Лучик света.

Да, конечно, Ева жила в больших хорошо отстроенных хоромах. Ей ничего не нужно было. У неё был интернет, книги, всё для творчества, чистая одежда, вкусная еда…но у неё не было самого главного: общения. Теперь, когда попытки научить девушку готовить были оставлены, она проводила все дни наедине с собой. Вначале Ева не замечала этого, а потом, когда пыл от всего нового и пышного поубавился, она раскрыла глаза и, посмотрев по сторонам, увидела всё это. Ей так хотелось поговорить с кем-нибудь. Да, она разговарила с игрушками, потому как поняла, что те живые. Ева рисовала вместе с ними, читала, занималась спортом… Но…это вскоре наскучило, ведь они не отвечали ей. Компьютер больше не доставлял ей удовольствия. Она садилась за него всё реже и реже. Книги тоже больше не тянули её, потому как Ева в последнее время только и делала, что читала и читала. Рисовала, занималась, спала, ела, снова читала… Сколько можно?! Музыка уже не помогала справляться с одиночеством и тишиной. Однажды Ева лежала и вспоминала прошлое. «Сколько можно меня мучать этим одиночеством? Я уже забыла когда в последний раз видела человека, а уж когда разговаривала с ним, так вообще не помню. Видимо они заносят продукты, когда я сплю. Ночью. Глубокой ночью… Почему? Неужели они не понимают что я тоже человек? А люди биосоциальные существа. Социальные! Это значит что они должны хотя бы с кем-то говорить… Ну я и говорю, но…разговор с игрушками мне уже не помогает, ведь они не отвечают, — Ева взяла в руки игрушку в форме тортика, — Интересно что это за создание такое… Какая разница! Главное что я теперь точно не увижусь с ними! Меня заперли тут навсегда…навсегда… НАВСЕГДА!!! — Ева молчала долгое время, а потом вскочила и пошла в ванную. Там она нашла бритву и вынула лезвие, — Снова у меня появляются эти мысли. Что ж…это страшно, но…я не хочу больше жить. Не здесь, не в этом месте! Мне…мне одиноко…я хочу перемен… Я хочу видеть людей… Я не хочу жить одна! Мам, пап, простите меня!» На глазах Евы появились слёзы. Она закусила губу и, зажмурившись, хотела провести лезвием по левому запястью, но сильная когтистая рука отца остановила её. Он сжал руку Евы, в которой та держала лезвие. Её рука сама собой разжалась, лезвие оказалось в руках отца, а саму девушку он поднял в воздух. Та барахталась, пытаясь освободить свою зажатую руку. — Отпусти меня! — требовала негромко Ева. — Не отпущу, — смотря на лезвие отвечал он, а потом взял и большим и указательным пальцами сжал лезвие несколько раз. В результате получился маленький квадратик 1 на 1 сантиметр. Ева смотрела на него с раскрытым ртом. Тот выпустил квадратик из пальцев и он упал на пол с приглушённым звоном. Ева всё это время следила за ним. Отец девушки посмотрел на неё и та на него. Вторая не хотела больше ничего говорить и лишь враждебно смотрела на него исподлобья. — Отпусти. Мне больно, — отведя глаза в сторону сказала наконец Ева. — Отпустить? А разве не боль ты хотела почувствовать? — Нет. Я хотела просто покончить с этими мучениями. — Лучше ты себе этим не сделаешь, — он резко подбросил Еву и поймал её на руки, прижимая девушку к своей груди боком, — Сложнее решать и бороться с этими проблемами. Ева была в небольшом шоке. В один момент они оба оказались у девушки в комнате. Тут же было несколько игрушек. Они в основном всегда разбредаются по комнатам, а ночью все собираются у Евы. Девушка не знала, но сейчас тут была и её мама. Та сочувственно смотрела на неё, потому что сердце кровью обливалось. Это уже был второй раз, когда Ева хотела с собой покончить. Фонд доводит её до предела. Отец положил девушку на кровать и попросил успокоиться и отдохнуть. Он сказал также, что не нужно и нельзя принимать поспешных решений. Её создания будут страдать, если она умрёт. Уже некоторое время девушка