Где я? Что со мной произошло? Мы же почти были в аэропорту… Что случилось за то время, пока я задремал? Меня снова пленили или же… Черт!
Я сделал шаг назад и перевёл взгляд на старика. Пистолет в руке дрожал как от порывов ветра, но здравый смысл не позволил его выронить.
— Что… Ты… Я… — бессвязно пробормотал я, широко открыв глаза и посмотрев на бандита.
— Твой дружок приперся ко мне, решив меня завалить. Ну и как видишь, и ты теперь тут. — хмыкнул тот.
— Но почему тут я… О, ками, как же больно… — я сжал рукой голову.
— Ты ещё забавнее, чем я думал. Скажу прямо — никакого Гриммджо никогда не было. Он всего лишь отклонение в твоей больной голове.
— Заболевание?.. Но мы же… Как я с ним взаимодействовал? — непонимающе простонал я.
— Сам подумай. Может ты всего лишь избегал реальности. — развел рукой старик.
Перед глазами всплыли все события прошедших дней. Наша поездка и укрывание тела, жизнь в доме Гримма, побег в старое задание… Потом плен и побег уже оттуда… И поездка сюда.
Я в одиночку прятал труп. Это я сидел с револьвером и думал, вышибить ли себе мозги после всего этого. Это я избивал человека из-за документов, да так, что громила Льярго перепугался моего второго визита. Получается, что при ударе меня по голове, я просто выключался, уступая место… Кому-то ещё? Это было объяснило, почему у меня такие большие провалы в памяти, и откуда в моей сумке оказался пистолет друга. И почему… Гримм всегда появлялся тогда, когда был мне больше всего нужен.
— Понимаю, тебе тяжело. Две личности в одном теле не должны знать друг о друге, иначе возникает такой диссонанс, что никто не захочет такое пережить. — пока Барраган говорил, я боролся с желанием развернуть ствол к себе и выстрелить. Боль в голове была адская, всё плыло перед глазами. Это был наверное шок, нервы не выдержали…
— Знаешь, думаю, тебе нужно отдохнуть, как считаешь? — краем глаза я видел, как испанец медленно двигается вдоль стены к упавшему «кольту».
— Да, не помешало бы… — процедил я, пытаясь удержаться на ногах. Но ослабленно прислонился к стене. Винтовка стала такой тяжёлой, что тянула меня к полу.
— Ну так расслабься. — наркобарон уже начал поднимать руку, как мой палец сам нажал на курок.
Выстрел в помещении прозвучал оглушительно. Бедная моя голова, совсем её решили добить.
— Понимаешь, всё это время я панически боялся пистолетов. Не говоря уже о винтовках, дробовиках, разных других орудий смерти. — я поднялся с колена и взвел курок снова. — Почему? Потому что если бы я стал ими пользоваться, то никогда бы не вернулся к безопасной жизни. Тогда бы я стал таким же как и Гримм, подверг бы его ещё большей опасности. — я подошёл к сдавленно стонущему мужчине. Да, бедный старикан, всё же ранение в голень не так уж и безболезненно проходит.
— Но таки уж вышло, что ты сам указал мне на то, что мы едины. А что хотел Гриммджо, заявившись сюда? — я слегка нахмурился. Чем дольше я говорил, тем больше росла во мне уверенность.
— Убить тебя.
— Постой, давай по… — начал было Барраган. Но я не дал ему уйти от темы.
— Скажи спасибо своему сыну. — холодно завершил я, нажав на спуск.
Пора было заканчивать. От проблемы в своей жизни я избавился. Пожалуй, самой главной проблемы. Оставалось только выбраться из этой дыры, полной обозленных дегенератов. Которые точно должны были уже мчаться сюда.
И правда, первый уже ворвался в коридор. И получил заряд дроби от меня. За ним второй. Уж насколько Сайфер был непривычен к этому роду деятельности, но руки Джаггерджака помнили все идеально. Я даже не думал о том, что нужно сделать — тело само работало, как по инструкции.
