• • •
И вот, наконец оформив договор и обзаведясь такими желанным ключами и пропуском, довольный стример стоит посреди гигантской гостиной в попытках заснять нормальную историю для инстаграма. Да, помимо отвала кучи бабла за новое жилище на ближайшие несколько месяцев, он также решился поучаствовать в гиве, организованном Бустером, вкинув туда ещё около 70-ти k, не упуская шанс привлечь к себе новую аудиторию. Неподалёку от стримера, на просторном кожаном диване развалился Вова, с лыбой наблюдая, как серьёзно старается выглядеть Хесус перед новопришедшими подписчиками, сам считая подобную идею пиара за такие деньги полным отстоем. Идея попытаться отговорить Лёшу от очередного вкида денег уже заранее считалась провальной. Ну и ладно, пусть попробует, авось реально себе актив поднимет. — Здарова, ребя– Баля-я-я-ять… — Протягивает Хес, откидывая голову назад, в третий раз сбрасывая видос под очередной хохот Братишкина. — Пиздец ты камень, Хес. — Вова закидывает ноги на близстоящий журнальный столик, скрестив руки за головой, продолжая улыбаться. — Да попизди. Твои истории выглядят ещё нелепее, чем мои. Я хоть стараюсь в отличие от некоторых. — Глядя сверху вниз с самоуверенным видом, выдал Лёша. — Да каво ты там… Мои истории самые лучшие в мире. Молчи лучше. — Смотря на то, как Хес вновь начинает красоваться перед фронталкой, поправляя свою, и без того идеальную, настоебенившую башню, Вова не выдерживает. — Ох, старый, как ты заебал. Братишкин лениво поднимается с дивана, подходя к Хесусу. — Нахуй ты куртку нацепил, если в помещении стоишь, долбоёб? Ты будешь выглядеть намного лучше и менее нелепо без этих лишних слоёв одежды. — Да что ты прикопался? Я и так из-за тебя теперь на стримах в одной кофте сижу. Тебе мало что ли? Что правда, то правда. Именно благодаря Вове Лёша смог перебороть себя и стеснение своих тонких плеч перед зрителями на твиче. Ну как перебороть… Настырность Вовы довела до того, что после парочки неудачных попыток уговора «раздеться» хотя бы на один стрим, неугомонный Братишкин просто напросто спрятал все Лёшины кофты на молнии и удачно съебался, дабы не получить пиздюлей в этот вечер. На тот момент Хесу не оставалось ничего, как по итогу решиться на такой отчаянный шаг и предстать перед зрителями без своей «дополнительной амуниции». В конечном итоге реакция чата и донатеров приятно удивила Хесуса. Оказывается, все те бесконечные монологи Вовы о том, что худоба никак не делает Лёшу каким-то страшным кощеем, отпугивающим людей, действительно оказались правдой. Это предало Лёше решительности. Он даже был готов извиниться перед этим дурачком за то, что не мог довериться ему всё то время, и уже вскоре даже забыл о том, что все его кофты находятся у самого Вовы, который запрятал их в багажник своего авто, оставив лишь одну, фиолетовую с твичом, которую любил надевать сам, находясь у того дома. Говоря на чистоту, в Хесусе Вову устраивало абсолютно всё. Начиная с Лёшиной харизмы и умеренного, доброго характера, заканчивая небесного цвета глазами, идеальными чертами лица и тонкими, аристократичными кистями, пальцы на которых так любил переплетать со своими Вова, лёжа вместе в кровати после утомительного дня. Он любил поглаживать Лёшу по худым рукам и ногам, приговаривая, насколько он красив в своей естественной комплекции, и что ему нет нужды прикидываться какой-то недорамой, надевая сверху ещё несколько кофт. Каждое слово Вовы откладывалось где-то в глубине души Лёши, придавая порой так сильно недостающей уверенности, которая в итоге позволила Хесу чувствовать себя смелее на собственных стримах. Каким бы безразличным Вова порой не казался со стороны, в душе он был готов сделать чуть ли не всё ради дорогого для себя человека. Однажды он даже решил научиться готовить по урокам из интернета, несмотря на всю свою криворукость, дабы Лёша смог покушать сразу после своего стрима, не тратя