Неудачница.

Ирис присвистнула, окинув меня взглядом, цокнула языком и покачала головой, скрестив руки на груди. — Вообще без вариантов. Тебя Натаниэль заживо съесть даже за одни ушки, — она подёргала за плюшевые кошачьи уши на моей голове, дёрнула за подтяжки, побаловалась со шнуровкой перчаток и напоследок оценивающим взглядом окинула вырез на футболке. Я с меланхоличным видом лизнула лимонно-виноградное мороженое. — Нет, я буду тщательно скрываться от него, а заодно — и от его сестрички, чтобы не дать ей возможности наябедничать, — заявила я, подталкивая подругу в спину. Рыжая покачала головой. — Ты рискуешь, Орикуми. Ой как рискуешь. — Нет, мне в последнее время везёт. Стоило мне договорить фразу, как лимонный шарик мороженного вывалился из рожка и плюхнулся прямо на новые замшевые полусапожки. Повисло неловкое молчание. — Твою ж мать, — прервала его я. — Орикуми! — возмущённо одёрнула меня подруга. — Что? Думаешь, Всемогущий Натаниэль услышал? — осеклась я, осматриваясь по сторонам. Благо, парня рядом не было. *** — Ну ты и неудачница, — усмехнулся Кастиэль, выслушав историю о мороженом, и повернул ключ в замочной скважине, открывая дверь, ведущую в раздевалку спортивного клуба. Ирис шутливо ткнула его локтём в бок, улыбаясь, — судя по всему, она была с ним согласна чуть более, чем полностью. — Спасибо, неудачи — это моё, — кивнула я, захлопнув дверь прямо перед носом ребят. Повезло ещё, что в раздевалке спортивного клуба хранились запасные кеды и тапочки, выдающиеся всем новичкам. Увы, кеды были только мужские, и те — сорок второго размера. Увы, не на мою ногу. При моём появлении Кастиэль истерично засмеялся, вместе с ним и Ирис. Так и представляю себе: вся одежда в чёрно-красных, совсем мрачных тонах, не считая, разве что, жёлтого пластмассового браслета на запястье, а если опустить взгляд пониже, то поверх красных чулков одеты пушистые белые тапки с розовым сердечком. — Пойдём, — с каменным выражением лица я потянула следом за собой Ирис за шкирку, уводя её из спортивного зала под хохот Кастиэля. Что же, хуже быть уже не может. *** — Отрежьте мне язык! — вопила я, удирая по школьной парковке для машин учеников от огромного босерона, знакомого мне со второй недели моего пребывания в школе. Собака принадлежала Кастиэлю. — Научите его привязывать домашних животных к чему-нибудь прочному! — продолжая кричать, я бежала, кажется, уже по третьему кругу, лавируя между машинами, и пыталась сбить с толку собаку. Впервые пожалела о том, что Кас хорошо её дрессировал. В стороне от хохота в три погибели загибалась Ирис, а рядом, паникуя, бегал Кен, вопя, что он непременно мне поможет. За что мне всё это?! — Лови! — послышался с баскетбольной площадки бодрый крик. Не зная, зачем я это сделала, я повернулась на крик и тут же споткнулась о баскетбольный мяч, который прилетел раньше, чем я собралась его поймать. Мысленно я, конечно же, уже попрощалась со всеми родственниками, и с Ирис, и с Кеном, и даже со злюкой Амбер, не забыв сказать, что после смерти я буду являться к ней и к её весёлой компашке в лице Ли и Шарлот в страшных снах, а иногда даже наяву, как вдруг, запрокинув голову и распластавшись по асфальту на спине, я увидела кое-что пострашнее. — Орикуми! — грозно прикрикнул Натаниэль, направляясь в мою сторону. Второе дыхание открылось совершенно внезапно. — Беги, Ори, беги! — кричала Ирис, помахав рукой вслед, пока я перелезала через стену-сетку из проволоки на баскетбольную площадку, спасаясь от собаки и разгневанного Натаниэля. Правда, мне, как обычно, повезло — видимо, я, не заметив в угаре погони начала игры, сейчас опустилась филейной частью на чью-то голову, потому что сначала послышался короткий крик, а после смех и подбадривающие крики, которые меня и спугнули. Плюхнувшись с высоты — благо, небольшой — на покрытие площадки, я зажмурилась, приготовившись к тому, что О-Великий-И-Святой-Натаниэль сейчас перелетит через стену на крыльях справедливости и покарает меня, мечом правосудия отрубив мне руки, чтобы я больше не смогла покупать себе ничего вычурного, но, когда я открыла глаза, увидела перед собой только морду собаки, дожёвывающей мой тапочек. Прелестно, директриса убьёт меня за порчу школьной формы. Я медленно, каракатицей, поползла назад, но упёрлась в кого-то спиной. Подняв голову, я увидела нависающего надо мной и улыбающегося темнокожего парня. Судя по вымученной улыбке, сейчас сидела я на его ноге. Об этом я могла лишь догадываться — от погони меня всё ещё трясло. — Извини, я сегодня крайне удачлива, — тяжело вздохнула я, сползая с его ступни. — Собственно, так всё и должно быть, — улыбнулся Дажан, теперь совсем искренне, протягивая руку. Ухватившись за его ладонь, я фыркнула, поднимаясь с места. И только сейчас, развернувшись к стене спиной и отряхиваясь, я вспомнила, что, кажется, на стадионе шла игра. На трибунах замерли, шушукаясь между собой, болельщики, обе команды были удалены с поля, да и судья держался около трибун. Откашлявшись, я постаралась улыбнуться. — Ну, я пойду, — как можно бодрее ответила я, направляясь в сторону выхода. Но полоса моего невезения ещё не закончилась — в ту же секунду порвались перекрещённые лямки моего топа. Через сотые доли секунду после того, как топу стало не на чем держаться, и он начал сползать с груди, на меня накинули пиджак. — Всё нормально, расходитесь, — раздался рядом нервный смех. Я даже боялась поднимать голову, уже заранее зная, благодаря голубым рукавам рубашки, кто является моим спасителем. — Ты же не скажешь директрисе? — шёпотом спросила я, понимая, что у Натаниэля были все основания для того, чтобы не послушать моей просьбы и сделать именно то, чего я просила не делать. — Только если ты пообещаешь больше никогда не приближаться к баскетбольной площадке, — так же шёпотом ответил блондин, не убирая рук с моих плечей. — Но я хотела записаться в баскетбольный клуб! — возмущённо встрепенулась я, резко подняв голову и смотря в голубые глаза. Но Натаниэль был непреклонен. Что же, оставалось надеяться, что за то, что я погублю цветы в клубе садоводства, выговор будет не таким строгим.