***
Сколько мы уже идем отрядом по полуразрушенному городу? Не знаю. Я иду вслед за командиром, держа оружие наизготовке. Вокруг будто бы мертвая тишина. Не слышно даже птиц, только наши шаги эхом отлетают от едва ли уцелевших бетонных стен. — Разделиться — слышу я команду и сворачиваю вправо, вместе со своим небольшим отрядом из пяти человек. Мы так же продолжаем идти вперед, как словно отовсюду раздуются выстрелы. Мы юркаем за стену, отстреливаемся, но нас постепенно окружают, берут в кольцо. Но мне не страшно, я полна решимости. — Надо перегруппироватся! — ору я, понимая, наше хлипкое укрытие не выдержит долго. Краем глаза вижу бетонную постройку. — Туда! Я прикрою! Вижу знакомые лица: тут и Мира, Вольт, Нора… И все они как по команде, пригибаясь, выбегают прочь, а я высовываюсь из-за укрытия, жму на курок. И слышу клацанье. Патронов больше нет. В ужасе наблбдаю, как тела моих друзей падают на землю и забываю как дышать от ужаса. — Ты подвела их, — резко оборачиваюсь на голос и вижу перед собой Фора. Во взгляде — острое осуждение. В мой лоб смотрит пистолет в его руке. — Их всех подвела. И они мертвы. Из-за тебя. Страх сковывает нутро и я слышу выстрел.***
Я привязана к какой-то стене в непонятном доме. Вокруг пыльно и тихо. Я оглядываюсь, пытаясь найти выход. Но его нет. Веревка связывающая руки довольно хлипкая, и я пытаюсь ее разорвать, как слышу шевеление. И замечаю у себя на плече огромного, как кошка по размерам, паука. Он шипит и я ору, стряхивая его с себя. и тут они начинают появляться. Лезут будто-бы отовсюду с потолка, с пола, со стен, забираются под одежду, мне даже кажется, что под кожу. Я кричу так, что закладывает уши меня самой, но замолкаю, понимая, что только во рту мне этих тварей не хватало. Пола комнаты же не вижу — он весь покрыт чем-то мохнатым и движущимся. И я начинаю дергать веревку. Раз, два, три. Не поддается. нащупываю узел, вспоминаю теоретическое занятие по их вязанию. Меня трясет от ужаса, сердце вот-вот влетит из груди, пауки уже ползают по лицу. И вдруг веревка поддается. Я что есть силы бегу к противоположной стене, замечая там дверь и буквально вышибаю ее своим телом.***
Кругом вода. Её так много. Я посреди открытого океана одна и ничего не могу с этим сделать. Я не вижу берега, не знаю, куда плыть. Рандомно выбираю направление. Я плыву сутки, двое, трое, пока силы не кончаются. А затем меня засасывает водная гладь.***
Родные коридоры Бесстрашия. Только вот сейчас, мне неспокойно. Я бегу прочь от кого-то или чего-то, теряю ориентиры, петляю по коридорам, теряюсь. Но бегу, не смея останавливаться. А за очередным поворотам едва не врезаюсь в человека, с ужасом отскакивая назад. Меня за горло прижимают к стене, ощущаю как рвется моя куртка, футболка, пытаюсь вырваться. Воздух кончается. И перед наступлением темноты вижу два бездонных серых глаза.***
Моя комната в Эрудиции. Я сижу и читаю учебник по биологии, как дверь в мою комнату буквально сносится с петель, а я отлетаю в стену, ударившись головой. Перед глазами все плывет, когда я вижу перед собой алое от злости лицо брата. — Айзек… — хриплю я. И мне прилетает удар. В живот, в бок, я кажется, слышу хруст своих ребер. Чую во рту кровь. — Мелкая дрянь! — рычит брат и продолжает меня бить. Воздуха так мало, а он все сжимает мою шею. — В следующий раз, будешь думать, как позорить меня! — это последнее, что я слышу, чувствуя, как ломается мой хребет.***
Быстрее, только бы успеть… Я тащу на себе тело кого-то из Бесстрашных. Тяжелый черт. Я знаю, что иду так уже давно, силы на исходе. Но я должна, еще немного! Впереди вижу нашу штаб-квартиру и бегущих мне на помощь людей. Падаю на асфальт от бессилия, вместе со свое ношей. Онемевшими от ужаса руками щупаю пульс. Но его нет. Тело уже начало остывать, а взгляд направлен в закатное небо. Не успела.***
Я в своем любимом синем платье, иду со школы домой. Пришлось задержаться в библиотеке сегодня, уже наступили сумерки, а мне десятилетней девчонке всегда разрешали сидеть там подолгу. Во фракции всегда безопасно. Стандартная процедура — ввести код, войти в вестибюль, подняться на лифте. открыть ключом дверь. — Я дома! — кричу я, но ответа не слышу. Дома почему-то темно и царит тишина. Я пожимаю плечами и закрываю дверь, не включая свет. Мама и папа видимо тоже сегодня задержались, а брат с ними как всегда. Их исследования в лаборатории занимают много времени и я это понимаю. Делаю шаг в глубину нашей квартиры, как едва на чем-то не поскальзываюсь. В темно-то на полу что-то блестит и я включаю свет. Сердце начинает бешено колотится. Прямо в коридоре на полу лежит папа. Вокруг лужа красного цвета, как варенье, а на шее ровная полоса того же цвета. Лицо все в синяках и ссадинах, рука вывернута под неестественным для человека углом, а мертвые глаза смотрят мне прямо в душу. От шока я кричу и бегу вглубь квартиры, поскальзываясь на крови и падаю, распластавшись на полу в чем-то теплом и вязком. Платье безнадежно испачкано. Руки нащупывают что-то плотное, едва теплое. И взгляд утыкается в тело мамы. Меня трясет, я уже не кричу, а вою от ужаса, видя ее едва узнаваемое лицо, все в крови и ранах. Дыхание сбивается и я чувствую, что задыхаюсь. Боль заволакивает целиком. Картинка начинает меркнуть перед глазами и я теряю сознание.***
