Лучик света.

Открывая глаза, первое на что обратил мужчина, известный всем как агент Фриджин, это на сколько же потолок может быть серым. Этот бесцветный потолок и всё равно серого цвета, впрочем, как считал он, и вся его жизнь. Сгусток серого, мокрого, хлипкого, ползучего, — простым словом, — отвратительного дерьма. Он получил всё что хотел: работа мечты, соответствующее отношение, хорошие связи и удобная кровать. Только теперь это обесцветилось на фоне… Он даже не мог вспомнить конкретный момент, который бы грел душу. Каково жить, когда у тебя ничего нет, даже воспоминаний, которые тревожили бы тебя среди ночи? Когда в груди только бьётся сердце, но за ней нет души? Поднимаясь с постели, он провёл своё привычное утро как и всегда. Сделал зарядку, принял душ, легко позавтракал, оделся и вышел из комнаты, запирая дверь. Проходя по коридорам жилого комплекса, он пожелал доброго утра соседям, что живут рядом с ним. Жить на работе — что может быть лучше? — Доброе утро, агент Фриджин, как сегодня спалось? — спросил его повстречавшийся по пути к SCP-1008 доктор Август. — Доброе утро, Август, — так же добродушно поприветствовал агент, улыбаясь, — Да знаешь, как всегда, — потерев шею, ответил Фриджин. — Может сходишь к врачу? Больная спина дело такое, работа нелёгкая, могут отстранить, — побеспокоился собеседник, пока они вместе двигались к Еве. — Я справлюсь. Уже пять лет справлялся, и сейчас потерплю, — он заметил осуждающий взгляд, — Закончим с 1008 и точно пойду, — теперь осуждение перешло на легкое негодование, — Сам сказал, работа нелёгкая. — Ты знаешь, я питаю слабость к противоположному полу, когда они… — он замолчал. — Всё никак не могу понять. Как после случившегося с твоей сестрой, тебя поставили на это вместе со мной… Хэй? Может я сам всё сделаю, ты не будешь за этим наблюдать, — агент положил руку на плечо своего старого друга, — Ты можешь договориться с начальником о переводе, он послушает тебя. — Нет, так или иначе, я бы всё ровно встретился с этой проблемой в жизни. Наши методы всегда идут наперекор моральным принципам, потому что никто другой этого делать точно не станет, даже если это самый действенный способ. — Поражаюсь твоему упорству. Ты знаешь, я остановлю и отстраню тебя, если ты в процессе сжалишься. — Я понимаю, и заранее благодарю тебя за это, — они пришли к двери SCP-1008. Оба глубоко вздохнули, сделали серьёзные лица, и зашли внутрь. На глаза им попалась Елена, которая была на ночном дежурстве, и мирно спала, облокотившись на стол. Фриджин сжал губы, не желая будить девчонку. — Ты чего её не разбудил в семь утра? — спросил агент солдата. — Она и так пол ночи не спала, — оправдался он, — Разбудить? — Я сам, — холодно сказал агент, слегка ударив девушку по щекам, она вскочила на ноги. — Доктор Август, агент Фриджин? Вы рано, — она посмотрела на время и вжалась в себя, — Вовремя… — Вот именно. Отправляйся спать, у тебя отпуск на неделю, — Доктор посмотрел в стекло, где в тёмной комнате, Ева ещё спала, — 1008 повезло сегодня поспать подольше, — он включил в её камере свет и нажал на кнопку, — Проснись 1008, тебя ждёт очень долгий день. — Уже… — простонала девушка, накрываясь одеялом. — Я пришёл выполнять обещание, — с ноткой угрозы сказал агент, — И оно начнётся с… — он посмотрел на время, — с сейчас, — в эту же минуту, пара мужчин с грохотом вошли в к ней. — Что вы делаете?! — они без ответа схватили её под ручки, — Отпустите! — поволокли её к выходу. Фриджин сам себе кивнул и посмотрел на шокированную Елену. — Вопросы? — спросил он девушку. — Никак нет, сэр, — проглотила она ком и скорее поторопилась выбежать в коридор, но он её схватил за локоть. — У. Тебя. Отпуск, — продиктовал он, отпустил её, и вместе с Августом пошли за Евой. Елена оторопела, переминаясь с