Универсальный солдат

— Да нет же! — крик Джека наполнен обидой и разочарованием. Брок фыркает, крутит нож между пальцами и поворачивается, желая узнать, что же так его расстроило. — Карэ? Третий раз подряд, блядь! Брок смеется, играть со Стивом в карты опасное и нервное занятие, хотя он предупреждал. — Везет, — заливает его омега, Брок так и видит, как Стив стеснительно потупил взор, раньше и на него это действовало. — Врун, — озвучивает его мысли Сэм, и Брок почти даже не ненавидит его за это. Сэм друг Стива, и Брок напоминает себе об этом каждый день. Он его друг, и Стив имеет на это право. Тем более друга-бету. Это ведь намного лучше альфы. Опасного и близкого альфы… Брок встряхивает себя, дорезает закуски и несет их в зал, где они устроили небольшой турнир в покер этим вечером. В их, Брок до сих пор не верит в это, доме собрались друзья, тоже их, главное помнить об этом. Хотя, Брок бы скорее поверил в существование привидений, чем в то, что Вдова его друг. Но вот она сидит в кресле рядом с Клинтом и пьет вино, медленно покачивая бокал в руке. Она не играет, стрельнув глазками в Стива, Нат покачала головой на приглашение, хитро улыбаясь. Сэм в кресле напротив, развалился, вытянув ноги вперед. Джек на полу, рядом с ним Мэй, а Томи сидит у кресла Сэма, он все равно не играет, как и Нат. Стив сидит на диване, подогнув одну ногу под себя, и Брок, поставив закуски на соседний столик, падает рядом, дурея от возможности теперь так делать. Стив отзывается сразу, неосознанно прижимается к нему бедром, ерзает, пока не чувствует его ближе, и только потом затихает, не прекращая спора с Сэмом. До него Брок и не думал, что будет вот так проводить свои вечера, с одним и тем же омегой, и чувствовать — не надоело. Стив ощущает его взгляд на себе, поворачивается и целует, легко, быстро, оставляя на губах покалывание и улыбку. Красивый, Брок за эти восемь месяцев так и не привык к его красоте. К его открытости и мягкости, которая исчезала, стоило ему нацепить звездно-полосатый костюм. Брок с замиранием сердца следил за этой метаморфозой, удивляясь, как не замечал ее раньше. Считал Стива скучным солдафоном, способным лишь исполнять приказы. Потом, слегка разобравшись, увидел интересного человека, не более, а сейчас он видит многое, практически все, что Стив скрывает ото всех. По зёрнышку, по миллиметрику, он разбил эту оболочку Капитана, каждый раз радуясь мелкой победе как выигрышу войны. И вознаграждение себя ждать не заставило. Стив оказался прекрасным, честным, верным и страстным. Он не боялся спорить, если считал себя правым, не скрывал своих чувств и не мучил Брока глупыми претензиями, обидами. Стив уважал его желания, не пользовался их положениями на работе, оставляя все рабочее там, за чертой их дома. Их дома, который Брок с усердием делал комфортным для них двоих. Хотя в первые месяцы это и выходило у него хреново. Стив не просил, никогда ничего не просил для себя, и Брок учился замечать полувзгляды, полувыдохи, при этом заставляя и самого Стива работать в этом направлении. Они справлялись, с переменным успехом и потерями, но справлялись. И Брок считал себя счастливым вот так, рядом с ним под боком. Он считал себя счастливым и на миссиях, когда его омега бросался в самое пекло, отлично зная, что он его прикроет. Стив доверял Броку, доверял свою жизнь и защиту. Не показывал, что сильнее, что даже оспаривать глупо, но и не показывал, что он просто на ступень выше, благодаря сыворотке. Брок не чувствовал себя придатком к супер солдату, как его сначала окрестили злые языки в ЩИТе, на что Стив злился больше, чем он сам. Брок был счастлив с ним в кровати, стоило только растопить этот кусок льда в сердце Стива, как на него хлынул поток нежности и любви. Стив отдавался со всей силой, страстью, скрытой под гладкой кожей, желанием, томящимся в большой груди. Скованный рамками Капитана Стив, в противовес ему, оказался крайне жадным и требовательным на ласки, умеющим не только брать, но и отдавать в той же мере. И Брок совсем не понимает, в какой момент он умудрился все это пустить по пизде. Может быть, в тот момент, когда, через пару недель после их воссоединения, несмотря на слова Стива, что он хочет побыть один, настоял и увез к себе, а ночью проснулся от чужого скулежа и крика? Баки. Это имя повисло в воздухе и выжгло кислород. Разбудив Стива, Брок с тоской наблюдает, как его омега, пряча глаза, виновато шепчет: — Я же говорил, — и, быстро натянув штаны, скрывается за дверью, рукой прося не догонять. Брок найдет его через пару часов на кухне. Сгорбленного на стуле и с чашкой чая в руках. Тогда-то он и услышит впервые о том, кто был для Стива другом. Альфой, который, оказывается, однажды чуть не запустил в Стиве то чертово чудо, что дало Броку ЕГО омегу. Стив рассказывает, не смотря в глаза, монотонно и даже как-то сухо, в то время как Броку кричать хочется и требовать, чтобы Стив признавал только его. Он малодушно отказывается от того, чтобы посмотреть на Баки, хотя и помнит, что в