Nepenthe

Дождь с мокрым снегом явно был насмешкой над тем, кто посмел заявить, что февраль в Японии-самый сухой месяц в году. Пустая улица освещалась лишь фонарями, с их тусклым желтоватым светом. Каменные высотки, из-за падающих на них теней и слабых отсветов фонарей от луж, казались стенами лабиринта, из которого нет выхода. Возвратится в Токио после всего, казалось чем-то вроде изощрённой пытки. Но это уже стало чем-то вреде традиции- возвращаться в родной город в самые отвратительные моменты жизни. Настроение, подобно погоде, опустилось до отметки «отвратительно, но жить можно». По крайней мере желания бросится под поезд на вокзале он не ощутил. Хоть на этом спасибо. На самом деле было странно ехать туда, где никто, в общем то, не ждет. Странно, но так…необходимо. Он бросил короткий взгляд на окно необходимой квартиры, и мрачно убедился в том, что свет там не горел. Но тут же помотал головой. Первый час ночи- ну в самом деле, нормальные люди уже спят в это время. Особенно те, кому утром на работу. Это он мог позволить себе бродить по улицам, как беспризорный кот. Но все же, не обращая внимания на внутренние противоречия, каким-то образом нашел в себе силы подняться на нужный этаж, и глупо замереть перед дверью. Ну, позвонит в звонок, и что? Хозяин квартиры все равно уже спит. Но какая-то странная надежда не давала покоя, и он нажал на кнопку звонка. И жадно вслушался в отвратительную трель за дверью. Когда, спустя пару минут ничего не произошло, он хотел было уйти, но нерешительно замер. За дверью тихо чертыхнулись, и она открылась. Хозяин квартиры хмуро оглядел ночного гостя, зажав в пальцах медленно тлеющую сигарету. Икуто неловко улыбнулся и тихо поинтересовался: —Пустишь? Тадасе на это лишь пожал плечами и приглашающе махнул рукой. Теперь понятно почему со стороны улицы окно оставалось темным- света в комнате, совмещающей в себе кухню и гостиную, практически не было. Горела лишь лампа на заваленном бумагами столе и экран ноутбука. Тадасе потянулся к выключателю, но Икуто его остановил- почему то, ужасно хотелось сохранить эту удобную полутьму. —Выглядишь отвратительно, — беззлобно поддел его Тадасе, затушив сигарету о край заполненной пепельницы. Икуто хмуро покосился на неё, но лишь тихо хмыкнул. —На себя то в последний раз, когда в зеркало смотрел, чучело. — он протянул руку, касаясь пальцами черных кончиков волос. —Они не отрастают, — фыркнул Тадасе, отворачиваясь к шкафу, — я тут не при чем. Икуто снял мокрое пальто и повесил его на вешалку. Та странно качнулась, но устояла. В квартире ничего не изменилось с его последнего визита, ну кроме того, что на подоконнике теперь стоял горшок с фиалкой. Тадасе заметил, что он смотрит на горшок и пожал плечами. —Подарок Аму-чан. Она посчитала, что мне одиноко. —Обычно, когда людям одиноко, они заводят отношения. Ну или питомца. —С тем количеством свободного времени, что у меня есть, я могу позволить себе только цветок. — Он накинул на голову гостя полотенце и подошел к плите. Икуто дезориентировано помотал головой из-за закрывшего обзор полотенца и стянул его с головы. Опустившись на свободный стул, он принялся вытирать волосы и наблюдать за чужими действиями. Все же некоторые вещи не меняются со временем. Тадасе все так же серьезно относился к завариванию чая, словно от этого зависела чья-нибудь жизнь. —Много работы? — поинтересовался Икуто, рассматривая заваленный бумагами и чертежами стол. За спиной уютно закипел чайник. Тадасе еще раз придирчиво оглядел заварку и залил её водой. — «Хотори-семпай, а почему вы ничем не заняты?» — раздраженно протянул он, копируя чужой голос, —«Может, тогда составите отчет о деятельности компании за последние 10 лет?». Временами мне кажется, что по какой-то причине он меня ненавидит. —Может