время на готовку. Но даже такая, казалось бы, простая задача, как приготовление обыкновенных куриных грудок, оказалась для Вовы весьма затруднительной, приведя к тому, что в какой-то момент Хесу пришлось подскочить с кресла и рвануть на кухню прямо во время трансляции, отмазавшись перед зрителями походом в туалет. Стоящий за плитой Вова в своей старой, как мир, растянутой, голубой футболке с надписью «Лас Вегас» с той самой, накинутой сверху, твичовской кофтой и в своих любимых серых шортах чуть выше колена встречал Лёшу виноватым взглядом, приуныв над сковородой с несчастной, подпаленной курицей. В такие моменты слова были не обязательны, даже если бы Хес отрубил микрофон. Он лишь мягко улыбался, тихо хихикая в кулак, смотря на такого домашнего, виноватого Вову, который в подобном виде открывался, кажется, лишь только ему. Аккуратно потрепав того по отросшим волосам, Хес подошёл к окну, дабы проветрить кухню от не шибко сильного, но всё же присутствующего, запаха гари. Вова продолжал не сводить со стримера глаз, следя за каждым немым движением парня, в которых он видел присущую лишь Лёше грацию. Сделав дело, Хесус ещё раз обернулся на Вову, сияя лучезарным взглядом, и вышел в коридор, скрывшись за родной, зелёной занавесой. Сколько бы раз Хес не повторял Братишкину о том, что не нужно лишний раз так о нём переживать, и что он вполне способен сделать многие вещи сам, он искренне ценил всю поддержку, что так старался дать ему Вова. В его лице это было особенно приятно, как бы сильно Хесус порой не отнекивался от желания помочь, начиная с хила на турнире по Rogue Company на стриме, заканчивая предложением Вовы погладить Лёше кофту в реальной жизни. В обоих случаях Хес отнекивался уверенным «Не надо, я сам». — Говоришь так, будто это плохо. — С какой-то долей обиды произнёс Вова. — Вовсе нет, просто то твич, а это инстаграм. Э-э-это друго-о-ое. Здесь людей раз в 7 больше, чем сидит у меня на стриме. Хочу как-то посолидней выглядеть, тем более перед новыми подписчиками, а то как шкила в этой кофте. — Ну ладно, так уж и быть, разрешаю. — Делая псевдо одолжение, произнёс Вова, ухмыляясь в ответ и придвигаясь чуть ближе. — Только я всё же кое-что подправлю. Рука Вовы не успевает подняться на 90 градусов, как Хес уже читает его действия наперёд, словно книгу, но Братишкин оказывается быстрее, поэтому первым перехватывает руку, которая тянулась к его собственной, почти невесомо кладя свою правую под расстёгнутую куртку на талию Хеса. — Я не буду полностью ломать, обещаю. — Вова сказал это в непривычной для себя манере, так спокойно и даже в какой-то степени серьёзно, переведя взгляд на глаза Лёши, аккуратно поглаживая пальцем костяшки худой ладони, которая несколько секунд назад пыталась остановить Вову. Как бы Хес изначально не хотел отвертеться, он понимал, что находится в ловушке у этого гоблина, который превосходит его физически, но, в очередной раз вглядываясь в эти чуть ли не умоляющие глаза, которые при разном освещении напоминали Лёше то туманный зелёный луг с прекрасными цветами, то бездонный голубой океан с целым подводным миром, парень эмоционально слабел и был готов доверить ему абсолютно всё, даже самое сокровенное — собственные волосы. Получив краткий, одобрительный кивок, Вова перевёл взгляд на башню и, не спеша, выпустив чужую руку, аккуратно дотронулся до идеально уложенных локонов. Хес хотел было прикрыть глаза, но не мог оторваться от такого заинтересованного и сосредоточенного лица Вовы, смотрящего вверх, который продолжал аккуратно трогать башню, слегка заваливая её и легонько оттягивая пряди пальцами в левую сторону. Зрители вместе с самим Хесом прозвали вид такой башни «клювом», и, по мнению Вовы, это был лучший вид Лёшиной причёски, которую он подметил для себя во время рекламного стрима по Мортал Комбат, не наблюдая её у того раньше, построенную намеренно. После проделанных манипуляций