Тебя подставили, малыш

Обычный, ничем не примечательный день для Криса окрашивается в яркие цвета радуги, когда его безмозглые подчиненные наконец-то ловят нужного ему парня. Помещение наполнено криками, ароматом изысканного парфюма и дымкой от дорогих сигар. - Пустите меня, ублюдки! – худощавый парень в белой вязанной кофте с глубоким вырезом, демонстрирующим его острые ключицы, и мешком на голове, пытается вырваться из цепких лап двух громил. Вероятно по своей неосторожности, нежели целеустремленности, парню удается пнуть одного в пах, отчего тот матерится и готовится уже долбануть строптивую жертву по макушке увесистой битой, как слышится строгое: - Довольно, - вальяжно расположившийся парень в кресле, напротив разразившейся баталии, закинув ногу на ногу, с интересом окинул взглядом тело «заказа», - покажите мне его личико. Личико оказывается вполне симпатичное: алые губы, узкие, чем-то походящие на лисьи, глаза, острые скулы и бледная кожа. Но симпатию больше вызвала радуга на голове паренька. Его белые волосы были усыпаны цветными прядями, часть которых была спрятана натянутой на макушку шапкой. - Тварь, - сквозь зубы шипит жертва, как только сталкивается взглядом с, как он понимает, заказчиком, - что тебе, от меня, блять, надо? Я херов студент-первокурсник, родители у меня съебались в туман, когда мне пятнадцать было, и они у меня обычные люди со среднестатистическим заработком, а я вроде ничего не воровал и дорогу никому не переходил! Что, блять, вам потребовалось от меня? – он злобно фыркает и пинает другого охранника по коленке, сдачу блондину не дали, так как босс приказал амбалам остановиться. - Я прощу тебе твою «тварь» лишь потому, что было не вежливо с моей стороны не представиться, - восседающий на кресле стряхивает пепел с сигары, - зови меня Крис. - Крис, не Крис, да мне плевать! Хоть Папа Римский, ты на вопросы отвечать умеешь, ублюдок высокомерный? – оба охранника одновременно дернулись в его сторону, но были остановлены тихим смехом. - Какой ты лапочка, - парень звонко аплодирует, под аккомпанемент собственного смеха, в его глазах загорается недобрый кровожадный уголек, когда он замолкает и продолжает, - но, по-моему, ты, малыш, совсем жизнь не ценишь. Неужели ты не думаешь, что мн… - Господи, - закатив глаза, фыркает блондин, - ты меня слышал вообще? Жизнь у меня говно, ценить нечего. Нафига пытаться меня запугивать? Никто меня не хватится, бабла у меня нет, вообще нет, даже за аренду платить нечем, и я не понимаю, какого черта я вам сдался. - О Сехун, верно? – будничным тоном спрашивает парень, на что блондин утвердительно кивает, как-то хмуро глядя на лысого бугая справа, вероятно планируя еще одну мелкую пакость, в виде удара по болевой точке. - Оставьте нас, - еле сдерживая смех, приказывает босс двум исполнителям заказа, - а ты, Сехун, садись сюда, - он указывает на диван напротив себя. Блондин, не стесняясь абсолютно ничего, падает на указанное место, и, развалившись на нем, лениво поворачивает голову в сторону собеседника, который не может понять: его больше такое поведение забавляет или сердит? - Объясни мне уже, что происходит, - блондин сердито дует на челку, которая опустилась на глаза. А потом он наконец-то рассматривает своего похитителя потому, что теперь вышел из сумрака, и освещение давало ему возможность разглядеть строгие черты лица, проникновенный холодный взгляд, пухлые губы и аккуратный осветленный «ёжик» в виде прически. Крис усмехается. - Кажется, тебя подставили, малыш. Сильно подставили. - Заебись просто, - скулит Сехун, - насколько сильно? - На шестьдесят миллионов вон, - Крис ждет реакции «малыша» на названную сумму, ведь его забавляет этот чересчур эмоциональный парень. - ЗАЕБИСЬ! – Он быстро меняет лежачее положение на сидячее, - кто? - Ким Чунмён, знаешь такого? Указал тебя, как поручителя. Заверил, что вы друзья до гроба. - Да он просто ублюдок с соседнего дома! Какого…?! - Так или иначе, придется