Мир Асхан. Шио. 957 Год Седьмого Дракона.
Мерный гул пламени успокаивал и раздражал одновременно. Он уже давно привык к нему. Его любимая сестра хорошо постаралась, создавая это место. Даже Его дети, Его создания, могут покинуть тюрьму с большим трудом. Как давно Он создал их? Он уже и не помнит, вернее, не хочет вспоминать. Их цель — нести Его волю, Его слово к творениям сестры, пока Он сам на это не способен. Всё предсказуемо, всё обыденно. Даже Его создания уже надоели, ведь для возможности их существования Ему пришлось разделить их сущность так, чтобы Его сестра имела возможность влиять на них, тем самым поддерживая, а значит упорядочивая. Хотя, некоторые из Его детей заслуживают особого внимания, например Небирос или Кха-Белех. Чем-то они импонируют Ему. Правда, Ему многие импонируют, даже ненавистные племянники и их рабы. Как глуп Он был, когда считал, что подделки сестры нужно как можно скорее уничтожить. Ведь Её творения приносят столько интереса и непостоянства! Впрочем, не будь Его и всё было бы до невозможности скучно и предсказуемо, такова уж природа Асхи, полностью противоположная ему, Ургашу. Скучно. Древний дракон перевернулся. От его действий заволновалась Силанна, а следом и Шаласса, потом взрыкнул Аркат и затрепетал Илат, Маласса и Эльрат прекратили спорить друг с другом и глянули на его темницу. Волнение своих детей почувствовала спящая Асха. Проснувшись, она лишь мельком глянула на своего брата и улеглась снова, тем самым порождая возмущения, исследовав которые, рабы племяшей объявят «неделю равновесия». Скучно. Кха-Белех планирует свою очередную авантюру, на которую посылает Аграила. Небирос в очередной раз выясняет отношения с каким — то генералом. В Асхане тоже нет ничего примечательного, разве что несколько колоний фей начали свой танец. Он любил их танцы, ведь они так хаотичны, так непредсказуемы, как брызги вылетающие из фонтана и сдуваемые ветром или блики света на чешуе русалки. И тем, кто умеет наслаждаться этой непредсказуемостью Ургаш благоволит. Но вот пришла интересная мысль. — Хм, а это идея. — задумался Он. Его сестра создавала это место специально для него, но что будет если Хаос, станет Порядком? Ненадолго, но по настоящему? Ведь Хаос есть всё, он может быть кем и чем угодно. Приняв решение, Ургаш принялся Творить. Неожиданно для самого дракона, это далось тяжело. Постоянно изменяющийся Хаос одновременно стремился обрести самостоятельность, но в тоже время не желал отделяться. Как оказывается неудобна Его структура. Но вот, древний дракон добился своей цели — перед Его взором застыл маленький кусочек его самого, что стремился как убежать, так и слиться с Отцом. Как же тяжело было Ургашу не проглотить его! Но дракон сдержался и продолжил работу, буквально насилуя свою суть и загоняя себя в рамки, накладывая ограничения, делая то, что было противно всему его естеству. Через время, Хаос, притворяющийся человеческой душой, покинул сначала Шио, окружённое барьерами Седьмого дракона, а после и Асхан, теряясь в Пустоте. Дракон вздохнул и свернулся кольцами. Астрологи объявили «неделю призраков».***
Неизвестно где. Неизвестно когда
Ледяной ветер промораживал до костей, но никто не дрожал от холода — некогда. Землю усеивали многочисленные кратеры и трещины, заполненные кровью. То тут, то там воздух возмущённо шипел, когда очередное заклинание отправлялось в полёт. Некогда цветущая равнина была превращена в безжизненную пустошь. Ведь тут столкнулись в смертельной битве три армии, самые огромные из тех, что видел мир прежде. Небо налилось чёрно-багровым свинцом, то-ли от многочисленных пожаров и дыма, то-ли от стонов боли и криков умирающих. Битва наконец-то подходила к своему завершению. Некогда могущественные армады уже разделились на бесчисленное количество отрядов, сражающихся между собой. — Сдохни! — яростно заорал белокрылый золотоволосый юноша, пронзая тело мужчины в тяжёлых латах мечом. Держась за проткнувшее его лезвие измазанными в крови и грязи руками, мужчина с наслаждением смотрел, как голова его убийцы падает на землю, срубленная топором хохочущей девушки с вороньими крыльями за спиной.***