учебниках и на выставке в музее его фото присутствуют в огромном количестве. Конечно, лучший друг Капитана Америка, погибший, защищая Страну, ему отдают должное почтение и память. Но Брока беспокоит не это, его беспокоит то, что Стив называет его не сержант Барнс, а Баки. Что Стив вспоминает не то, как они воевали, а как Баки носил ему лекарства и еду, когда Стив болел. И что Стив улыбается так, словно в его груди расшатали сердце, когда говорит об этом самом Баки. Ревновать к мертвецу глупо, но Брок поедом себя ест, представляя, что его Стив мог стать омегой кому-то другому, и это, наверное, первый гвоздь в его крышке гроба. Или все же нет, все началось даже раньше, когда Брок согласился стать двойным агентом. Когда, став парой Стива, не рассказал ему всего. И ухудшилось все, когда Стив, через два месяца наконец-то согласившийся нормально к нему переехать, стал обустраивать студию в пустой комнате. — Кто это? — Брок чувствует, как земля уходит из-под ног. С портрета на него смотрит красивый молодой парень, с широкой улыбкой и хитрыми глазами. Серыми. Это Брок знает точно, даже несмотря на то, что портрет сделан простым карандашом. Фуражка, сдвинутая на бок, кажется вот-вот сорвётся с его волос, рука, отдающая честь, кажется сейчас дрогнет и упадет прямо на голову Броку. — Это Баки, — Стив поднимает голову, смотрит на него снизу вверх, сидя прямо на полу по-турецки и разбирая свои старые наброски. — Таким я его запомнил, когда он уходил на фронт. Мы тогда всю ночь гуляли, а Баки ходил в этой форме и красовался перед девчонками, я ему так завидовал. Стив тихо смеется, качает головой, опуская ее и смотря в старые блокноты, в то время как Брок не может оторвать взгляда от альфы, который, кажется, нагло ухмыляется ему с рисунка. — Красивый, — тянет Брок, кое-как справившись с голосом. Стив снова поднимает на него взгляд, чуть щурится и присматривается. — Ревнуешь, — не спрашивает, понимает и качает головой, в этот раз расстроенно. — Не стоит, Брок. Ты же знаешь, я люблю тебя. Брок знает, Стив сказал ему это перед тем, как согласился на метку и переезд. Осталось только дождаться его течки, и Брок закрепит их союз так, что даже сыворотка не устоит перед меткой. И в жопу Беннера и его опасения по этому поводу. — Вы похожи, — вдруг ошарашивает его Стив, и Брок скептически хмыкает, тряся в руках рисунок. — Нет, не внешне. Внутри. Баки тоже был огнем, как и ты, — Стив плавно поднимается, обнимает Брока, аккуратно забирая рисунок и вглядываясь в него, — живой, энергичный, способный подружиться с кем и когда угодно. Способный поддержать и умеющий любить. Любить открыто и без желания изменить. Смелый без оглядки, принципиальный, идущий на все ради своих. Я счастлив, что встретил тебя, с тобой я чувствую себя здесь целым. Стив замолкает, и Брок видит, как на его лице появляется то выражение боли, некоего отчаяния, когда он вспоминает свою жизнь до. Брок целует его, убирает рисунок в какую-то папку, не глядя, и пол ночи доказывает Стиву, что рядом с ним он, живой. И пока Стив не начинает выть в подушку только его имя, Брок не успокаивается, через стены чувствуя на себе чужой взгляд. Через пару дней, рассматривая готовящегося к заданию Агента, Брок чувствует ком в горле и боль. И, что самое стыдное, липкий страх, противно холодящий кожу. Агент совсем не похож на того красавчика с рисунка. Нет огня в глазах, нет улыбки на губах, но это он, и Брок мысленно просит у Стива прощения, спуская его с поводка. — Брок? — Стив приподнимает бровь, смотря в его лицо, и Брок улыбается, выныривает из собственных мыслей, обращает внимание на карты в руках своего омеги, прижимаясь и вдыхая его запах. Он пахнет им, и это лучшая награда для Брока. И ебаное чувство пиздеца на сегодня можно отодвинуть подальше. Они провожают гостей уже ночью. Сэм обнимает Стива, даже не смотрит на недовольного Брока при этом, и обещает встретиться завтра, на пробежке. Нат целует Стива в щеку и, когда Брок не ожидает, мягко касается и его щеки губами, тихо шепчет у самого уха: — Расскажи ему, — конечно, она все знает, чертова Вдова знает то, что даже сам Брок не понимает. — Пока, — кисло отзывается Брок, прощаясь со своими и обнимает Стива, как только дверь закрывается. Ему его мало. Брок вдыхает запах Стива и чувствует себя словно в гоне, хотя последняя течка у Стива закончилась почти как месяц назад. — Я тоже соскучился, — смеется Стив, обнимает в ответ и целует мягко, робко, нежно, как это он умеет, и Брок клянется себе, что расскажет все завтра, наплюет на запрет Фьюри и расскажет: про Гидру, про Агента, про Баки, и будет просить остаться рядом, даже если для этого нужно будет умолять. Стив словно что-то чувствует, обхватывает лицо Брока руками и заглядывает в глаза, чуть прищурившись. — Что с тобой? — тихо спрашивает Стив, целуя скулы. — Ты сам не свой последнее время. — Я люблю тебя, — отвечает он одну правду вместо другой. — Очень сильно. Стив замирает, удивленно смотрит на Брока и качает головой. — Умеешь удивить, — Брок