Смутно ощущаю как меня трясет. Под спиной что-то твердое и холодное. Пытаюсь взять контроль над своим телом — не выходит. — Фор! — рявкает голос у меня над ухом, но я его слышу как сквозь толщу воды. Отдаленно так, едва-едва. Чую боль в левой руке и сдавленно стону. Тело расслабляется. Я открываю глаза и зажмуриваюсь от вспышки света. Еще попытка. Лучше. Вижу расплывчато потолок комнаты для моделирования пейзажей с этими яркими лампами. Мир обретает четкость и приходит осознание. Я резко сажусь и хватаюсь за голову — черт, как же больно! — Рэй, ты меня слышишь, — пытливый голос Фора звучит рядом и я киваю. — Ты в Бесстрашии. Все закончилось. Я понимаю, что сижу на полу. Рядом со мной на корточках сидят никто иные как инструктор и лидер собственными персонами. Ну пиздец аттракцион. Понимаю, что больше не прикована проводами к компьютеру и встаю на ноги, держась за стену. — Что это блять было… — выдыхаю я, издавая едва слышный шепот. — Хотел бы и я знать, — отвечает Фор задумчиво. — Судя по всему — реакция на страх. Справлялась вначале ты неплохо, а вот последнее… Такой реакции я еще не видел… — Это был не страх… — пораженно сиплю я. — Но… Откуда я… Помню… Смутно осознаю, что что-то тут не так. Последнее пережитое было не просто моим страхом. Словно это были… Воспоминания… Но… Я знаю, что моих родителей убили изгои. Прямо у нас дома, в квартире. Оттуда мы с братом после переехали в отельный дом. Но я не помнила этого. Не помнила в таких деталях… — У тебя семь страхов и тридцать две минуты на их прохождение. Много. — заканчивает инструктор. — Сходи-ка ты в лазарет. Мне не нравится то, что здесь произошло. Я киваю и еле стоя на ногах плетусь на выход. Что за нахуй это был? И Эрик подозрительно молчал. Лишь смотрел мне вслед, так, что я четко ощущала его колючий взор на своих лопатках, пока не скрылась за поворотом коридора.***
POV Эрик. А она крепкая. Я увидел это еще в ее взгляде на меня во время боев. Специально дал ей того противника, на котором она сможет отыграться. И она сполна отыгралась. Вижу ее улыбку, хотя под маской таится ненависть и страх. Правильно, девочка, бойся меня. И она не сдается — идет до конца, занимая достойное место в рейтинге. Это даже немного впечатляет. Сам не знаю, почему не засаживаю иглу в шею девчонки. Лишь аккуратно делаю укол, хотя на остальных отыгрался на славу. Вижу ее страхи, банальные как мир — страх подвести своих, пауки, одиночество… Фор отвлекся на шум за дверь и пошел успокаивать взбесившиеся убожества. Видать, напряжение в коридоре достигло своего апогея. А сам ухмыляюсь в его спину — почувствуй, каково это быть в чьих то пейзажах страха. Девчонка тем временем вырывается из рук преследователя, который сдирает с нее одежду. Вижу свои знакомые глаза и усмехаюсь. Ну конечно, куда без этого. Следом вижу, как девчонке ломает шею ее же брат. Ага, значит не все так безоблачно в ее семейке. Оно и видно — Рашман старший тот еще урод был уже в детстве, но тут, видать, совсем башню сорвало. А затем, экран компьютера вдруг рябит. Я напрягаюсь, подходя ближе. Обычно, так происходило если неофит был дивергентом. Хмурюсь, понимая, что если это так… Но картинка вдруг появляется, как раз в тот момент, когда рядом появляется Фор. И картинка совсем не похоже на страх. Больше на воспоминание. Она там — маленькая, ей лет десять на вид. Идёт домой, заходит… И вдруг из ее горла вырывается дикий крик. Ее начинает трясти, показатели на экране зашкаливают. Я подхожу ближе, понимая, что что-то не так. Вижу как ребенок на экране находит второе тело, все в крови и избитое. И она кричит вновь. Даже не кричит. Воет так, что стынет кровь. Жизненные показатели стремительно падают. Я начинаю мягко выводить ее из симуляции, да только вот девка не приходит в себя. Сдираю с нее провода и подхватив на руки, укладываю прямо на пол. Ее всю колотит, судороги сводят тело, а губы начинают синеть. Хватаю ее за руки, прижимая к полу и во всю глотку зову Фора. Тот в тотальном ахуе бросается к шкафу со склянками, хватая шприц. В ее вену вводится тонкая игла и тело расслабляется. Коктейль для особо буйных — некоторые компоненты сыворотки Мира и релаксант. Девка начинает приходить в себя. И судя по всему, удивлена она не меньше нашего. Её слова только подтверждают мою догадку. Не дивергент, от этой мысли, кстати, стало чуть легче, но что-то с ней не так. Пока Фор завершает «занятие» и шлет девку в лазарет, я неотрывно за ней наблюдаю. Бледная как смерть и все еще в шоке. Бросаю Фору, чтобы заканчивал сам и выхожу прочь из кабинета. Пора сделать запрос в Эрудицию. А судя по всему — задать вопрос лично Джанин Метюз.