Вова последний раз прошёлся по волосам Хеса, практически пролевитировав над ними ладонью, боясь делать какие-то лишние движения, дабы башня не разрушилась целиком. Такие моменты казались им обоим чем-то слишком интимным, а Вова был не против и вовсе снести эту укладку к чертям прямо здесь и сейчас, но сдерживался, ибо знал, как это сейчас важно для Лёши. — Красивый. — Будто стараясь не нарушать установившуюся идиллию, перешёл на полу-шёпот Вова. Находясь у парня практически под ухом, он вновь ловит взгляд пары завораживающих глаз, каёмка светло-голубого цвета которых, кажется, за последнюю минуту успела уменьшиться вдвое. Невольно правая рука Вовы, всё ещё лежащая на боку, слегка прижимает к себе худую талию. В этот момент Хес сдаётся. Положив правую руку тому на подбородок, он медленно проводит большим пальцем по Вовиному шраму на верхней губе, слегка прерывая зрительный контакт, после чего, переместив ладонь выше, поглаживает пальцами чуть шершавую щёку. Спустя мгновение он наклоняется, плавно накрывая губы Вовы своими, неторопливо спустив руки тому на шею. И Братишкин отвечает, практически сразу приоткрывая рот для продолжения, спуская вниз вторую руку и слегка проникая под кофту, оглаживая тонкую талию Хеса, переходя на поясницу. Поцелуй углубляется, а их языки робко встречаются, спустя время начиная двигаться в жгучем танце, ровно до тех пор, пока первым в итоге не отстраняется Вова. Хоть недавно он с горем пополам и перешёл на нулёвку, последствия от не так давно брошенных сигарет, которые тот всё равно изредко покуривал вечерами, несмотря на электронку, давали о себе знать в самый неподходящий момент. Хесусу уже было откровенно похуй на всё: на место, время, несчастную недозаписанную историю в инстаграме и даже на свою ебучую причёску (ну почти). Перед глазами стоял только Вова. Спустя пару секунд, придя в норму и немного приподнявшись на носочках, тот прильнул к губам Хеса, перенимая инициативу в собственные руки, действуя более напористо, чем в прошлый раз. Чувствуя настрой Лёши, он без зазрения совести впустил пятерню в такие идеальные волосы, интенсивно оттягивая их, что так безумно нравилось Хесу, параллельно стягивая с него куртку, которая тотчас полетела на пол. Эти двое, будто кружась, придвигались всё ближе к дивану, пока первым вдоль кожаной поверхности не плюхнулся Вова, потянув Лёшу следом на себя, от чего тот, будто запланированно, приземлился к тому на бёдра, чувствуя под жопой уже образующийся стояк. Разорвав поцелуй, Лёша, не долго думая, принялся слегка елозить из стороны в сторону, прикусывая нижнюю губу и издевательски следя за краснеющим под ним Братишкиным. То, что наблюдал со своей стороны Вова, было мало описать словами. Идеальный во всех внешних аспектах Хес с пошлым блеском в глазах и растрёпанной башней, который прямо сейчас буквально седлает его. От одной такой картины и осознания происходящего уже хочется спустить в штаны, но он пока держится. Лёша же будто специально пытается довести Вову своими действиями, не останавливаясь и ехидно улыбаясь. Видимо, это месть старого за разрушенную башню. Не выдержав такого напора, Вова проронил первый, сдавленный стон. В глазах плыло, не понятно – то ли от основного света, наполовину скрывающегося за головой Хеса, то ли от захвативших в момент ощущений. Кажется, это именно то, чего и добивался Лёша. Совладавшись с действиями парня, Вова всё же нашёл в себе моральные и физические силы скинуть с себя Хеса, поменяв положение. Встав на колени, которые были порознь Лёшиных ног, он принялся стягивать с того серую кофту. На это Хесус, как обычно, по началу слегка сопротивлялся, но под очередные, подбадривающие нашёптывания Вовы расслабился, наконец позволив тому это сделать. Взору Братишкина предстала идеальная, бледная кожа. Вкупе с желанием, отражавшимся в лице Хесуса, парню вовсе отшибало сознание. В это время, слегка