ноги на ногу. — Видимо, у меня тоже, — выдохнул солдат, — Я провожу Вас до жилого комплекса. Еву охватила ужас и паника. Впервые так бесцеремонно к ней вламываются и, даже не дав позавтракать, куда-то повели. Трое солдат, — личные люди агента, — она, Август и сам Фриджин, зашли в незнакомый лифт. Ранее Ева никогда не была тут. — Куда Вы меня ведете? — обратилась она к доктору, но он промолчал, а на лице агента появилась загадочная улыбка. Бриндж был в некотором замешательстве, но не подавал виду. Лифт опускался всё ниже и ниже, девушка даже подумала, что они едут в центр Земли, но наконец, коробка остановилась. Двери её скрипуче раздвинулись в стороны. Перед глазами больше не было тех надоедливых, больничных коридоров, нет, то место больше походило на путь в морг: потемневшие от времени, железные, дугообразные коридоры, тускло освещённые одинокими лампочками. Её повели вперед, за агентом. Глядя на то, как легко он идёт, он точно тут ориентировался, нежели на верхних этажах. Поворот-поворот-поворот-скрипучая дверь-снова поворот… Так продолжалось недолго. Её привели в комнату, в буквальном смысле, бросили туда и закрыли крепкой дверью. — Эй! — крикнула она, — Выпустите! Что Вы придумали?! — кричала она, стуча в железное ограждение от выхода. Прошла минута-пять, никто не пришёл на её зов. Внутри она задрожала, отнюдь не от холода, — хотя комната была прохладной для неё, — а от страха быть навечно оставленной здесь. «Он что-то говорил об обещании… — подумала она, поворачиваясь к комнате лицом, — Это наказание за поведение? Домашний арест?»: с испугом предположила Ева, заметив, что комната была абсолютно пуста, кроме голого матраса в углу. Голые, словно сгнившие, чёрные стены, с несколькими тёмными, измазанными пятнами крови. Тёмный потолок, со свисающей на проводе лампочкой, — отчего комната была в полутьме. Ева проскользила спиной по двери вниз, прижимая к себе колени. Тут было тихо… Слишком тихо… В своей камере она изредка слышала звуки с коридоров, как голоса или чей-то смех, так же к ней не редко обращалась Елена, но тут… Она действительно почувствовала себя одинокой. Отрезанной от всего. Только её мысли, мельтешащие как мухи над ухом, жужжали в голове, и их становилось всё больше-больше. «Кто я? Где я? Почему я тут оказалась? За что со мной так поступают? Я отвратительна им? Отвратительна всем. Я одинокая…»: крутилось в голове, как заезженная пластина, и как не старайся их не отпугнуть от себя. Она вжалась в себя сильнее, заставляя заснуть, но глаза не смыкались. Живот предательски забурчал и стал сосать самого себя, причиняя неудобство владельцу. Мысли стали её съедать, как черви, поедающие мёртвую плоть — это вопрос времени, когда она тут сойдёт с ума. — На долго её там оставишь? — спросил доктор после трёхчасового заточения. — На день, — холодно ответил агент, что-то записывая в документе. Они находились по соседству с Евой, и если камеры и записи звука с ней не работают, — а наблюдательской в той комнате нет, — они решили наблюдать за её состоянием с помощью специального устройства проведённого в комнату скрытно. — На день?! — воскликнул Август, — Ты понимаешь, что целый день девушка не выдержит там одна! — Бриндж, — Фриджин оторвался от записи и посмотрел на друга, — ты помнишь, что я говорил? — Да сам подумай и ты целого дня там бы не смог пробыть, это же… Настоящая пытка над человеком! Оставить один на один с собой, когда ежедневно ни с кем общаешься! Она не подготовлена к такому, она сломается! — На что я и рассчитываю. Подготавливаю почву… — К более изощренным способам «воспитания»?! — перебил его Август, — Тебе на это разрешение дали? — Да. Дали, — строго ответил агент, вставая со своего места, — Док, продолжишь так дальше, я отстраню тебя от этой работы, — Август замолчал, нервно