Черт тебя подери, Ли Феликс!

Феликс и Юн Джи после того вечера общались не слишком много. Начиналась подготовка к промежуточным экзаменам, и учителя стали давать огромное количество заданий на дом. И если Юн Джи на это попросту забила, желая в первый и последний раз в жизни завалить экзамены, то Феликсу не было плевать на своё будущее. Его успеваемость была достаточно высокой, он всегда находился в двадцатке лучших учеников, но до первого места, как у Юн Джи, ему все-таки было ещё далеко. Чтобы поступить в Сеульский университет ему нужно было выбиться хотя бы в первую десятку, но сделать это не представлялось возможным. Однако он не терял надежды и пялился в свои конспекты каждую свободную минуту, грозясь прожечь своим пронзительным взглядом там дыры. От Юн Джи это не укрылось, поэтому она, подойдя к нему в библиотеке, сказала: — Тебе нужна помощь? У меня появилось много свободного времени с отъездом родителей, поэтому я могу помочь с историей и литературой. Да, эти два предмета были для Феликса самыми проблемными. Ну не гуманитарий он, что ж тут поделать? Он, в отличии от всесторонне преуспевающей Юн Джи, которую он ещё не осмеливался называть своей девушкой ни в мыслях, ни вслух, отдавал предпочтение точным наукам вроде математики или химии. — Было бы отлично, — признался он, виновато улыбнувшись. Юн Джи искренне улыбнулась. Феликс столько раз помогал ей, а она никогда ничего не могла дать взамен. Ей становилось всё тяжелее принимать его помощь, ведь она искренне считала, что просто-напросто не заслуживает ее. Если что-то берёшь — будь готов что-то отдать. Вот по какому принципу воспитали Джи. Если решила выйти на прогулку с подругами — будь готова добавить это время к выполнению дополнительных заданий. Если опоздала и не явилась сразу после школы домой — будь готова к наказанию. Никогда Юн Джи не давалось ничего просто так. Никогда ничего ей не спускали с рук. И безвозмездная помощь Феликса воспринималась как-то... неправильно. Будто в этом крылся какой-то подвох. Будто его сейчас либо заберут у неё, либо он сам уйдёт, посчитав Юн Джи эгоисткой, думающей, что её проблемы — самые главные. Но Юн Джи так не думала. Она была готова выслушать Феликса, если тому требовалась бы поддержка. И она хотела вместо того, чтобы грузить своими проблемами, помочь ему разобраться с его. А они, Юн Джи была уверена, были. Но давить на него и вытаскивать подробности о его личной жизни ей хотелось меньше всего. Юн Джи просто желала стать тем человеком, которому Феликс не побоится рассказать о своих переживаниях. Она стала замечать, как он хмурится, погружаясь в свои мысли ещё до того, как приехала жить к нему домой. Что-то тревожило его, пусть он и стремился этого не показывать. — Я сейчас принесу свои конспекты, они у меня в шкафчике. Она вышла из библиотеки и направилась в соседний коридор, но тут же вернулась с неловкой улыбкой: — Ключ в рюкзаке забыла. Дёргано достав из рюкзака небольшой ключик и не заметив, как из него выпал небольшой листик, она скрылась за дверьми помещения. Феликс незаинтересованно поднял бумажку с пола, думая, что это какой-то черновик и, быстро пробежавшись глазами по написанному, положил ее на стол. Но спустя секунду нахмурился, быстро поднял лист со стола и прочёл снова. Причины, чтобы жить Надо: Выкурить сигарету Попробовать алкоголь Научиться кататься на мотоцикле Прогулять уроки Нахамить родителям Поработать волонтером в приюте для животных Отправить свою работу на выставку молодых художников Переспать с красивым парнем Встретить рассвет на крыше небоскрёба Побывать на вечеринке у одноклассников Надеть короткую юбку Научиться делать макияж Феликс непонимающе нахмурился. Что за странный список? Он пригляделся повнимательнее и в ужасе застыл, обнаружив внизу лаконичное:

До 17.12.2021

После этого он понял все сразу. Когда причин жить не останется... Так вот почему она не хотела начинать с ним встречаться! Сказала, что через месяц ее наказание закончится, а на самом деле хотела закончить свою жизнь... Феликс неотрывно пялился на чуть смятый листок бумаги, внизу которого виднелась большая капля засохшей крови. Неведомо для чего, он быстро сфотографировал этот вызывающий неподдельный ужас список, и положил его обратно в рюкзак Юн Джи. Феликс был в панике. Он хотел бы быть крутым, чтобы решить все свои проблемы самостоятельно, но он не мог. Вчера он в очередной раз услышал, как мать разговаривала по телефону с отцом и, тяжело вздыхая, согласилась отправить ему денег. И случалось это уже не в первый раз. Он разозлился тогда. Сильно разозлился. Какого хера они должны платить этому мудаку, который бросил их, как только подвернулась возможность? Но сдержал себя, не желая расстраивать и так невеселую маму. И казалось бы, когда хуже стать уже не может, он увидел этот гребаный список! Феликсу уже и самому захотелось выбросится в окно. Он понимал, что Юн Джи сейчас гораздо тяжелее, чем ему, и поэтому ему было плохо от того, что он устал от всего. Маме и Юн Джи нужна его поддержка, но у него просто не осталось сил. Ещё и экзамены эти тупые... Но как только вернулась Джи, он тут же натянул усталую улыбку. Весь вечер он искренне пытался сосредоточится на литературе, вчитывался в анализы Юн Джи и слушал ее рассуждения. Он даже смог запомнить больше половины, но периодически мыслями он улетал куда-то далеко. Он смотрел на улыбку Юн Джи, которая еле сдерживала смех, когда он пытался вспомнить нужные цитаты, но все время путался. Ему становилось не по себе от того, что если он ничего не предпримет, он этой улыбки может больше не увидеть. Поэтому, когда они остановились у порога дома Джи, Феликс заглянул ей в глаза и сказал: — Юн Джи, ты же знаешь, что мы можем поговорить о чем угодно? Если тебя что-то беспокоит... Мы можем это обсудить. Джи, не ожидавшая этих слов, удивлённо подняла брови и сказала: — Знаешь, Феликс... На самом деле меня действительно кое-что волнует, — она вздохнула, после чего взглянула на входную дверь и сказала: — Может, зайдёшь на чай? Ли кивнул, и они зашли в дом, разместившись на диване. — Я сделаю чай, — неловко сказала Юн, она ещё никого не приводила к себе домой. Родители строго-настрого это запрещали, но сейчас ей стало плевать. Дрожащими руками она достала банку с эрл греем, от которого пахло так же, как и от Феликса. Бергамотом. Она пару раз чуть не уронила чашку, но все же поставила перед Феликсом ароматно пахнущий напиток. От Ли не укрылось ее состояние, поэтому когда Юн Джи присела возле него, он аккуратно накрыл ее руку своей. — Юн Джи, тебе не стоит так волноваться. Если ты не хочешь делиться этим со мной, то и не нужно, а если всё-таки решилась, то я готов тебя выслушать. От его тёплой руки и бархатного голоса Джи заметно расслабилась. В доме было холодно, но Юн Джи словно перестала ощущать что-то, кроме безграничной заботы и тепла. — Вообще-то я хотела поговорить о тебе, Ликс... Ли удивлённо застыл. Он ожидал всякого, но точно не этого. — Обо мне? Что-то случилось? — нахмуренно уточнил он. — Как раз это я и хотела у тебя спросить... Я вывалила на тебя столько своего дерьма, но это не значит, что я не готова выслушать тебя. Я давно заметила, что ты все реже и реже стал улыбаться, всё время о чём-то усердно думаешь... Если это из-за экзаменов, то я готова помочь тебе со всем чем угодно! Это касается не только литературы и истории. Но если честно, что-то мне подсказывает, что это не только из-за экзаменов... Юн Джи тяжело вздохнула и Феликс изумленно словил её грустный взгляд. Боже мой, она пыталась покончить с собой два раза, её изнасиловали, её токсичные родители не дают ей нормально жить, через месяц она планирует суицид, если верить догадкам Феликса, а она умудряется ещё заметить, что он чем-то встревожен? И, судя по её взгляду, сильно переживает из-за того, что не может его поддержать. Расценив молчание Феликса по-своему, Юн Джи неуверенно закусила губу: — Слушай, я не хочу принуждать тебя к разговору по душам, правда. Если не хочешь говорить о чём-то, я не буду настаивать или тем более обижаться. Просто хотела, чтобы ты знал, что я тоже готова выслушать тебя. Я не считаю, что мои проблемы важнее твоих или что-то в этом роде. Я бы не хотела, чтобы ты молчал только потому что считаешь, что мне и своих переживаний хватает. И я была бы очень рада помочь тебе... — «Пока могу» — пронеслось в голове у Джи, прежде чем она успела это озвучить. — Джи... — Ли не знал, что на это ответить. Он был удивлён до глубины души. С каждым днём Юн Джи раскрывалась по-новому, и чем ближе они становились, тем меньше хотелось ее отпускать. — На самом деле, у меня в семье тоже не все гладко. Мой отец сказал, что его пригласили в командировку в США, но оказалось, что он просто свалил от нас, оставив мою мать с двумя детьми-подростками одну. Джи четко услышала в его голосе ярость, что в сочетании с низким тембром голоса звучало угрожающие. Но она лишь крепче сжала его руку. — Он остановился в Вегасе, где начал жутко пить и стал зависимым от азартных игр. После полугода молчания, он наконец позвонил маме. Но не для того, чтобы извиниться, а чтобы попросить денег. И самое отвратительное, что она действительно их ему даёт. Я не могу понять, как?! Почему она настолько себя не уважает?! Я не знаю, как поговорить об этом с ней, ведь мама до сих пор думает, что я не знаю об этих звонках раз в полтора месяца. Повисло молчание. Не неловкое, нет. Джи просто осмысливала то, что только что сказал Феликс. — Знаешь, я думаю, что твоей маме тоже нелегко так взять и отказаться от человека, которого она когда-то любила. А возможно, что любит до сих пор. Так что лучшее, что ты можешь сделать — это поддержать ее. Наверняка она чувствует вину перед тобой... Поговори с ней спокойно, когда будет подходящий момент, возможно, показав ей, что услышал один из разговоров... Думаю, тогда беседа будет более естественной что ли. Честно говоря, я не особо хорошая советчица, — неловко улыбнулась Джи. — По большому счёту, моим родителям плевать на меня, а мне на них. Точнее будет сказать, что я их просто побаиваюсь... — Она невесело усмехнулась. — Но если я могу помочь тебе с этим хоть как-нибудь, то я всегда рада, правда. Феликс, не сдержавшись, прослезился и, утерев слёзы рукавом толстовки, надетой поверх школьной формы, обнял её. Однако слёзы всё никак не останавливались. Наверно этого ему и не хватало. Банальных слов поддержки, которых он не мог попросить ни у мамы, ни у сестры, не зная, осведомлена ли она об этих звонках. Друзей грузить не особо хотелось, да и Юн Джи, собственно, тоже. Но она сама завела этот разговор и... Феликс просто не выдержал. Именно в момент, когда она сказала, что его проблемы тоже важны, что он тоже имеет право попросить поддержки... Феликс, который всю жизнь считал, что у него все в порядке, наконец разрешил себе думать, что это не так. И он был благодарен.