Спокойный тихий вечер. Седьмой этаж небольшой парижской высотки был окутан покрывалом ночного мрака, вот только в одном из немногочисленных окон тускнел слабый алый свет, приглушённый романтическим настроем.
Тихо. На улицах уже насовсем умолкли голоса проходящих парижан и звуки проезжающих машин. Даже странно немного.
На боку зашуршала простынь. Полустон вырвался из уст барышни, и та, почувствовав холодок по спине, ближе прижалась к спутнику, тихо выдохнув.
Молодой мужчина наклонил голову и свободной рукой укрыл нагое тело, аккуратно откинул блестящие длинные волосы в сторону, чтобы во время сна девушка не зажала их, и поцеловал её в висок.
— Тебе так нравится подглядывать за спящими? Неужели фетиш? — смеясь, прошептала блондинка.
— Если только за тобой, то да – считай, твой парень фетишист, — усмехнулся в ответ Лука и повернулся корпусом «лицо-к-лицу».
— И как долго ты за мной приглядываешь?
— Довольно долго, если считать, что после секса ты сразу же отключилась. — чуть громче зачитал парень и, словно видя во взгляде любимой: «Ты что, совсем не спал?» — просто пожал плечами. — Ты такой ангелочек, когда спишь. Даже не верится, что такая безбашенная женщина, как ты, может быть такой тихой и умиротворённой во сне. Хах, как уснула клубочком часов пять назад, в такой позе и проснулась, ну разве не прелесть? — хохоча, спрашивает в пустоту, но после риторического вопроса последовал совсем не риторический ответ в виде круглой подушки в лицо.
— Да ну тебя! — шикнула Адриана и уложилась обратно на спину, не выдержав смешинки. — Всё-таки, это лучший Валентинов день в моей жизни.
— Тебя послушать, так каждый день, проведенный со мной — самый лучший, — не удержавшись в который раз подколоть будущую Куффен, Лука быстро чмокнул ту в губы в виде примирительного жеста (как бы, за неудавшуюся недо-шутку) и как только руки девушки, которые обхватили его талию, опистились обратно на кровать, Лука потянулся за бутылкой воды.
— А я этого и не скрываю, — искренне улыбнувшись, прошептала в самые губы любимого Адриана и отпустила его. — Давай немного поболтаем? И так сон пропал, да и мне нужно будет за полтора часа просыпаться – как раз успеем и поговорить, и душ вместе принять, — игривым тоном промурлыкала Адри и принялась ластиться к мужчине, своими ногтями царапая-играя с его соском.
— И ты не думаешь, что твой сон мог перескочить на меня? — отвечает не менее игривым полушепотом Лука и перехватывая утончённые пальцы пианистки, целует каждую выпирающую косточку, массирует внутреннюю часть ладони и следом едва-едва дотрагивается губами к бархатистой кожи одной из фаланг пальца. Знает ведь, гад, как это начинает заводить блондинку, и даже не думает останавливаться.
— Совсем нет, — резко отчеканила коротышка, освободив руку с захвата горячих губ и умостив её на груди любимого. — Знаешь, я недавно наткнулась на твой школьный альбом, когда убиралась в квартире… Таким милашкой был! Прям невинная овечка, так и хотелось затискать в объятиях! Точно поклонников в школе хоть отбавляй было…
— Я бы не сказал, — зассмеялся мужчина и подложил руку под шею. — Да и поклонников особо не было.
— Серьёзно? Совсем никто в любви не признавался, что-ли? — с едва уловимимы нотками грусти огрызнулась Куффен и взобралась верхом на своего мужчину.
— Хм-м, дай-ка подумать. Ну да, был один особенный случай.
— О, а вот теперь по-подробней!
— Ну, помню, ещё в колледже познакомился с парнем из паралельного, — Лука сощурил глаза и всматривался вперёд себя, будто на яву видя эти кадры прошлого. — Милый такой, хорошо общались каждый день, весёлый и позитивный. Ещё и художник, представляешь? — парень лениво поднял руку вверх и уставился на расслабленную ладонь, вспоминая прошлое с умиротворённой улыбкой. — О, рисовал он просто изумительно! И сдружились мы именно из-за того, что он предложил мне стать его моделью для изучения анатомии человека. Но уже тогда мне казалось, что анатомия у него уже давно прокачанная, рисовал он до такой степени умело и уверенно, — хихикнул он с восторгом и приподнялся на локтях. — Вспомнил, в доме родителей же есть все его рисунки, после каждого сеанса он всегда дарил их мне. Я тогда не понимал, что он так в краску вгонялся каждый раз, как я раздевался, или когда просто смотрел на меня… Пока одним разом во время процесса не сказал, что влюбился в меня. — на этом моменте Лука заметно побледнел и равно выдохнул. — Клялся, что любит во мне всё и никогда не бросит, сделает всё, что б мне было комфортно с ним и я обязательно в него влюблюсь. — невольно хмыкнув, брюнет притянул девушку ближе к себе, поцеловав в висок. — Просил, даже умолял хоть немного подумать и не отказывать сразу, просил оставаться с ним…
— Ты считаешь это странным? — шепнула Адриана.
— Что именно?
— Ну, любовь между… Парнями, мужчинами. — сделав своеобразный жест рукой, блондинка опустила руки обратно на кровать и потянулась за одеялом.