платить. - Ты меня слышал, чувак? Я не могу сотню баксов накопить, а ты мне говоришь про пятьдесят с лишним тысяч. Как думаешь, чем я расплачиваться буду? Частями тела? Что тебе первым делом подать – почки или легкое? Крис чуть хмурится и наконец-то тушит сигару. Пару секунд он сверлит взглядом нервного блондина с радугой на голове, который, кажется, в ярких красках представляет расправу над кем-то, вероятно, над Чунмёном. А потом плотоядно улыбается, удобнее устраиваясь в кожаном кресле. - Ну, я не люблю убивать людей или калечить, но идея с частями тела мне понравилась. - Я хоть кожу с себя сдеру, только дай время, чтобы я Чунмёна угробил нахер, - зло рычит Сехун, сжимая кулаки от ярости. - Сехун, неужели ты думаешь, что если я не смог найти человека, то ты сможешь? – сердито вскидывает бровь, вот что-что, а в его власти не стоит сомневаться. - Знаешь, как-то дерьмово умирать из-за какого-то ублюдка, который просто где-то черкнул мое имя. - Жить хочешь? В ответ блондин горько усмехается и злобно сбрасывает с себя шапку. - Да нет. Просто обидно подыхать вот так. - Я же сказал, что не люблю убивать, просто ты можешь заплатить телом. - Чувак, с одним легким долго не живут как-то, - хмыкнул Сехун, облокотившись на свои колени. - А от секса еще никто не умирал, - отстраненно выдает Крис и делает глоток из бокала с красным вином. Сехун истерично смеется, так, что глаз становится совсем не видно, зато видны морщинки в их уголках, белоснежные ряды зубов и алый язычок. - Бля, это сколько ночей мне надо простоять раком, чтобы погасить долг? Знаешь, по-моему, в пятьдесят я буду выглядеть довольно погано с растраханным анусом и недержанием дерьма, но долг так и не смогу выплатить. - Так низко расцениваешь свои способности? Знаешь, есть шлюхи которые за один час зарабатывают порядка десяти тысяч баксов. Сехун, посмеиваясь, свистит. - Ты сравнил! Мне семнадцать и трахался я от силы десять раз, разве я похож на опытную шлюху? Думаю, как раз к пятидесяти, я может опыта и наберусь… - Жаль, что не девственник. Девственность высоко ценится, знаешь ли, - хмыкает Крис, а Сехун решает молчать, что на самом деле он всегда был сверху, снизу его никто не брал. Почему-то гордость кусает ему язык. – Ладно, ты мне нравишься парень. Давай так. Ты мой до первых лучей солнца, как только их увидишь - я тебя отпущу. - Так просто? Вот за какой-то трах ты меня отпустишь? - А почему нет? – Крис удивленно приподнимает бровь. - Это же шестьдесят лямов вон, блять! Ты ненормальный! Какой придурок будет упускать такие деньги? Крис смеется. - Ты сейчас вспылил против моего решения… Тебе жалко моих денег или хочется все-таки лечь под нож? Сехун замирает, а потом начинает стягивать с себя кофту. - Ладно уж, раз ты, придурок последний, предлагаешь секс за шестьдесят миллионов вон, то давай побыстрее приступим. - Торопишься? - Если я не приду завтра на работу, меня уволят, - задумчиво проговорил О, начиная расстегивать штаны. - Знаешь, - Крис ставит бокал на столик возле себя, - ты сейчас торопишь не только время, а еще и желание. А еще, то, как ты раздеваешься, совсем не сексуально. Вообще я люблю раздевать своих любовников сам, но раз ты у нас такой инициативный, оденься обратно и станцуй мне стриптиз. - Чт… - До первых увиденных тобой рассветных лучей ты в полном моем подчинении и выполняешь все мои прихоти, просьбы и приказы, ясно? – голос Криса впервые звучит настолько железно и властно, что по коже Сехуна даже бегут мурашки, и он чуть ведет плечами, отгоняя невесть откуда взявшееся напряжение. - Ясно-ясно, - бурчит парень, натягивая на себя обратно кофту и узкие брюки. Потом он смотрит вокруг себя, чтобы оценить обстановку, ловит выжидающий взгляд, и ему впервые за несколько часов становится неловко. - Музыку не организуешь? – чуть опустив голову к груди, спрашивает блондин. - Под музыку тебе, конечно, было бы легче, но нет, эта ночь будет стоить мне шестьдесят миллионов вон, поэтому, малыш, тебе