***
Австро-Венгрия сидел у себя в комнате, задумчиво смотря в окно, ожидая скорейшего приезда своего друга. Мальчику всегда было трудно завести друзей, он никак не мог найти с ними общего языка. В один день к ним приехал Пруссия вместе с сыном, который был как раз ровесником Австро-Венгрии. Он был практически его полной противоположностью. Германская Империя был выше, шире в плечах. Тёмно-каштановые волосы были аккуратно уложены, бледная кожа, а глаза… У него были прекрасные глаза тёмно-синего цвета, которые были похожи на васильки, это Австро-Венгрия заметил ещё с первой их встречи. Германская Империя, казалось, наоборот, даже не заинтересовался парнем, лишь быстро оглядев принца. Вскоре их родители ушли беседовать в кабинет Австрийской Империи, оставив мальчиков наедине. Австро-Венгрия растерялся и даже не знал, что же делать, поэтому тот лишь предложил сходить в их сад и прогуляться там, на что немец согласился. Сначала было довольно трудно завязать диалог, ведь на все вопросы Германская Империя давал короткие ответы, за которые нельзя было зацепиться, чтобы продолжить диалог. Видимо, тогда понял это и синеглазый, поэтому постепенно начал сам спрашивать о чём-то Австро-Венгрию, который был этому только рад. Спустя несколько таких встреч, они и правда смогли подружится. Германская Империя с явной охотой рассказывал ему о многом из своей жизни и внимательно слушал Австро-Венгрию, который делился своими впечатлениями и мыслями. Погрузившись в воспоминания, Австро-Венгрия улыбнулся и вдруг заметил, как прибыла тёмная карета, остановившаяся перед дворцом, из которой вышли двое людей, среди которых парнишка как раз и увидел Германскую Империю. Встрепенувшись, мальчик поправил перчатки и быстрым шагом направился вниз, встречать гостей. Спустившись на первый этаж, он уже увидел отца, который приветствовал Пруссию, рядом с которым стоял мальчик, который осматривал дворец, словно ища кого-то. Заметив Австро-Венгрию, он заметно повеселел, на что тот улыбнулся и подошёл к отцу, приветствуя Пруссию и своего друга. Обменявшись парой фраз, Австрийская Империя и Пруссия ушли в кабинет Императора, оставив детей одних. Германская Империя рванул к Австро-Венгрии и крепко обнял его, как только правители скрылись от глаз. От неожиданности белокурый ойкнул, но обнял того в ответ, улыбнувшись: — Задушишь меня, — рассмеялся он, отстраняясь от немца и поправляя свою бело-золотистую форму. — Прости, — извинился Германская Империя, рассмеявшись. Он отпустил парня и поправил в свою очередь свои белые перчатки. — Пойдём в сад? — Да, почему бы и нет? — ответил Австро-Венгрия, взяв его за руку, на что его друг даже не был против. Сад Австрийской Империи был прекрасным, это уже несколько раз подмечал про себя Германская Империя. Даже сейчас, идя по каменной дорожке мимо низких деревьев и декоративных кустиков, он не отказывался от своих слов. Австро-Венгрия вёл своего друга в их любимое место — небольшую полянку, где росло большое количество мелких цветов: ромашки, васильки. Его отец специально сделал такую поляну, на которой не растут невероятной красоты цветы, деревья и кусты, по просьбе самого парнишки. Он всегда мечтал именно о простых уголках садика, и его мечту осуществил Австрийская Империя. Австро-Венгрия сел на мягкую ярко-зелёную траву и провёл ладонями по ней. Германская Империя недовольно покосился на свою тёмно-синюю форму, но всё же сел рядом с другом, не боясь испачкать одежду. — Ладно у меня ещё тёмная форма, но у тебя же белая! — сказал немец, покосившись на Австро-Венгрию. — Не боишься грязи? — А чего её бояться? — удивился принц. — Она же не кусается. От его слов Германская Империя рассмеялся и лёг на спину, смотря прямо на яркое голубое небо, сложив руки на груди. Австро-Венгрия повторил это действие за ним и глянул на него. Почувствовав взгляд друга, гость повернул голову к белокурому и хмыкнул: — Любуешься моей неотразимой красотой? — самодовольно спросил синеглазый, изогнув бровь. Австро-Венгрия хихикнул и сорвал ближайший василёк и покрутил его, а затем вставил в волосы Германской Империи. — У тебя глаза, словно васильки, — глянув прямо в синие очи друга, сказал мальчик. Немец застенчиво улыбнулся, рассматривая светло-зелёные глазки принца. — А я твои даже сравнить ни с чем не смогу, настолько они уникальны, — прикрыв глаза, ответил Германская Империя, от чего Австро-Венгрия также застенчиво улыбнулся и вернул свой взор в небо.***
