Черт тебя подери, Ли Феликс!

Вот же кретин! Как ему вообще такое в голову пришло? Придурок! Немного покрушив всё у себя в мыслях, Юн Джи наконец-то успокоилась. В конце концов, сейчас это особой проблемы не составляет. Она попыталась вслушаться в слова учителя, который говорил что-то про корейскую литературу начала двадцатого века. Когда все ученики отправились на обед в столовую, Юн Джи подумала, что стоило бы хоть один раз сходить на обед в школе, чтобы решить, будет ли она проводить здесь большую перемену в будущем или предпочтёт дальнюю скамейку в парке. Сев за один из дальних столиков, Джи достала свой блокнот и принялась рисовать. Наверное, это было единственной ее отдушиной. Из-под умелой руки выходили мрачные демоны с копытами и хвостами, а у одного, почему-то, появилась россыпь веснушек на лице. Ее взгляд зацепился за светлую макушку Феликса, сидящего за столиком с компанией парней. Внезапно тот поднял свою голову, и их глаза пересеклись. Оба метнули друг в друга взгляд, полный неприязни и поджали губы, после чего Феликс возобновил беседу со своими друзьями, а Юн Джи продолжила вырисовывать детали на странице скетчбука. Нет, она определенно будет проводить ланчи в школьном парке. *** Первый месяц жизни в новой школе благополучно подходил к концу. Удивительно, но Юн Джи сблизилась с Дже Хи, и оказалось, что у них немало общего. Одним пунктом из списка общих интересов стала взаимная неприязнь к Феликсу Ли, который, к счастью, не подавал особых признаков жизни при них двоих. Хотя, с чего бы? Мы же не в дораме какой-то, чтобы начинать ненавидеть друг друга по непонятной причине. И Юн Джи была этому несказанно рада. Сейчас Юн Джи и Дже Хи гуляли по тихому скверу неподалёку от дома Дже Хи. — Кажется, я завалила тест по физике, — грустно покачала головой Джи. Она прекрасно понимала, что когда родители об этом узнают, начнётся очередной скандал. Дже Хи сочувственно потрепала подругу по плечу. Хоть Юн Джи и не рассказывала про жёсткий контроль за ее успеваемостью, Хи, не будучи дурой, смогла за месяц уловить, что поникший взгляд и апатия у Юн Джи наступают сразу, как только та получает ниже 95% за любой тест по любому предмету. И, кажется, на неё очень сильно давят родители. — Не волнуйся, исправишь. Помниться мне, у тебя тогда жутко болела голова, так что это не считается, — она попыталась ободряюще улыбнуться. — Джи, ты одна из самых умных людей которых я знаю! Юн Джи благодарно улыбнулась, понимая, что за те шесть месяцев, что провела у себя дома, не выходя в свет, она успела соскучиться по общению и поддержке друзей. Которые, как только узнали, что с ней произошло, тут же начали пытаться с ней связаться, но после месяца неудачных попыток забросили это дело. И Юн Джи их понимала и не осуждала. — Надеюсь на это, — меланхолично протянула все ещё поникшая Джи. — Хи, мне, наверное, уже пора домой... На улице уже начинало темнеть и, похоже, собирался дождь. Дже Хи кивнула: — Да, думаю, мне тоже пора. Подруги дошли до перекрёстка и, попрощавшись, разошлись в разные стороны. Юн Джи, оказавшись у порога своего дома, съежилась. Заходить туда не хотелось совершенно, и она искренне надеялась, что сможет проскочить в свою комнату, оставаясь незамеченной. Но, конечно же, у неё ничего не вышло. Как только она оказалась в прихожей, на неё набросился отец: — И где, позволь узнать, ты бродила? Стараясь подавить дрожь в коленках, Джи тихо пролепетала: — Я выходила на прогулку с подругой. Всего лишь на час... Лицо мужчины рассвирепело: — Всего лишь?! Ты знаешь, что ты получила 93% по физике? И ты ещё позволяешь себе выходить на прогулки с друзьями? Юн Джи скукожилась ещё больше под взглядом отца и попыталась оправдаться: — Прости, отец. Я неважно себя чувствовала тогда... — но договорить ей не дали. — Ах, неважно себя чувствовала? — обманчиво спокойно пролепетал отец. — То есть, как писать тесты по физике, так ты неважно себя чувствуешь, а как пойти на прогулку — так пожалуйста? Боже, ты хоть оправдания научись уже наконец-то придумывать, а то аж тошно становится от такой бестолковой дочери. Марш в свою комнату! Ты под домашним арестом! Юн Джи дважды повторять было не надо. Глотая слёзы обиды, она пулей поднялась по лестнице и, захлопнув за собой дверь, дала волю истерике. Она ведь правда старалась! Написала всего лишь на два процента ниже допустимого минимума! Чем она заслужила такое отношение к себе? Честно говоря, желание сбежать из дома давно появилось в ее голове, но она все время давала себе отсрочку. Во-первых, было страшно, во-вторых, она все ещё надеялась, что отношение родителей к ней изменится. Но надежды с каждым днём рушились все больше, а страх приходить домой постепенно становился сильнее, чем страх туда не приходить. Она ещё года два назад начала откладывать деньги на всякий случай, и вот, кажется, этот самый случай наступил. Справившись наконец с истерикой, Юн Джи дрожащими руками достала с верхней полки шкафа спортивную сумку и