Погрешности

Ньют не заметил, как Томас уснул. Укутавшись красным пледом, тот тихо сопел в подушку. Ньют целый час сидел на том же самом месте, смотрел на спящего брюнета, всё пытаясь отвести взгляд. Каждая его мысль ранила сознание, разрывая чёрную душу. Это было невыносимо. Томас был подавлен. Ньют понял, что натворил. Он больше не увидит его детскую, беззаботную улыбку, не рассмеётся от его глупой шутки. Он опять сделал неверный шаг. Ньют начинал сбиваться с пути, это придавливало к земле, не давая успокоиться. У Томаса разбитое сердце. Ньют не мог себе такого представить, не мог допустить, чтобы этот хрупкий орган разбился именно у Эдисона. Всё потеряно. Томми влюбился. И даже поделиться этим было не с кем… По-другому не могло быть, он твердил себе это каждый день. Так ли просто бросить всё и уехать? Так ли просто было бросить Эдисона? Появилась возможность, Ньют ею воспользовался. И жалеет, пожалуй, только об одном. Он с ним даже не попрощался, как следовлао. Они могли больше не встретиться. Ньют давно мог исследовать серые стены тюремной камеры, а Томас - цветные пятна на потолке от смертельной дозы каких-нибудь таблеток. Томми, маленький человечек, повидавший за свою жизнь вдоволь. А что он видел хорошего? Ньют бывал в Мексике - совершенно другая обстановка, большие возможности для начинающего преступника... Томас же не видел ничего дальше этой задницы. Ньют винит себя. За всё, что произошло с Томасом - одного себя. Ведь мог предотвратить... Жаль он не видел его в обыкновенной, школьной влюблённости. В колледже совсем не так. Там всё по-серьёзному. Но даже этого Ньют не видел. Девчонка? Парень? Кто бы это ни был, Ньют отомстит за разбитое сердце Томаса. *** Целый час он просидел в раздумьях. Мысли как острые иглы вонзались в голову всё глубже, всё больше. Ньют не мог сосредоточиться. В груди зародилось странное ощущение тревоги. С ним редко бывало такое. Он не мог взять себя в руки. Ньют выкурил сигарету, голова упала, облокотившись на стену. Наглая улыбка всё текла вниз, яркие глаза затуманились, наполнившись жидкой солью. Он потерялся в своём маленьком пространстве. Томас. Он ведь почти ни с кем не общался… Как же он угодил в это дерьмо под названием "любовь"? Хорошо, что Ньюту не знакома настоящая любовь. Для него она равна тюремному сроку - никакой свободы, только обязательства. Ньют настрадался. Он не будет ни от кого зависеть. А что если Томас зависел от него?.. Во всём полагался на него. Учился у него. Доверял и… любил? "Нет…" Зачем он подумал об этом? Зачем грёбаные факты, бросающиеся в глаза, подтвердили его случайную гипотезу? Томас влюбился в него... Это Ньют разбил ему сердце. Ньют себя ненавидел. Он больше не хотел об этом думать, он не хотел смотреть на это усыпанное родинками лицо. Томми ничего ещё не знает… И не узнает. Эти дурацкие воспоминания приносят только боль. Им обоим. Ньют не расскажет ему ничего. Может и не придётся… Паркер принудил себя подняться. Как же паршиво. Несколько минут он сидел и плакал. Беззвучно, однообразно, будто вовсе не умеет этого делать. В слезах есть своя магия, своё мастерство. Для него слёзы - солёная вода, вырабатываемая слёзными железами. Он их не видит, думает, это естественно, также как пот. Ведь он не верит в глупые чувства, а слёзы - это проявление чувств: печали, радости, восхищения, тревоги. Эдисон заставляет его хоть что-то чувствовать. И Ньюту это не нравится. Он не даст волю эмоциям, не даст Томасу завладеть хоть частичкой его души. Ньют не должен ни от кого зависеть. Он всегда сам принимает решения, и сейчас Ньют тихо берёт пистолет со стола и выходит из трейлера в лесную чащу. Тихая ночь, стрекотание сверчков, а внутри всё бушует, разрывается, как атомная бомба. Ньюту нравится этот мир. Так просто он с ним не расстанется. Но от одной мысли он резко начинает ненавидеть всё, что его окружает. Он достаёт пистолет и начинает стрелять по дальним деревьям, пытаясь попадать в середины стволов. С пулями уходило напряжение, и никто под эти пули не угодил. Громкие выстрелы очистили голову от посторонних мыслей, он вообще перестал думать. Смотрел на высокие стволы с дырками в серединах, смотрел в дуло пистолета, в