Спаситель

Сэй уже совсем не покидал своей комнаты. Он лежал и ждал. Ждал, когда он перестанет открывать глаза через неопределённые промежутки времени. В нём едва оставалось сил, чтобы дышать, но он продолжал поднимать эти тяжёлые бесполезные веки. "Зашить бы глаза, — думал Сэй. — И всем было бы хорошо". Увы, его глаза уже ни на что не влияли — всё давно было сделано. Теперь ему остаётся только моргать для самого себя, изображая куклу, которую проложат — закроет глаза, поднимут — откроет. Однако Сэя можно было не поднимать, чтобы он распахивал свои пустые глаза. Поистине пустые. Всё такие же опасные. Но бесполезные. "От меня больше ничего не требуется", — подумал Сэй с облегчением и скорбью. Отчасти он сожалел о своей завершённой миссии и утраченном смысле существования. И всё-таки он этого ждал. Подождёт ещё — пересечения последней финишной черты. — Чего лежишь, грустишь? Чей-то голос, так внезапно ворвавшийся в покои, был окрашен усмешкой. Сэй повернул на него голову и увидел высокую фигуру, облачённую в красное кимоно. — Здравствуй... Коджаку, — с трудом выдавил из себя Сэй, приветливо улыбаясь. Его болезненная улыбка казалась лёгкой и чудом затмевала стеснявшую его боль. Коджаку приподнял бровь. Наверное, он не ожидал услышать своё имя. Но Сэй знал его давно, хоть и встретил его вживую только сейчас. — Может, ты ещё знаешь, зачем я сюда пришёл? — весело поинтересовался Коджаку. Сэй посмотрел на край одеяла и вздохнул. — Могу только догадываться... — И о чём же? — Вместо типичного приветствия, ты меня окликнул так, будто ты ко мне относишься как к близкому другу. Не спутал ли ты меня с кем-то? Сэй снова поднял глаза и внимательно посмотрел на Коджаку. — Ну, это вряд ли! — заулыбался тот. — Конечно, ты не мой друг, но мне нужно тебя спасти. А такие обстоятельства сближают, согласен? — От чего ты пришёл меня спасать? — От какой-то твари. Сам не знаю. — От твари... Сэй начал догадываться. — Неужели тебе рассказывали про мои кошмары? Коджаку недоумевающе молчал. — Мне часто снится, что... На меня нападает "тварь"... И душит меня... Не даёт пошевелиться и... На самом деле я просто болею. Нет ничего удивительного в кошмарах. — А как выглядит эта тварь? — Она красная. — Полностью? Коджаку сконфуженно оглядел себя, махнул красным рукавом к подолу. — Как я? Сэй тихо засмеялся. *** С тех пор к нему стал постоянно приходить Коджаку. Это было странно, но Сэй старался не забивать себе этим голову. И не только этим. Он перестал ждать. Ждать стало бессмысленно, а жизнь, напротив, обрела смысл. У Сэя пропало ощущение, что он быстрее умрёт от скуки, чем от бессилия. Да и силы начали к нему возвращаться. Раньше Сэй считал, что такие люди, как Коджаку, раздражают и утомляют его, но это оказалось предубеждением — Сэй просто никогда не общался с такими людьми лично. Или сам Коджаку оказался особенным. Однако Сэй понял, что именно таких людей не хватало в его жизни — ярких, эмоциональных, открытых, чрезмерно живых. Их энергия могла кого-угодно испепелить, но увядшего Сэя она оживляла. Коджаку, который должен был его "спасать от твари", по сути, ничего не делал и только болтал. Это можно было поставить ему в упрёк, если бы большего от него не требовалось — так думал Сэй и был всем доволен. Его новый друг много говорил о себе и почти ни о чём не расспрашивал Сэя. Многие обвинили бы его в эгоизме, а Сэй был этому только рад. Он наоборот счёл эту особенность их общения как внимательность и тактичность Коджаку. Сэй сам не хотел никому ничего рассказывать, зато с удовольствием слушал своего "спасителя". Коджаку поднимал ему настроение и отвлекал от всего, что доселе вызывало физический и ментальный дискомфорт. Однако кошмары реже не становились. Сэй их видел и ощущал всё так же отчётливо, материально, будто это были вовсе не сны. Тварь нападала, вдавливала в кровать, рычала, врезалась в тело зубами и когтями, душила и утапливала в своей алой гриве, срывала одежду почти с кожей и мучила, мучила... Сэй чувствовал себя тушкой, с которой балуется хищник, прежде чем съесть. А потом к нему на кровать садился Коджаку, обнимал его и гладил по голове, оптимистично и нежно приговаривая что-то, что Сэй не мог ни разобрать, ни услышать из-за шума ужаса, разъедавшего мозг. Сэй не мог принять реальность со своими новым другом. В его объятиях ему казалось, что он всё ещё находится в хватке своего кошмара. У него были такие же руки и тот же запах. Сэй безропотно принимал утешения раз за разом, но однажды попросил: "Забери меня. Ты же пришёл, чтобы меня спасти!.." На что Коджаку ответил ему: "Я заперт здесь вместе с тобой, прости".