Австро-Венгрия сидел в своём кабинете за столом и читал письма с документами, которые ему нужно было заполнить. Даже спустя столько лет он до конца не смог привыкнуть к полной трудностей и ответственности должности Императора. Его отец всегда готовил парня к восхождению на престол, умением обходится без него и решать трудности лишь одному. После смерти Австрийской Империи изменилось многое. Такая утрата для его сына стала переломным моментом, хотя в последние годы бывший Император и правда сильно захворал, поэтому парень готовился к худшему, что и произошло. Австро-Венгрия стал более строг, сдержан и холоден по отношению к другим, чуть ли не равнодушен. Пруссия также перестал заезжать во дворец, а следовательно и Германская Империя. Своего друга детства тот вообще много лет не видел. После того, как Австро-Венгрия стал Императором, он старался вновь начать общаться с немцем, да увы, времени совершенно не находилось, государственные дела отнимали практически всё свободное время. Однажды к нему пришло письмо от Берлина, которое гласило о том, что Император Германии желает встретится с ним и обговорить некоторые вопросы, касаемо внешней политики. Австро-Венгрия не выражал желания встречаться с Пруссией, которого уже много лет не видел, но всё же согласился на беседу и тем же вечером собрал карету.***
Карета медленно начала останавливаться, прибыв на место. Австро-Венгрия поехал на встречу со своей столицей Веной, которая теперь сопровождала его на всех мероприятиях. Она была девушкой с аккуратными чертами лица, карими глазами и яркими, пышными волосами, которые свободно лежали на её плечах. Когда карета остановилась, она вышла первой, а затем подала руку и Императору, после чего вышел и Австро-Венгрия. Империя поправил свой белый мундир и будто бы без всякого интереса осмотрел дворец, напротив которого те стояли. Рядом с каретой ему в лёгком поклонился высокий парень в сером мундире и с наградами, которые весели у него у сердца. «Берлин, » — про себя подметил Австро-Венгрия, узнав в парне столицу. Вена кивнула ему, приветствуя. — Император ожидает вас во дворце, — обратился к Императору Берлин. — Позвольте проводить вас, — и с этими словами он направился вперёд, показывая путь. Австро-Венгрия шёл рядом с Веной, оглядывая роскошь дворца, который отличался от его же. Апартаменты германского Императора были более тёмными и даже мрачными, нежели светлые и яркие коридоры дворца Австро-Венгерской Империи. Только сейчас Австро-Венгрия осознал, что если он встречается с Пруссией, значит и Германская Империя должен быть здесь, Император может увидеть его, даже поговорить, если останется время. Хотя… столько лет не видеть своего друга, не зная, что у него произошло и что сейчас на душе, навряд ли найдёшь общие темы для разговора, но он хотя бы постарается, помня, как они были дружны в детстве. Берлин проводил Австро-Венгрию и Вену в зал, где обычно принимают гостей. Посмотрев на винтажную, тёмную лестницу, что находилась недалеко от зала, черноволосый парень вздохнул, услышав неторопливые уверенные шаги, и спокойным голосом сообщил гостям: — Его Императорское Величество сейчас спустится сюда. Вена после его слов глянула на лестницу и шёпотом сказала Австро-Венгрии на ухо, чуть приподнявшись на носочках, ведь та была на пол головы ниже Империи: — Он спускается с лестницы. Не волнуетесь перед встречей с ним? Всё же ваша первая поездка в другую страну на встречу правителю. — Вовсе нет, — спокойно, даже равнодушно также шёпотом ответил Император. Берлин прищуренно посмотрел на гостей, подслушивая, но ничего не смог услышать. — Мы с Пруссией не имеем никаких конфликтов, поэтому и проблем быть не должно. — Постойте, — нахмурилась столица. — Пруссия? Но ведь… Договорить она не успела, потому что шаги стали ближе к ним, видимо германский Император уже спустился с лестницы и направился прямо в зал. Австро-Венгрия обернулся, чтобы увидеть мужчину, но так и застыл, удивлённо расширив глаза. В зале появился парень в