улыбается в ответ, целует свою метку на длинной шее и дуреет от ощущения собственничества и принадлежности. Стив его, это не изменит ни Пирс с его планами на господство, ни ЩИТ с их вечными попытками защитить. Стив его, и гребаный Агент может катиться на хуй! Он его притащит Фьюри, как договаривались, увезет Стива подальше и больше никогда и никто не посмеет им мешать. Закрепляя собственную мысль, Брок жадно припадает к губам Стива, сминает их, засовывает язык как можно глубже и рычит, неосознанно подчиняя. Стив поддается, распахивает рот в немом крике, стоит только Броку чуть прикусить кожу на шее. Помогает ему снять с себя одежду и послушно опускается на колени перед диваном, до которого Брок его толкает не разжимая объятий. Стив хитро улыбается, стягивая штаны с Брока, и сразу, без вопросов и указаний, берет вставший член в рот. Брок стонет, опускает руку на голову Стива и, перебирая светлые волосы, довольно рыкает, смотря на него во все глаза. Красные, потерявшие четкий контур губы, растянутые на члене, синие, затянутые поволокой глаза — Брок тонет в них, словно не умеет плавать, а на ногах груз в сотни килограмм. Стив урчит, вылизывает головку, опускается языком к тяжелым яйцам и довольно прикрывает глаза, сам кайфуя от процесса. И за это Брок его любит, Стив не врет в своих действиях. Не обманывает ни себя, ни его, словно Брок заслуживает этого. — Да, Стиви, — шепчет Брок, за что получает быстрый взгляд из-под длинных ресниц. — Мой хороший. Член толкается в глотку, Стив сглатывает, жмурится сильнее, пережидая рефлексы, но Брок тянет его волосы, стоном просит о большем, и Стив поддается, начиная двигаться быстрее и резче. Глаза закатываются, Брок выгибается, шипит сквозь стиснутые зубы и изливается в рот Стива, кончает с его именем в рычании, а Стив не отпускает его, выпивает все до капли и, нисколько не стесняясь, трогает себя рукой, лаская твердый член. — Иди сюда, — зовет Брок, как только перед глазами перестают плясать звезды. И, сцеловывая себя с губ Стива, доводя его до оргазма рукой, Брок клянется себе, что все исправит ради этого жаркого шёпота и открытого Стива в своих руках. «Вот это пиздец», — понимает Брок, вызывая скорую и наблюдая, как Стив срывается с места вслед за Агентом. Фьюри хрипит на руках Джека, и Брок, отбросив сомнения, кидается вслед за Стивом, надеясь успеть. Они стоят друг напротив друга, Брок замечает, как Агент ловит щит Стива одной рукой, замахивается для обратного броска, но вдруг замирает, склонив голову к плечу. Стив дышит тяжело, смотрит на Агента внимательно и напряженно, и, когда тот тянется к маске (господи, приколотили бы ее гвоздями к его ебалу!), Брок стреляет, не раздумывая. Пуля попадает в плечо, Агент даже не морщится, кидает щит Стиву и скрывается, не оставив после себя и следа. Стив зол, он отчитывает Брока, говорит, что справился бы сам, и Брок знает это, знает, что с Агентом он бы справился, а вот с Барнсом — нет. В больнице шумно и нервно, Брок не успевает, Стива уводят к Пирсу, а его к Агенту, и маятник срывается плашмя, снося все на своем пути. Брок кусает ребро ладони, просматривая запись, где Стив уходит с базы, пробив собой стеклянную стену лифта. Джек пытается его успокоить, но Брок просто просит его заткнуться, принимая от Хилл необходимые координаты. И все проебывает окончательно. Агента спускают раньше, и Стив, его Стив стоит рядом с ним, уже без маски, взывая к старому другу. Гидровцы появляются даже вовремя, думает Брок, прикидывая, как лучше пустить пулю в голову Агента. Но так и не решается, смотря в глаза Барнса. Зимнего даже не приходится вырубать, он просто следует за ним, когда Брок говорит, что приведет его к последней, неправильной, цели. Когда его отряд прибывает с Агентом — Барнсом — на тайную базу, Стив уже там. Хилл его вытащила, как и обещала, а Брок выполнил свою часть сделки, притащив им Солдата. Стив их встречает, Брок идет к нему, но Стив, даже не смотря, утекает сквозь пальцы, кидается к отмороженному, который при виде Стива сначала застывает, а потом обнимает в ответ, и в его глазах Брок видит приговор себе. Зимний не отходит от Стива, замирает за его левым плечом, и Стив не реагирует как любой нормальный человек, становясь к нему спиной. — Это опасно, — Сэм выглядит недовольным, что полностью совпадает с мнением Брока. Агент тут же хмурится, вопросительно смотрит на Стива, ожидая от него хоть движения, которое можно расценить как приказ, но Стив лишь улыбается, беспечно сжимает его плечо и бросает. — Это — Баки, не мне его бояться, — и Агент одобрительно задирает нос вверх, глубоко вдыхая его запах. Брока это бесит, он сверлит Агента взглядом, на что тот даже не реагирует, хотя приказ командира для него всегда был хлыстом. — Ты странно пахнешь, — глухо бросает Агент, и Стив оттягивает ворот футболки, даже не отрываясь от просмотра плана здания. — У меня теперь метка, — а Барнс чуть ли носом ее не трогает, наклоняясь над Стивом. — Отойди, — рычит Брок, полностью игнорируя всех остальных