я… —Не маленький, — хмуро прервал его Тадасе, скрестив руки на груди, — сам справлюсь. На это Икуто лишь пожал плечами. Тадасе покосился на часы на стене и сел на стул. Чаю нужно было еще четыре минуты. Он придирчиво осмотрел гостя и недовольно нахмурился. Пусть и к внешнему виду придраться было сложно, но вот нервный и немного потерянный взгляд выдавали его с головой. —А сам чего вернулся? И давно? — получилось грубее, чем планировалось изначально, но почему-то необходимо было знать, было ли это спонтанное решение или давно спланированный акт самоненависти. —Еще утром. Заходил к матери и Утау. Эмо-чан так быстро растет. —Вот как…— Тадасе прикрыл глаза и потер их. Спать хотелось неимоверно, но сейчас сон был непозволительной роскошью. До завтра нужно было сделать еще много работы. — И что? Икуто растерянно посмотрел на него. Вопрос был слишком странным и неоднозначным. На мгновение в глазах Тадасе промелькнуло странное смущение от собственного вопроса, но он лишь резко встал со стула и подошел к чайнику. — Из-за чего на этот раз? Или из-за кого? —Ты, помнится, говорил, что тебе плевать на то, кто меня трахает. — ехидно заметил Икуто, в очередной раз поражаясь его способности задавать правильные вопросы. Проницательный, чертенок. —Ну так два года прошло, — в тон ему парировал Тадасе, ставя на стол кружку с чаем. Икуто взял её, грея озябшие пальцы. Тадасе как-то странно улыбнулся на этот жест и что-то подсунул ему под руку. Икуто покосился на предмет и нервно вздохнул. Плитка темного шоколада. —Ты же не… почему? —Никогда не знаешь, когда заявятся нежданные гости. — мягко улыбнувшись заметил Тадасе и, вернувшись за стол, уткнулся в экран ноутбука. Эта фраза снова породила то отвратительное чувство в груди, но Икуто сжал зубы и помотал головой. Нельзя допускать и мысли об этом. Это всего лишь вежливость. Дружелюбие. Все что угодно, но не любовь. Ведь так? Шуршание фольги заглушило противный стук клавиш клавиатуры. Тадасе раздраженно нахмурился, глядя в экран. Икуто лишь молча наблюдал за тем, как он быстро печатает, потихоньку отпивая из кружки. В какой-то момент Тадасе откинулся на спинку стула и пошарил рукой по столу в поиске пачки сигарет. —А что Аму? — тихо поинтересовался Икуто. —Вышла замуж, — ответил Тадасе, зажимая губами сигарету и потянувшись за зажигалкой. — И за кого? Тадасе щелкнул зажигалкой и поджег сигарету. —Санджо, — поцедил сквозь зубы, делая затяжку. Странная детская неприязнь, каким-то образом переросла в обоюдную ненависть. И нахальное выражение на лице парня, когда тот прижимал к себе Аму, послужило последней каплей. — Она хотела позвать тебя, но не смогла связаться. — Не думаю, что я бы смог быть там. — тихо пробормотал Икуто, опустив взгляд на стол. Стыд и вина перед девушкой давили тяжелым комом, и были еще одной причиной почему он хотел бы никогда не возвращаться в родной город. Тадасе хмуро на него покосился и поднял взгляд на темный потолок. От неказистой лампы ползла тонкая трещина. —Давай без этой аутоагресии. Она уж точно тебя ни в чем не винит. —А ты? — прозвучало как-то отвратительно болезненно и сломлено. —А когда кого интересовало мое мнение? Икуто тихо хмыкнул и посмотрел в окно. Дождь и не думал прекращаться, серой паутиной расплываясь по стеклу. Но почему-то, из-за дождя в темной комнате казалось так уютно, как не было нигде раньше. Хотелось остаться здесь навсегда, спрятаться от всего мира. —Отвратительная правда жизни: хочется напиться, но антидепрессанты нельзя мешать с алкоголем. Тадасе тихо хихикнул. —А когда было легко? Икуто поднял на него взгляд, чтобы убедится, что ему не показалось. Но он все так же мягко улыбался, склонив голову в бок и наблюдая за выражением его лица. Это было так странно и неправильно, но вместе