Хватит смелости?

      Молли бежала на очередную репетицию перед показом. Ночь не удалась все снилось прошлое, и девушка решила просто закинутся энергетиками. Возможно это было сделано зря, но, а как иначе?       Брюнетке приходили какие-то уведомления, но времени ответить не было, так как она пыталась по быстрее протолкнуться по толпе в метро. Какие-то люди узнавали ее, и пытались поговорить, но девушка и так опаздывала. Модель забежала на ступеньку эскалатора, и начала быстро бежать вверх. Кто-то взял ее за руку и остановил, на Молли чуть не налетел другой мужчина который бежал наверх. Вольфрам обернулась на того кто ее спас, и это был Никита. Он был в наушниках и явно не настроен на разгвор, и просто отпустил девушку, а та побежала наверх.       Через минут 15 она уже была в зале, это была ее последняя, можно сказать генеральная репетиция перед показом. Молли ужасно переживала, она давно не была на модельном показе и жутко переживала. Но на удивление все было спокойно, и она даже встретила свою мать. Та сидела где-то в дали и смотрела за своей старшей дочерью. Женщина даже не подошла с ней поздороваться, Молли же расстроилась, хотя ей всегда было похуй на мать.       После репетиции девушка решила заскочить в пекарню и купить булочки с корицей, перед тем как ехать к своему отцу, которого она давно не видела. Молли ужасно соскучилась по нему, и плюс хотела поддержать, ведь недавно он потерял своего родного человека.       На похороны папа просил не приезжать, поэтому она просто поехала домой. Девушка проезжала старые улицы, где когда-то крутилась ее жизнь. Вот та улица по которой они с Димой ездили на скейтах, а вот та, там где она впервые попробовала сигарету, а на той лавочке было выпито первое пиво. Вон в том дворе она на качелях познакомилась с давней подругой, которая была почти лучшей. А вот возле того подъезда она выжидала Диму, который почти всегда опаздывал на их встречи.       Такси остановилось возле подъезда, девушка покинула машину и сглотнула воздуха. Она оглянулась. Тот же дом, та же скамейка, те же бабушки за столом под деревом, которые были недовольны брюнеткой. Модель начала подниматься на первый этаж, рассматривая при этом надписи на стенах, которые она же и оставила, а потом бабульки с первого этажа вызывали ментов. Молли зашла в лифт и посмотрела в зеркало, в нем у нее были сделаны кучи фотографий. Все напоминало о детстве. Вернулась бы она туда сейчас? Определенно.       Брюнетка позвонила в звонок и ей открыла уборщица, которая приходила по понедельникам. Девушка разулась и зашла в гостиную. На столе валялись бутылки крепкого алкоголя, а рядом с ними стаканы в которых ещё что-то было. На белом диване в полной депресии лежал мужчина лет 55. Свои длинные волосы с небольшим количеством сидены, он собрал в хвост. В его голубых глазах стояли слезы, да и во все они выглядели стеклянными. — Привет, — решив прервать тоску в квартире сказала Молли.       Мужчина резко обернулся, и когда увидел свою дочь, он будто расцвёл. Тот встал поправив черную приталенную рубашку и обнял свою дочь. — Не нужно было приезжать, ты же знаешь, я просил, — смущался поступку дочери мужчина. — Нет, тебе нужна поддержка. Я буду твоей поддержкой, потому, что ты многое сделал для меня. Это правда важно! — сказала девушка находясь в объятиях отца.       Тело мужчины снова задрожало, он будто начал слабеть. Он быстро попытался сесть, ведь у него закружилась голова. Голубоглазый взял свой стакан с виски, который стоял на журнальном столике возле дивана. Он сделал ещё несколько глотков, а после положил голову на руки, которые были согнуты в локтях. Седые волосы начали выпадать с хвоста и прикрывать его лицо.       