приподнявшись на локте, Хес в ответ попытался стянуть с Братишкина «сквадовский» чёрный худак, что по итогу сделал сам Вова, после так же стянув обувь с обоих. Нависнув над Лёшей и приблизившись к такой желанной, тонкой шее, он принялся проходить по ней поцелуями, так нежно, с каждым разом действуя всё активней, слегка закусывая кожу в некоторых местах и проходясь губами по так сильно выпирающему кадыку, наблюдая за откинутой головой с блаженно прикрытыми, чуть жмурившимися, глазами. Вова утыкался носом в шею, улавливая слабые нотки такого ахуенного и дорогого, не успевшего выветриться до конца, Лёшиного парфюма. Чувствуя горячее дыхание Братишкина, Лёша млел, обхватывая того руками за шею, будто пытаясь удержать форму и не расплавиться от жара, как тонкая свечка. Вова же неторопливо спускался ниже, уделяя не меньшее внимание ключицам, которые образовывали настолько большие ложбинки рядом с шеей Хеса, что в голове Братишкина появлялось такое постыдное, но сильное желание, чтобы Лёша однажды подрочил ему с помощью них, но лишь одна проскакивающая мысль об этом уже яро смущала Вову, надеющегося однажды в будущем всё же решиться поведать Хесу о своих потаённых желаниях. Братишкин продолжал блуждать поцелуями по телу Хесуса, пройдясь по груди и выпирающему очертанию рёбер, проведя по тем языком. Задержавшись на чувствительном, впалом животе, Вова медленно спускался всё ниже по идеально выбритому, бархатному телу, к которому хотелось прикасаться с каждым вздохом всё больше и больше. Яркие, контрастные метки невероятно красиво смотрелись на Хесусе, особенно в области шеи, и Вова далеко не мог оставаться равнодушным от осознания того, что причиной их появления являлся он сам. «Прости, Хес, но тебе не привыкать пользоваться тональником» Лёша лишь прикрывал рот предплечьем, сипло дыша, наблюдая за происходящей картиной. Вова же продолжал свои действия, дойдя до резинки новых «филипплейновских» штанов, которые, по мнению Братишкина, очень хорошо смотрелись на Хесусе, но в чём он, пожалуй, никогда не признается. Когда Братишкин провёл рукой по выпирающему бугорку, сдерживаемому парой слоев ткани, Хес невольно выгнулся, негромко замычав, всё ещё не желая открывать рот. Вову же такой расклад событий совсем не устраивал, поэтому, убрав ладонь, он чуть подтянулся к Лёше, пытаясь осторожно сдвинуть руку с его лица, заглядывая во всё те же светлые глаза, радужку которых чуть ли не полностью поглотил бездонный зрачок. — Только не закрывай лицо, пожалуйста. Я хочу видеть тебя полностью. — Это было произнесено настолько чувственно, с ещё более неестественной для Вовы в повседневности интонацией, что данные слова ещё какое-то время продолжали эхом отражаться от стен пустого в тот момент сознания Лёши. Хесу не было что отвечать, поэтому он просто убрал руку, скрывающую чуть разгорячённые щёки, продолжая оставаться прикованным своим взглядом к Вове и его положению, находясь буквально в 10-ти сантиметрах от чужого лица. Слегка поднявшись, Хес облокотился лопатками на мягкий, диванный подлокотник. Кажется, положения удобней для него в данный момент попросту не существовало. Бросив довольную ухмылку на лицо Лёши, наконец полностью открывшееся его взору, Братишкин принял прежнюю позицию, сползая назад к резинке штанов, и начал стягивать свободную ткань, захватывая вместе с ней такие давящие в данный момент боксеры. Все действия Вовы сопровождались и ограничивались тяжёлыми и прерывистыми вздохами со стороны Лёши, ровно до тех пор, пока Вова не продолжил свои поцелуи, переместившись с идеально выбритого лобка на стоящий член. От вида такого Вовы, иногда переводящего свой взор на Лёшу во время своих действий, и весь спектр испытываемых ощущений всё же заставили Хеса негромко простонать, силой закусив многострадальную нижнюю губу. Братишкин же не собирался останавливаться на достигнутом, продолжая свои действия и сверкнув парой