— Нет, вроде… Хоть это не нормально, или точнее сказать, не привычно, но любовь всё равно остаётся любовью. Возможно, таким образом наша любовь для ЛГБТ-пар считается ненормальной? Кто его знает…
— И что ты сделал?
— В смысле?
— Ну, что ты ответил ему?
— Сказал прямо, что мне не симпатизируют парни. Кажется, на тот момент от шока даже слишком резко. — на минуту воцарилась тишина. Лука поднял с пола бутылку воды и, сделав несколько глотков, продолжил: — В оправдание скажу, что так должно было быть. Он не виноват, что влюбился, а я не виноват, что не смог принять его чувств. Хотя, после того дня я его больше не видел, наверное, он в другой коллеж перевёлся.
— Ему было очень больно. — голос дрогнул на последнем слоге.
— М? Не знаю, наверное. Скорее всего, да. Мне тоже было больно видеть слёзы своего друга. — словно не услышав этого, Лука поднялся с кровати и нащупал в полутьме свои домашние штаны.
— Ты не задумывался над тем, что было б, если б ты принял его чувства?
— Понятное дело, тогда б я не встретил тебя… Но если откровенно, думал. Он был привлекательным, даже изящным, с красивым телосложением. И волосы у него красивые, светло-пшеничные, твои напоминают. И глаза, словно хитринка затаилась в них, всегда пристально и жадно смотрел на меня. На деле в самом начале меня это едва отпугивало, но потом даже… Импонировало. Но сам факт того, что он парень, меня напрягал. Боялся я всего этого. Может, он мне немного и нравился, но не уверен, что именно в таком плане. Ну, что случилось, то случилось.
— Да, грустно всё это… А если б он тебя нашёл? — Адриана вельяжно поиграла бровями и расплылась в улыбке.
— Если б хотел, давно б нашёл. — отгрызнулся любимый, попутно натягивая футболку. — Но это ведь детская влюбленность, не так ли? А вдруг, он просто запутался и сейчас спит с любящей девушкой? Ну, или остался с каким-то парнем. И вовсе забыл меня.
— Не забыл.
— Откуда такая уверенность, милая? — хихикнул он, целуя девушку в макушку.
— Ну, он ведь долго с тобой общался, я вот помню свою первую любовь до сих пор! Тем более, он говорил, что любит… А искренними чувствами на ветер не выбрасываются.
— Хмм, возможно, ты права. Но не все такие же искренние, как ты, Адри.
— Вдруг, он что-то с собой сделал? — подлила масла в огонь блондинка и серьёзно выжидала ответа от своего парня.
Куффен заметно напрягся. Извилины сразу же начали вспоминать все те пьяные глупые выкрики в трубку телефона из стороны художника, когда с их розговора прошли малые часы. Лука непроизвольно дёрнулся от всплытых в памяти слов о наложении рук, шорох упаковки таблеток и в тотчас тихий плачь в трубке. В ответ Куффен молчал, подбирая нужные слова в голове, но, видимо, эту тишину собеседник принял за что-то своё и с громким всхлипом крикнул что-то нечленораздельное и бросил трубку.
После этого Лука больше не смог связаться с ним.
— Не думаю, что он смог бы ради меня что-то сотворить, как он говорил… — выйдя из своеобразного транса прокряхтел осевшим голосом брюнет. — Хотя, выглядел он вполне серьезно.
— А я думаю, смог бы.
— И что, например?
— Пол поменять? — то ли спрашивая, то ли утверждая предложила в голос та и ухмыльнулась.
— Необычное предположение, но не думаю, — залился хохотом старший. — И ради чего ему это делать, напрашивается? — иронично пролепетал парень и притянул спутницу обратно к себе.
— Это было утверждением.
— Что? — Луку будто холодной водой окатило от стального голоса его любимой и её серьёзного лица в данную секунду.
— Что? — резко усмехнулась блондинка и склонила голову на бок, прищурив глаза.
— Не издевайся надо мной. — простонал в руку Лука и прикрыл ею уставшие глаза. — Всё таки, мне надо поспать…
— А как его зовут? — не унималась та.
— М? А-а-а… — Лука почесал затылок и насупился, — могу ошибаться, но, кажется, Адриан?
— Хм-хм,
удивительно, — оскалилась Адриана, — какое
яркое истечение обстоятельств.
— Ты сейчас серьёзно? — отпрянул Куффен, вглядываясь на покрасневшее от накатывающей истерики лицо, в те самые шикарные зелёные глаза и блестящую копну густых блондинистых волос.
— Ты что, я шучу! Глупый!
Девушка ещё долго не могла прекратить смеяться и смахивать слёзы с глаз, пока парень нервно делал завтрак за плитой…
…
…
…
Нет.
Абсурд.
— А не пора ли нам в душ?
Совсем нет.
Конечно же, Лука
не замечал некой грубой
мужской манеры речи в голосе любимой, да и особого внимания крайне
широким угловатым чертам тела и,
тем более, не особо выразительной талии своего внимания не уделял. Во время первого раза, конечно,
заметил продолговатые шрамы под грудью и в том самом «пикантном» месте, но удовлетворившись ответом «Были небольшие проблемы, в скором времени объясню», забил, думая, что это чуть-ли не больная и
недосягаемая тема для его невесты. Ну обещала ведь, что расскажет, — он скромный, сам сильно напорствовать не будет! — значит,
расскажет.
Как же тут замечать что-то, если сильно в душу запала блатная художница-фортепьянистка?
Влюбился ведь, ничего уже не поделать :D
