Холодный расчёт

Ледяные пальцы Раннвейг коснулись вспотевшего лба Локи. Мага била дрожь, перед глазами по-прежнему настойчиво маячил туман Хельхайма, и тело никак не желало подчиняться элементарным командам мозга, который, казалось, стремился разорвать черепную коробку. В горле стоял ком. Тяжело сглотнув, Локи рвано взмахнул рукой, намереваясь убрать мертвецкий холод со лба, но промахнулся. - И долго эта канитель будет продолжаться? – застонал он. Лекарь убрала свою руку и, преодолевая сопротивление, помогла магу сесть ровно. Локи прикрыл глаза, спасаясь от яркого освещения темницы. Рядом с ним зазвенели флаконы. В нос ударил мерзкий, острый запах ароматической соли, пленник своего отца нелепо, словно пьяный, отмахивался от девушки. - В зависимости, – цокнула языком Раннвейг. Локи едва слышно зашипел, почувствовав, как лекарь отодвинула повязку на травмированном плече. Несколько секунд она молчала и даже не двигалась, чтобы потом абсолютно спокойным голосом произнести: – В зависимости от того, кто вы, Ваше Высочество. Локи открыл глаза и повернулся ровно в тот миг, когда настрондка оттянула бинт и споро разрезала его ножом, высвобождая наружу едва начавшее заживать плечо с остатками мази поверх. Она осторожно провела тканью по ранам, стирая лекарство, и вопросительно взглянула на мага, который упорно смотрел на ожог и спешно пытался трактовать вопрос так, как могла это сделать девушка: Сиф, к примеру. Ну, не о происхождении же она спрашивала? Нет? Но голова не только решать ребусы женских ассоциаций не желала, она даже думать не могла. - Я Локи из Асгарда, – отрешённо отозвался маг, гордо распрямляясь, но вместо этого просто больно стукнулся затылком о стену. – Кажется, мой череп сделан из того, из чего и стены. Гудит одинаково. - Тело избавляется от яда, не мешайте ему, Ваше Высочество. Хочет гудеть, пусть гудит. Вы сами знаете, что вы не ас? - Ты бредишь, – кивнул Локи. – Точно, бредишь. - Тор – эта же мазь, ваш брат полностью здоров, а его ожоги были знатно хуже, – Раннвейг, будто для подтверждения своих слов, сунула банку из-под мази магу под нос. – Были бы вы асом, на вас она тоже хорошо подействовала… – Локи молчал, хмуро глядя на флакон. Настрондка тяжело вздохнула и присела напротив него. – Понимаете… понимаете, есть разные вещи, которые действуют по-разному на разные виды. Если аса лечить как жителя моих земель, то… ну, это долго. А демона Муспельхайма как ётуна не вылечишь, потому что просто убьёшь… - Демоны болеют? – Локи усиленно старался перевести тему на менее щекотливую. В панике он взглянул на кварцевое стекло, размышляя: как умудриться доползти до него и докричаться до стражи, чтобы вывели отсюда чрезмерно любознательную идиотку. Подарок от Лафея и всей ётунской расы вкупе не даст загнуться от ожога плеча. - Ну, да, – серьёзно кивнула Раннвейг. – Болеют… М-м-м… Поймите, мне всё равно, кто вы. Я лишь хочу вас побыстрее вылечить и всё. Я просто лекарь, к власти не рвусь. Думать мне не позволено, я просто лечу. Но это не праздный интерес. - Я полагал, что лекари должны думать, иначе вылечат до смерти. Настрондка молчала, а Локи кривил губы, размышляя. - Хорошо, – выдохнула Раннвейг. – Ясно, что сразу отбрасываются любые альвы, цверги, асы и демоны… Вероятно, полукровка, но тут нужно ещё подумать… - Человек, – поджал губы маг. – Я человек. - Ну, хоть что-то. Вот только люди столько не живут, а, впрочем, забудем, это более чем достаточно, – подняла руку девушка, прерывая ещё не начавшийся поток брани со стороны пленника, и вновь