серо-зелёных глаз, которые в данный момент больше напоминали Хесусу цвет затопленного океаном луга. Пройдясь мелкими поцелуями по основанию вверх, не долго выжидая, Вова облизал головку, чувствуя на языке выделившуюся смазку. От происходящего у Хеса, кажется, возрос пульс, но он не мог оторваться от представленной картины, сопровождавшейся захлестнувшими ощущениями. Кажется, это был тот самый, отдающий бирюзой, океан в глазах Вовы, в котором он тонул прямо здесь и сейчас. Братишкин же продолжил. Полноценно пройдясь языком по всей длине от основания, он взял в рот меньше чем наполовину, начав ритмичные движения вверх-вниз, сопровождаемые поворотами головы в нескольких направлениях. От происходящего Хесу чуть ли окончательно не снесло вторую башню, заставляя того поджимать пальцы на ногах и невольно двигаться в такт движениям Вовы. Он уже не стеснялся издавать периодические стоны, даже забивая на то, чтобы прикрывать зубы от порой поглядывающего на него исподлобья Вовы с его красивыми, выраженными, густыми бровями и такими длинными, почти девчачьими ресницами. Наблюдая за происходящим, в голове секундно проскакивала шутка, что Братишкин в итоге пососал, и не только аудиторию Хесуса, но страх в дальнейшем остаться без члена сдерживал Лёшу в очередной раз пустить разрывную в такой неподходящий момент. Хесу уже как месяц было интересно, где такой с виду натуральный натурал на Вове научился так неплохо работать ртом. Судя по всему, видео-уроки по минету давались парню с куда большим успехом, чем по готовке. Вот это удивительно. Продолжая свои размеренные движения, Вова с каждым разом пытался заглотить всё больше плоти, слегка помогая себе рукой и издавая гортанные стоны, вибрация от которых расходилась по члену, всё больше приближая Хеса к разрядке. — В-вов… Я сейчас кончу… — на выдохе произнёс Лёша, всё же прикрыв рот рукой. Вова только наращивал темп, смотря в глаза напротив, почти полностью поглотившиеся чернотой зрачков, буквально через пол минуты доведя их обладателя до края. Лёша кончил, излившись Вове в рот, ловя помутнение в глазах, сопровождавшееся ярким, искристым фейерверком. Братишкин же в свою очередь ни на секунду не отводит глаз от Хесуса, сглатывая всё содержимое и, подхватывая на себе ответный взгляд напротив, собирает оставшиеся капли спермы со рта, пошло слизывая их со своих пальцев, приглаживая растрёпанные волосы назад другой рукой. Как бы стыдно не было Вове, в очередной раз, не сдержавшись, кончить в штаны, он ничего не мог с собой поделать. Осознание того, до какого состояния он доводит Лёшу, было выше его сил. Хес же, с пеленой на глазах, окончательно откинулся назад, свободной рукой убирая остатки бывшей идеальной причёски с чуть запотевшего лба. Порой ему казалось, что он спит, совершая очередное путешествие по каким-то параллельным вселенным. Другого объяснения, как он вообще может видеть внутренне гомофобного Вову сейчас с ним в таком виде, попросту не находилось. Но, к удивлению, счастью или всему вместе взятому, происходящее было ничем иным, как стопроцентной реальностью, в которой Хесу по чистой случайности посчастливилось оказаться. Пожалуй, только из-за единственной причины в виде Лёши Вова мог позволить записать себя в список бисексуалов, но только карандашом, от которого всё равно в итоге просрёт ластик. Вова плюхается рядом, смазанно целуя предмет своего обожания куда-то в уголок губ, обнимая. Лёша на это улыбается, и, натянув штаны, прижимает Вову к себе, выдыхая и ненадолго прикрывая глаза. Братишкин аккуратно достаёт телефон с заднего кармана, открывая свой телеграм-канал, но его отвлекает Хесус. — Может, поедем ко мне? Посмотрим фильм, еды закажем? — Тихо говорит Лёша, поглаживая Вову по чуть светлым волосам, в какой-то степени намекая на продолжение банкета. — Старый, когда ты снова начнёшь подрубать хотя бы раньше 10-ти вечера? С таким успехом скоро на твоих стримах