в комнате. Стив его, даже если он сейчас сердится и играет в Капитана. Даже если придется доказывать ему это — Стив его, и Брок не даст этому измениться. Агент дергается, секунду обдумывает приказ, и где, блядь, это его послушание командам, и тянется к ножу на бедре. — Бак, — морщится Стив, легко касаясь бионической руки Агента, за что он, вообще-то, обычно кости людям ломает, и Барнс тут же, словно послушный пес, даром, что хвостом не виляет, отступает за его спину. — Роджерс, на пару слов, — рычит Брок, двигаясь к двери, надеясь, что Стив его послушает. Стив идет, хмурится, сдвигает брови к переносице, но идет, и Агент, как приклеенный, за ним. — Он теперь и в постели с нами будет? — насмешливо кидает Брок, стараясь даже не смотреть на Зимнего. — Наедине поговорим? — Ты его? — перебивает Барнс, переводя взгляд со Стива на Брока и назад. Стив кивает, складывает руки на груди, отходя чуть в сторону, отчего они образовывают треугольник прямо посреди коридора. Любовный хреноугольник, мысленно фыркает Брок, хотя смеяться совсем не хочется. Стив стоит ближе к Барнсу, даже сейчас, когда от его дружка там не больше оболочки, они стоят рядом, словно и не было этих десятков лет в разлуке. Брок понимает, даже отчетливо видит то, про что говорил ему Стив. Они чувствуют друг друга благодаря метке и связи, но с Барнсом ему это не нужно. Словно тень, второе я, Барнс, даже Агентом, идет за Стивом и не дергается. Его обнуляли, Пирс читал коды, и все равно Агент рвал удерживающие его нитки. А у Стива в руках канаты, которые Барнс сам любовно завязывает на своем теле. — Как давно ты знал? — тихо спрашивает Стив. Агент чувствует его боль, но и Брок ее чувствует, связь натянута так остро, что он невольно делает шаг к Стиву, желая обнять, защитить, рассказать все, умолять понять. Агент, хотя наверное все же Барнс, сдвигается вместе с ним, впивается взглядом. — Убери своего пса, я серьезно, — устало просит Брок, потому что бороться еще и с ним он точно не сможет. — Когда увидел рисунок. Узнал его тогда. — Бак, — мотает головой Стив, приваливаясь спиной к стене и утыкаясь в нее затылком. — Значит, полгода примерно. — Когда ты стал меня бояться, — вдруг ухмыляется Барнс, приваливаясь к стене плечом рядом со Стивом. — Если я правильно соотношу время. Стив смотрит на Баки удивленно, поджимает губы, переводя взгляд на Брока, и в нем такая тоска, что Брок сбивается, хотя и хотел послать Агента прямо сейчас нахуй. — Почему не сказал мне? Ты же знал, что он для меня семья, — Стив смотрит прямо, уверенно, как и всегда. — Так же, как и ты, он дорог мне. — У меня был приказ, — цедит сквозь зубы Брок, и Стив качает головой, напоминая, что связь работает в обе стороны. — Давай вернемся к этому, когда закончим с Гидрой, — Стив вздыхает, трет лицо ладонями, прогоняя усталость. Барнс трогает его плечо, заглядывает в глаза и вдруг плавно уходит в сторону, кинув на Брока быстрый взгляд. — Охраняй, — приказывает Агент, даже не вспоминая, что он его командир, а не наоборот. — Пошел ты, — все же рычит Брок, словно ему нужно, блядь, чье-то разрешение или приказ на это,— Стив, я знаю, что виноват, ты имеешь право злиться, но не отдаляйся, дай мне шанс все объяснить. Стив молча кивает, смотря в его глаза, и Брок чувствует легкий лучик надежды — если Стив обещает, он даст шанс. Солдат возвращается в общий зал, где продумывают план, с чашкой чая, парой бутербродов и яблоком. Ставит это все перед Стивом под оглушающую тишину и приказывает: — Ешь, — команда Брока недоуменно переглядывается, от Агента пиздюлей отхватить можно было, перелом, даже пулю легко, но вот заботу. — Баки, — хмурится Стив, даже почти отмахивается, но Зимний что-то быстро говорит ему прямо на ухо, прижимаясь всем телом, затем смотрит в глаза, кивает для убедительности, и Стив молча тянет руку к еде, вдруг смотря на планы расфокусированным взглядом. Стив идет в самое пекло, Солдат за ним, и Брок усилием воли приказывает себе следовать приказам, а не природе. Он должен быть рядом со Стивом, но тот не подпускает его к себе, даже когда Брок пытается поговорить с ним после совещания. Он вообще куда-то сваливает с Солдатом, возвращаясь лишь под утро, когда уже нужно выезжать. На нем старая форма, Барнс что-то шутит, толкает Стива плечом и подмигивает, на что Стив заливается краской, словно молоденький омега. Брока трясет, Романофф перехватывает его у самых дверей, просит не выносить мозги Стиву сейчас, перед битвой, и Брок отступает, чувствуя, что не должен. Гребаные пылающие хэликарриеры в небе, долбанутые агенты Гидры в здании, Брок внимательно слушает каждый отчет и бежит туда, где должен быть Стив, оставляя команду на Джека. Они выбираются с Зимним из воды, Барнс тянет Стива, со звериным выражением замечает Брока на берегу и кидает взгляд на Роджерса, в ответ получает кивок. — Пять минут, — зачем-то говорит он, утекая в сторону, и Брок все понимает. — Нет, ты сказал, дашь мне шанс, — рычит Брок, чувствуя, как внутри образуется дыра с эти самые