вернулась к собственной сумке. Она осторожно осмотрела плечо и вытерла невидимые никому, помимо неё, остатки мази, прежде чем нанести иную. – Про яд я ничего сказать не могу. Не помню, чтобы были случаи, когда это принимали полукровки. Но опять же думать я не умею. Я только лечу. - Слишком много лишних слов. Раннвейг умолкла и не очень туго перебинтовала плечо. Локи лёг на скамью и прикрыл глаза. Его кормить вообще хоть кто-то собирается? Пустой желудок урчал, но желчь, стоящая в горле, сразу напомнила о том, насколько отвратительна пища. Настрондка села на полу на пятки, не решаясь пристроиться рядом с раздражённым принцем, и немного нервно оглядывалась по сторонам, поджидая хоть кого из стражи, чтобы её освободили из камеры. Но ночью обычно не совершались обходы. В тишине коридоров всякий шёпот – уже крик. Один не решился запереть сына с иными преступниками, отослав Локи в камеры, находящиеся в глубине подземелий, куда и так редко кто заглядывал. Наконец, туман Хельхайма начал отступать. С каждой секундой становилось легче дышать, а на посеревшее лицо вновь вернулись краски жизни. Едва перестало казаться, что при малейшем движении он выплюнет наружу все внутренние органы, Локи резко поднялся со скамьи. На ходу ему всегда лучше думалось. Нарезая круги вокруг сидящей на полу Раннвейг, маг вспоминал всё, что узнал в землях мёртвых. Единственным ясным было то, что необходимо возвращаться в прошлое. И дело даже не в погибших друзьях, в конце концов, Локи всё равно придётся когда-нибудь смириться с тем, что люди живут в пятьдесят и более раз меньше. Проблема была в книге мёртвых. Погибшей книге мёртвых. Нонсенс уже сам по себе, но вот в чём беда: иллюзии не умирают, это маг знал лучше других, иллюзии развеивают. Нельзя умертвить то, что никогда не рождалось. Отсутствие смерти – первый маркер того, что всё окружающее – иллюзия... Проклятый альв! Локи разочарованно ударил кулаком по стене, заставив девушку вздрогнуть. Окажись сейчас подле него Вёлунд, он бы растерзал его и глазом не моргнул. Всё это время тот знал, но, как и все прочие Жрецы магии, предпочёл изображать из себя странного мудреца, блюдя образ «высших магов» не от сего мира. Локи сжал кулаки, стараясь успокоиться. Нужно думать, как вернуться в тот миг, когда всё было реальным. Альва можно и позже убить. Последним мертвецом был участник Совета. Пеппер погибла спустя чуть менее суток. Локи усмехнулся собственному нечёткому отражению в стекле камеры. Больше доказательств не требовалось. Это явно сделал он сам и запустил ветвь реальности по ложному пути. Совет был помехой, а Пеппер – нет. Всё сходилось. Вопрос в том, как он умудрился повернуть время. «Здесь как никогда бы пригодился Тор», – подумал Локи и передёрнулся. К несчастью, маг, в отличие от престолонаследника, не интересовался ни в детстве, ни в отрочестве, ни в юности путешествиями во времени. Это Тор кричал, как здорово было бы отправиться в те времена, когда асы сражались с ётунами, цвергами или демонами Муспельхайма. Перед глазами Локи вновь стал ётун, который указывал пальцем вверх, на ночное небо, где цветными кляксами расползались оболочки погибших звёзд. Маг тряхнул головой, выбрасывая нежеланные картины из головы, и не понимал, что его так зацепило в тех разорванных газовых шарах. Лицо ледяного великана было знакомо, но Локи сейчас даже не мог сказать, видел ли он этого ётуна или просто все дети неприветливого мира на одно синее лицо. Пленник прислонился пылающим лбом к толстому кварцевому стеклу и закрыл глаза. Опять он думал не