ночную непроглядную гладь на горизонте. И ничего не видел. Пустота. Из трейлера лился приглушённый лучик света. Его загородила внезапная человеческая тень. - Всё ок? Позади раздался тихий, сонный голос Томаса. Он проснулся от выстрелов, перепугался поначалу. Ньют закопал в недра разума мысль о том, что Томас испугался за него... Томасу должно быть плевать, иначе ничего не выйдет. Томас должен убедиться, что у Ньюта не осталось ничего человеческого. Иначе их глупые чувства сведут их в могилу или оба сгниют за решёткой в ещё больших страданиях. Ньют смотрел вдаль на дорогу в десятке метров, почти скрытую частыми стволами деревьев. Тишина. Он тоже не мог произнести ни слова. Он думал о том, что ему снова придётся убить Томаса, и пистолет для этого не нужен. Он снова разочарует его, разобьёт вдребезги. Ему снова придётся это сделать. На глазах опять выступили слёзы, и Ньют начинал злиться на Томаса за это. - Ньют?.. Паркер медленно повернулся. Пусть видит, что он с ним делает. Томас стоял на пороге трейлера, укутавшись в плед. Посмотрев Ньюту в глаза, он ужаснулся. Он никогда не видел его таким. Тот еле держался на ногах, в руке болтался пистолет. Расстёгнутая чёрная рубашка была измята и вся насквозь пропахла сигаретным дымом. На лице ни единой эмоции. Только кудри всё также беспорядочно болтались на ветру. Ньют был подавлен. Он хотел что-то сказать, но неожиданно раздавшийся ужасный звук заткнул ему рот... Оглушительный вой сирены. Ньют даже дёрнуться не успел. Глаза так широко уставились на красно-синие огоньки вдали, что сердце замерло. Ни одна часть тела не двигалась. Этого не могло быть… Томас тоже перепугался, особенно при виде растерянного Ньюта. Он сообразил вернуться в трейлер, схватил первое, что попало на глаза, и все его вещи были снова при нём. Он погасил свет, к тому времени Ньют вышел из ступора и потянул его на улицу. - Быстрее! Ньют схватил его за руку и, не оборачиваясь на копов, бегущих вслед за ними, он припустил в противоположную сторону, в гущу леса. Видимо, запасной план всё-таки был. Ньют не может по-другому. Позади сирена, крики полицейских, выстрелы. Легавые вошли в трейлер, но Томас с Ньютом уже успели убежать далеко в лес. Где-то там начинался склон к реке. Томас иногда оборачивался в страхе, что их вот-вот нагонят. Ньют поторапливал его, хотя сам уже начинал сдавать. На бегу Паркер запнулся о торчащий корень дерева, грохнувшись на землю. Томас тут же подбежал к нему и помог встать. Нога приняла на себя весь удар, и бежать стало трудно, но Ньют собрал всю волю в кулак и продолжил уносить ноги. Через две минуты у него началась отдышка. Томасу тоже стало трудно бежать. С каждым шагом нога Ньюта ныла всё сильнее. Наконец, на горизонте показалась свинцовая гладь реки. Деревья здесь редели. Ньют чуть не повалился на траву. Он остановился, навалившись на ствол, и начал хрипло кашлять. Казалось, он сейчас выкашляет все внутренности. Звуков позади утихли. Томас отдышался и решил оглядеться. Впереди тянулась река, другой берег виднелся лишь силуэтами. Слева - какой-то жилой район, маленький, похожий на деревню. Вход был оформлен железной аркой, рядом - каменная вывеска "Добро пожаловать в Уилл-Дортоу" и доска для объявлений. Мило... Ньют, вздыхая на каждом шагу, пошёл именно туда. Он не взглянул на Томаса, не сказал ему ни слова. Похоже, он никогда не говорит, что с ним происходит. Эдисон поплёлся за ним. Обстановка немного успокаивала. Словно затишье перед бурей. Над головой мерцали звёзды. Никто из них не знает, каково Томасу сейчас. Ну и пусть. Хорошо, что не знают. Иначе погасли бы. - Чёрт, что это было? - наконец громко спросил Томас, - Всё произошло так быстро... Ты в норме? Ньют шёл впереди, будто вовсе не слыша его. Или не слушая. - Ньют, ты меня пугаешь... Я думаю, всё обойдётся. Вот увидишь. Тот продолжал хромать к деревне. - Поговори со мной! Ньют остановился почти у самых ворот. Здесь горел всего один фонарь. А в деревне - кромешная тьма. Томас дошагал до Ньюта и, поравнявшись с ним, снова открыл рот. - Так что произошло? - Может ты мне скажешь?! Ньют набросился на него, резко прижав за горло к доске объявлений, стоявшей рядом. Его грубый, хриплый