чёрном, императорском мундире с тёмно-синей лентой по диагонали, около сердца висели разные награды, а на талии виднелся золотой пояс. Вальяжно поправив свои белые перчатки, он посмотрел своими синими глазами на Австро-Венгрию, который старался выглядеть сдержанным, но получалось это плохо. Германская Империя кивнул Вене, бросив быстрый взгляд на неё, а затем вновь вернул свой взор на Австро-Венгрию, который приковал своё внимание к парню. Заметив это, немец только усмехнулся и сказал: — Добро пожаловать ко мне во дворец, господа, — улыбнулся он, хотя голос оставался холодным, от чего у Австро-Венгрии пробежал холодок по спине. — Спасибо за приглашение, Германская Империя, — кашлянув, сказал белокурый Император. — Зачем же вы меня пригласили к себе? — спросил он, сложив руки на спине. — Пройдёмте в кабинет? — немец, указал рукой на выход из зала. Австро-Венгрия кивнул, немного пройдя к нему. Вена, которая уже хотела последовать за Императором, была остановлена Берлином, который мягко положил ей руку на плечо. Она возмущённо посмотрела на столицу Германской Империи. — Германская Империя хотел поговорить с Австро-Венгерской Империей лично, — шёпотом сказал Берлин, сверкнув своими тёмно-зелёными глазами. На его высказывание Вена фыркнула, но ничего не ответила и кивнула Германская Империя и Австро-Венгрия шли рядом по коридору молча. Каждый думал о своём, но белокурый Император чётко чувствовал взгляд немца на себе, который не стесняясь, разглядывал гостя. Немного пройдя, Австро-Венгерская Империя всё же тихо, неуверенно спросил, глянув на Германскую Империю: — Честно, я думал меня пригласил Пруссия… Как долго ты уже у власти? — Немного, — ответил Империя. — Пруссия отрёкся от престола и я встал во главе державы, завершив объединение германского народа и создав Империю, — Императоры дошли до кабинета и зашли туда, закрывая за собой дверь. Кабинет был в тёмных тонах: обои тёмно-синего цвета, чёрная мебель. По середине стоял большой стол, на котором лежали карты и фигурки солдатов с указками. Справа от стола стоял диван, рядом с который была небольшая тумбочка. На противоположной стороне, стоял письменный стол у окна, которое закрывали плотные шторы. Австро-Венгрия осмотрелся, сложив руки на груди, а затем, вздохнув, виновато извинился, глянув в васильковые глаза немца: — Прости, что всё это время даже не написал письмо или хоть как-то бы попытался встретиться с тобой. Сначала твой отец довольно долго не приезжал к нам, а затем… — Австро-Венгерская Империя помолчал и продолжил. — Отец умер и мне пришлось заниматься делами государства. В первое время было трудно… Германская Империя не дал ему договорить, положив руки на плечи друга. Белокурый Император удивлённо посмотрел на него, а немец спокойным, непривычно тёплым тоном, сказал: — Австро-Венгрия, прекрати извиняться за то, в чём ты не виноват. Я прекрасно понимаю причины, по которым мы не общались, и я ни в коем случае не виню тебя в этом, — твёрдо сказал Германская Империя, смотря прямо в неуверенные светло-зелёные глаза Императора. Потом же он усмехнулся, прищурившись. Но это была не высокомерная или надменная ухмылка, как могло бы показаться сначала. В глазах парня виднелись блески забавы, что и отвело негативные впечатления Австро-Венгрии. — А ты так и не изменился с детства, всё также готов взять всю вину на себя, — сказал Германская Империя, уберя руки с плеч Императора. Австро-Венгерская Империя, застенчиво отвёл глаза от друга, покрывшись слабым румянцем. Немец верно это подметил, в детстве он особо часто брал на себя всю вину, даже если был виноват в ней лишь частично. — Так… А зачем ты позвал меня? — решил всё же спросить причину Империя, снова посмотрев на Императора. Спросив это, Германская Империя кашлянул и немного отошёл от друга. — У меня есть кое-какие планы касаемо колоний в Африке и других интересных моментов, — уклончиво ответил парень. — Поэтому я и собираю союзников, которые могут помочь мне в достижении целей, да так, чтобы и им была от этого польза. — Рассказывай всё по порядку, — сказал Австро-Венгрия, заинтересовавшись этим.***