будут сидеть лишь полуночники и люди с Дальнего Востока. — Вове приспичило разрушить всю романтику, выждав идеальный момент для того, чтобы доебаться. — Да ты бубнишь побольше меня. Кто тут ещё старый? — Потому что в отличие от некоторых я уважаю свою подписоту и почти никогда не опаздываю на стримы. — Это «почти» как сегодня, например? Выходит, в какой-то мере всё же похуй на любимых зрителей. Маня-я-ятно. — Хес давил свою фирменную лыбу, ожидая ответной реакции. Спокойствие в момент испарилось с лица Вовы, заставив того повысить тон по большей части с некой обидой, нежели злобой. — Ой, иди ты в пизду. Нахуй я вообще тогда с тобой поехал, когда мог и похавать успеть, и подрубить вовремя, вместо того, чтобы сейчас слушать твои подъёбы ни к месту. — Да бля, Вов, это же просто шутка. Успокойся. — Для Лёши уже была привычной ситуация, когда дурак на Вовие мог ни с того, ни с сего расстроиться или стриггернуться на любую хуйню, а то и вовсе сгореть с какой-нибудь тупой вкинутой шутки. Правильно когда-то давно успели подметить люди в его чате — Братишкин слишком мягкий и ранимый внутри, зацикливающийся на незначительном дерьме. Вова молча поднялся, натягивая на себя худи, и сел, принявшись надевать, скинутые до этого на пол, кроссы. — Жду тебя в машине. Документы и дверь закрыть не забудь. — Проронил тот, захватив свою лего-джинсовку со стола и скрывшись в коридоре с последующим хлопком тяжёлой двери. «Су-у-у-ука-а-а-а» — единственное, что сумел протянуть Хес, вновь откинувшись на диван. Казалось бы, как можно успеть начать дуться на человека, которому ты, в самом хорошем смысле этого слова, отсосал буквально минуту назад? Ну, что сказать… Это Вова, которого Лёша всё равно бесконечно любил, даже за всевозможные психи, с которыми ему так или иначе приходилось сталкиваться временами. На это было множество причин, в основном даже не касающихся Хеса, начиная со слитой игры в каком-нибудь «Варзоне» ночью, заканчивая недопониманием с кем-нибудь из сквада или за его пределами. Сидя в такие моменты вместе с Вовой на диване, обнимая и внимательно выслушивая причины сильного негодования, он представлял, что примерно происходило по другую сторону экрана в не шибко далёком 2018-м, когда они вдвоём в очередной раз выясняли отношения в дс. Как потом признался сам Вова, он чувствовал себя паршиво в первое время после каждого их столкновения, переводя всё в тупую шутку вместо извинений. С недавних пор, как только эти двое начали активно общаться, Вова решился рассказать о своих проблемах, заключающихся в собственной чрезмерной импульсивности, вызванной его слабой нервной системой. Рассказал о приступах неконтролируемой агрессии, извинялся за всю свою былую токсичность и глупое поведение, твердил, насколько он конч, и как сильно порой обижает людей, сам того не замечая. Хесус лишь внимательно слушал, приговаривая, что всё хорошо, и Вова молодец, что сознаёт свою вину. В какой-то момент Лёша даже решил предложить Вове сходить к хорошему психологу, но парень понимал, что в его случае это просто бесполезная трата денег. Ещё более бесполезная, чем покупка Хесусом его дурацких штанов за«Я выехал. Скоро буду💜»⠀⠀
• • •
Полежав и обдумав всё где-то ещё минуту, Хесус всё же решается встать, подобрав, упавшую со спинки за диван, кофту, обуваясь и по дороге подбирая свою куртку, скинутую Вовой на пол. Взяв всё необходимое и убедившись, что точно ничего не забыл, Хес вырубил свет и вышел из квартиры, попутно закрывая дверь. Выйдя из здания, не так далеко у входа Лёша наблюдал знакомый Мерин с заждавшимся внутри Вовой, который помигал тому фарами, дабы Хес его точно заметил. За время их нахождения здесь на улице конкретно стемнело, что не удивительно, ведь зимой, соответственно, дни намного короче. Открыв переднюю дверь и сев в тёплый салон по правую сторону от парня, Хесус скинул свой фиолетовый рюкзак со всеми документами и