спала, а родители были рядом, только в невидимом состоянии. Мать сидела у головы Евы и поглаживала её. Отец стоял рядом, смотря на стекло, которое было почти незаметно на фоне белых стен. — Сколько ещё времени нужно чтобы осуществить наш план? — спросила мать. — До тех пор, пока этот агент тут мы не можем начать. И тут есть посторонние люди, но они уйдут, я уверен. Я знаю что сделать. А вот как выгнать Фриджина, я не знаю. — Зачем его выгонять, если мы можем и его убить, — мать встала и подошла к нему. По росту она была ниже отца на пол головы — Раньше ты была добрее, — съязвил отец Евы.  — Просто сделаем это! Я не могу смотреть на то, как наша дочь пытается покончить с собой. Просто посмотри в каком она состоянии! — чуть ли не крича говорила она. Отец мягко взял её за плечи. — Я понимаю и чувствую тоже что и ты, — он обнял её, — Но агента мы предоставим нашей дочери. Вместе с тем доктором. Она жаждет мести и мы не будем отнимать у неё эту возможность. Ева недолго поспала. Она проснулась с чувством опустошённости. Ей ничего не хотелось делать, хотелось просто лежать и лежать. Игрушки почти все были в комнате и окружали её. Прижимались к ней и, кажется, жалели. В это же время люди обсуждали странное появление Евы у себя в комнате и то, что она парила по воздуху. — Что думаете, господа? — спросил профессор Дыбин. Некоторое время все молчали, а потом девушка сказала: — Знаете, мне показалось, что среди всех многочисленных игрушек только две не двигались почти никогда. Тот самый ворон и белая кошка с голубыми глазами. Они всегда сидят там, где их оставляет 1008-я, то есть на своей кровати. — И к чему это? — спросил доктор Юниор. — А к тому, что мне кажется что это и есть те две сущности, что появлялись когда-то давно в нашем мире. Можно попробовать изъять те две игрушки либо когда 1008 будет в другой комнате, либо при ней насильно. — Я согласен, — отозвался парень, — Думаю они и есть корень всех проблем с 1008-й. — Чтож, хорошо. Попробуем забрать сначала мирно, — сказал профессор. Вечером Ева побегала на беговой дорожке, дабы снять стресс и плохое настроение, потом сходила с удовольствием в душ. А через некоторое время после того как она пришла в комнату, к ней пришёл профессор Дыбин с двумя охранниками. — Здравствуй, SCP-1008. — Здравствуйте. Чем обязана столь позднему и внезапному визиту? — Ох, как ты литературно начала выражаться. Книги пошли тебе на пользу. Я пришёл чтобы позаимствовать у тебя две игрушки. Ворона и белую кошку с голубыми глазами. Еву будто молния ударила. Сердце бешено застучало. — Нет, — спокойно сказала она. — Почему? У тебя куча других игрушек. Не жадничай. — Я не жадничаю, однако их не дам. Берите других, но не их. Они мне дороги. — Мы их вернём. — Лжец, — послышался голос отца Евы. — Вы врёте. — Почему ты так думаешь? — Просто знаю. Я уже вам всё сказала. Если вы не хотите больше ни о чём говорить, то пожалуйста оставьте меня. Я устала и хочу спать. — Ну уж нет, — профессор скрестил руки, — разговор ещё не окончен. Нам нужны эти игрушки, и если ты не хочешь нам их отдать по-хорошему, то мы их заберём по-плохому. Он сделал шаг назад. Солдаты вынули пистолеты и направили их на девушку. Один двинулся к игрушкам и забрал этих двух, что сидели у стены около подушки. Ева сидела и, понимая своё бессилие, просто смотрела на солдата. — У вас будут проблемы, — вновь раздался раздражённый и злой голос отца в голове Евы, от которого пошли мурашки по коже. — У вас будут проблемы, — повторила девушка со спокойным лицом и таким же спокойным голосом. — Сомневаюсь. Тут уже нет твоих созданий так что… — А кто вам сказал, что у меня есть только мои создания? — хитро улыбнувшись перебила его Ева. Профессор не знал что сказать. — Что ж…если есть…тогда пусть они покажутся. — А зачем? Чтоб вы насикали в