Австро-Венгрия держал в руках бокал с шампанским и крутил его, наблюдая, как другие монархи Европейских держав танцуют вальс. Парень хмуро осмотрел помещение, пройдясь по каждому человеку, который был здесь. Вот рядом с какой-то девушкой танцует Третья Французская Республика, неумело ведя в танце, от чего Император усмехнулся, отпив немного шампанского. Позже парень оглядывает музыкантов, которые играли просто восхитительную мелодию. Дальше взгляд пробегается по высокому мужчине, который уже умело и плавно кружит в танце с красивой барышней, очаровательно ей улыбаясь. Увидев эту картину, Австро-Венгрия фыркнул и отвёл от него взгляд. Российская Империя прекрасно танцевал, и об этом знали все, кто хоть когда-нибудь бывал на балах. Что же касается самого Императора? Он особо не любил танцевать, да и не с кем было. Его научили танцевать вальс ещё в детстве, но с того времени парень ни разу ни с кем не станцевал. Для Империи в зале стало скучно, поэтому тот решил выйти на балкон, поставив бокал с недопитым шампанским обратно на стол. Выйдя небольшой балкон, тот облокотился на ограждения и вздохнул, смотря на ночную гладь. Зачем он вообще явился на этот бал, если всё равно делать ему здесь нечего? Погрузившись в свои мысли, Австро-Венгрия даже не заметил, как сзади к нему подошёл человек и заключил того в объятия, положив голову ему на плечо. От неожиданности парень вздрогнул, но сразу догадался, кто же к нему подошёл, поэтому лишь шикнул: — Не пугай так, Германская Империя! — парень посмотрел на немца, недовольно закатив глаза. — Какой же ты всё-таки пугливый, Австри, — усмехнулся Империя, убрав голову с плеча, но не выпуская белокурого из объятий. — Что ты тут делаешь? Почему не в зале? — с интересом спросил парень. — Тот же вопрос могу задать и тебе! — сказал Австро-Венгрия, который не собирался освобождаться от объятий Императора. — Не-а, я первый спросил, и не уходи от ответа, — самодовольно улыбнулся Германская Империя. — Мне стало скучно, — вздохнул Император. — Одни только танцы, да разного рода сплетни, которые даже слушать не хочется. Здесь хоть спокойно, можно обдумать некоторые моменты, не смотря на всю суету там, — он кивнул на зал. — Хах, ну, можно сказать, я по той же причине сюда пришёл, — признался темноволосый, всё-таки отпустив Австро-Венгрию из объятий и поправив свои перчатки. Даже на балконе было, хоть и слабо, но слышно приятную мелодию вальса. Поэтому в голову германскому Императору пришла странная идея. Он склонился перед белокурым парнем в лёгком поклоне и сказал: — Не желаете ли станцевать со мной? — свернув хитрыми глазами, спросил Германская Империя, глянув на парня и протянув свою руку. Австро-Венгрия удивлённо вскинул брови и с недоумением взглянул на Императора. — Оу, я… я даже не… — неуверенно начал лепетать Империя. — Да ладно, Австро-Венгрия, — усмехнулся синеглазый. — Когда тебе ещё предложит потанцевать монарх могущественной державы? — самодовольно спросил он, улыбнувшись. Австро-Венгерская Империя вздохнул и кивнул, протянув руку в ответ и застенчиво отведя взгляд от Германской Империи. Парень хмыкнул и притянул к себе белокурого, положив свою руку ему на талию. Левую же ладонь он скрепил с ладонью своего партнёра. Австро-Венгрия чувствовал себя неловко, смутившись, его щёки покрылись лёгким румянцем, что не скрылось от глаз немца. Он хихикнул и сказал: — Не смущайся, Австри! Мы же здесь вдвоём, никто нас не видет, что ты засмущался-то так? Только не говори, что ты не умеешь танцевать, — изогнув бровь, насмешливо говорит Германская Империя. Белокурый Император возмущённо щурится, после чего уверенно кладёт ладонь на плечо немца, смотря в его самодовольные глаза, от которых трудно даже отвести взгляд, настолько они его притягивали. Но не только Австро-Венгрия наслаждался глазами своего партнёра. Германская Империя также приковал своё внимание к светло-зелёным, необычным глазам парня. Не прекращая зрительный контакт, немец начал ввести их в танце, медленно и плавно, словно волны. Первое время Австро-Венгерская Империя неумело кружил в танце, чувствуя от этого только больший дискомфорт, но позже, привыкнув к ритму танца, к движениям, вся неуклюжесть прошла, а на смену ей пришли уверенность и искусность в действиях. С каждой секундой танец становился всё глубже для них, влёк за собой и