прочими нужными вещами на заднее сиденье, после аккуратно захлопывая дверь и пристегнув ремень. Они сидели молча в тёмной машине где-то ещё секунд 15, в которой из внутреннего света была лишь горящая приборная панель и подсветка на многочисленных кнопках. Через стекло на парней проскальзывал свет от близстоящих фонарей. По итогу оглушающую тишину первым решил разрушить Вова. — Прости. Я правда долбоёб, что начинаю разводить драму на ровном месте. Я не хочу ссориться и портить тебе настроение из-за своих тараканов в башке. Ты не заслуживаешь такого отношения с моей стороны. Стоит ли ещё говорить о том, как много значил для Братишкина Хес, который был единственным, перед кем тот был способен так прямо и так искренне извиниться, находясь один на один. — Ты меня прости. Я первый начал, я виноват. — Даже несмотря на то, что Хесус в принципе не видел своей вины в произошедшем, учитывая многократные стёбы Вовы в свою сторону, он был готов извиниться в ответ, лишь бы только Вова вновь не загонялся. — Я люблю тебя, Лёш. — Я тебя тоже. Обретя такое желанное в этот момент умиротворение и слабо заметно улыбнувшись, Братишкин со спокойной душой завёл мотор. Всю дальнейшую поездку до дома Хесуса они провели без единого слова, пока из сабвуферов, не слишком громко, играли треки LXST CXNTURY, к которым с недавних пор, вслед за Вовой, так же пристрастился и Лёша, даже добавив несколько себе в плейлист вк и иногда слушая их по завершении своего стрима. По дороге Хес осознал, что у него так и не получилось заснять нормальную историю для инсты, тягостно вздохнув с мыслью, что ему снова придётся заниматься этой хернёй, но уже дома, без какого-либо желания. Но что поделать. Через полчаса Братишкин уже искал место, где мог бы остановиться, дабы высадить Хесуса. Наконец, он затормозил, какое-то время стоя на месте, поглаживая подбородок, и направив взгляд куда-то вперёд, вдоль огней ночной дороги. Оба парня были погружены в собственные мысли, пока на фоне играл LXST CXNTURY – Andromeda, который так полюбился обоим, задавая чарующую и неповторимую атмосферу свободы во время совместных катаний этих двоих по пустым дорогам, погружённого в мрак, большого города. — Ладно, я пойду. 18:36. Ты ещё успеешь доехать и запустить вовремя. — На этот раз первым прервал молчание Лёша, принявшись отстёгивать ремень безопасности. Он погасил экран телефона, который включал, дабы узнать время, и потянулся к рюкзаку, валявшемуся на заднем сидении. Хес уже собирался открыть дверь, как в этот момент его за плечо осторожно остановил Вова. Лёша обернулся, вопросительно посмотрев на него, и выгнул бровь в явном недоумении. — Знаешь, так похуй сегодня на этот стрим. Ты дороже для меня всех зрителей вместе взятых. Ты — мой главный зритель. Если бы только аудитория знала, на какие речи порой способен их любимый• • •
«Чуть опаздываю со стримом» 19:33 «Но будет» 19:33 Вова стоит в прихожей, убирая телефон в задний карман, и прощается с Хесусом, обвив руками и утыкаясь тому в шею. Хес так же тепло обнимает парня в ответ, целуя того в макушку. — Только не гоняй там давай, я тебя прошу. — Да не волнуйся ты, всё заебись будет. В противном случае жду золотой гроб, купленный на деньги с твоего «май кс го». — На этих словах Вова распускает свои объятия, не переставая улыбаться. — И после этого ещё я несмешной. — Скрестив руки, чуть недовольно пробурчал Хесус. — Так у меня же пиздишь шутки, солнце. — Продолжая светить улыбкой, подмигивает Вова и на прощание целует того в щёку, выходя из квартиры. Хес закрывает за ним дверь, после чего с счастливым видом направляется в ванную.• • •
«Стрим если что будет, но немного с опозданием» 20:19 Хесус устало плюхается на кровать после такого насыщенного, наполненного суетой, дня. Единственное его желание в данный момент – подремать хоть часок, прежде чем рассказать зрителям как прекрасны огни ночных башен в Москоу Сити.