Остальные уже поняли, что так просто меня не достать — не стали выбегать. А жаль…
Я затаился и прижал к себе оружие. Странно, но теперь я ощущал поразительное спокойствие, зная, что случилось мной механизм с изрыгающий смерть 12-го калибра.
— Да кто ты такой! — раздался злобный крик из-за укрытия. А после, меня осыпало градом выстрелов. Я затаился, не подавая признаков жизни. Их больше, пусть недооценивают противника, пока не станет слишком поздно.
Один приблизился ко мне, бесперебойно стреляя, чтобы не дать мне высунуться. Хороший ход, подумал я, перехватив оружие за ствол.
— Да сдохни ты уже! — он уже почти завернул за угол, где я находился. Но ему со всей силы влетел дробовик в лицо, использованный как ударный инструмент. Никогда бы не подумал, что могу бить с такой силой. Или это всё же Гримм на меня так повлиял? В любом случае, кажется, у бедняги была выбита челюсть.
Перехватив ружьё обратно за рукоять, я упер в грудь стонущего ствол и нажал на спуск, израсходовав последний патрон. Снял с плеча винтовку и лихорадочно оценил ситуацию. Прорыв бы мне не помешал… Прорыв…
Я сдернул с пояса бандита гранату, отложив оружие и выдернув чеку. Затем бросил по направлению к позициям боевиков. Не убьёт, так оглушит.
Когда прогремел взрыв, я уже был на ногах, а карабин был в руках. Один рывок — и вот я уже рядом с противником. Даже не надо было раздумывать, ведь пули так прекрасно разили контуженных бойцов. Теперь, кто уцелел после осколков, просто не успевали понять, что происходит. Крики раздавались в моих ушах, но как-то приглушённо. В тот момент, вокруг меня было столько боли и разрушения, что я как-то даже абстрагировался от этого. Возможно более слабая часть меня вопила о том, что это кошмар, от которого надо бежать. Но Гримм так не считал. Я буквально чувствовал его радость от происходящего, желание идти до конца.
Подобрав ещё один магазин, я поменял их в автомате. Ещё один труп, ещё, ещё ещё… Они валились на пол, не в силах мне помешать. У кого-то были гранаты, которые я использовал по мере возможности. Да уж, по сравнению с этим всем, превышение мер самообороны казалось не таким уж и страшным.
Прострелив последнему, напуганному до полусмерти бойцу голову, я отшвырнул уже бесполезную винтовку и устало побрёл к своей машине. Нужно было отъехать подальше и немного передохнуть, уложить всё в голове. Особенно то, что оказывается, я всегда был одинок на своём пути.
Выйдя за ворота, я открыл машину и сел за руль. Куатро тут же пришёл потереться об руку и тихо помяукал, намекая, что хозяин уделяет ему мало внимания. Я устало почесал его за ухом и нажал на педаль газа, вернувшись на маршрут, которым мы следовали до выходки Джаггерджака.
***
Разумеется, пришлось остановиться. Я сменил уже ненавистную мне форму на чистые джинсы и рубашку, а эти кровавые тряпки выбросил. Даже нашёл в чемодане кожаную куртку, которую я никогда не купил бы, проживая в своём кондоминиуме. Хм, это сколько же мой друг потратил втайне от меня моих же денег? Забавно осознавать, что я вел такую двойную жизнь долгое время. Забавно и так… Грустно?
Я тяжело вздохнул и надел куртку, присев на край водительского сиденья. На голову давила тишина, ставшая теперь невыносимой. Мне было не с кем поделиться своими мыслями, теперь я был впервые за долгое время сам по себе. Не это ли имел ввиду Гриммджо? Чтобы я перестал цепляться за воображаемого друга и чтобы он перестал доминировать в моём теле? Ведь если так подумать, то в последнее время именно Гримм больше времени брал управление в свои руки. При этом являясь условно «ведомым».
Я посмотрел на свои руки. Да, теперь я не воспринимал их как чужие. Тонкие, белые, но покрытые мелкими шрамами и мозолями, в точности как руки панка. И шрам на груди от якудза… У меня была насыщенная событиями жизнь, которая не принадлежала мне. Настоящий Сайфер просто жил ради работы и дома, а по ночам убегал оттуда, так как второй обитатель квартиры не мог выдержать такой жизни. И я его понимал — теперь бы и сам старался оттуда убраться. Одно радовало: теперь я точно знает, что не оставлю никого в этом мрачном и вонючем городе, в этой злосчастной стране. Меня тут больше ничего не держало, даже работа.