Молли села рядом. Ей было сложно видеть своего отца таким, ведь эта женщина была для него важна. Но было ощущение, будто он страдает совершенно не из-за её потери, а чего-то ещё. Вдруг отец откинулся на стенку дивана, и смотря в потолок начал что-то говорить. — Понимаешь, Молли, я уже второй раз в своей жизни теряю мне важного человека. Но, эта женщина не была такой важной, никогда не была. Я находил в ней какое-то спокойствие, убегал от реальности, как когда-то в молодости. Но, могу ли сказать, что я ее любил? Незнаю. Определенно, незнаю. Мне кажется я любил всего один раз в своей жизни, а все остальные просто заглушали мою внутреннюю боль. Боль об утрате дорогого человека. Если бы ты только все знала, я не могу этого тебе рассказать. Но, пока я пьян и мой язык подвешен, не хотела бы ты узнать меня больше? — спросил мужчина свою дочь все также смотря в потолок, а в его глазах собирались слёзы, которые он пытался сдерживать. — Мне иногда кажется, что я тебя совершенно не знаю. Но, раз мне выпал такой шанс, то, почему бы и нет? Давай, — сказала девушка смотря на отца.       Его спокойное лицо будто вот-вот и станет не таким. Было видно, что он боролся с собой, сдерживал свои эмоции. — Что ж. Когда мне было лет 17, я был такой же малолетний дебил, как и все в этом возрасте. Казалось, вот, ещё год, и все, моя начнется прекрасная жизнь. Я бухал со своими друзьями, а потом в один вечер мне пришла идея, почему бы не создать свою группу. Я и мои трое друзей, небольшая компания, купили гараж у какого-то деда, который «завтра откинет коньки». Но ему были нужны деньги, его жена была при смерти в кровати. Все мои друзья с него насмехались, и я был молод и глуп, и поддался стадному режиму. На что он мне сказал, когда я ему отдавал деньги: «Послушай, сынок, не насмехайтесь над теми у кого горе. Особенно, когда это касается женщины. Женщина это самое ценное, что есть в вашей жизни. Вам никто не даст любви, не бутылка пива, не гитары, не пацаны которые могут завтра тебя предать. А твоя женщина это все. Она дороже даже машины, даже твоей никчёмной жизни. И если она умрёт, если ты ее не спасёшь, ты будешь нещастен всю жизнь. А если она ещё и подарит тебе ребёнка, твою и ее маленькую прекрасную часть, ты должен быть всегда с ней. Ты — ее поддержка, опора, любовь, надежда, защита, а она для тебя — что-то прекрасное. Ты должен ее любить, уважать. Возможно я выгляжу как глупый алкаш, который ничего не стоит. Но, это все от моей внутренной боли, я был когда-то таким же как вы. В один день в мою жизнь ворвалась моя жена, которая сейчас почти присмерти. Если она умрёт, я пойду за ней. Мне больше не чего делать в этом мире, если я больше не услышу слов из ее нежных уст, не увижу ее глаза на себе, и почувствую тепло от ее рук. Запомни это, я почему-то уверен, что ты когда-то поймёшь меня. Незнаю, судьба у тебя будто на лице писана, будь осторожен. Удачи тебе, сынок». После этого его жена умерла, а он пристрелился в своей квартире. Я узнавши это, почему то захотел его повидать, и пошел на похороны. Я видел как оплакивают не только его, а и его жену. У них была прекрасная красивая дочь, она выглядела нещастной. Я забыл об этих словах, и мы с друзьями начали нашу рокерскую карьеру. Как тупые ботаны потратили 3 месяца для нашего альбома, а после этого решили давать свой первый концерт. Мои друзья развешивали листовки, рекламировали по радио, а я все это оплачивал, ведь единственный кто работал. Даже не так, пахал, все потому, что был из бедной семьи. В один день, я помню это был ноябрь. Такой холодный ноябрь, который уже конкретно заебал, и мне хотелось уже зимы. Наш концерт уже начался, я стоял как солист группы, по центру. Помню, что тогда мне в лицо светили софиты. Но я мог