— Сомкнуть ряды! — скомандовал красивый светловолосый мужчина в серебряных доспехах, — Идём на прорыв! — Есть! — ответили серафиму подчинённые и принялись строиться. На отступающих плотным строем ангелов накинулись со всех сторон отряды противника. Демоны и падшие объединились друг с другом в попытке раздавить общего врага. Помощи умирающему отряду ждать было неоткуда — Небесное воинство давно было расколото. — Проклятье! — процедил Михаил сквозь стиснутые зубы, оглядывая выживших из своего отряда. Жалкие несколько сотен потрёпанных воителей, вместо легионов в сверкающих латах. — За мной, братья! — выкрикнул он взлетая к небу и вытаскивая из ножен окровавленный меч. В ответ с земли пришли радостные крики и выжившие ангелы, будто обретя второе дыхание, стали стягиваться к Михаилу.***
Относительно недалеко от места формирования нового Небесного воинства, на холме молодой мужчина в серых доспехах задумчиво гладил подбородок, наблюдая за происходящим. — Владыка, ангелы…- в спешке приблизился к нему солдат, но договорить не успел, умолк, после жеста господина. — Вижу, Вельзевул, вижу. — мужчина наконец оторвал взгляд от армии ангелов и перевёл его на стоящего рядом командира. — Все наши силы, как и силы Азазеля уже втянуты в битву. А ангелы всё ещё способны вырвать у нас победу. — Каков ваш приказ? — задал волнующий его вопрос Вельзевул, с надеждой смотря на своего владыку. — Приведи моего коня. И прикажи командирам тоже седлать коней. Мы сметём ангелов конной лавиной. — ответил Сатана после недолгой паузы. — Как прикажете, Владыка Люцифер! — Вельзевул поклонился и сорвался с места, стараясь поскорее исполнить приказ.***
— Хм, Люцифер решил самолично разбить ангелов. Пускай воюют, а мы добьём выживших. Скажи всем, отходить подальше от ангелов и демонов. Пусть готовят заклинания. — проговорил мужчина с чёрными крыльями, паря в воздухе в окружении десятка своих собратьев. — Будет сделано, лорд Азазель! — кивнул его адъютант и спикировал вниз.***
Но прежде чем три армии вновь столкнулись друг с другом, откуда то сверху прямо на солдат упали два огромных дракона, сцепившиеся друг с другом. Ящеры были колоссальных размеров и, очевидно, обладали изрядной силой, так как упав на землю, они в битве своей не замечали гибнущих под их телами демонов, ангелов и падших. Воины трёх фракций умирали сотнями под неосторожными движениями двух гигантов, но даже сильнейшие из них не заставили драконов прерваться. — Быстрее! Отступайте! — зло кричал Михаэль, видя как несколько сотен его собратьев оказались раздавлены огромным хвостом красного дракона. — Михаил, ты нужен мне здесь. — вдруг раздался в голове у серафима голос Отца. В следующее мгновение ангел исчез, чтобы появиться почти рядом с драконами. К его удивлению, помимо Отца тут же находились и его братья — Люцифер и Азазель. — Вот же, паскуды! — прошипел Люцифер, наблюдая за ящерами. — Согласен, — вздохнул лидер падших, — Так, значит, действуем как договорились? — спросил Азазель. — Да. — кивнул Отец, а потом, перевёл взгляд на своего младшего сына: — Михаэль, позаботься о своих братьях и сёстрах если меня не станет. — Что?! — удивился серафим, переводя взгляд с Отца на старших братьев и обратно. Но Бог не ответил. Вместе с лидерами двух других фракций он направился к драконам. Все три армии замерли, с трепетом наблюдая со стороны за своими лидерами. Неуловимый миг и троица предводителей превратилась в огромных титанов, ненамного уступающих размером драконам. Взмах руки Бога и ящеры оказываются буквально вжаты в землю. Не успев опомниться, драконы оказались отброшены ударом Люцифера далеко в сторону от остатков армий. Но даже атаки таких могущественных