штанишки? Хах, нет. Это было бы слишком позорно для вас. Профессор нахмурился. — Тебе бы лучше разговаривать посдержанней и поприличней с более умными и взрослыми людьми! — сказал Дыбин и ушёл с солдатами. Сердце Евы громко стучало в тишине. Девушке было приятно вновь услышать голос отца. «Вот бы и маму услышать…может повезёт когда-нибудь»: подумала она. Через некоторое время девушка пошла на кухню. Ева осторожно порезала ингредиенты для салата. На удивление в этот раз она ничего не пролила и себя не порезала. «Неужели когда я расстроена я нормально готовлю?»: спросила сама себя Ева. Полночь. Тьма. В коридорах до сих пор горели лампочки. В комнате Евы пребывала чернота. Борясь с бессонницей, отвлекая себя от навязчивых мыслей, она глубоко вдохнула и выдохнула, прикрыв глаза. Слушая собственное сердцебиение, контролируя дыхание, медленно стала проваливаться в сон. Ощущение, словно под тобой шаткая конструкция что вот-вот упадёт, и когда это случается, нечто ярко ослепляет глаза на долю секунды, а дальше запустенье, где даже понятия цвета не существует. Ева чувствовала себя навесу короткое время, пока спина не тронула землю. Та казалось такой тёплой, как и солнечные лучи проглаживающие щеку. Девушка приоткрыла глаза, глядя в небосвод по которому медленно плыли пушистые облака. Присаживаясь, она оглядела своей местоположение. Всё казалось неосмысленной сказкой — на то и было это сном. Вокруг было поле, окружённое хвойными и еловыми деревьями. Пели птицы вдалеке. «Точно сон»: поняла Ева и удивилась. Обычно, она редко понимала, что находится во сне, а тут сходу. «Осознанный сон?»: спросила она себя сама, поднимаясь на ноги. Попытка добраться до леса увенчалась провалом, так как сколько бы она не шла, он будто отдалялся от неё. Забив на это, она улеглась обратно. «Грех терять выделенное мне время»: приняла она решение, закрывая глаза. Сон был реалистичен настолько, что она чувствовала запах редких ромашек, которые были усеяны на этом поле. Прохладный ветерок, нёс как раз этот запах. Солнечные лучи, которые согревали тело. Ева улыбнулась. Она давно хотела подобного момента, но это облегчит душу от груза только на время. Сон забудется, как и все остальные. Ева лежала так долгое время, даже успела подремать — заснуть во сне? — и проснутся там же. Теперь это ей показалось странным, так как она думала, что не выберется из этого вечного сна. Но рано стала Ева паниковать, так как облака на небе быстро полетели вперед. Солнце поползло за горизонт. Деревья сверъестественно быстро раскачивались. Словно в этот момент время полетело вперед. От страха, девушка присела на корточки, закрыла уши и глаза, ожидая какого-нибудь толчка или смерти. Но… всё затихло. Стало слишком тихо. Приоткрывая глаза, она замерла от шока. Белое… Всё было чисто белым. Как холст художника, как лист бумаги, как первый снег, как пышные облака… Стояла она не в чём, была нигде и времени перестало быть в понятии. Медленно выпрямляясь, она оглядела это ничто и нигде. — Ау? — прохрипел её голос, — Эй? — смелее крикнула она, ведь была в собственном сне, а значит, вряд ли могло умереть настоящее тело. Хотя от остановки сердца — вполне себе может, — Тут кто-нибудь есть? — спросила она, вертя головой, вокруг была тишина. Её голос отдалялся, даже эхо не было слышно. Значит она находилась не в помещении, а в открытом пространстве. Решившись, она двинулась вперед в никуда. К чему её это приведёт? Ни к чему. Она остановилась после долгой ходьбы. Ноги болели. «Да что же это такое?»: возмутилась она. — Выпустите меня! — крикнула она никому, — Кто-нибудь! — крикнула сильнее, но ответа никакого не было. Как тут, она заметила ярко-сияющий силуэт впереди себя, — Мама? — решила она, так как то светилось белым, характерным цветом матери, но поняла тут же, как же она