смотреть только в одно место, и то место попадало в толпу, где стояли две девушки. Одна из них был с прекрасными русыми длинными волосами, с высоким ростом, лицо было такое аккуратное. А рядом с ней была девушка чуть ниже, брюнетка, ее лицо я не разглядел. Когда концерт закончился, я вышел покурить, был вечер, мороз, а я в одной черной рубашке. Там на курилке и встретил я её. Мою первую и последнюю любовь, — сказал мужчина вытирая слезы, то ли от радости, то ли от тоски. Все также виски шли глоток за глотком. — Я курил Мальборо, то самое ее любимое, — продолжал мужчина, — она тоже вышла на курилку. Я помню знатно удивился, что такая красивая девушка, и в такой холод, пришла в короткой велюровой юбке, чёрные колготки, которые обтягивали ее тонкие, стройные и длинные ноги, а на верху был какой-то свитерок с бабочками. А вместо курки было что-то не понятное, может олимпийка Адидас, которую я хотел себе давно купить. А она стоит смотрит, а потом такая: «будет лишняя сигарета?». Я ей конечно же протянул, и потом поджог её. И как понеслась.

***

— Почему в такой холод так легко одета? — спросил мужчина. Девушка стрельнула на него своими зелёными глазками, и внимательно изучала его лицо. — А ты вблизи намного лучше, чем я думала. Писанный красавец, — сказала русоволосая. — Ты не ответила на мой вопрос, — сказал тихо мужчина, будто безраличный к ней. — Я проездом, там где-то мой сестра потерялась, наверное к твоим в гримёрку пошла. Меня сюда сестра потащила, у нас родители в разводе, я к ней приехала. Написала телеграму, приезжай тут какая-то группа, сходи со мной. А я прямиком из Киева в Харьков, и приехала. Мне понравились ваши песни, там все так душевно, особенно «Love me or kill me». Жаль, что я не смогу ее переслушать дома, — расстроилась девушка и сделала ещё пару тяг.       Брюнет рассматривал девушку, будто что-то неземное рядом с ним стоит. Она была идеальна, внешность будто какой-то модели. Лицо ещё ни у кого не было настолько аккуратным, такой маленький аккуратный носик, маленький подбородок, тонкие брови, глаза которые остаются в душе. Она так изящно держала сигарету в своих тонких, длинных пальцах с красным маникюром. — Как тебя звать то? — спросила девушка, посмотрев на солиста. — Герман, — сказал парень, — знаю, что для нашей округи странное имя. Но моя мама назвала меня так в честь своей любви к Германии. — Ой, ну тогда ты точно не будешь странно относится к моему, потому, что я немка. Мой папа немец, а мать украинка. Меня зовут Алиса, — сказала русоволосая и кинула бычок вниз. — Может пойдем внутрь, а то мне кажется ты замёрзла? — сказал парень, который сам дрожал от холода. — Давай, конечно, только вот ты явно замёрз, а мне тепло. Для меня нормально находится длительное время на холоде, — сказала русоволосая.       Не успели они открыть дверь как в них врезалась девочка, которая была сестрой Алисы. Брюнетка с нетакими аккуратными чертами лица, но все же модельными начала что-то тараторить своей сестре. — Представляешь, я у всех взяла автограф, кроме того красивого солиста с нашей школы. Боже, я в него уже влюблена. У него такой красивый голос, и внешность, и вообще он великолепен! — восхищённо тараторила девочка, не замечая рядом стоящего парня. — Натали, это все конечно хорошо, но твой принц на белом коне стоит здесь рядом. Так, что ты ещё и опозорилась перед Германом, — сказала Алиса которая жёстко угарала над сестрой.       Брюнетка сразу покраснела от позора, ведь все услышал тот самый по которому она фанатела. — Прости, Герман, прости, пожалуйста. Правда, можно мне только твой автограф? — просила девочка.       