голос звучал так громко, что у Томаса сердце в пятки провалилось от страха. - ТЫ НАС СДАЛ? - Чего?.. - ОТВЕЧАЙ, СУЧЁНОК, ИЛИ Я ТЕБЯ ПРИДУШУ! - Не я это! Томас попытался ответить как можно внятнее, но рука, сдавливавшая горло не давала сделать это в полной мере. Что этот парень несёт? Разве не видит, как Томасу было страшно? Как он мог их сдать, если сам причастен ко всему?.. - Уверен? - Ньют понизил голос, но от этого он стал звучать только более угрожающе. - Ньют, убери руку... - Отвечай, когда я тебя спрашиваю! Ньют только сильнее сжал его шею. Глаза у того были дикие, Томас не мог дышать спокойно. От него несло запахом сигарет, под глазами высохшие следы слёз. Голова задёргалась, а нога не переставала болеть. - Я не выдавал нас, - спокойно проговорил Томас, - Думаешь, мне это надо? Я даже не знаю, где мы! Ньют ослабил хватку. Всё это время он жадно смотрел ему в глаза, заставляя делать то, что он просит, лучше любого гипноза. Он оглядел его, чтобы немного успокоиться, заметив, как у Томаса трясутся губы. Ньют отвёл взгляд, он не мог на это смотреть. Не мог думать о том, что убивает Томаса каждым своим словом и взглядом. Паркер достал свой телефон и сосредоточил взгляд на экране. Открыв вкладку сообщений, он пробежался по цифрам первого номера и поспешил прочесть смс. Ни одного имени. Только номера. Он и без того отлично знает, кто за ними скрывается. “Вас нашли. Бегите оттуда.” 2 pics 00:39 am Две похожие картинки и надпись, дающая надежду. Прочитай он её вовремя... Сообщение пришло около часа назад. Ньют полнейший идиот. Они могли быть за чертой города, не будь он тряпкой. Не потрать он драгоценного времени на бардак в своей голове, Томас был бы в безопасности. Он ещё раз взглянул на две чёрно-белые фотографии. Увидеть себя на снимке, среди других преступников, было ожидаемо. Но милое личико в родинках на листке с кричащей надписью "В розыске"... Он не мог на это смотреть. Всё из-за него. Абсолютно всё. Как он мог винить Томаса в этом? - Прости, - начал Ньют. Потерянно. Спокойно. Глядя в никуда. – Это из-за меня. Они меня выследили вот и всё… Томас перестал потирать шею и уставился на него. Ньют был похож на призрака, и Томаса это до жути пугало. Его речь, его движения стали чужими для него самого. Что за неземное чувство заставило Ньюта стать таким? - Рано или поздно это произошло бы. Выбрось из головы, - сказал Томас, - Так ведь ты обычно делаешь… Ньют долго не мог подобрать слов. - Ты меня ненавидишь? - спросил он. Томас не знал, что ответить. Смотря, зачем Ньют спрашивает… Наверное, хватит лжи с них обоих. Пора быть друг с другом откровенными. - Похоже на то... Ньют кивнул, потом запустил руку в свои кудрявые, пушистые волосы и закрыл глаза. Томас долго смотрел на него в ожидании осуждения. Ему казалось, это не Ньют. Ньют - эгоист. Ньют любит себя одного. Ньют уверенный, холодный, всегда знает, что делать, и всегда ставил себя выше него. Теперь перед ним беспомощный и подавленный мальчишка. Но Томас любил другого. И если говорят, что любовь восстаёт из пепла, ради него он готов сжечь самого себя. Эдисон подошёл к Паркеру и осторожно обнял его. Губу пришлось прикусить, чтобы не расплакаться. Оба были раздавлены, теперь они точно наравне. Томас больше не ребёнок, каким Ньют его считал. Он тоже другой. Томас чувствовал Ньюта, он знал, что ему нужно. Он крепко прижал его к себе, чувствуя, как холодные руки обвивают его плечи. От его дыхания на шее мог выступить иней. Томас слышал тихие всхлипы. Откуда взялся этот Ньют? Кто сделал это с ним? Они будто поменялись местами. Они - идеальный баланс. Оба ломают друг другу жизнь, а потом делают её такой, что забываешь каково это - стоять на земле ногами, потому что ты на седьмом небе… Они оставляют за собой след, который нельзя стереть. Они оба всегда всё портят, всем и всюду. Потому что они погрешности того идеального уравнения, ещё не решённого до конца... - Спасибо, Томми, - прозвучало из уст Ньюта, неразборчиво, потому что рот был прижат к его плечу, - Прости меня. - Замолчи, Ньют. Не надо этого делать. - Чего? Он отстранился и, сдвинув слегка брови, посмотрел на него с приоткрытым ртом. - Не надо быть правильным.