гребаные хэликарриеры, — Стив. — Пять минут, — шипит он, устало падает на берег, сжимая живот и опуская свой щит рядом. Брок кидается к нему, пытается найти ранение, но Стив откидывает его руки, и что-то в его запахе не то, что-то в связи не то, но Брок упорствует, за что и платится. Зимний откидывает его в сторону, появляясь как всегда незаметно. — Я же вытащил его! Я вернул его тебе! — кричит Брок, всматриваясь в Стива и желая найти в его взгляде хоть каплю сомнения. — Вот он, жив, здоров, между нами! — Брок вскакивает на ноги, крича. — Брок, за это спасибо, — устало отвечает Стив, поднимаясь. Агент бросает ему рюкзак, продолжая все так же загораживать собой. — И что, просто уйдешь? Будешь жить со своим Баки в Бруклине, как в старые добрые времена? — шипит, дурея от злости, Брок. — Щит никогда… — И это ты привел его к ним! — вдруг кричит Стив, отпинывая свой щит в сторону. — Ты привел его к Нику, отлично зная, что он сделает из него то же оружие, что и Гидра! Агент хмурится, дергает плечами, но молчит, видимо, давая Стиву возможность все решить самому. — Ты ведь знал это, понимал, ты не дурак! Ник бы скрыл его от меня, так же, как и Пирс, и все было бы, как раньше, только сторона другая! — Стив впивается руками в свои волосы и смотрит на Брока не мигая. — Он был бы снова в плену, а я так и считал бы его мертвым, наслаждаясь жизнью с тобой. Ты этого хотел? Что бы ты сделал дальше, Брок? Увез бы меня? Попросил уйти со службы и зажить спокойно? Чтобы я не пересекся с ним случайно, как это вышло при покушении на Фьюри? Когда ты стрелял в него. Стив смотрит на него, прямо в глаза, взглядом умоляя опровергнуть его слова. Брок сглатывает, вспоминает все свои мысли и понимает, насколько хорошо Стив его знает. Насколько легко смог понять, что творится в его голове, когда даже сам Брок не составил точного плана. — Почему не ко мне, Брок, почему ты не доверился мне? — Стив, пойми, приказ был… — начинает Брок, но Агент резко разворачивается к нему спиной. — Время, — перебивает он, и Стив кивает, отводя взгляд от Брока. — Стой, блядь! — рычит Брок, вкладывая в рык чуть больше, чем хотелось бы. Стив резко сжимается, роняет рюкзак из ослабевших пальцев, и только тогда Брок понимает, что сделал. Он применил силу, надавил на Стива, на своего омегу, как альфа. Приказал ему, без права на отказ. Ствол упирается прямо ему в лоб. Агент рычит, взводит курок плавным движением и… — Нет, — слабый голос Стива, кажется, останавливает даже время. Агент хмурится, вдавливает дуло пистолета в кожу Брока чуть сильнее, но отступает. Брок видит, как он подхватывает Стива за талию, перекинув одну его руку себе через плечо. Видит, как Барнс оборачивается на него, зло скалится, но отпустить ослабевшего Стива не решается. — Пойдешь за нами, сломаю ноги, — предупреждает он, поправляя рюкзак на свободном плече. Наклоняется было за щитом, но Стив тормозит его движением руки и качает головой. — Стив, прошу, — выдыхает Брок, не двигаясь с места. У него словно отнялись ноги. Он словно прирос к месту и не может даже моргнуть. — Стив, милый. — Не иди, я не смогу его удержать, — вместо прощания произносит Стив, даже не оборачиваясь. Он виснет на Баки, опирается на него, и тот, как обычно, защищает его, даже от его собственного альфы. — До встречи, Брок, — Джек улыбается, хлопает его по плечу, и Брок улыбается в ответ, выходя из машины друга. За последние полгода он стал тем еще лицемером, хотя в первый месяц и позволил себе дать маху. Дома пусто, Брок вдыхает полной грудью, но воздуха не хватает — его запах теперь кажется пустым. Брок проходит мимо щита на стене, Старк принес его как-то вечером, молча передал и удалился. Теперь в их доме не бывает его друзей. Романофф свалила в Башню, Клинт залег где-то на дно, а Сэм, словно издеваясь, вступил в Мстители, паря над облаками. У Брока остался только Страйк, у него даже рисунков не осталось. Он просто однажды пришел домой и почувствовал его — Зимний не прикасался ни к чему лишнему. Альбомы Стива, его старые фото матери и самого Барнса. Пара футболок и зачем-то кружка, видимо, в бегах Стив предпочитает пить из привычной посудины. Брок не менял кодов, так что сигнализация не сработала, хотя ему оповещение, что ее сняли, не приходило, так что работал Зимний все так же тихо. Остался лишь портрет самого Брока, Стив так и не успел его закончить, и Брок просто запер двери в комнату, наполненную красками и Стивом. Их искали: ЩИТ, правительство, Мстители, но Зимний всегда славился способностью призрака, и Стива он, видимо, укрыл под своим пологом, словно сокровище. Брок закурил, облокотившись на подоконник и смотря на улицу через окно. Повышение не радовало, миссии проходили словно в бреду, и Брок все чаще задумывался бросить все и свалить. Да от себя не свалишь, сколько ни греби. Последний гон он пережил воя и крича. Чувствуя в связи Стива и желая лишь одного - прикоснуться к своему омеге, почувствовать его запах, прижать к себе и не отпускать. Ответной боли он не