Парень незнал как себя вести, и когда он успел стать звездой после первого концерта. Но быстро расписался своей подписью, которой так бы хотел чтобы знали все. Девочка быстро забежала внутрь и потерялась где-то в толпе.       Алиса и Герман зашли в гримёрку, где его друзья уже распивали и обсуждали, как же круто прошёл концерт. Увидев рядом с ним Алису, один из друзей сказал: — Ебать, это что блять Алиса Вольфрам?! Та самая немецкая модель, боже, я в ахуе, сама Алиса.       Герман был в недоумении, он даже незнал о том, что она модель. Так как денег на журналы, и на какие либо телевизоры не было денег, когда у его друзей они всегда были. И даже если бы с ним стоял сам президент, или Курт Кобейн, он бы не удивился. — Вы меня смущаете, не думала, что кто-то здесь про меня знает. Я в основном в Германии известна, а не в Украине. Но спасибо, мне приятно. Герман, ты действительно не знаешь, кто я, а твои друзья знают? — спросила удивлённая девушка смотря на двухметрового парня. — Нет, у меня денег нет на средства связи, извиняй, — сказал смущённо парень. — Оооо, смотрите-ка, кто это засмущался! — начали говорить двое из друзей, а третий начал им затыкать рот.       Герману было неловко, но Алисе было приятно. Сам Герман был ей приятен, он был довольно вежлив, красив, и интересен как собеседник. В ее юное, холодное сердце запал обычный солист из Харькова, с которым она возможно никогда уже и не увидеться. Герман же не понимал, что чувствует, он относился к ней, как просто к девушке. Алиса посмотрела на часы висящее на стене, и начала говорить, что ей пора. — Герман, можешь мне оставить свой адрес, я хочу с тобой начать общаться по письмам, — она протянула ручку и блокнот, которые достала из кармана своей олимпийки, — держи.       Герман начал писать свой адрес, понимая, что даже не разу не увидет от нее письмо. У него не будет денег ответить на него, начнется снова работа, школа, и работа. Это все были лишь мечты самой девушки. На другом листике девушка написала свой адрес, и поцеловала листик своей красной помадой, которая была на губах. Они обнялись на прощание и больше не видели друг друга.

***

      Мужчина просто сидел в слезах, рассказывать всю историю было сложно-морально. Но Молли все также не понимала, к чему он рассказывает про какую-то Алису, если Натали ее мать. Сестра ее матери, не особо ее волновала. — Это все романтично и мило, но к чему ты все это ведёшь? — сказала с недоумением Молли. — Слушай дальше, там будет самое интересное, — сказал мужчина.

***

      Брюнет шел на работу, его повысили как главного по цеху. Скоро они должны были ехать выступать в Киев, но денег на билет не было. Все друзья отдыхали, выпивали, делали что хотят, пока Герман пахал на работе. Каждый вечер он приходил домой, и включал телевизор, который смог приобрести когда съехал от матери. По телевизору все также было не интересно, но один канал привлек его внимание. На нём шел какой-то показ мод во Франции, парень посмотрел пару секунд и уже хотел выключать, как увидел знакомое лицо.       По подиуму шла Алиса, та самая которая оставила свои данные и так не написала. На черном белом экране она все равно выглядела красивой. В дверь Германа постучали, это был один из его друзей, который пришел спросить за поездку. — Ну что, завтра в силе? — спросил парень. — Бля, походу не получится, у меня не хватает денег на билет, что уже говоря об гостинице. Мне не выдают зарплату, директор сказал, что ему нужно закрывать долги. Так что походу все придется отменить, — ответил другу разочарованный Герман. — Так, не парься, я заплачу за тебя, все будет хорошо. Ты же знаешь, что это важно! Мы может сможем съездить потом на концерт к Цою, давай давай. А ещё тебе мать письмо передала, с Германии сказала, держи, — сказал парень.       