придется изрядно попотеть, - Крис скалится и чуть вздергивает подбородок – дает знак к началу представления. Сехун нервно закусывает губу, ему паршиво, неловко и он чувствует, что вот-вот опустится на дно колодца с дерьмом. Но в голове имеется маленький план мести для Чунмёна и какая-то безысходность – умирать за другого он не собирался. «Всего лишь секс, чувак, это всего лишь секс. Секс за шестьдесят миллионов вон – подумай, насколько дорого тебя оценивают» - шепчет внутренний голос, отчего-то голосом Кая, голосом его друга и первого парня. - Ну же, малыш, - требует Крис, вопросительно смотря на парня. Он думает предложить ему алкоголь – для смелости, но отсекает эту мысль. Наблюдать за нахалом, который сейчас смущается, довольно-таки забавляет. Сехун чуть вздрагивает от хриплого голоса, а потом вспоминает, как его впервые соблазнял все тот же Кай, показывая выученные движения для стриптиза. Се выдыхает чувство неправильности и начинает медленно раскачивать бедрами из стороны в сторону. Голова все еще опущена к груди. Через пару секунд неуверенные виляния превращаются в четкие, бедра порой вырисовывают круги, иногда с плавными выпадами вперед, руки блуждают вдоль тела, а в голове играет приятная мелодия с возбуждающей постепенной барабанной дробью. Когда ладонь слишком быстро проходится вдоль груди, Се незаметно шипит и отстраняется от своей же ладони, считая, что шерсть слишком груба для чувствительных сосков. Рука скользит вниз, пальчики подхватывают резинку брюк и чуть спускают, под плавные движения бедер. Ладонь устремляется ввысь, чуть приподнимая края кофты, забирается под нее и уже ласкает кожу без грубостей. Когда увлекшийся Сехун начинает играть со своими сосками, закусив губу и откидывая голову назад, Крису становится тяжело дышать, и он улыбается мыслям, что не зря решил таким образом вернуть деньги. Он теряется в своих мыслях, а когда приходит в себя, обнаруживает по пояс оголенного Сехуна, который уже довольно грациозно снимает с себя штаны цвета сепии. Сехун смотрит на него томным взглядом из-под чуть влажных ресниц, ведет ладонью по животу, облизывает алые губы, пальчиками пробегается по паху и чуть выгибается, отвечая на свои ласки с судорожным выдохом. Крис шире раздвигает ноги в кресле и манит Сехуна к себе. Сехун снова облизывает губы и, продолжая пританцовывать, преодолевает расстояние в три метра. Крис рассматривает блондина вблизи и его радует, что на пойманном пареньке надеты темно-зеленые боксеры, а не какие-нибудь семейники со слониками. Он притягивает его к себе за талию, приближая его губы к своим, но не целует, лишь выжидающе смотрит парню в глаза. Ресницы у того слегка подрагивают, Сехун возбужден, и это не могут скрыть тесные боксеры. Сехун продолжая двигать бедрами и качать головой в такт своей мелодии, дразнит босса. Он опаляет дыханием пухловатые губы, а после мажет поцелуй на скуле Криса, а потом скользит по щеке языком до кадыка, в то время как пальцы расправляются с пуговицами рубашки, открывая обзор на очерченную грудь. Грудь – личный фетиш Сехуна, он сходит с ума от мужской накаченной груди и сейчас не может сдержаться, его ладони против воли скользят по ней, время от времени щекоча соски, а Се лишь заворожено наблюдает за своими действиями. Он увлекается и забывается, поэтому, когда чувствует пристальный взгляд Криса, приходит в себя и медленно, словно снимая пробу, целует парня. Крис позволяет Сехуну целовать его, позволяет делать ему все, что он хочет до тех пор, пока крисовское самообладание не треснет. Сехун целует жадно: сначала медленно и тягуче, будто пробуя, потом яростно и быстро, пытаясь насладиться, в то время как Крис как-то лениво на все отвечает, зато довольно чувственно сминает его ягодицы и время от времени крепко прижимает к себе. Се в порыве выпутывает Криса из его черной рубашки и скользя языком от губ до низа живота, опускается на колени. Молния поддается легко, а увлекшийся Сехун даже не замечает