стала собирать туда самые необходимые вещи. После этого она сложила все учебники с тетрадями в школьный рюкзак и стала ждать, пока звуки за дверью ее комнаты затихнут. Честно говоря, никакого плана у неё не было, а денег она накопила не так уж и много, но на первое время должно было хватить. А дальше она что-нибудь придумает. Устроится в какое-нибудь кафе на подработку, найдёт у кого снять комнату... В любом случае, это лучше, чем оставаться здесь. Джи не была уверена, что не вернётся через неделю, но искренне на это надеялась. Вылезя через окно второго этажа и спустившись по крыше от веранды, она, стараясь не шуметь, выскользнула за забор и свернула на перекрёстке, чтобы ее, не дай бог, не заметили родители из окна в спальне. Остановившись посреди дороги, она прижала сумку к груди и постаралась отдышаться. Честно говоря, это впервые, когда она совершает что-то подобного масштаба. Это вообще впервые, когда она пошла наперекор родителям. И только спустя пять минут, от эйфории не осталось и следа. Стало действительно страшно. Юн Джи вздохнула и поняла, что у неё ничего не выйдет и ей даже некуда идти. Она уже было развернулась в сторону дома, но увидела возле него явно не самую трезвую компанию парней ее возраста. Панический страх заглушил остальные мысли в голове, и Джи стремглав бросилась в противоположную от своего дома сторону. Их район был довольно безопасным, но от этого становилось не менее тревожно. Достав заледеневшими руками телефон, она не думая набрала номер Дже Хи. И облегченно выдохнула, когда на том конце трубки раздался сонный, но от этого не менее взволнованный голос: — Джи? Что-то случилось? Юн Джи судорожно вздохнула, прежде чем задать интересующий ее вопрос: — Привет, Хи... Слушай, можно я у тебя сегодня переночую?.. *** Оказавшись в квартире у подруги, Юн Джи была радушно встречена ее понимающими родителями. Она вежливо им поклонилась, представилась, а после отвечала на все вопросы. К счастью, чувство такта им не претило, поэтому про причину ее нахождения здесь они спрашивать не стали. Ее напоили горячим какао, а после их двоих отпустили к Дже Хи в комнату. — Мне... Стоит спрашивать, что произошло?.. — неуверенно спросила подруга, а Юн Джи ответила: — Думаю, раз я здесь, то не имею права не рассказать... Я снова поссорилась с родителями... Дже Хи понимающе покивала и спросила: — Сильно? — Да не то, чтобы... Просто понимаешь, я устала от этого всего... Меня наказывают буквально за все... А сегодня мне влетело за физику. Я сбежала из дома и даже не знаю, хочу возвращаться или нет... Ты, Дже Хи, первый человек с которым я начала близко общаться за последние семь месяцев. Я... Понимаешь... Полгода назад со мной кое-что произошло и, я думаю, мне стоит тебе об этом рассказать, если я хочу продолжить дружбу с тобой... Я надеюсь, ты не перестанешь со мной из-за этого общаться... Дже Хи отмахнулась от неё рукой: — Боже, Джи, не говори глупостей. Даже если ты совершила что-то плохое... Все мы совершаем ошибки. Так что я вся во внимании. Юн Джи вздохнула и начала свой рассказ. «Было только начало марта, но уже достаточно тепло, поэтому Юн Джи пошла на прогулку с подругами в джинсах и не слишком тёплой кожаной куртке. Когда компания из трёх девушек разделилась, Джи заметила, что за ней идёт какой-то подозрительный человек. Он был одет во всё чёрное. К ней начал подкрадываться страх, и она стала идти быстрее. Человек за ее спиной тоже ускорился. Юн Джи уже сорвалась на бег, но была мигом схвачена тем самым мужчиной, одетым во все чёрное. От него пахло сигаретным дымом и слегка алкоголем. Джи хотела закричать и позвать на помощь, но человек, схвативший ее проткнул впадинку между ее плечом и ключицей складным ножом. От боли Юн Джи словно парализовало. Она не могла чувствовать, как ее затаскивают в какую-то подворотню. Не соображала, что из одежды на ней не осталось ничего, и даже не успела осознать, почему в паху резко стало так болеть. Она была прижата к стене и не могла пошевелиться, словно безжизненная кукла. Юн Джи даже не помнит, когда тот человек ушёл, оставив ее полностью нагой валяться на холодном асфальте и истекать кровью. И наверное, она бы умерла, если бы не женщина, проходившая мимо. Она вызвала скорую и позвонила родителям, отыскав в кармане валявшихся неподалёку чёрных джинс телефон. Очнулась Юн Джи уже в больнице с перебинтованным плечом и разрывом шейки матки. Апатия, страх, кошмары, проблемы со сном, гнев, смущение, стыд, чувство вины... Ее поведение менялось со скоростью света: от молчания до разговорчивости, напряженности, плача и дрожи вплоть до шока и неверия в произошедшее с бесстрастием, неподвижностью и улыбкой. Она ходила к психотерапевту на протяжении шести месяцев и, кажется, это помогло. И все же андрофобия*, пусть и не в таком сильном проявлении как раньше, остаётся с ней до сих пор и, кажется, останется на всю жизнь...» Закончив свой рассказ, Юн Джи без особого удивления отметила, что они обе плачут.