На слово с Германии парень прям взбодрился, он взял в руки письмо, но положил его так будто ему безралично. — Даже не прочитаешь? — спросил удивленный друг. — Нет, она же просто фанатка. Что-то там может прочитать, я тебя люблю, ты самый лучший. Ну понимаешь, вот эти фанатские штучки, — сказал Герман, но сам ждал пока друг уйдет, и он сможет прочитать письмо. — Ладно, я тогда пошёл, завтра все в силе, мы едем завтра. Так что давай, пока, — сказал друг и покинул квартиру.       Старая советская квартира снова была в одиночестве. Герман решил себе сделать чаю. Крики соседей были слышны, будто стены из гипсокартона. Но нет, просто все в этом ебанном мире так плохо. Пока чай кипел, брюнет рассматривал конверт. Он был из дорогой бумаги, а марки из него были такие интересные, почерк девушки был очень красивый. Что-то было написано на немецком, чего парень не смог прочитать. Только имя и фамилия почему-то начали греть душу. Чайник закипел, парень себе сделал какой никакой чай и принялся аккуратно открывать письмо. Все было написано красивым почерком, а бумага пахла дорогими духами, которые были на Алисе в тот день. «Привет, Герман! Прости за мои ошибки в русском, я не особо знаю грамматику, но пытаюсь. Ведь всю жизнь немецкий был везде, и возможно где-то что-то будет неправильно написано, но надеюсь ты меня поймёшь. Я знаю, что прошло достаточно времени с того дня как мы виделись впервый и последний раз. Я написала это письмо ещё давно, но думала отправлять или нет. Вдруг ты меня забыл? Или стоит ли оно того? В моей голове до сих пор стоит эхом твое пение моей любимой песни, я мечтаю снова услышать её. Я просила уведомлять Натали о всех твоих концертах, чтобы я смогла снова увидеться с тобой. Можно ли так говорить, но почему-то ты запал в мою душу. Со скольки бы людьми я бы не встречалась, никто так не тронул. Я правда мечтаю снова увидеть тебя, и поговорить с тобой в следующий раз обо всем на свете. Надеюсь, что мы увидемся с тобой. До встречи на концерте, твоя Алиса!»       Парень читал письмо до конца, вчитываясь в каждое слово, а в конце возле прощания был ее поцелуй. Письмо он сложил аккуратно в конверт, чтобы взять его с собой в поездку. Герману было приятно читать такое от Алисы. Надеясь на встречу.

***

      Спустя 5 лет, они съехались. Герман и Алиса жили вместе в квартире в Германии, но подумывали вернутся в Украину. Вот они живут здесь, и максимально рады тому, что вместе. Герман был влюблен до безпамяти. Алиса все также работала моделью, а он ездил по концертам со своей группой. В один день Алиса сказала, что беременна и девушка была безгранично рада.       Они вместе ждали ребенка, и Герману пришла идея пожениться. Ему нравилась Германия, как и его матери. Но он настолько вдохновился этой страной, что возвращаться в Украину совершенно не хотелось. За несколько каких-то лет он стал таким фанатом, что даже взял прекрасную фамилию его жены.       Но после свадьбы начались проблемы, они начались раньше, чем оказалось. Никто просто не хотел всерьез обращать внимание на это, ведь всё вокруг витало в любви этих двух влюбленных. Всегда главной проблемой двух влюбленных была младшая сестра Алисы, которая была невзаимно влюблена в муж своей сестры. Вечно пыталась его увести, но Герман не реагировал на нее. Зависть младшей была настолько большой, что она даже хотела забрать работу у старшей.       После рождения Молли пока Алиса была в декрете, Натали забрала всю работу младшей. Ее ела большая зависть во всем, даже в новорождённой дочери у которой была просто прекрасная жизнь в будущем. Знаменитые родители, а главное понимающие и любящие. Счастливый брак двух людей, а ещё их первая любовь, которая ещё и переросла в что-то большее чем письма раз в два месяца. Натали могла сидеть часами над кроваткой малютки и просто смотреть. Разглядывать её лицо, глазки, любоваться тем как она спит.       