о том. - Доброй ночи, Ваше Высочество. – За спиной раздался тихий голос Раннвейг, и Локи открыл глаза, моментально отшатнувшись от стекла. Прямо перед ним стоял всклокоченный, опухший со сна Тор, обеспокоенно переминавшийся с ноги на ногу. - Сиф храпит? – выдавил из себя маг. Тор удивлённо округлил глаза и мотнул головой: - Нет. А почему?.. Ты себя хорошо чувствуешь? Неважно выглядишь. - Освещение дрянное, – Локи моргнул. – Зачем ты здесь? - Пришёл за Раннвейг, – Тор продемонстрировал ему артефакт-ключ от темницы. - Ну, на-а-адо же, – протянул глумливо маг, презрительно оглядывая громовержца с ног до головы. – Среди ночи вскочил и тут же вспомнил, что настрондку надо забрать… Спасибо, хоть в халате пришёл, а не как обычно. - Ты меня с собой спутал, – криво усмехнулся Тор. – Прошу, не чуди, дай мне её отсюда вывести. - Ах, так я вновь вселенское зловещее зло, пожирающее девственниц на завтрак, – презрительно выплюнул Локи и резко оттолкнулся ладонями от стекла. Развернувшись на каблуках, он демонстративно прошёл по камере и сел на скамью, прикрыв глаза. Сквозь полуопущенные ресницы маг видел, как по повиновению артефакта на короткий срок пропало стекло, и Раннвейг, прихватив с собой сумку, вышла. Настрондка даже не обернулась и не остановилась, быстрым шагом она удалялась прочь от камеры. Тор быстро нагнал девушку – маг облегчённо, но тихо рассмеялся, и устроился поудобнее на скамье. Некоторое время тишину коридоров вновь ничего не нарушало, но вдруг послышались шаги. Тор вернулся. - То есть тебе всё же что-то нужно, – Локи скрестил руки на груди. – Нет бы, просто зайти проведать, по-братски, так сказать, а ты… - Локи, – перебил его Тор, – я всего лишь хочу помириться. Я знаю, что ты считаешь меня глупцом, никчёмным созданием и что тебе там ещё в голову взбредёт, но я всё ещё твой старший брат, который много, слишком много лет назад сражался по ночам с тенями, чтобы ты мог уснуть после сказок отца. - Он никогда не рассказывал сказки. Только правду, – возразил маг. - Он их таковыми считал, – престолонаследник криво улыбнулся краешком губ. – Говорил, что крови поменьше, убийств поменьше… для него это уже сказка, а ты спать один не мог, тебе злобные ётуны по углам мерещились. - Ирония, я сам в итоге оказался злобным ётуном. Хоть Локи и продолжал улыбаться, улыбка не отражалась в его глазах. - В итоге ты всё равно мой брат. А остальное неважно. Маг раздражённо выругался себе под нос, но взмахнул ладонью, призывая брата говорить. Всё равно, пока всё не выложит, не уйдёт. А сам Локи уйти от монолога Тора тоже никуда не мог. Громовержец открыл было рот, но тут же его захлопнул и удивлённо посмотрел в сторону. До слуха мага донёсся цокот когтей по каменным плитам пола. - Тор, ну, неужели?.. – Локи скривился. - Да, теряет хватку, – подтвердил Тор, но, заметив удивлённо вскинутые брови брата, переполошился. – А ты о чём? - Отец не знает, что ты тут, – маг не спрашивал, а просто констатировал факт. - Уже знает. А стражи теряют хватку. За это время ты бы мог уже в Ванахайме быть. - Плохое сравнение. Ётунхайм дальше. - Но через Бифрёст-то быстрее. Локи, давясь смехом, одновременно с Тором повернул голову в сторону поворота, из-за которого в ту же секунду выскочил разъярённый волк Одина. Бешено клацнув зубами, зверь рычал и мчался вперёд к камере, но, завидев спокойно стоящего за стеклом Тора и мирно сидящего в клетке Локи, сменил рык на удивлённый вой и попытался затормозить. Его лапы разъехались, и он на всей скорости ткнулся носом в колени престолонаследника. Раздался