чувствовал, конечно, течку Стиву было с кем пережить. И Брок даже знает его имя, что кривым ножом вырезано на его собственной плоти. Дело номер семнадцать вскрыли, Брок читал о Барнсе, все, что с ним творили, и удивлялся тому, что не чувствовал нихуя, даже привычной злости. Он все равно забрал у Брока уже самое дорогое, жалость и другое ему уже без нужды. Выкинув окурок, Брок повернулся к столу и застыл, всматриваясь в силуэт напротив. — Выглядишь хреново, — Зимний, не здороваясь, садится на стул, закинув ногу на ногу. Хотя нет, Барнс собственной персоной. Наглая ухмылочка, прищуренный лисий взгляд, волосы, собранные в небрежный пучок. Загоревшая кожа приятно контрастирует с серыми глазами. — А ты зато цветешь и пахнешь, — тянет Брок, хватая из пачки еще одну сигарету. — Каникулы на пляже? — Собирайся, увидишь, — улыбается Барнс и закуривает сам, выбив сигарету из пачки Брока. — И не дергайся, я мог убить тебя уже пять раз минимум. Брок согласно кивает, выкидывает недокуренную сигарету в окно и интересуется: — Что брать? — Там тепло, — пожимает плечами Барнс. — Да и ты, возможно, не задержишься. — Стив? — все же спрашивает Брок, хоть имя и обжигает глотку. Барнс сразу напрягается, сжимает кулаки. — Он не знает, что я здесь. И нам нужно вернуться скорее, — он поднимается, но Брок не двигается с места, всматриваясь в Солдата. Что могло такого случиться, что он пришел за ним без разрешения Стива? — Он жив? — осевшим голосом спрашивает Брок, сразу потянувшись к связи, от которой последнее время шло ровное тепло. — Рамлоу, меньше вопросов, больше дела, — закатывает глаза Барнс и все же добавляет: — Жив. Брок больше не спрашивает, кидает в рюкзак белье, пару футболок, шорты, зубную щетку и прочую мелочь, не зная, можно ли достать там, где скрываются эти двое, тот же дезодорант. Они едут на окраину города, Барнс ведет неприметную машину одной рукой и с улыбкой смотрит на вид за окном. Брок не лезет, хотя его так и подмывает спросить, как ему Стив в койке, как первый гон за столько-то лет. Но от Барнса Стивом пахнет мягко и как-то вскользь, и это расслабляет, окутывает знакомым. — Я вколю тебе снотворное, — предупреждает Барнс, когда они выруливают на небольшой аэродром. Брок видит двухместный джет и Романофф рядом с ним. — Ебаный в рот, — рычит Барнс, и Брок понимает, ее тут быть не должно. Барнс быстро достает ствол, на что Брок удивленно приподнимает бровь. — Она, если что, его подруга, — предупреждает он Барнса, который быстро огрызается. — Вот поэтому я ее сначала выслушаю. Нат смотрит на Брока долгим взглядом, вздыхает и кивает Солдату. — Передай, что я скучаю, — она больше не говорит ни слова, отходя в сторону. — Он тоже, — выдавливает из себя Барнс, вынимая шприц для Брока. — Минутку подожди. Брок спокойно дает сделать себе укол, усаживается в кресло и закрывает глаза, даже не слушая, что Барнс говорит Романофф. Он просыпается лежа на кровати. Воздух горячий и влажный, Брок чувствует запах моря, ощущает тепло, понимая, что оказался прав, действительно каникулы на пляже. Брок садится, втягивает воздух носом, Стивом не пахнет, но связь больше не дергает; он близко, Брок это знает. Брок выходит из комнаты и слышит голоса. Стив. Ноги сами несут к нему. — … должен, — заканчивает Стив, когда Брок оказывается настолько близко, чтобы услышать. — Его сначала спроси, умник. Он тебе нужен, тебе плохо, Беннер сказал… — С каких пор ты слушаешь докторов? — перебивает его Стив, и Брок прислоняется к стене, слушая его голос. В груди давит, он дышит носом, впитывая в себя его запах, изменившийся, более сладкий. — Я в порядке, Бак. Просто небольшое недомогание, а ты поднял всех по тревоге. — Хер ли ты такой упертый, — стонет Барнс, и Брок слышит, как его пальцы отбивают чечетку по столу. — Что тогда загибался от астмы и фиг давал помочь, что сейчас. Меня не хватает, прими это, и я сделаю все, чтобы ты был цел, мелкий. — Придурок, — беззлобно огрызается Стив. — Я выдержу. — Что именно? — все же решается Брок и выходит к этим двоим. Барнс действует сразу, перетекает в стойку, закрывая Стива всем собой, и замирает стеной между ними. — Баки, ты его сам привез, — как-то устало произносит Стив, не отводя взгляда от Брока. Вблизи запах становится сильнее, Брок старается не меняться в лице, видимо, так пахнет связь с Барнсом. — Тебе надо говорить, что я тебе голову оторву в случае чего? — уточняет Барнс и, не дожидаясь ответа, отходит в сторону. Брок вздрагивает, смотрит на Стива, на его лицо, на руки, сложенные на животе, и глухо рычит, понимая, в чем, блядь, дело. — Восьмой месяц, — спокойно произносит Стив, хмуря брови. — Ну, как Беннер говорит. — Беннер? — тупо переспрашивает Брок, и Стив кивает. — Он знает? — Только он и мы с Баки, — хмурится сильнее Стив, замечая, как искажается болью лицо Брока от этого «мы». — Теперь и ты. — Ты, блядь, не имел права, — начинает злиться Брок, делая шаг вперед. — Полегче, — предупреждающе рычит Зимний со своего места на диване, но не двигается. — Пошел ты, — огрызается Брок, аккуратно касаясь живота кончиками пальцев. Восьмой месяц, его ребенку уже почти восемь месяцев, а он узнает только сейчас. — Подожди, ты тогда уже знал? — Брок одергивает руку, смотрит Стиву в глаза и ждет ответа. Стив кивает, кусает губы и кидает быстрый взгляд на Барнса, который, вздохнув, встает и выходит из дома на веранду, закрыв за собой дверь. — Не точно. Баки сказал, что от меня пахнет не только тобой, а еще кем-то. Его обоняние то еще. Я сначала не поверил, проверил, и оказалось, он прав. Брок кивает, закрывает глаза, пытаясь успокоиться, и снова смотрит на живот, так красиво выпирающий на теле Стива. Уже не его Стива. — И почему решил сказать сейчас? — спрашивает Брок, его руки так и тянутся потрогать живот, Стива, обнять и вдохнуть его запах полной грудью. И целовать его губы, шею с меткой, руки, живот с их ребенком. — Сыворотка, — Стив вздыхает, видимо, собираясь с мыслями, и продолжает: — Может, сядем? Они садятся на диван, рядом, и Брок все же кладет руку на животик, всем сердцем ощущая, как хотел бы прикоснуться к нему не через одежду. — Давай так, — тихо предлагает Стив и убирает мешающую ткань. Брок благодарно кивает, прижимается кожей к коже и вдруг чувствует, как ребенок шевелится. — Он шевелится, — выдыхает Брок, с восторгом смотря на Стива. — Она, это девочка, — тихо поправляет его Стив, опуская свою руку рядом с рукой Брока. — Баки говорит, что она альфа. — Девочка, — улыбается Брок, ощущая невероятный прилив нежности. У него будет дочь. Маленькая альфа, сильная, смелая. — Сыворотка пытается ее убрать из тела, — Брок вздрагивает от его слов. — Беннер говорит, что она упорно выравнивает гормональный фон, это может навредить ребенку. Баки рядом, но он не мой альфа, с ним не выходит. Брок сжимает зубы, уговаривает себя молчать и наслаждаться тем, что есть, но слова срываются с языка, как пули. — Что, на него больше не стоит? — Стив фыркает, качает головой и улыбается так, словно Брок ребенок, не больше. — Нужно присутствие альфы, чтобы мой фон успокаивался. Чтобы гормоны омеги вырабатывались в должном количестве. Мой организм принимает беременность за болезнь и пытается излечиться, бросив на это все силы. Регенерация почти пропала, слабость, я не могу толком ничего есть, потому что все сразу идет на то, чтобы тело излечилось от нее, — Стив хмурится, проводит рукой по животу и слегка задевает руку Брока. — Баки помогал, пока плод был маленький, его присутствия, просто присутствия, что бы ты там ни придумал, и оправдываться я не буду, хватало. Но чем она больше, тем больше требуется моих сил. Беннер сказал, нужен ты, с тобой организм перестанет бороться, будет чувствовать защиту, присутствие пары, и ей это нужно, развитие плода очень сильно зависит от связи. Брок молчит, осматривает Стива внимательнее, отмечая, что он и вправду выглядит изнеможденным, худым, привычный блеск глаз сменился на усталый взгляд. — И что нужно от меня? — Брок всматривается в Стива, пытается понять ход его мыслей, но тот лишь задумчиво смотрит на живот, на котором лежит рука Брока. — Видимо, просто присутствие, — бормочет он и вдруг зовет громче: — Бак, я есть хочу. — Да наконец-то, еб твою мать, — Барнс появляется мгновенно, откуда-то из дома, хотя и выходил на улицу. — Три дня нихрена не ел, — Баки распахивает холодильник, достает йогурт и с ложкой передает его Стиву. — Начнем с этого, мелкий. Если не начнет рвать, увеличим рацион. Хочешь что-то? Брок даже не понимает сначала, что Барнс обращается к нему. Он мотает головой, натыкается на фыркающего Барнса и все же озвучивает. — Кофе хочу, и что-нибудь бы съел, типа яиц. — Омлет, — вдруг стонет Стив, хватая Брока за запястье. — Боже, я хочу твой омлет. Баки хрюкает где-то за спиной, а Брок понимает, что, кажется, сейчас начнет убивать. Стив перед ним такой открытый, он держится за него, смотрит прямо в глаза и улыбается так мечтательно и красиво. Боже, как же он хочет его поцеловать. — Стиви, не наглей, — Барнс садится перед ними на небольшой столик и протягивает Стиву стакан с соком, который тот сразу пьет, отрываясь от йогурта. — Кофе сейчас будет. Брок кивает, отмечает про себя, что на Барнсово «Стиви» Стив никак не отреагировал, хотя его просил так не называть. Понятно почему. — Давай я сделаю омлет, — предлагает он, но Барнс перехватывает его руку, удерживая ее у живота. — Хочешь, чтобы он тут блевать начал? — Барнс шипит. — Сиди, сделаю я все сам. Он впервые ест и не давится, до этого даже хлеб выплевывал. — Не преувеличивай, — просит Стив. — Все не так уж и плохо. — Капельницы и блевота, прям шикарно, — фыркает Барнс и только после этого отпускает руку Брока. — Сидите так, может, удастся его нормально накормить, пока его тело само себя не переварило. И Брок сидит. Пьет кофе, приготовленный Зимним. Наблюдает, как Стив ест, довольно улыбаясь, и любуется им, таким близким и далеким одновременно. Барнс скользит рядом, умиляется Стиву не меньше, чем милому щеночку, и отчитывает его, словно старая бабушка любимого внучка. Брок не мешает, наблюдает со стороны, поражаясь тому, насколько эти двое двигаются в унисон. Стив чувствует Барнса, точно знает, с какой стороны он вынырнет и когда. Ревность душит ежесекундно, каждое прикосновение их друг к другу как иголка прямо в сердце, но одновременно с этим… Барнс не прикасается к Стиву больше положенного, не обнимает, не целует, как делал бы Брок, будь у него на это разрешение. Брок бы специально целовал Стива, заявлял на него свои права и плевать, что кому-то это причинило бы боль! — Давай ты попробуешь поспать? — тихо предлагает Барнс, и Стив, на удивление, кивает, бросая взгляд на Брока. — Помочь? — интересуется он, понимая, что попросить помощи для Стива все еще та задача. — Не тупи, — зыркает на Брока Барнс. Стив встает сам, Барнс даже руки за спину убирает, отлично зная, какой реакции ожидать. Стив идет забавно, чуть уточкой, но Брок любуется им и в этом. Комната, куда они входят все вместе, большая, с кроватью прямо перед панорамным окном и выходом на веранду. Барнс подходит к одной из сторон кровати, вытаскивает из-под подушки пистолет и нож и, скептически осмотрев кровать, все же говорит: — Под кроватью, на корпусе, сорок сантиметров от изголовья, Глок, крепления стандартные, — он задерживается в дверях на секунду, обводит комнату критическим взглядом, задерживаясь на окне. — Блин, я на улице. Мелкий, не дури, пусть ляжет рядом и поможет. — Да я и не собирался, — пожимает плечами Стив, опускаясь на свою сторону кровати. — А про Глок мы еще поговорим. — Я про него забыл, сам знаешь, память как дуршлаг, — даже не пытается выглядеть убедительно Барнс. — Отдыхайте. Брок трясет головой, это все какой-то цирк с обезьянами, не меньше. Барнс, который спокойно кладет его к Стиву в кровать, при этом еще и говорит ему, где оружие. Стив, который на восьмом месяце, но при этом отчитывающий Агента, словно ребенка. Он даже не знает, где они, в какой стране, и что за море за окном. — Брок? — тихо зовет Стив, устраиваясь на боку, и Брок плюет на все свои вопросы, снимает футболку одним движением и забирается на кровать. Он обнимает Стива сзади, гладит его живот и утыкается носом прямо в загривок, недалеко от метки. Стив рядом, Стив так близко, что Брок чувствует, как бьется его сердце. Рука Стива опускается поверх его и медленно двигает ладонью вниз, а затем возвращает обратно, уже под футболку. — Ты придумал имя? — шепчет Брок, прикрывая глаза и наслаждаясь теплом Стива. — Сара, — отвечает Стив через несколько секунд, когда Брок уже и не ждет ответа. — Как твоя мама, — улыбается Брок, второй рукой касаясь его волос. Они мягкие, светлее чем обычно, от солнца. — Звучит отлично. Брок сглатывает, прикрывает глаза, надеясь, что, когда это все кончится, Стив позволит ему хоть иногда видеть их. Тоска сжимает грудь, он ведь даже не знает, какой она будет, но уже любит. Любит их, пусть даже с Барнсом, если уж он неотделим теперь от Стива. Плевать, главное хотя бы видеть. — Брок, — Стив вошкается, слегка неуклюже поворачивается к нему лицом и замирает так, практически губами к губам, — прости меня. Брок издает нервный смешок, чуть отстраняется, чтобы разглядеть лицо Стива целиком, и понимает: он не шутит. Стив кусает губу, жует ее практически, смотрит куда угодно, но не на Брока, и всем видом дает понять, что ему больно. — Я так злился на тебя, так злился на себя, что совсем не думал о нас, — Стив начинает тихо, срывается на шёпот и закрывает глаза, — не думал о ней. Я не должен был принимать решение о ней без тебя. И за Баки я не должен был винить лишь тебя, но сделал это, а потом не мог признать. Стив замолкает, явно обдумывает, что еще сказать, но Брок не дает, хватает его за подбородок и целует, ощущая взрыв в голове и теле. Он так скучал. Он так хотел. Он так ненавидел и злился. И сейчас даже не знает, что испытывает больше — злость или счастье. Стив отвечает, и это лишь усиливает эффект, отзывается в каждой клетке. «Мой, мой Стив», — ревет все нутро, выворачиваясь, требуя стать еще ближе. В порыве Брок дергается вперед, заваливает Стива на спину и замирает, натыкаясь рукой на живот. — Да, крайне неудобная штука, — смеется Стив, не выпуская его лица из ладоней. — Привет. — Ненавижу тебя, нахуй, — почти честно стонет Брок, припадая губами к метке и облизывая ее. — Как же я тебя люблю. — Определись уже, — просит Стив, и Брок его затыкает, снова целуя в губы. Получая в ответ то самое нежно, аккуратно, трепетно, как умеет его Стив. — Простишь ли ты меня когда-нибудь? — спрашивает Брок, когда целоваться просто уже нет сил. Стив в его объятьях мирно засыпает и, наверное, даже не слышит вопроса, но тот рвётся из Брока, горло дерет. — Не знаю, но я буду стараться, — как всегда честно отвечает Стив, заставляя Брока замереть и напрячься. — И как думаешь, Сара Рамлоу все же звучит нормально? Может, подумаем еще над именем? — Звучит прекрасно, — счастливо улыбаясь, Брок целует Стива в макушку, прижимая к себе сильнее. — Меня куда больше беспокоит фея-крестная Барнс.