Когда Алиса вышла из декрета у нее обнаружили рак, ранее у нее начались проблемы со здоровьем, но не критические, поэтому до врачей на доходило. Рак крови. Герман проводил каждый день в палате возлюбленной, у которой была последняя стадия. Счастье было то, что она смогла выносить здорового ребёнка. Герман сходил с ума, он смотрел на свою жену, пока она спит и понимал, прекрасно понимал, что это конец. Сколько бы денег он не потратил, жену он не вернёт. Сразу вспоминались слова того мужчины, который продал им гараж. Он начал прекрасно осознавать, насколько же он был прав.       Алиса умерла. Она скончалась на больничной койке в столице Германии. Оставив на этом свете маленькую безпомощную девочку, ещё даже незная, сколько же придется ей увидеть, и что ее поломает. Даже незная как будет мир оплакивать такую потерю, как ее муж сопьется от боли внутри себя. Он покинет страну оставив маленькую Молли на своих друзей. Но даже в другой стране его нашла Натали.       Эта бестия, которая будто ждала смерти своей сестры, чтобы быть рядом с этим мужчиной. Она пыталась утешить его, лезла со своими поцелуями, пыталась соблазнить и стать парой. Герман не мог изменить своей покойной жене, которую до безумия любил.       Натали умоляла его обратить внимания на себя, тот же просто отнекивался. На что эта сумасшедшая украла Молли, и предъявила, что вернёт дочь если они распишутся. Герман согласился на это только ради Молли.       Она растила девочку как будто та ее родная дочь, но по началу. С каждым годом девочка становилась все более похожа на свою покойную мать. Красивая будто небесная богиня спустилась благословит этот мир. Натали отдала ее в модельное агентство, когда она поняла, что все слишком хорошо. Она начала завидовать маленькой девочке, а после ненавидеть.

***

      Взрослый мужчин сидел полностью в слезах. Такой внутренней боли он ещё не выговаривал никому. Герман не мог позволить себе выговориться все эти 20+ лет. Каждая рюмка шла все быстрее. Хотелось стереть боль в пыль, но с каждым годом она становилась все больше. И снова потерять человека, который хоть немного успокаивал его боль. — Молли, ты до безумия красива. Ты и твоя мама это мои две особенные девочки. Я никогда бы в жизни не поверил, что у нас родится ее маленькая копия. Знаешь, когда-то я хотел покинуть этот мир, но понял, что тот мужчина поступил неправильно. Он покинул свою дочь одну в этом жёстком мире, но ведь той женщине было уже за 30. А ты маленькая малютка лежала в кроватке, и все что делала это сладко спала. Ты наш плод любви, который доказывает существование первой и искренней любви. Я все отдам за твою жизнь, мне все равно, что ты уже не маленькая. Ты всегда будешь моей маленькой девочкой, которую тогда мне показала твоя мама. Просто прости, прости меня, что я скрывал столько лет все это, — в слезах говорил это мужчина, он чувствовал свою вину перед дочерью.       Девушка сидела в полном ахуе. Представьте какого это жить с мыслью, что какая-то женщина твоя мать, но на самом деле твоей матери уже давно нет в живых. Вы просто родились такой же как мать, а вас уже ненавидят. Но, тогда, все объясняет, это ненавистное отношение к Молли было вызывано ещё детской завистью к старшей сестре. Тоже самое происходит и сейчас, только с маленькой никому не нужной девочкой. Дочь Натали было явна рождена не из-за искренней любви, а чтобы исполнить все утехи своей матушки.       