ошибалась. — Тебя здесь быть недолжно, — не то женский, не то мужской, не то вообще детский голос прозвучал, или от этого силуэта, или ото всюду. — Кто ты? — Всё, — силуэт быстро приблизился, рука коснулась её плеча. Ева проснулась в холодном поту, присаживаясь на кровать. Сон словно стирался из её мыслей, как зажжённая киноплёнка. И спустя минуту пустых мыслей и безпричинного страха, она огляделась, убеждаясь что находится у себя. — В туалет, — беспристрастно и сонно проговорила она, шагая к белому трону. И сон, и всё происходящее превратилось в пустоту, его и не было вовсе; никогда. Доктора изучили эти две игрушки. — Они совершенно обычные, как и другие, — говорила девушка, — Только…у меня почему-то не очень хорошее предчувствие, — смотря на ворона продолжала она, — Может вернуть лучше их 1008? — Нет. Они — корень проблем. И мы не вернём их, — сказал профессор Дыбин. — Как жаль, — сказал отец Евы. Все находящиеся в лаборатории вздрогнули, — что я не ошибся, — в этот же момент прямо посередине комнаты появился отец Евы собственной персоной. Его фиолетовые прищуренные глаза горели в полутьме, а появившийся фиолетовый рот придавал жути. Он был примерно три метра в высоту, — Не мы корень проблем, а вы. Утром около Евы вновь лежали котя и ворон. Девушка была рада видеть их и поскорее прижала игрушки к себе. Она вновь ощутила спокойствие и радость в душе, будто Ева воссоединилась и вправду со своими родителями. На самом же деле они были всегда рядом. Игрушки — это просто их воплощение. Это сделано для того, чтобы Ева чувствовала себя лучше. Тех людей, что были в лаборатории в ту ночь, больше никто не видел. Об этом отправили отчёт О5-1, который отвечал за эту зону. Просматривая его мужчина понимал, что грядёт что-то плохое. Он говорил, чтобы Еву оставили в покое и не трогали больше никогда. От неё слишком много жертв и проблем. Так же он вызвал к себе Фриджина не на долго, не пойми зачем. Сказали только, что цель и тема засекречены. «Наконец-то я избавился от него, — думал отец Евы, — Пора превращать наш план в жизнь!»

Заметка 30(относительно SCP-1008/Евангелина Литкина). Ведет Доктор █████:

Дополнительно 1: По поводу SCP-1008. Было зафиксировано странное поведение объекта. По камерам видеонаблюдения было замечено странное явление — силой которой до этого не являлась у SCP-1008. SCP-1008 сумела телепортироваться и левитировать в воздухе короткое время в своей камере содержания, и приземлиться на кровать. Это вписали в её личный документ. Дополнительно 2: По поводу SCP-1008. У объекта был изъяты предметы — игрушка в виде ворона и изрушка в виде белой кошки. Предметы отправили на экспертизу, но случайно зашедший проверить продвижения в деле не застал исследователей в помещении. В камеру содержания SCP-1008 вернулись изъятые игрушки. Пропало/погибло пять (5) сотрудников фонда — исследователи паранормальных явлений и феноменов от Совета О5. Дополнительно 3: По поводу агента Фриджина. Был получен запрос на отправку сотрудника зоны 1008 к одному из членов Совета О5. Причина: засекречена. ERROR:? ERROR¿: Странные обстоят дела… Я-то думал, всё будет проще здесь, так как это место полностью изолировано от всего, но теперь складывается ощущение, что мы оказались в западне, в ловушке! Или Ева готовкой нас погубит, или эти мистические игрушки, к которым так и тянет притронуться! А я ведь попытался… К этому ворону, нашумевшему в зоне 1008 своей странностью. По мне так… Простая игрушка. Повертев её в руках перед тем, как отправили на исследование, убедился в этом сам. Только она была тёплой… Словно от него тепло это исходило. Странно… Больше не буду трогать игрушки. Вдруг, я разозлил ворону, отчего исследователи поплатились своей жизнью. Господи, помилуй, я не убийца, ты свидетель моих не преднамеренных действий, аминь. :? ERROR¿: