Притяжение

      Погода сегодня была чудная. Февраль выдался на удивление тёплым, и весь снег превратился сначала в лужи, а позже замёрз, сделав из дороги каток.       Но сегодня он крупными хлопьями покрывал землю с самого утра. Лёгкие, как самые настоящие перышки, белые снежинки медленно падали, слегка кружась и вновь превращая местность в белое сплошное пятно.       Выйдя на улицу прямо сейчас, можно было провалиться по колено. Невозможно было очистить дорожки, да и никто не пытался, ведь к снегопаду прибавлялся ещё и достаточно холодный ветер.       Правда помехой для игр это не стало. Мальчишки и девчонки, а также парни постарше, выскочили на улицу при первой возможности.       Некоторые промокли настолько, что с них до сих пор капала вода, а взъерошенные волосы и хитрые улыбки делали их похожими на довольных воробьёв.       — Мисс Джексон, я вам не мешаю?       Одновременно с этим вопросом последовало несколько обстоятельств, которые и стали виновниками столь глупого ответа.       Кто-то из сидящих на задней парте громко уронил на пол книгу, заставив Джея, высокого парня спортивного телосложения, испуганно вздрогнуть, потерять ровновесие и полететь с итак непонятно как балансировавшего на одной ножке стула.       Иви, её лучшая подруга, видимо, хотела предупредить, но не рассчитала сил и врезала по руке девушки так, что она почти поздоровалась с партой носом.       Естественно, Мэл пришлось отвлечься от созерцания погоды за окном и ответить.       — Да, сэр.       Смешки, раздавшиеся с разных углов класса, подсказали, что это неправильный ответ.       Но учитель лишь вздохнул и произнес устало:       — Раз уж вы так сильно не хотите меня видеть, то хотя бы слушайте, мисс, — и продолжил объяснять тему.       Мэл осталось лишь бросить возмущённый взгляд на Иви, которая ответила ей невозмутимой улыбочкой, и продолжить созерцать вид, искренне при этом надеясь, что цвет лица не поменялся.       «Не хотите видеть… Да я бы просто мечтала не смотреть на вас, сэр. Только вы сами этому не очень способствуете», — пронеслось у неё в голове, когда она все-таки обратила внимание на доску.       Бенджамин Хоуп был из тех самых юных практикантов, стажеров или как там их ещё называют. Молодой, высокий, широкоплечий, со светлыми волосами и зелено-карими глазами — он напоминал прекрасного принца из сказки.       Неудивительно, что с его появлением, которое произошло примерно через пару недель после начала учебного года, интерес к физике в школе резко увеличился.       Он умел рассказывать и преподносил информацию легко и понятно. Физику в их классе понимали почти все, за исключением нескольких человек, к которым она, к сожалению, относилась.       Мэл честно переписывает формулы с доски и пытается понять хоть что-то, но даже суть вопроса, заданного Карлосом, до неё не доходит.       Мэл Джексон была не из тех, кто верит в любовь с первого взгляда и с замиранием сердца слушает пение птиц.       Только вот что-то в мистере Хоупе, который настоятельно просил называть его «просто Бенджамин», притягивало. Что-то совершенно необъяснимое и не поддающееся логике.       Ведь невозможно влюбиться в учителя, верно?       — Кто-нибудь может рассказать закон всемирного тяготения? — несколько рук сразу же взметнулись вверх, но взгляд мистера Хоупа внимательно прошёлся по классу. Мэл поняла, что ей предстоит ещё одна минута позора за мгновение до того, как это произошло.       — Мисс Джексон, раз уж вы вернулись к нам, не соизволите присоединиться к беседе? — будь ты проклят, чёртов студент или кем ты там являешься. Неужели так сложно сделать вид, что её просто не существует? — Хотя бы своими словами, Мэл.       Пришлось приложить огромные усилия, чтобы унять дрожь. Почему-то её имя звучало из его уст… по-особенному.       — Ну… — начало, определённо, многообещающее. Хотелось хлопнуть себя по лбу. Рядом сидящая Иви почти выполнила этот жест, только в несколько более мягкой форме, прикрыв лоб ладонью, опустив глаза и, кажется, пряча улыбку. — Все тела притягиваются к земле.       — И?..       — И к друг другу…       — Уже хорошо. Когда вы не в космосе, мисс, с вами намного приятнее общаться.       Будь ты проклят.

***

      Просьба «задержаться на секунду» добила её окончательно, но причин для отказа не нашлось.       Поэтому, когда классная комната опустела, Мэл неуверенно замерла перед своей партой и начала с интересом рассматривать узор на паркете, накручивая на палец светлый локон.       — Подойдите, Мэл, — произнёс Бенджамин, не отрывая взгляда от бумаг, которые быстро заполнял. — Я вас не съем.       — О чем вы хотели поговорить, сэр?       — Во-первых, лучше Бенджамин. Во-вторых, вы ведь хотите закончить школу? — кивок. — Вам грозит не аттестация по моему предмету. Если следующий тест вновь будет выполнен неудовлетворительно, то проблемы появятся точно. Я хотел спросить, что именно вызывает у вас трудности. Может, какая-то определённая тема? — он отложил бумаги и поднял на неё зелено-карие глаза.       — Скорее, лень, — сказано это было на секунду быстрее, чем обдумано.       Мэл прикрыла глаза и тяжело выдохнула, теперь проклиная себя. Но в ответ прозвучал лишь смешок:       — Хорошо, тогда попросите кого-нибудь из друзей помочь, раз уж моё общество вас настолько… не устраивает. Карлос отлично разбирается во всем. Порой мне кажется, что он знает предмет лучше меня.       И улыбка. Белоснежная и до чёртиков очаровательная.       Это была явная попытка разрядить обстановку. Мэл лишь издала какой-то непонятно гортанный звук, заняв тем самым первое место в топе идиоток.       — Я подготовлюсь к тесту, с… Бенджамин. Постараюсь, правда.       И наконец покинула кабинет.       Только в столовой она смогла немного отвлечься и влиться в разговор.       — Когда уже уберут эту мишуру, — возмутился Карлос, выковыривая из своего пюре розовое сердечко.       — Зато у меня теперь есть повод называть тебя Серцеедом, — хохотнул Джей. — Хотя на это звание претендует Мэл.       — Эфа ефо с чево? — не прожевав толком, поинтересовалась блондинка.       — Моя леди, — вздохнула Иви, протягивая ей салфетку. — А с того, что ты, наше неподражаемая принцесса-фея, отхватила самый лакомый кусочек. — на вопросительно выгнутую бровь она пояснила: — В этой школе каждая вторая грезит о Бене. А Бен, так, к слову, грезит о тебе.       — Офень смешно, Иф. — пробурчала девушка.       — Я сам слышал, — Джей склонился ближе и перешёл на шёпот, — как черлидерши обсуждали, какова вероятность того, что он начнёт роман с ученицей.       — Да ему всего лишь двадцать три. Как по мне, в этом нет ничего удивительного, — пожал плечами Карлос. — К тому же все уже поняли, кого он приметил.       Не дав Мэл возмущённо возразить, Иви подхватила:       — Он ведь с тебя глаз не сводит, Эм. И постоянно пытается контактировать. Только слепой, то есть ты, не видит этого.       — Это глупо…       — После твоего выпуска ничего не мешает ему завязать с тобой отношения, — продолжил их домашний учёный.       — И день Влюблённых совсем скоро, — мечтательно добавила Иви. — Вот увидишь, он намекнет.       — А меня никто спросить не хочет?       — А чего тебя спрашивать? — весело прищурился Джей. — Твоё лицо говорит против твоей воли. Даже сейчас твои щеки пылают. Клянусь, я не видел тебя такой смущённой с класса четвёртого.       — Ой, отстаньте! — наконец не выдержала Мэл, чем вновь вызвала смешки.       Но стоит признать, что Джей был прав, ибо цвет её лица стремительно менялся, а причина, увы, ей совсем не нравилась.       После занятий она шла домой одна. Друзья остались на дополнительные уроки, а рисование сегодня отменили. Учительница заболела, что неудивительно при такой резкой смене погоды.       Под пушистым снегом все ещё скрывался лёд, а Мэл упрямо забывала об этом факте. Она тщетно пыталась распутать собственный клубок чувств, только вот узлов образовалось слишком много.       Мгновение, и она уже сидит на пятой точке на земле. Мало удивленная таким поворотом, девушка уже собирается подняться, но слышит за спиной насмешливый голос парня и поворачивает голову, так и не сдвинувшись с места.       — Как всегда поражаешь ловкостью, Джексон. — ухмыляется брюнет.       — Да пошёл ты… — шипит она и вновь предпринимает попытку подняться, когда ещё один голос снова прерывает её намерения.       — Просто природа наглядно демонстрирует вам законы физики. Помогает, так скажем, в подготовке.       Гарри исчезает быстро, а улыбающийся Хоуп протягивает ей руку, которую она, после минутного колебания, все же принимает.       — До встречи, Мэл, — говорит он тихо, словно сдерживая улыбку, и тоже скрывается за зданием.       А девушка может только молча кивнуть и ещё быстрее пойти домой.       Ладонь, которой он коснулся — горит, словно прямо на ней танцуют языки пламени. И объяснить это уж точно не под силу ни одному закону физики.       На следующее утро вся школа оживленно гудела. Праздник, в котором лично для Мэл не существовало никакого смысла, почему-то очень сильно влиял на окружающих.       Иви все свободное от уроков время пересчитывала валентинки. В количестве поклонников ей не было равных.       К своим шкафчикам они смогли протолкаться лишь после обеда. Сначала Мэл помогла затолкать сувениры Иви в отдельный карман, а уже потом открыла свой собственный.       Взяв необходимые учебники, она собиралась захлопнуть дверцу, но Иви неожиданно издала непонятный писк и посмотрела на подругу взглядом, полного торжества.       — Посмотри!       На дне шкафчика, в самом углу, лежала маленькая открытка. Мэл нахмурилась. Все, кто мог вручить ей подобное, сделали это лично. Да и было их всего человек пять.       — Если ты не сделаешь этого, то придётся мне. А я могу не сдержать эмоций. Так что не рискуй.       Девушка обречённо вздохнула, но Иви могла с лёгкостью исполнить свою угрозу, поэтому лучше сделать все самой.       Открытка из приятной и мягкой на ощупь бумаги была обычной прямоугольной формы.       Нервность Иви невольно передалась ей, поэтому Мэл не сразу смогла разобрать фразу, написанную красивым и до боли знакомым почерком.       

«Тела друг к другу притягивает гравитация, а людей притягивает то, что противоположно их характеру, те сильные стороны, которых, возможно, недостает им самим.»

      Иви определённо говорила что-то, но Мэл не слышала. Она уже не читала строчки, но просто смотрела на них.       Ведь именно они были подтверждением того, что все происходящее — правда. Её чувства — не необоснованная глупость, а нечто большее, достойное ответа и, возможно, продолжения.       День Влюблённых уже не кажется таким нелепым, улыбка играет на губах, а настроение отчего-то необычайно радостное. Оставшиеся уроки не навевают былую тоску, а физика все-таки оказывается полезной.