Я поднял голову и посмотрел на город. С этого места он был виден довольно неплохо. Прекрасная картина, можно представить, сколько этим утром на улицы вышло людей, а сколько тебе не пришло домой. И у каждого своя жизнь, свои секреты, свои проблемы. Сколько среди них таких как я? Таких же замученных работников, не осознающих, что от перемен их отделяет одно действие — например, не отмахнуться от незнакомца, перепутавшего тебя с другим человеком. в голове может не укладываться, но я это знаю. Впрочем, это уже не мои проблемы, верно?
Я щелчком выбросил сигарету, раздавил её ботинком. Ещё одна пагубная привычка, которой меня научил Гримм.
— Поехали, друг мой. И так задержались из-за твоей виндетты. — вздохнул я, обращаясь в рассветную пустоту. После чего завёл машину и тронулся с места, набирая скорость. Ревущий мотор, револьвер, лежащий рядом, Куатро, мирно сидящий на сиденье — всё это дарило мне необыкновенное чувство спокойствия. Его не было уже несколько месяцев, пока мы скитались от одного убежища к другому.
Ветер дул в открытое окно, холодным потоком унося все лишние мысли, по радио играла песня из какого-то фильма одиннадцатилетней давности. Кажется, там герой так же уезжал в темноту в конце. Забавно, я же не герой, и тем более не персонаж какой-то книги или фильма по ней… И всё же, это настроило меня на философские размышления. Да, Гриммджо сказал бы мне заткнуться и не занудствовать. Да я бы и сам хотел, чтобы он так сказал. Но увы, моего единственного друга здесь нет. И никогда не было.
***
Аэропорт. Я уже оформил всё что было нужно и теперь был готов отправляться на родину, где не был уже давно. Оставалось лишь подождать самолёта. И это время я коротал за книгой, сидя в зале ожидания. Признаться честно, я ожидал, что кто-то из людей может достать оружие и попытаться выстрелить в меня но… Нужно ли это кому-то после смерти старика, одержимого моим убийством. Думаю нет. Вряд ли и Барраган и Гримм и Сайфер рассчитывали, что так всё закончится. Но такова жизнь: длинная череда событий, которые вечно идут не так, как было запланировано. В конце концов, встреча двух «
я» тоже была случайной: они не должны были знать друг о друге, но выходя из кабинета врача, под препаратами, почти в отключке, офисный работник столкнулся с тем, кем никогда не хотел бы быть — своим внутренним демоном, который оказался ему самым близким товарищем. Думаю, это и стоит считать отправной точкой всех событий, сложившихся в итоге в такую… Странную историю.
Я поднялся на ноги. Убрал книгу и обернулся назад:
— Ты идешь? Пойдём, нам пора.
— Вы что-то сказали? — встрепенулась женщина, сидящая рядом.
— Нет. Это было не вам. — пожал плечами я, наблюдая как панк встал и похлопав меня по плачу, пошёл к самолёту. Я направился за ним следом. Теперь, одетый одинаково с ним, я чувствовал ещё большее единение с этим человеком, жившим у меня внутри. Словно так и должно быть. Так было всегда, так будет и дальше.
Обо всём этом я уже думал, наблюдая, как поверхность стремительно удаляется. Самолёт всё взлетал, а я смотрел на яркое солнце, освещающее землю. Смотрел и понимал, что буду тосковать по этому периоду жизни, каким был плохим он ни был. Но как бы то ни было, начинался новый период в моей жизни.
— Мы ведь этого хотели, Гримм? — и мой спутник, сидящий рядом, довольно усмехнулся, закинув ногу на ногу. Только пассажир передо мной с сомнением посмотрел на странного, как ему показалось, пассажира в кожаной куртке и собранными в хвост волосами.
—
Ох уж эти японцы… — наверняка подумал мужчина, но промолчал.