проносился к ним прямо в сердце с такими чувствами, как нежность и внимание к друг другу. Австро-Венгрия мило улыбнулся и прикрыл глаза, полностью доверившись своим чувствам, действиям и самому Германской Империи, который водил их в этом вальсе. Увидев эту улыбку, немец и сам не сдержал её. И вот, музыка перестала играть, а вместе с ней перестал существовать и танец. Остановившись и опустив руки, Императоры смотрели друг на друга, не решаясь что-либо сказать, но определённо каждый испытывал одни и те же чувства. Австро-Венгрия, улыбнувшись Германской Империи, поднёс свою ладонь к его щеке и кончиками пальцев провёл по ней, прибрав прядь волос за ухо. — Как же ты прекрасен, — не смог сдержать эти слова зеленоглазый, от чего немец смущённо улыбнулся, даже не зная, что ему ответить. Но отвечать и не нужно было. Германская Империя чуть приподнял Австро-Венгрию за подбородок и наклонился к его губам, прикрыв глаза. Белокурый же опешил от такого шага, но и противиться этому не стал, а наоборот, даже сам поддался навстречу. Немец с невероятной нежностью сминал сладкие розовые губы белокурого парня, прижав его ближе к себе. Покрывшись ещё большим смущённым румянцем, Австро-Венгерская Империя зарылся в волосы парня, с такой же нежностью отвечая на неожиданный поцелуй. В их поцелуе не было страсти, его цель была показать все чувства, что бушевали в сердцах парней, всю нежность и любовь, которую испытывал каждый из них по отношению к друг другу. Спустя несколько мгновений, Императоры нехотя разорвали свой длительный поцелуй. Германская Империя отвёл взгляд от возлюбленного, боясь его последующей реакции, хотя в такой ситуации страх был лишним, и в глубине души немец это понимал. — Гер, — шёпотом привлёк его внимание Австро-Венгрия. — Посмотри на меня, — Империя вновь посмотрел на него, с бешено колотящимся сердцем. Белокурый парень внимательно рассматривал его васильковые глаза, с интересом и нежностью. — Я люблю тебя, — также шёпотом сказал Германская Империя, смотря прямо на возлюбленного. — И я тебя, — мило улыбнувшись и прикрыв глаза, ответил Австро-Венгерская Империя, обняв парня.***
Австро-Венгрия лежал в своей спальне, не желая с кем-либо контактировать. Прикрывшись одеялом, он обняв подушку, лежал спиной к двери. Если кто-то заходил спросить или поддержать его, Император либо игнорировал их, либо давал короткие и быстрые ответы, чтобы его наконец-то покинули. Тут в комнату постучалась Вена, которая была вся в слезах и вытирала их рукавом своего платья. В руке она сжимает две повязки, которые по виду напоминают два герба. Столица садится на край кровати и мягко начинает, поглядывая на Австро-Венгрию. — Ваше Императорское Величество, это я, — она прекрасно понимает, что парень сразу узнает свою столицу по голосу. — Я принесла их, — она смотрит на сжатые в руках повязки, а затем вновь возвращает взгляд на Империю. — Выйди, я их надену, — практически безжизненным голосом отвечает парень, не решаясь даже повернуть голову в сторону девушки. Он не хотел, чтобы его видели таким. — Вы их не сможете завязать сами, по крайней мере в первый раз, — покачала головой Вена. — Позвольте мне, прошу. Австро-Венгрия молчал несколько минут, а позже, приняв решение, неуверенно кивнул столице и привстал на кровати, повернув к ней голову. Вена едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть от ужаса, когда заместо светло-зелёных глаз парня на неё «смотрели» два кровавых следа от выстрелов. Слёзы непроизвольно потекли по щекам, осознавая всю ту боль, ту жестокость, что почувствовал на себе юный Император. Внутри Империя прекрасно понимал, что сейчас чувствует столица. Она его жалеет, испытывает отвращение, правда сказать ничего не может, потому что знает, как на это он отреагирует. Сразу выгонит её, не желая слушать. — Что застыла? — холодно спросил Австро-Венгрия, сложив руки на груди. — Если пришла с целью посмотреть на меня — можешь уходить, я и сам их завяжу. — Н-Нет, простите, — растерянно сказала она, беря первую повязку. Вена быстро оглядела её и начала прикладывать к месту, где должен был быть правый глаз, позже тоже самое она повторила со второй повязкой, закрепив её слева. Австро-Венгрия прикоснулся к повязкам, ощупывая