями невидимых иголок, но героине было наплевать. Её единственной целью была уборная, и недолог был час, когда девушка чуть ли не выбила себе проход, панически крутя дверную ручку. И только преграда поддалась, только осталась секунда до заветной раковины, как на её пути встретилась... - Фрея?! - ...шокированная Клехия, благо, с потолка свисали люстры со свечами, позволявшие разглядеть друг друга. Не меньшим было и замешательство врезавшейся в фехтовальщицу героини магии. Последняя потеряла равновесие, упала на колени, а слабая отдышка от небольшого забега приблизила неизбежное. И в итоге... - БУЭ-Э-Э-Э!!! - ...Флер выблевала содержимое своего желудка. Всё то, что не успело перевариться с ужина, оказалось на полу. - Фрея! Эй, Фрея, ты как? – тут же начала вопрошать Клехия, схватив розововолосую за плечи, но вместо ответа та лишь поддалась второму позыву, от которого фехтовальщице пришлось уклоняться. - Чёрт! Проклятие!.. Я... Хаа... – только и смогла из себя выдавить перепуганная принцесса. Так бы она и упала в свою же попахивающую рвоту, если бы воительница не подхватила её, не помогла встать. - Это... всё-таки случилось, да? Не волнуйся, скоро легче станет, ты главное не перенапрягайся, - бережно произнесла сребровласая, помогая колдунье опереться на раковину, над которой постоянно тёк небольшой ручеёк. - Откуда... ты знаешь, что будет легче? Я же!.. – ответила заклинательница, отмывая своё мокрое от пота и слёз лицо. Однако она так и не закончила свою мысль. К счастью или к сожалению... - Беременна от Кира? Ты меня этим не удивишь, - ...героиня меча уже знала ответ. Тут-то в голове колдуньи и сложилась полноценная картинка происходящего. – В туалет нужно? – поинтересовалась Клехия, посматривая на жёлто-бурое пятно. - Нет... – ответила продрогнувшая от холода принцесса. Естественно, мечница поняла, что оставлять её тут, босую, холодную, перепуганную, попросту нельзя. - Ну и хорошо, - выдала фехтовальщица, подхватив Флер на руки. – Ах да, надо бы убрать это, - добавила сребровласая, выставив правую руку слегка дальше подколенных впадин принцессы. Всё для того, чтобы своей магической силой собрать рвоту, и слить её в канализацию. Конечно, кто-то из слуг и так убрал бы, но Клехия не привыкла оставлять за спиной бардак и грязь. Так они и вышли в коридор. Одна – сребровласая девушка в белой ночной рубашке и кожаных туфельках. Вторая же – повисшая у неё на руках розововоллсая красавица в синей ночнушке. Прямо сейчас Флер готова была смеяться и рыдать, но её хватало лишь на то, чтобы дёргать уголками губ, осознавая всю ситуацию в которой она оказалась. Злобная женщина, коей она когда-то была, ни за что не захотела бы зачать от простолюдина. И всё же, вот и первые признаки подоспели. Но разве Кир, король всея Панакеи, дважды спаситель мира, достоин быть судим такими глупыми категориями? После всего, что он сделал для принцессы, над которой, по-хорошему, ему стоило расправиться? - Скажи, а ты... тоже? – решила прервать молчание Флер, отвлекаясь от тяжких дум. - Да. Под сердцем у меня его ребёнок, - улыбчиво ответила фехтовальщица. В конце концов, для неё это откровение не сопровождалось шокирующими воспоминаниями. - Почему не сказала? – поинтересовалась принцесса, натягивая на лицо слабую улыбку лишь для себя одной. - Я не была уверена, пока не сходила к нашему врачевателю. Вчера он подтвердил всё, - с неподдельным восхищением поведала Клехия Крайлет. Такой реакции колдунья и ожидала от неё после их беседы на самолёте. Разве что сама она... - У-ух... Рано или поздно, это должно было произойти, - ...никак не переставала хандрить, что не могла не заметить мечница. - Что-то ты юлишь, принцесса. Рассказывай, что тебя беспокоит? – спросила шагавшая по коридору сребровласая. К счастью, путь героинь почти закончился. - Ничего... Ничего такого, - совершенно неубедительно заявила заклинательница. Будь ей получше, она смогла бы выкрутиться благодаря своей неподражаемой харизме. Однако... - Так, а ну прекращай это, или я расскажу Элен, уж она-то быстро всё выяснит, - ...сребровласая девушка была явно не в том состоянии, чтобы убедить хоть кого-то. - Хочешь надавить на меня? – безразлично спросила Флер, игнорируя неудобства от того, что мечница пыталась кое-как пролезть в относительно узкий для двоих дверной проём. - Если придётся. Иначе, как я могу тебе помочь? – вымолвила Клехия Крайлет, уложив принцессу на диван, дабы не будить Элен, для которой последнее время было отнюдь не так щедро на здоровый сон. А после этого и сама присела рядом с волшебницей. - Клехия... Прежде, чем я продолжу, пообещай мне одну вещь, - потребовала героиня магии, поджав под себя ноги. - Всё, что угодно, - без раздумий ответила мечница, пока её собеседница мельком глянула на младшую сестру, всё так же мирно посапывавшую. - Поклянись, что не станешь поднимать на меня оружие после того, что я расскажу тебе, - с мертвецкой серьёзностью произнесла Флер Эрлгранде Джеорал, подняв голову с колен. Не ради себя – ради своего ребёнка. - Клянусь, - не колеблясь, заверила сребровласая воительница. - Хорошо. Помнишь, когда Кир вернул тебе руку, - начала героиня магии с самого интересного, решив не распыляться о своей сложной судьбе. - Такое не забывается, - ответила Клехия, проявляя глубочайший интерес к тому, что хотела сказать девушка. - И правильно. Потому что именно тогда я совершила жесточайшую ошибку во всей своей жизни...