Компаньон

      В комнате было до жути холодно. Телевизор трещал, действуя на нервы. Маленькая девочка сидела в углу комнаты, дрожа, клацая зубами и обнимая себя за колени. Слёзы градом текли из её глаз, падая на подол дождевика, который больше не согревал.       Её грудь переполняли различные чувства, девочке казалось, что её вот-вот разорвёт. Страх отчаянно полз по спине, покрывая её тысячами мурашек, и скоро должен был добраться до сердца и мозга. Это означало, что здоровому разуму пришёл бы конец, но Шестая совсем недавно уже совершила ошибку из-за испуга. Фатальную ошибку, которую она больше не даст себе допустить. Чувство вины сжимало, переворачивало и искривляло её душу до такой степени, что крик застрял в горле, не давая издать ни звука. Злость, словно магма, нагревалась в груди, но как и дождевик, спасти от наружного холода не могла, лишь только приказывала до боли сжимать кулаки.       В углу напротив сидел тёмный силуэт. Точная копия девочки пялилась на то, как Шестая извивается в попытках то ли согреться, то ли заткнуть свой рассудок. Это заставило её захихикать и встать. Тень оглянулась на с яростью разорванный девицей в жёлтом плакат с изображением Чрева, снова хихикнула и направилась к Шестой.       Та замерла, глядя, как чёрные ноги сгибаются, и силуэт садится напротив. Ледяные руки коснулись щёк плачущей девочки, заставив её вздрогнуть. Тень улыбнулась, когда её ладони уже оказались на груди Шестой и начали медленно поглощаться ею. Дикая паника и животный ужас взяли контроль над девочкой, и она замахнулась, но её копия, испарившись, не получила удар.       Что-то щёлкнуло в её голове, и Шестая, резко встав, помчалась к телевизору и влетела в него. Ослепительные вспышки, серая рябь, разные телевизионные программы проскочили в её глазах, и она почувствовала, как стремительно набирает скорость, падая вниз.       Она видела, как булькающая масса с множеством глаз приближалась, но больше всего ей была интересна маленькая фигура, без движений лежащая на этой массе.       Безболезненно приземлившись на живот, девочка подползла к телу. Её компаньон, мальчик, любящий носить бумажный пакет, слабо дышал. Слёзы вновь выступили на глазах, и она крепко прижала мальчика к себе и еле слышно прошептала:       — Прости меня, Моно.