Погрешности

- Зачем тебе чемодан? - Для его прямого назначения, Томас. - Собрался куда-то? Картина Эдисона не радовала. Вещи разбросаны по всей комнате, и Ньют с удовольствием запихивает их в новенький чемодан. - Я бросил колледж, - эмоций Ньюта было не разобрать, зато Томаса знатно ошарашило. - Не понял... В смысле бросил? - Ну, как курить бросают, знаешь? Так и я бросил эту ебанную шарагу. Всё равно меня бы отчислили. Рано или поздно. У меня появилась возможность, а я уже давно только этого и ждал. Мне здесь не место. Я не буду прожигать свои дни в этой заднице. - Почему ты ничего не сказал мне раньше? - Ты бы стал уговаривать меня остаться. - В этом всё и дело! - Слушай, Томас, мир на тебе не сомкнулся, ясно? Буду делать всё, что хочу. Отвали. В комнате стихли звуки. Словно все разом оглохли, не слыша ничего, кроме крика внутренних жителей. - А я? Бросишь меня одного? - Ты не один, Томас. Перестань вести себя как ребёнок. Ты же всё прекрасно понимаешь. - Нет, прости, не понимаю. - Я уезжаю. И точка. Мне насрать на твои сентиментальные штучки. Да и рано нам прощаться, встретимся ещё... - Надеюсь, что нет... *** Томас помнит тот взгляд. 2 года прошло с их последней встречи. Он возненавидел тот день, когда вновь осознал свою ненужность. Ни родственников, ни друзей. Никогда ещё он не привязывался ни к кому так сильно, как к Ньюту. Будь он проклят... Томас почти забыл его. "Не лучший момент в его жизни". Это он так думает. Ньют - лучшее, что было в его биографии, как бы он ни пытался это стереть. Оба не ценили этих моментов так, как следовало бы. Лишь однажды они не поняли друг друга… Томас всегда учился у него. В этот раз уроки пошли не на пользу. Но стала бы его жизнь лучше, не узнай он Ньюта? Он не знает. Встретить его в клубе в ту ночь было ударом в самое сердце, заледенелое и склеенное скотчем из осколков. Он правда надеялся больше не увидеть его. Ньюта здесь не должно было быть. Так было бы лучше для всех. Он пытался не думать об этом, забивая голову мыслями об учёбе. Но она только больше утомляет. Он не мог бросить колледж. Он хотел туда поступить, пробраться в академию, доказать всем и самому себе, что он может добиться того, чего хочет. Между тем, шёл третий год учёбы здесь, он далеко не отличник, но всё же гордится собой. После встречи с Ньютом всё перевернулось. Ему как будто было стыдно перед ним: за то, что он носит форму, за то, что следует законам, приказам. И за то, что лгал, будто учёба не нужна ему, лишь бы казаться таким же, как Ньют... Практика нравилась ему с самого начала. Но теперь от полицейского участка стало тошнить. Душно и скучно. Мысли так и побуждают пойти и застрелиться. - Эдисон! - прямо как пуля в висок раздался голос капитана. "Наконец-то хоть что-то поинтереснее разглядывания мухи, бьющейся об окно." Томас поплёлся к капитану-крысуну, что стоял рядом со своим столом. Неприятный человек. Голос до ужаса писклявый, а лицо и правда напоминает крысиную морду. Впрочем, выбора у городских не было. Даже такому позволят охранять жителей, среди которых живут такие же крысиные морды. - Сходи проведай камеру, - лениво скомандовал кэп, - И приведи ко мне Паркера. Смирно своё отсидел, хватит с него. - Паркер?.. Вот так просто отпускаете? - А зачем его держать? У него хорошее алиби, - Крысун подмигнул и похлопал себя по карману брюк. Он дал Томасу ключ и протокол. Дело на две минуты. Эдисон со вздохом развернулся и пошёл в соседнее помещение с обезьянником, читая документ по пути. - Паркер! - крикнул у поворота Томас и мгновенно замолчал, увидев его сквозь стальные прутья. - Ух, кого ко мне занесло, - угол его рта потянулся вверх. Он был рад его видеть. Но это было не взаимно. И никогда не будет взаимно. И всё же было интересно, что Ньют натворил за эти два года. Томаса предательски охватывало любопытство. - Значит, это тебя угораздило. А я уж надеялся – однофамилец... Голос Томаса скрипел, как старая дверь. Он не хотел видеть его. Томас не злится на Ньюта - он зол на судьбу, которая всё сводит их и разводит, как мосты, которые давно пора сжечь. А Ньют смотрит на него впритык, облизывая губы. Чёрные глаза, а под ними круги