Не было никаких слов в этом мире, которые могли бы описать весь спектр эмоций, что чувствовала Молли внутри себя. Ей стало плохо и она пошла в туалет. От волнения и непоняток ее рвало. Слишком много всего ее навалилось за последнее время. Вся ее жизнь будто одна сплошная ложь. Хотелось наложить на себя руки, но теперь она обязана жить, ведь отец ее не кинул, когда мог. А он ведь в ней сейчас нуждается, и очень сильно. Молли — единственный человек, которому он может все высказать. Боль, почему в этом мире так много боли? Почему люди завидуют? Ведь все в этой жизни можно купить, либо если приложить силы заработать.       Что это за сложная жизнь? Почему только из-за внешности, родителей, любви, и чертовой зависти, кто-то ломает чужие жизни? Какая бы была жизнь сейчас у Молли, если бы была жива мать? Почему она? В чём такого особенно в ней? Весь этот нескончаемый круговорот мыслей сидел в голове брюнетки. Одна за другой сменялись вопросы в голове, но ответа на них словно не было. У Молли не хватает смелости решить все это. Но, ведь, она прошла такой большой жизненный путь чтобы бросить все вот так. «Я не понимаю, что я чувствую. Эта боль внутри меня. Предательство лучшей подруги, все эти мутни у меня за спиной. Я блять ненавижу себя. Какое же уебанство, а не жизнь. Я хочу снова быть той самой тусовщицей, которая бегала по хатам с другом, и ни в чем себе не отказывала. Перепробовать все виды наркоты, пива, сигарет. Хочется снова встречаться с тем загадочным дилером. Снова жить спокойно и мирно. Почему у меня всего этого нет?» — Молли тупо рыдала, и головой билась об плиточную стену в ванной.       Она незнала как уже реагировать на все эти открытия. Как она вообще на это реагировать? Как жить дальше? Что вообще делают люди, когда узнают такое в своей жизни? А вдруг её вообще попробуют убить за то, что она просто живет? А вдруг чья-то зависть снова заберёт чью-то жизнь…       Первым делом девушка достала телефон, она начала написывать сообщения Кириллу, который был на студии. Она в слезах писала всё, что узнала. Руки дрожали, слезы бежали ручьем, в голове была бездонная куча какой-то хуйни. Вроде все было романтично и прекрасно, а потом мама умерла. А что если Соня тоже захочет убить Молли?       Кирилл начал звонить девушке, но та не брала трубку, а просто смотрела в потолок. В то время ее отец стучал в дверь, чтобы та открыла, но Молли была словно глухая и не слышала ничего вокруг.       Глаза закрывались. А Молли внутри себя боролась с чем-то, что нельзя было просто описать. Вдруг белый шум в ушах пропал и она услышала отца, и как звонит ее телефон. Почему-то просто белый шум пропал, а все эмоции исчезли следом. Слезы не шли ручьем, а будто закончились. Это просто девушка пыталась то ли себя утешить, то ли она себе внушила, что это ее покойная мать пришла успокоить её.       Крыша ехала. Молли открыла дверь отцу, который полчаса пытался достучаться до неё. Первым, что сделал ее папа после того, как влетел к ней. Это обнял. Он обнял ее своей крепкой, теплой отцовской любовью. — Прости, прости меня, Молли. Солнышко, я помогу тебе со всем. Мы справимся, я решу все твои проблемы. Только скажи. Я же твой папа. Наплевать, что ты уже не маленькая. Я помогу тебе. Ты не должна забывать, что ты не одна. Я всегда помогу тебе, — он крепко ее обнимал, словно она та маленькая девочка, которую принесли ему тогда в больнице.       Молли начала плакать. Она будто спустя долгое время почувствовала себя искренне нужной, не потому, что она может кому-то что-то дать, а потому, что она маленькая любимая девочка. Рядом стоящему человеку не нужна была ее слава, какие-то парни, внешность, деньги, друзья, связи, человеку рядом нужна была его дочь. — Плачь, плачь, тебе станет легче, — говорил мужчина и гладил дочь по голове, чтобы той ставало легче. Ничего в этом мире не было кроме этой связи отца и дочери.

***