короткий взвизг. Ошарашенный волк прокрутился вокруг Тора, обошёл по периметру темницу, повертелся вокруг собственной оси и, гордо рыкнув, удалился восвояси, задрав хвост к потолку. - Я так и не получил ответ на свой вопрос. Зачем ты пришёл? – Локи поднялся со скамьи и подошёл к стеклу, став ровно напротив Тора. - Я знаю, что я частично виноват в гибели наш… – громовержец осёкся, – твоих друзей… - Частично? - Ты тоже был хорош, мы оба были хороши. - Ага. Вселенское зловещее зло, которое угрозами выставили из Асгарда, а когда оно успокоилось, выяснилось, что не такое оно уж и зловещее и вообще может вернуться обратно, да, – маг смотрел на вытесненные в кварце руны, но не на посетителя. Нужно подвести Тора к той точке, когда он сам предложит помощь. - Локи, я же извинился! – И вновь прекрасно знакомое, чрезвычайно удобное чувство вины. - А я простил! Только что это меняет? – маг посмотрел брату в глаза. – Мои друзья мертвы… Тор нервно запустил пятерню в волосы, ещё больше растрёпывая их. Мысли его до сих пор крутились вокруг сна или не сна и вести о Рагнарёке. Эпицентром и началом всего был Мидгард, «Альтрон», но спасти этот мир и остановить схождение корней и кроны вместе не являлось сколько-либо возможным. Труп нельзя вылечить, а земля людей уже почти что мертвец. И идея пришла практически моментально: повернуть время вспять и не дать живому обратиться в мёртвое. Но была задача посложнее. В мирах существовало несколько способов путешествия, однако доступен и реален для Тора был лишь один. Тот, на который указала Хэла. Тьма. И единственный из живущих ныне, кто знал эту тварь, стоял прямо перед ним. Вот только Локи скорее пошлёт все миры в небытие и ни разу не почешется, чтобы остановить Рагнарёк. Зато всегда были альтернативные пути. Предложить брату то, чего он хочет. Вернуть к жизни мертвецов. - Я знаю, как всё исправить, – выпалил Тор. - Повернуть время вспять, не так уж сложно догадаться, – зевнул маг. Вид опешившего престолонаследника абсолютно по-детски порадовал его. Громовержец нелепо переступил с ноги на ногу, будто нашкодивший ребёнок, и обиженно насупился. Во всяком случае, в полумраке коридора темницы Локи расценил это именно так. - Ты знаешь как? – хмуро спросил Тор. – Или «Тор, это же шутовская книга для таких болванов, как Фандрал»? Локи скривился. Старший брат неприятно и невероятно точно отобразил его интонации и слова, которые маг говорил ему много-много лет назад в библиотеке. Младшему принцу никогда не нравились рассказы о путешествии во времени. Слишком много побочных проблем, слишком много усилий – толика смысла. Невыгодное приложение максимального количества сил для минимального успеха. - И как же? – поджал губы Локи, изо всех сил стараясь не выдать своего нетерпения. - Единственный реальный способ для нас – это по твоим же следам… На мгновение Локи показалось, что он вновь услышал её хохот. Она никогда не отпускает своих жертв. По позвоночнику пробежал холодок, краски на лице померкли. Сколько бы маг не храбрился, как бы не бахвалился, неизменным осталось одно: эту тварь он боялся пуще смерти. С царицей мёртвых можно было договориться. - Нет, – онемевшими губами произнёс Локи. - Брат, другого пути, боюсь, у нас нет. - Найди. - Локи… - Тор, её невозможно контролировать! Ты это понимаешь? Невозможно! Нет, в теории это возможно, наверное, но на практике – это безумие, чистой воды безумие. Как ты полагаешь её заставить? Как?! - У тебя есть Тессеракт, – просто ответил Тор. - Тор, это пространство. Из точки А в точку М, понимаешь? Это тебе не машина времени, никогда ей не была. Силы – да, перемещения – да, время – нет. Задействовав его, я просто окажусь за её пределами. Если в пыль не превращусь. - Значит, нужен якорь. Что-то что удержит внутри. - Мы оба знаем, что я не могу поднять Мьёльнир, – процедил сквозь зубы Локи. – Найди. Иной. Путь. Тор вздохнул и тяжело опустился прямо на пол. Младший брат выглядел словно больной лихорадкой, и как бы Локи не поворачивался, старший из принцев отчётливо видел, как дрожали его руки, а неестественную бледность и широко распахнутые от ужаса глаза на освещение списать не получилось бы, даже если он захотел. - Посуди сам, – кивнул Тор. – Есть цверги, но ты без Тессеракта не уйдёшь, а до Нидавеллира гнать и гнать по землям Асгарда. Отец хватится. И быстро. Есть тёмные альвы, но ты им доверяешь? Их Эфир – та ещё дрянь, она только на них самих и не действует. И есть Бездна. У нас нет выбора. - У нас? У нас? Ты упорно твердишь «у нас», – маг стиснул руки в кулаки. Признавать правоту старшего брата отчаянно не хотелось. Встретиться с Бездной лицом к лицу он не готов. И вряд ли будет готов в ближайшую вечность. Она практически его сломала. Дозволить ей довершить начатое? - Неужели ты думал, что я пущу тебя туда одного? – Тор возмутился вполне искренне. - Как всегда не можешь жить без того, чтобы кого-то не спасти, – зло прошептал Локи. – Как же! Могучий Тор и без подвигов? - Локи, меня не волнуют люди, – принц слегка покривил душой. Джейн должна жить. – Ты – мой брат. Я пойду с тобой. Дрался я с пустотой, когда ты матери по пояс был, почему я не могу подраться с пустотой, когда ты уже на голову выше её? Никому не позволено пугать моего брата. Даже пустоте. Ты не будешь один. Престолонаследник говорил так же, как говорил много веков назад, успокаивая младшего брата, которому ночью приснился кошмар. И никаких демонов больше не виделось по углам, когда полусонный старший брат с серьёзным выражением лица швырял ещё деревянный молот по теням ночи и грозно рычал, что никому не позволено пугать Локи, который хохотал до колик в животе, глядя на это представление. - Я боюсь. Вдруг они вернутся? – тихо признавался маленький маг. - Ты не будешь один, – Тор ободряюще взъерошивал его волосы и устраивался спать рядом. И даже отобранная старшим братом подушка не казалось такой уж большой расплатой за ночь без затаившихся чудовищ по углам. Локи молчал, глядя в глаза своего брата сквозь толстое кварцевое стекло. Вздохнув и кивнув своим мыслям, маг опустился на пол и пододвинулся ближе, неловко улыбаясь краешками губ брату: - Нам нужен очень хороший план и прорва удачи. - Ты гений, я удачлив, жив же до сих пор. Справимся, – Тор широко зевнул. – И Сиф не храпит, она сопит. Лучше бы храпела, чес-слово… Младший принц давился хохотом себе в ладонь. Это было абсолютно неправильным временем для побудки стражи всей тюрьмы. - Сначала нам нужно изъять Тессеракт, а для этого нужны помощники, – Тор загнул один палец на левой руке. – Троица? М? - Как ты им объяснишь мой интерес к Земле? - Скажешь правду, что ты – Защитник. Они обрадуются, – престолонаследник кашлянул в кулак. – Они думают, тебя там в рабстве держат. Вдобавок они ещё даже не решили кто: защитник или женщина. Или оба в одном флаконе. - Ну, они, так они, – покорно согласился маг. В любом случае, если у них всё получится, никто из троицы и не вспомнит, кто таков Локи Одинсон для Земли. Ведь в иной ветви событий он и под пытками не признается в своём статусе. Вероятно Один думал, что не найдётся в Асгарде того безумца, кто поможет Локи разрушать самого себя и остальных в придачу. Иным способом не объяснить того, что к Тессеракту не было представлено ни малейшей стражи поверх воинов-асов из дворцового караула. Ни Разрушителя, ни хитроумных ловушек для воров, ни-че-го. Локи полагал, что его лично оскорбили. - Ты считаешь это нормальным? – шипел он, плетясь сбоку от Тора под покровом невидимости. Скрытый иллюзией артефакт маг прижимал к себе, пока престолонаследник спокойно прохаживался по улицам Асгарда и расточал улыбки направо и налево. – Тессеракт, осколок Вселенной! Создан его сыном! А он его хуже, чем Каскет, охраняет! - Локи, – на грани слышимости произнёс Тор, не прекращая улыбаться. – Пустота не разговаривает. - Это просто издевательство, для Каскета мы выделим Разрушителя, а Тессеракт – иди, кто хошь, и бери! – младший принц не прекращал плеваться ядом. - Напоминаю тебе, что Разрушителя ныне нет. Я его разрушил, потому что у тебя отрочество в одном месте взыграло… Доброе утро, Гуда! Какое прекрасное время для прогулки, не так ли. - Ты улыбаешься как маньяк, – выдохнул на ухо Тору Локи. Лицо престолонаследника удивлённо и непонимающе вытянулось. – Как убийца-многоремесленник. Расшаркивающийся перед владелицей таверны, Тор наугад пнул туда, где он предполагал, находился младший брат, но попал лишь по воздуху. Зато маг всё же умолк. Вина ли в этом была Гуды, которая трещала за двоих и срочно поменяла планы, вызвавшись сопроводить «Его Высочество» во время прогулки, или того, что до Бездны оставалось совсем немного времени, громовержец не знал. Но молчание Локи пришлось весьма кстати, когда асинья в подробностях принялась высказывать претензии о том, что Тор её позабыл. Престолонаследник кивал, продолжал улыбаться, хотя щёки уже сводило от непривычного напряжения, и внимательно вслушивался в утреннюю суету города, опасаясь того, что в чертоге вот-вот подымут тревогу из-за пропавшего пленника, артефакта, престолонаследника и немаленькой дыры в кварцевом стекле, которую пробить могли только Гунгнир и Мьёльнир. Троица воинов без участия леди Сиф вполне успешно соединила приятное с полезным и, накачав во время смены караул около Хранилища сонными травами, успешно выкрала Тессеракт, поахав над Каскетом, Огнём Суртра и Перчаткой Бесконечности. Травы предоставил Локи. Вернее, объяснил, что гербарий нужно искать в книге о судебном производстве времён Бора, потому что «её всё равно никто и никогда не читал». - Нижняя полка, Тор, сразу за стеллажом с бухгалтерскими книгами. Не ошибёшься. Этот талмуд даже твой молот не в силах поднять, – нервно отчитывал его в темнице Локи. – В разделе о «вреде, причинённом по неосторожности». И будь осторожен, некоторые травы нельзя лапать голыми руками. То, что его полоумный брат хранил ядовитые растения в книге в общедоступном жителям дворца месте, нисколько не удивило Тора. Талмуд действительно вряд ли замечал кто-то, кроме Локи и служанок, протирающих пыль. Но в перчатках от доспехов доставать травы было неудобно, отсутствие толкового сна сказывалось плачевно, а действовать пришлось той же ночью. Рагнарёк – вряд ли приличная девица, что считает оскорбительным не опоздать. Громовержец до сих пор удивлялся, как он умудрился своих друзей разбудить и настроить на подчинение приказам. И, казалось, что Вольштагг, Огун и Фандрал более радовались свободному от оков брака, детей и шантажа Локи, нежели соображали, почему Тор их позвал. То ли все воины были чрезвычайно сонными, то ли ещё что, но весть о Рагнарёке их не поколебала настолько, насколько умудрился это сделать младший брат с его признанием в статусе царя Мидгарда. «Хоть бы всё прошло гладко», – ещё шире улыбнулся Тор Гуде. Несмотря на всю ночную кутерьму, граничащую с комедией положений, на душе было неспокойно. Бездны боялся не только Локи, но и его старший брат. В животе поселилось ощущение, которое громовержец мог сравнить только с чувством от резкого рывка Мьёльнира, когда тот подымал его в воздух. Однако в отличие от полётов с молотом оно было весьма неприятным, приравнивавшимся к путешествию между мирами не через Бифрёст, а через Тёмные материи, которыми его отец отправлял в Мидгард после появления сведений о Локи и ныне погибшем Тессеракте. Утро было ярким, свежим, даже привычный туман для города, пересечённого вдоль и поперёк каналами, не показывался. Задрав голову к небу, Тор пристально всматривался, опасаясь увидеть где-то отблеск чёрных крыльев ворона. Гуда семенила рядом и щебетала, а престолонаследник проклинал её последними словами. Если сзади зарычит волк, он его не услышит из-за трёпа асиньи. - Гуда! – из переулка выскочил всклокоченный незнакомый ас и вмиг подскочил к асинье, тяжело дыша. – Ваша таверна… пожар! - Что?! – взвизгнула Гуда Асгардоттир. – О, боги… Ваше Высочество… я… - Идите-идите, – ответил Тор, скрывая небывалое облегчение. – Тебе не стыдно? - Я просто пошутил, она раздражала, – пожал плечами ас и, встряхнув светлыми волосами, проводил асинью взглядом до поворота. – Предпочитаю не медлить, потому что до сих пор считаю это всё… безумием. - Локи, мы уже обсуждали, – застонал Тор, стремительно шагая вперёд, чтобы не нарваться на ещё одного доброхота поговорить. Локи молча рассматривал окружающий пейзаж, не отставая от брата. - Даже если получится, нам будет очень больно. Мы – будущее для того времени, вдобавок будущее, которое не должно состояться, – произнёс маг, покидая пределы города. – Любое действие нас-из-прошлого, отразится на нас-нынешних. Понимаешь? Если я позавтракаю с утра, то мне конец. Если ты решишь не оставлять свой молот в покоях на время свадьбы, тебе – конец. Если паршивое насекомое решит вместо права полететь налево, нам обоим может настать конец. И это будет болезненно. Мало того, что там будет два Локи и два Тора, так ещё и неизвестно, что выйдет в итоге. - Собираешься сдаться? – зло поинтересовался Тор и посмотрел на брата. Но того не было рядом. Пустота глубоко вздохнула, но не ответила. Полог. Престолонаследник поджал губы и упрямо посмотрел вперёд, на Радужный мост, на чьём ярком, красочном фоне тёмным пятном выделялась фигура Хеймдаля. - У меня нет выбора, я должен, – вдруг прошептал Локи. – Помнишь историю о Гее? Разумеется, Тор помнил историю о своей родительнице. - Она отвлеклась и погибла. Отдала Землю ётунам и погибла. Я отдал Землю «Альтрону». Что меня ждёт? Я лишь мог надеяться, что это будет не она. Хеймдаль приветственно кивнул старшему принцу, удивлённо приподняв брови на столь ранний визит. Тор стоял около края моста и смотрел на раскинувшееся под ногами жерло твари. Он почувствовал, как ладонь брата легла на плечо и слегка сжала. - Мне страшно, – произнёс маг. - Мне тоже, Локи. Мне тоже, – кивнул Тор и, резко перехватив руку брата, шагнул в пропасть. Страж вскрикнул, испуганно бросившись к краю, но Тора уже не было видно. Над Асгардом зазвонил колокол. По всему городу объявили тревогу. Хеймдаль обречённо отступил от края моста и посмотрел на шпили Золотого чертога. В саду около дворца сидящий на ветке пересмешник растворился в воздухе.