от бессонной ночи, проведённой в камере. Размеренное дыхание, как у хищника перед нападением на жертву. Томас всё-таки поднимает глаза на него. Голова Ньюта медленно падает на бок. - Хочешь ко мне, Томми? - потрескавшиеся губы тихо шепчут, а звук доносится как по ветру, - Ты же всегда хотел быть как я, не так ли? - Заткнись. Томаса бесил такой Ньют. От него несло безумием. Паркер прильнул к железным прутьям, цепляя томным взглядом, как сирена, зазывающая моряка в свои владения, где сведёт до сумасшествия и медленно и мучительно убьёт. - Не хочешь, чтоб они услышали, да? - пылко прошептал Ньют, глядя на его губы, сжавшиеся от тщетных попыток открыть замок. - Ньют. Прошу тебя. Тот улыбнулся. Замок щёлкнул, и от сердца Томаса отлегло. Растрёпанный блондин ещё долго стоял возле открытой решётчатой дверцы, смотрел на Томаса в этой дурацкой полицейской форме. В прошлый раз он не разглядел его как следует. Томас в ответ разглядывать его не стал. Просто молился, чтобы блондин быстрее отсюда убрался. - Спасибо, - сказал Ньют, глядя на него впритык. Дикий взгляд пожирал Томаса изнутри, - Увидимся... Нет. Он не хочет его видеть. Зачем Ньют это делает? Он знает, куда бить. Он всё знает. Томас лишь провожает его взглядом в спину, Ньют больше не оборачивается. Он не смотрит на свою жертву. Пусть умирает в тихом омуте и в мучениях, а Ньют уйдёт, и только руки будут помнить, что случилось. Этого не останется в памяти, не останется раны в сердце, пустоши в душе. Только грязные руки будут его выдавать. *** Комната, слегка задымлённая, ещё не выветрившаяся от запаха сигарет, хотя окно постоянно открыто. Две кровати, самые обычные, со скомканными одеялами и желтыми подушками. Томас сидел на одной из них в позе бабочки, свесившись над неаккуратным почерком в своей тетрадке. Рот был занят зелёной жевательной резинкой, не давая парню заучивать статьи как следует. Дверь открылась нараспашку, образовав жуткий сквозняк. Лёгкие листки бумаги полетели со стола и приземлились на пол, как только Ньют закрыл дверь. - Сколько раз я просил так не делать? Ньют закатил глаза. Не хватало, чтобы Томас помешался на конспектах. Всё равно не сдаст экзамены, как ни старайся. - Чем занимаешься? - как будто не замечая его упорного взгляда, Ньют откусил яблоко и глянул на него между делом. - Учу право. - Значит ничем. Томас начинал злиться. Худощавый парень сморщился из-за кислого яблока и выбросил его в мусорное ведро под столом. - Тараканов надумал разводить? - Клин клином вышибает, - усмехнулся Ньют. - Хрен с тобой. Всё равно твоя очередь мусор выносить. - Не моё дело. - Твоя обязанность. Томас привык к его отмазкам, вдобавок, прекрасно знал, как заставить Ньюта поднять задницу и сделать хоть что-нибудь. - Хватит читать это дерьмо. Ты думаешь, тебя здесь чему-то научат? - Ньют подошёл и хотел забрать тетрадь у Томаса из-под носа, но тот резко схватил и положил её обратно, одарив соседа наглым взглядом. - Замолчи, Ньют. У меня завтра тест. - Ладно, в чём взаимосвязь естественного и нормативного права? Томас посмотрел на него и подумал, покраснев про себя, что будь тот преподавателем, зачёты ему бы сдавали только через постель... - Чего ты добиваешься? - Ты же хочешь хорошо сдать тест? Он не может выносить этот тон. Непринуждённый. Непонятный. Ньют всегда знает, что делает. Томас - никогда. Он никогда не понимает, что у блондина в голове. - Тебе это не понравится. - Что ты? Как я могу не радоваться твоим успехам? - Ты считаешь, учёба мне не нужна. - Я считаю, что учёба должна пользу приносить... Да и кто я такой, чтобы решать за тебя?.. Словесная дуэль - ежедневная норма. И здесь Томасу хоть иногда удаётся его переубедить. Ньют своего мнения, конечно, не меняет, но хотя бы затыкается... - Я задал вопрос, Томми. - Ты - самый близкий мне человек. Ньют поперхнулся, моментально отодвинувшись от него. - Другой вопрос... - Ну да, точно... Естественное право... помогает оценивать качество нормативного... - Хватит. Хватит глупых слов, умоляю. Ньют сказал - Томас сделал. Не нужно повторять дважды, только если у Томаса есть силы поспорить. А главное - смысл... Смысла на этот раз не было никакого.