похрустывая суставами пальцев. — Ты ей еду дашь? — Нет. Она сегодня весь день с собой. Смотри на это, как простое наказание ребёнка. Мы поставили непослушную девочку в угол на сутки. — Ладно, — выдохнул Бриндж, — Как она? — Давление организма упало, она голодает, но у неё нет склонности к артериальной гипотензии, поэтому ничего страшного не случится. — Она может в обморок упасть, разве нет? — Упадёт, с нашатырным спиртом придём, — проговорил Фриджин и присел обратно, — Не жужжи мне на ухо, займись своими делами. — Я помогу тебе, — ответил Док, и агент передвинул к нему документ. Август присел рядом, взялся за ручку и, изредка поглядывая на показатели девушки, принялся писать. Так прошли сутки работающих учёных. Для Евы это время длилось слишком долго, как растянувшаяся резина. Она совершенно запуталась, день ли сейчас или уже глубокая ночь. Казалось, прошла уже секунда, а вроде целый час, если не целая вечность. Её глаза застыли на изредка моргающей лампочке. Голос поник, тело ослабело, голова слегка кружилась от голода. Она внутри себя считала, сколько раз моргнула, невольно стала контролировать дыхание, но только бы голова не заполнялась мыслями. И всё же, она провела эта время с пользой. Ева обдумала о каждом своём следующем действии на будущее. Думала о словах, что скажет своим созданиям, если ещё когда-нибудь увидит их. Что скажет этой твари агенту, когда она переступит порог этой комнаты… Однажды заснув, что-то так громко зазвенело, что уши оглушило, отчего Ева подскочила. Потом снова постаравшись уснуть — звон. Ещё раз, ещё раз, ещё раз. Она поняла, что он специально не даёт ей спать, как и говорил. — Как дела? — открылась дверь в комнату, Ева уже сидела на том матрасе, который показался ей мокрым, но на твёрдом сидеть, тело затекло. Она устало подняла голову. Под её глазами простирались неглубокие мешки от бессонницы, а лицо было бледным, — Уууу выглядишь паршиво, овечка, — сказал агент, поморщив нос от неприятного запаха в комнате и оценивающе оглядев её с ног до головы, убеждаясь, что медицинская помощь пока не нужна. Он так же оглядел комнату, заметив выделения организма девушки в углу. — И Вам доброго утра, вечера? — нахмурившись ответила Ева, — Я прекрасно себя чувствую, спасибо. — О, тогда ещё сутки посидишь, ладно? — улыбнулся он в ответ так же, заметив, как её лицо дрогнуло в испуге, а губы задрожали. Кинув ей к матрасу кусок отрезанного хлеба, он быстро закрыл дверь. — Нет! Стойте! Нет! — она подбежала к двери, стала изо всех стучать ногами и руками, но снова никто к ней не пришёл. Она упала на колени, взревев от обиды и унижения, но организм так истощился, что слёзы скоро высохли. Ева подняла этот хлеб, решив растянуть его на эти сутки, хотя в обычные дни могла бы съесть его за пять укусов. — Ну и? — осуждающе спросил доктор. — Мне думаешь самому это нравится? — спросил агент друга. — Я знаю тебя уже семнадцать лет, и знаю какой ты человек на самом деле, Ром, я знаю что ты из себя представляешь… — Хочешь прямо сейчас рассказать своё мнение обо мне? Давай, я жду, — Фриджин выжидающе посмотрел на своего друга. — Нет, я не плохого о тебе мнения и мне кажется, ты всегда делал и делаешь всё по пунктам правил Фонда. Я уважаю твой перечень достижений, твои поступки, даже твои мысли, и я знаю, что ты повидал в своей жизни, чтобы себя так вести… — Тогда к чему эта ссора? — агент напрягся, ведь подумал, что единственный, с кем он может свободно общаться, сейчас возьмёт и отвернётся от него. — Никакой ссоры, приятель. Я не хочу с тобой ссориться по такой причине. Даже если это меня задевает. — Я обязательно выделю тебе целый день, чтобы сходить в салон массажа и расслабиться, — агент улыбнулся и получил аналогичную улыбку. — И всё же для меня это тяжело… — То что ты