с тем, казалось единственным что имело хоть какой-то смысл. Словно все вело сюда, в это место, к этому, абсолютно бессмысленному разговору. Когда-то давно Икуто пообещал себе, что никогда не влюбится в него. Но может эта клятва и стала причиной всех проблем. Ведь глупо было врать себе в очередной раз. В итоге, все прошлые отношения были лишь никчемными попытками сбежать от истинных чувств. Тадасе смотрел так, словно прекрасно понимал, о чем именно он думает в этот момент. Понимал и принимал. И, хотелось бы в это верить, чувствовал тоже самое. Конечно чувствовал. Ведь если бы нет, то не ждал бы. Не поил бы чаем, не покупал бы чертов шоколад, каждый раз надеясь, что он придет. Не пускал бы к себе, в какое бы время он не пришел. Чувствовал и молчал. Потому что упорно был уверен в том, что так правильнее. Сейчас Икуто явственно в очередной раз осознал какой он на самом деле идиот. Хотя, здесь оба молодцы. Если бы давно поговорили нормально, то не было всего бы этого. Но теперь снова молчали, понимая, что сейчас слова только больше все испортят. Тадасе устало потянулся и выключил ноутбук. Работать больше совершенно не хотелось, хотя высока была вероятность того, что завтра будут проблемы. Но сейчас на это было совершенно все равно. Теперь все проблемы казались не существенными ведь… Ведь… Он смущенно покраснел и, подхватив пустую кружку, подскочил к раковине. Икуто рассеяно скользнул взглядом по чужой спине. Идея, на самом деле, было отвратительная, но вместе с этим безумно сладкая. Он крепко обнял Тадасе, уткнувшись носом в плечо. Благо, разница в росте была уже не столь значительной, как раньше, и подобные действия можно было совершать без каких-либо проблем. Он лишь коротко вздрогнул на это, но продолжил упрямо мыть кружку. Икуто коротко потерся носом о его голую шею. Не заметив никакой реакции на свои действия, он лишь хитро улыбнулся и поцеловал его в шею. И еще чуть выше, кусая чувствительную кожу под линией челюсти, и добиваясь хриплого вздоха. Тадасе подался назад, крепче вжимаясь в него. — Прогони меня, — тихо попросил Икуто, оглаживая рукой его живот, — обзови самыми грязными словами и заставь исчезнуть из своей жизни. Тадасе тихо застонал, прикрыв глаза и царапая ногтями керамику. Ладонь скользнула еще выше, пересчитывая кончиками пальцев ребра. Тело в какой-то момент стало слишком чувствительным и ненавязчивых прикосновений стало слишком мало. Но Икуто явно издевался- практически не касался так, как хотелось на самом деле, а лишь невесомо ласкал. —Останови, — более настойчиво потребовал он, крепче вжимая в тумбу. Вторая рука грубо сжала бедро, и на мгновение Тадасе забыл, что необходимо дышать. Контраст в прикосновениях был слишком явным и это лишь усилило возбуждение. — Останови, или я больше никогда не остановлюсь. — и до крови прикусил кожу на шее. Тадасе отрывисто вздохнул и прошипел: —Только посмей остановится, с-скотина… Икуто на это лишь ухмыльнулся и резко развернул его лицом к себе. Поцелуй получился отвратительно спешным и несдержанным. Было странно ощущать слившийся воедино привкус сигарет и горького шоколада. Странно, но ужасно возбуждающе. Тадасе дернулся и разорвал поцелуй. Легкие горели огнем от нехватки воздуха, порождая болезненный кашель. Он судорожно закашлялся, проклиная минутную слабость. Икуто обеспокоенно оглядел его и коротко поцеловал в лоб. Тадасе покачал головой и облизнулся, нагло глянув на него из-под опушенных ресниц. — И что? — издевательски поинтересовался Икуто. Тадасе тяжело вздохнул и прикрыл глаза. —Ну во-первых, я увольняюсь. А во-вторых, — он приподнялся, прижимаясь к чужим губам, — я тебя больше никуда не отпущу. — И не надо, — согласился Икуто, крепче прижимая его к себе. Теперь у него была причина остаться в Токио навсегда.