их кончиками пальцев. Повязки прекрасно закрыли места ранений, что хоть как-то радовало Империю. Он кивнул Вене, показывая то, что она свободна и может идти. Парень почувствовал, как кровать немного содрогнулась и Вена тихими шагами вышла из его комнаты, закрыв дверь. Австро-Венгерской Империи хотелось кричать от отчаянья и злости от несправедливости. Крепко сжав кулаки, он подавил в себе это желание. Как же ему было страшно оставаться одному в этой пустоте, которая теперь осталась с ним навечно, до самой его смерти. Но он и не хотел, чтобы его видели таким слабым, жалким и беспомощным, чтобы его жалели и сочувствовали ему. И зачем он только поехал в это Сараево? Его же предупреждали, что это плохая затея, но Австро-Венгрия решил игнорировать любые попытки предупредить его. В итоге парень потерял оба глаза по вине Королевства Сербии, который как раз и был виновником покушения. Австро-Венгрия слышит какие-то приглушённые голоса за своей дверью и навостряет свои уши. Парень чётко слышит грубый, мужской голос, который явно общается с кем-то на повышенных тонах, что даже слышатся обрывки фраз: — Мне нужно…! Я требую…! …он не будет против! — голос казался смутно знакомым, но сейчас это для Австро-Венгрии было не важно. Наверное, какой-нибудь дворецкий снова спорит с кем-то, не в первый раз. Поэтому Император быстро потерял интерес к разговору за дверью. Дверь в комнату Императора открывается и быстрыми шагами кто-то идёт к его кровати. Он оборачивается в сторону шагов, изогнув брови. Снова Вена? Хотя нет, шаги другие, твёрдые, уверенные. — Я приказал, чтобы никто кроме столицы не заходил ко мне, — ледяным тоном сказал парень неизвестному. — Австро-Венгрия… — парень наконец-то узнал голос и приоткрыл рот от неожиданности. — Это я, Германская Империя. Германская Империя присел на кровать рядом с ним, ошарашенно смотря на того, что почувствовал даже слепой Император. Немец был не в силах сказать что-либо своему возлюбленному, даже словами нельзя было описать все эмоции и мысли по поводу произошедшего. Австро-Венгрия услышал торопливые шаги двух людей в его спальню, а позже голос одного из них: — Его Императорское Величество приказал никого не впускать к нему! Германская Империя, просим вас покинуть его… — Пусть останется. Вы свободны, — сказал Австро-Венгерская Империя стражам. В ту же секунду парень услышал шаги, которые скрылись за дверью, которую позже закрыли. Германская Империя прикоснулся пальцами к щеке белокурого парня, поправляя за ухо его волнистые волосы. Синеглазый рассматривал повязки Императора, невольно подмечая про себя, что с ними он выглядит более серьёзно и официально, что-то всё же создавало такое ощущение. — Я ничего не вижу… — шёпотом сказал Австро-Венгрия, руками касаясь кровати, будто ища что-то. Немец протянул ему руку, после чего парень прижал его ладонь к груди. — Мне так снова хочется увидеть самые простые вещи, Германская Империя! — отчаянно крикнул он. — Как плывут по голубому небу облака, как листья летят по ветру… За что мне такое наказание?! Почему именно я должен страдать?! Что я сделал не так?! — спрашивал Империя, хотя понимал, что никто не даст ему ответы на эти вопросы. — Прошу, только ты не покидай меня в таком состоянии… Прошу, — губы задрожали и Император замолчал, отведя голову в сторону. Германская Империя пододвинулся к нему ближе и обнял Австро-Венгрию, чмокнув его в щёку, от чего слепой Император вздрогнул и вновь повернул голову к немцу. — Я никогда не отвернуть от тебя, Австро-Венгрия, — тихим, успокаивающим голосом заговорил Империя. — Я никогда не покину тебя, не зависимо от ситуации, буду рядом, чтобы поддержать тебя и не оставить в этой темноте, которая поглотила тебя. Никогда, слышишь? — спросил он, прикрыв глаза. Австро-Венгерская Империя верил ему, доверял и был уверен, что тот говорит правду. Парень кивнул ему, обняв в ответ. Именно возлюбленного ему и не хватало, его поддержки и желания успокоить. Австро-Венгрия мягко отстранился от парня, и коснувшись его щёк, грустно вздохнул и тихо проговорил дрожащим голосом: — Как же мне хочется взглянуть в твои глаза… Германская Империя грустно улыбнулся и тяжело вздохнул, ответив: — Они останутся у тебя в памяти, Австри.