вытерпел в детстве, признак того, что ты являешься не только человеком, но и настоящим мужчиной. — Даааа… — промычал Август, — И всё же лучше бы мы продолжали ей угрожать… — Диалог — это твоё, мягок ты до физических насилий. — Что правда, то правда, — ответил доктор. Так ещё прошли сутки учёных, и моральные пытки Евы. Её мысли наседали на неё удушающим комом. Чтобы отвлечься, она говорила сама с собой, теребила угол матраса, пела песни, когда скребла ногтями стену, и выносила эту отвратную вонь её же экскрементов. Попытки заснуть так же заканчивались плачевно, так как гребаный, оглушающий звон будил её. — Как дела? — агент открыл дверь в её комнату, на этот раз, Август пожелал присутствовать, — Выглядишь ещё хуже, теперь больше похожа на того психа-Скромника, что убил знакомых мне людей, — Ева сжала губы, когда услышала его слова, но не поднимала на них глаза. — Уверена, что твои, так называемые, создания будут любить тебя как прежде, если увидят сейчас? — спросил Доктор, оглядывая девушку, убеждаясь, что с ней пока всё в порядке, держится. — Будут… уверена, — голос её хрипел, был слабым. — Что-нибудь ещё будешь говорить о своём превосходстве или же сдашься, чтобы мы пошли дальше? — сложил руки на груди агент, — Бриндж, слышишь что-нибудь? — Вроде к нам кто-то бежит? — спросил Доктор, Ева подняла глаза, надеясь, что к ней на выручку бегут её создания, а именно, она бы хотела видеть самого наисильного и быстрого среди них — Скромника, которого они тут оскорбили. — А, показалось, — наиграно отмахнулся агент, — Тебя бросили твои создания, какая жалость. Единственному, кому ты можешь доверять, это Фонду и её сотрудникам, понимаешь? Слушаться, подчиняться и не вякать. Ты простой человек, а не какой-то там Создатель. Без объектов, ты никто, мусор общества, а Фонд принял тебя как нужную вещь. — Они меня не бросали… — прошептала девушка, — Они бы никогда не бросили меня. — Тогда почему они не бегут к тебе со всех ног, спасти своего любимого Создателя? — спросил Август. И верно, где они? Почему их нет рядом? Хотя, когда и они нуждаются в ней, её тоже нет рядом с ними… Они бегут к ней, но она к ним не бежит. «У них есть на это силы! — оправдалась она, — И у тебя есть, просто не применяешь! — сказала она себе в ответ, — Ты просто человек! Нет, ты Создатель!» — Ау, 1008? Ты где там летаешь? — помахал перед её глазами ладонью агент, — Совсем крыша поехала, да? — Нет… — сердито ответила она, стараясь встать на ноги, но у неё это плохо вышло и она стала падать. Надеясь, что её поймают, она ударилась головой об стену и кряхтя, ненавистно посмотрела на Фриджина. — Хочешь убить меня, да? — улыбнулся безумно агент, — Не бось, пока сидела тут, придумала столько изощренных способов, как меня умертвить. — Не поверите, уже тридцать. — Ненавидеть меня, это тоже самое, что ненавидеть Фонд. На пока прощается. Надеюсь, ты расскажешь мне об этих способах на досуге, — он прихлопнул в ладоши, — Так! Это первый был урок — усмирение грозного тигра, кнут! Теперь, тебе нужен пряник. — Пряник? — спросила Ева, как тут, в комнату влетело двое парней. Они убрали выделения Евы, помыли здесь всё дочиста, её же саму, схватили и привели в ванную. Она с удовольствием вымылась. Когда девушка вышла, Фриджин приветливо её встретил, подставив локоть. — Давай же, — сказал он, когда заметил, что она не собиралась к нему прикасаться, — Или хочешь кнута? — она потянула руку, и он взял её под локоть, поведя в неизвестном направлении. Заходя в комнату, её глаза на лоб полезли. Помещение выглядело как приватная комната для VIP-персон в ресторане. Некая коробка была накрыта бархатной скатертью, где было много разных блюд и два места. Она медленно и сдержанно подошла к столу и села вместе с агентом, а потом не выдержала и жадно стала проглатывать