немного озадаченного, но довольного взгляда Криса. - Красивый, - горячо выдыхает прямо на сочащуюся смазкой головку и кончиком языка подцепляет блестящую каплю. - Возьми его в ротик, раз красивый, - усмехается Крис и закусывает губу, как только его член встречается с горячим и нежным языком парня. Сехун скользит им от основания до головки, пытаясь не думать, как это будет рвать его задницу, он огибает каждую венку, сладко причмокивая сосет головку, надрачивая ствол рукой. Сехун любит делать минет, ему нравится сосать члены, нравится это нежное и ни с чем несравнимое удовольствие. Возможно, все началось в детстве, когда мама купила ему первый чупа-чупс? Кто знает, но Сехуна встретить без этой карамели на палочке вообще трудно. Он просто любит сосать. Парню нравится вкус Криса, нравится запах мужчины, не восемнадцатилетнего паренька, а именно мужчины, и вкус у него тоже взрослый, немного терпкий, но приятный. - Хватит, - хрипит Крис, еле сдерживая себя от того, чтобы не оттрахать парня в рот. Он тянет Сехуна на себя и теперь уже сам целует, напористо и жестко, врываясь в его рот острым языком, сминая и кусая губы, а Се лишь стонет в поцелуй. Крис подхватывает резинку сехуновских трусов и стягивает последний атрибут одежды с бледного тела. Он с силой сжимает задницу Сехуна и разводит половинки в стороны, касаясь сжатого колечка мышц. Се вдруг становится страшно и не по себе, поэтому парень неосознанно утыкается лицом в шею Крису, чем осложняет дальнейший процесс. - Стесняешься или боишься? – Крис за подбородок притягивает к себе лицо парня с хитрым разрезом глаз. - Стесняюсь, - уж лучше сказать это, чем признаться в страхе, думает Се, но, кажется, Крис ему не верит и поэтому усмехается. - Не особо-то ты стеснялся, когда мне минет делал, - а потом поднимается с кресла, сбрасывая ботинки и висящие на щиколотках брюки с трусами и идет к дивану. – Там, - он кивает на тумбочку, - смазка и презервативы, возьми их, - Сехун послушно выполняет указания и направляется в сторону Криса, но тот, с кривой улыбкой на губах, направляет его обратно в кресло, - хочу, чтобы ты сам растянул себя. Сехун опускает глаза, а внутри все стыдливо горит. Хочется уже отказаться от этой идеи, от этого секса… " И продать свои почки? Чувак, это просто секс, просто секс с охуенным мужиком за пятьдесят штук баксов, просто сделай это", - снова отрезает пути к отступлению внутренний голос, почему-то с интонацией Чанёля на этот раз. Парень закусывает губу и выкидывает из головы нерешительность, когда удобно садится в кресле и демонстрирует качественную растяжку, ставя ноги на подлокотники. - Ну же, - усмехается Крис, - я, знаешь ли, нетерпеливый. И мое терпение на исходе. От того как ты постараешься, зависит то, насколько больно тебе будет, когда я буду вбивать тебя в эту дорогую кожаную отделку, - он демонстративно ведет ладонью по дивану, а потом довольно хищно и выжидающе смотрит на парня. Сехун выдавливает смазку на руки, но выходит слишком много, и он чертыхается, размазывая прохладную субстанцию в ладонях. А потом, последний раз выдохнув, он оглаживает анус скользкими пальцами и проникает одним. Парень знает, что когда растягиваешь себя сам, это не так дискомфортно, потому что расслабляешься полностью, доверяя себе, по крайней мере, так ему Кай говорил. Но один палец и правда погоды не меняет, поэтому он сразу же добавляет второй и материт себя за резкость, ибо два пальца, это уже не так просто. Сехун хмурится и пытается двигать пальцами, и понимает, что обволакивающие нежные стенки прохода ему нравятся, их приятно оглаживать, немного увлекшись, он касается простаты и со стоном выгибается в спине. Пальцы не хочется убирать, младший продолжает массировать комочек нервов, извиваясь и тяжело дыша, а потом добавляет третий палец, потому что ему хочется быть заполненным, хочется, чтобы мышцы растянулись еще больше. Но три пальца уже мало, это не то, он, встречаясь с темным взглядом Криса, скулит