еду. Агент сидя напротив улыбался. Когда её желудок был набит на половину, Ева резко остановилась, глядя на него. — Отравлено? — с отчаянием в глазах сказала она, слегка нахмурившись. — Конечно нет, — ответил он и для доказательства, съел пару ягод винограда и кусочек хлеба, — Зачем мне тебя травить? — А зачем тогда надо было запирать? — продолжила она свой пир. — Для твоего нахального поведения и воспитания. — Я воспитана. — Нет, — отрезал он, взгляд снова стал холодным, чего испугалась Ева, — Ни друзей, ни семьи, жалкое породие простого человека. Ничего не добилась в жизни, на это даже жалко смотреть. Ты просто глупый подросток, возомнивший себя неким Богом, Создателем чудных тварей Фонда. — Не называйте их так, — грозно проговорила она, но потом задумалась, а он в чём-то был прав о её жизни, — Я могла бы чего добиться, если бы не вы! Вы меня сюда забрали! Вы во всём виноваты! Я не хотела сюда и не собиралась, вы виноваты в том, что происходит! Зачем ненавидеть меня?! Я даже не знаю, что это за ваш ГОК! Я не знала о существовании фонда! — Ложь-ложь-ложь, — проговорил он равнодушно, голос стал ниже и строже, — Ты вечно врёшь, маленькая стерва. Не надоело? — Зачем Вы меня оскорбляете? Что я такого сделала?! — Знаешь, твоя принадлежность к культу уже стоит на втором плане. Ты опасна, да ещё и не послушна. Угроза мирового уровня, ты это понимаешь? Почему ты здесь, осознаёшь? — Нет! Я тут не заслужено! — она неожиданно замолчала, задумавшись, — Убить всех? — спросила Ева, не у него, а у себя. — Ооооо вот этого нам точно не хватало, — агент спокойно встал, схватил края скатерти и резко дёрнул в сторону. Вся еда и посуда упала на пол. Ева испугалась, отодвинувшись от… Перед ней была деревянная, большая коробка, словно из-под холодильника. В комнату забежала пара мужчин, прижимая девушку к стулу. Та старалась вырваться, но они были сильнее. Мужчины связали её по рукам и ногам, фиксируя на стуле, и надели странный шлем, не позволяющий вертеть головой. А после вставили в глаза некие приборы, чтобы Ева не могла моргать. — Что Вы опять придумали?! — истерически крикнула она, пребывая в ужасе, что всё, моральные истязания закончились, пришло время пыток, — Отпустите меня! — Кнут, овечка, — ответил холодно агент, и открыл эту странную коробку. То, что Ева увидела внутри, заставило её замереть. Демон? Там, внутри, лежал Демон. Его руки и ноги тоже были связаны, вокруг лица кляп и завязаны глаза. Те же мужчины достали его оттуда. Он задвигался. «Живой»: облегчённо выдохнула девушка, и наблюдала за процессом вытаскивания встревоженно. Когда Демона посадили на пол, коробку отпнули в сторону, ему развязали глаза. Он некоторое время привыкал к свету, — даже если в комнате царила полутьма, — и заметил Еву. Демон невнятно стал что-то мычать, а после оживлённо крутил головой, чтобы определиться, кто тут враг. В этот момент зашёл доктор Август и на долю секунды задержал взгляд на девушке. Сам док был не из тех, кто любит причинять боль женскому полу. Фриджин снял кляп. — Что Вы с ней делаете, ублюдки?! — закричал он, за что получил удар ногой по лицу от одного из мужчин агента. Сам Фриджин отошёл на пару шагов назад, дабы кровь не попала на постиранные сегодня вещи. Демон упал. — Неееет!!! Не трогайте его! Пожалуйста, не надо! Прошу! — крикнула Ева, но сдерживала слёзы. Она не могла отвернуться или закрыть глаза, чтобы не видеть, как причиняют боль её другу. Парни агента ушли, остались только два друга-пытателя. Август поднял обратно Демона на колени, а тот в свою очередь решил плюнуть собравшуюся кровь во рту, прямо на доктора. — Ублюдки… — зашипел мужчина, и снова получил удар обувью, только на этот раз, бил его поистине ненавидящий его человек, поэтому, урон пришёлся двойной. Демон вновь упал, выплёвывая пару зубов с кровью на пол. — Прекратите! Пожалуйста! Он тут точно ни при чём! — кричала Ева, стараясь так же удержать, уже бежавшие по лицу слёзы. — Нет, не прекратим. Подчинись Фонду, 1008, — сказал агент, — Что тебе до простого Д-шника? Он отродье, которых не знали в помине. — Не буду я подчиняться вашему грязному фонду! Вы сборище дворовых собак, радостно виляющих хвостом перед вашим санным начальником, — плюнула она эти слова прямо в лицо обоим. — Хорошо, — ответил холодно агент, и когда док поднял Демона, он не пожалел сил ударить страдавшего прямо в живот, за ним повторил и док. Демон выблевал ещё крови. — Страдать будет только он, — прошипел исчадно агент и, ударив Демона по лицу, позволяя тому упасть, добавил пинок в живот. Демон издал задыхающийся стон и стал кашлять. — Не… не подчиняйся… — еле дыша, сказал Демон, — Не… — последовал новый удар от Августа. — Что-что? Что ты сказал? Не слышу, можно громче, — доктор ударил его по ноге, — Ты что-нибудь слышал, напарник? — Нет, ничего, кажется, надо чтобы он снова повторил, — агент не жалея сил ударил Демона в нос, полностью сломав его. — Неееет! Неееет! Стойте! Прекратите! Нееет! Я подчинюсь! Подчинюсь! Выполню всё, что вы скажете, только оставьте в покое его! — кричала Ева сквозь рыдания, наблюдая за тем, как Демон уже не мог говорить, сражаясь со смертью за тонкую ниточку жизни. — Не слышал. Громче! — приказал агент, замахиваясь рукой на лежащего мужчину. — Я согласна! Да! Я буду послушной! Прекратите это! — рыдала она, не веря, что сама сказала это. — Кто ты? — повернулся к ней Фриджин. — Я одна их культа! Из ГОКа! Наверное они стёрли мне память, и я только знаю, что принадлежу к ним! — врала она им, но они хотя бы слышали правду, которую хотят услышать, — Они что-то сделали! Я не знаю что! Прекратите… — она уже не могла, горечь и страх захлестнули полностью. — Пряник, овечка, твой долгожданный пряник, — тихо прошептал агент, и пришедшие мужчины забрали еле дышащего Демона скорее в мед пункт. Фриджин погладил девушку по волосам, — Теперь будь умничкой, — он стал её освобождать, — и послушно пойдёшь со мной в твою камеру, — освободившись, она сняла с глаз эти дурацкие штуки, проморгалась и протёрла глаза, а потом со скрытым отвращением, схватилась за предоставленный локоть агента Фриджина. За ними пошёл и доктор Август.

Заметка 13(относительно SCP-1008/Евангелина Литкина). Ведет Доктор █████:

Дополнительно 1: Был отдан приказ усыпить всех объектов, с которыми взаимодействовала SCP-1008. Для крупных объектов, как SCP-682 пятнадцать (15) миллиграмм Карфентанила. Для средних объектов, как SCP-939-х, десять (10) миллиграмм Карфентанила. Для мелких (сходных по размеру с человека и меньше) один (1) миллиграмм Карфентанила — исключение: SCP-049. Снабжать организмы объектов транквилизаторами до приказа начальника зоны/члена Совета-О5-6. Заметка: Когда SCP-682 адаптируется к препарату, должно сменить транквилизатор на другой. Дополнительно 2: По поводу SCP-1008. Её ██████ ███████, ███████ и ████ ███████ █████. ███████ по запросу агента ████████ ████, ████████ ████ ████, а ████ ████████ ████. Его помощник в деле стал доктор ████████ ████, который ████████████ ████████████████, ████████████ ████████ ████(см. Приложение ████). В ходе ████ ████████████ ████ стало ясно, что ████████ ████████████ ████████ ████, ████████ ████. ████████ ████ двое суток, ████████ ████████████; ████████ ████████; ████████ ████████ ████; ████████ ████████████ ████. Решено было ████████ ████ и ████████████ ████, ████████████ ████ ████████ Д-класс ████████ ████ ███████████, ████████. ████████ Зоны был ████████ ████████ ████████████ ████ ████████████. в моих отчётах никогда не было настолько превышенная засекреченность, ну я думаю, что она получила своё.