жалкое: «можно?», парень на диване пошло скалится и утвердительно кивает. Сехун быстро раскатывает презерватив на длинном члене Криса и, удерживаясь за его шею, медленно насаживается. Он чуть шипит, когда чувствует только половину плоти и, утыкаясь в шею Криса, просит помочь. Тот отрывает его лицо от своей шеи и целует, а когда чувствует расслабленность в теле Сехуна, подмахивает бедрами, резко входя до основания. - Твою мать… - рычит Се, кусая старшего в плечо. - Тише, малыш, - Крис сцеловывает капельки пота с его виска, - ты выбрал позу сам, крайне неудачную для первого раза, кстати, - Сехун расцепляет челюсть и кусает уже губы Криса, а тот лишь усмехается и делает еще одно резкое движение, удачно проходясь по простате. Се откидывает голову назад и призывно стонет, нетерпеливо ерзая на остановившемся Крисе. Он зло бросает колкое и совсем не в тему: «слабак», на что Крис скалится и быстро меняет позу, скидывая парня на диван и нависая сверху. - Это ты зря, - рычит Крис, выполняя раннее данное обещание, с силой вбивая острого на язык парня в дорогую кожаную отделку. Крису нравится этот мальчишка, нравятся его яркие волосы, хитрые глаза, нравятся мягкие губы, нравится нежная кожа, нравится то, как гортанно он стонет, постоянно облизывая пересыхающие губы и с какой жадностью он целует. Ему даже нравится его свободолюбие и какая-то независимость вкупе с колкостью. - Педофилом… с-себя не чувствуешь? – сквозь стоны, наблюдая за напряженным лицом Криса, спрашивает Сехун. - Ты еще и на разговоры способен? – улыбается Крис и делает еще один грубый толчок, - не чувствую, - отвечает на вопрос, - ты не совсем ребенок, а я не совсем взрослый. Семь лет разница небольшая, когда мне двадцать четыре, а тебе семнадцать. Сехун лишь кривит губы, а потом, скользя руками по груди, с россыпью пота, гортанно стонет – Крис ускоряется, чувствуя приближение разрядки. Сехуну хорошо, и он не хочет, чтобы сейчас все закончилось. Хочется еще и еще, а потом еще. Крис искусный любовник, а подступающий оргазм может выбить из реальности – это подсказывает болезненное возбуждение и лопающиеся нервы, накаленные до предела в преддверии оргазма. Крис решает под конец подразнить парня, он вспоминает какой-то ритм, отбиваемый им на барабанах в средней школе, и решает воспроизвести его своими фрикциями. Медленные и короткие, быстрые и до предела глубокие, среднего темпа, сантиметр за сантиметром или с такой скоростью, что кажется, искры полетят. Сехун мечется, матерится, царапает, кусает и просит завершить все быстрее. Крис снова ускоряет движения и кончает через несколько секунд, ладонью помогая Сехуну дойти до пика вместе с ним. Помещение наполнено тяжелым дыханием, ароматом превосходного секса, смешанного с запахом фруктовой смазки и дымкой от дорогих сигар. Сехун пытается дышать ровно, но ничего не выходит, его взгляд скользит по голому телу Криса, который, закинув ногу на ногу, очень эротично курит, и воздух снова поступает не правильно и не туда, а возбуждение завязывает новые узлы. От какой-то досады, Сехун хватает валяющуюся рядом с собой шапку и натягивает на мокрые волосы. Крис смеется. - Выглядишь глупо. - А ты сексуально. Не всем ведь дано… - ворчит Сехун, а потом встает и начинает собирать свои вещи до тех пор, пока не ловит лукавый блеск в глазах босса. - Что? - Ты куда-то собрался? – Крис лениво выпускает дым через нос, что смотрится слишком, просто слишком, для Сехуна. - Ну, на часах пять утра, думаю, первые лучи появились, - Се недоуменно смотрит на ухмыляющегося парня. - Малыш, а ты их видел? – Сехун понимает, что угодил в ловушку и спешно оглядывается. - Тут нет окон! - Вот именно, а условие было в том, что ты должен увидеть лучи солнца. - Меня снова подставили, - фыркает Сехун и выкидывает вещи куда-то в сторону. - Да-да, а теперь иди ко мне, мы только начали, - Се встречается с взглядом полным похоти, желания и жадности и, словно загипнотизированная змеей жертва, идет в ловушку.