существ не сильно повредили ящерицам. Взревев, оба дракона прекратили свои разборки и напали на Бога и его сыновей. Красный дракон выдохнул широкую струю пламени, которая через несколько метров стала вдвое мощнее, а белый дракон будто вдохнул, отчего у троицы уменьшились силы. Однако, такая атака почти не навредила триумвирату сильнейших существ Христианства. Пока драконы разбирались с Люцифером и Богом, Азазель закончил читать заклинание и отпустил его в цель. По идее, магия Падшего должна была заставить драконов замереть на месте на долгие минуты, однако, ящеры замерли на жалкое мгновение. Но этого краткого мига хватило Люциферу, чтобы сблизиться с владыками неба и нанести удар… или хотя бы попытаться, ведь стоило сатане коснуться чешуи одного из драконов, как второй тут же снёс его ударом хвоста далеко в сторону. Секунды передышки, даже доставшиеся такой ценой, Демон использовал с пользой — в полёте Первый Сатана обрушил на огромных ящериц Адское пламя. Ящеры взвыли — колдовской огонь Демона больно жёг шкуру драконов, но ничего кроме ярости и боли у них не вызывал. Одновременно накинувшись на приземлившегося демона, они стали рвать его, не обращая внимания на атаки Бога и Азазеля. Через долгие секунды гигант в серой броне затих навсегда. Это заставило застывших в надежде демонов взвыть об утрате лидера и с безумием в глазах броситься в самоубийственную атаку. Ангелы, которые не питали к последователям предавшего их брата ничего, кроме ненависти и презрения, разделили с ними эту ярость, ведь Бог, в тщетной попытке спасти своего сына, получил множество глубоких ран. Сафаов тяжело дышал, пытаясь справиться не то с болью от ран, не то от осознания гибели собственного первенца. С тяжёлым сердцем он оглянулся, запечатлевая картины очередной, но оттого не менее ужасной войны, а после решился. Ему и так уже недолго оставалось, так зачем продлевать муки жизни, размышляя над тем, где же он всё-таки ошибся, раз его сыновья пошли против него? Не лучше ли будет, если он покинет этот мир в неравной борьбе, как его сын? Кивнув собственным мыслям, гигант уменьшился до своих привычных размеров, подобрал с земли латную перчатку и крылья погибших солдат и начал Творить. Тяжело раненые атаками Люцифера, Бога и дьявола, драконы слишком поздно поняли что твориться. С яростным рёвом, драконы превратились в пару камней и стали последними Святыми Механизмами. Устало уронив руки, Бог посмотрел на землю под собственными ногами, на остатки армий, а потом распался, сделав ещё одно, очень противоречивое действо. В конце концов, Михаил, его последний Сын должен справиться с возложенным на него бременем, а Азазель поможет ему с этим. С такими мыслями, одно из могущественнейших в нескольких мирах существо рассыпалось облаком быстро истаявших золотых искорок. Так в одночасье погибли Библейский Бог и Первый Сатана, Отец и Сын. А в мире появились одни из величайших артефактов — Усиливающий и Разделяющий механизмы. Вот только в тот самый момент, когда два дракона заняли свои места в артефактах, у Мира появилось несколько развилок Судьбы, в одной из которых в зелёный камень, что встал в латную перчатку, вселился кусочек существа, что было намного сильнее и красного дракона, и Бога, и Первого Сатаны.***
Неизвестно где. Неопределённое время спустя
— Как иронично — сбежать из одной тюрьмы, чтобы попасть в другую. Хотя, везде есть положительные стороны — здесь не так жарко и шумно. Осталось только понять, где это — здесь? — Ургаш окинул окружающее его пространство взглядом своих, пылающих, будто лава, глаз. Серая хмарь постепенно исчезла, заменяясь потрескавшимся от жара камнем. Тут и там в трещинах и разломах начинала светиться магма, а ядовитый дым стал подниматься в багровое небо. — Похоже, о том, что тут будет не так жарко я ошибся. Или нет? — дракон задумался, а потом прикрыл глаза. Когда он вновь распахнул их, вместо уже привычного пейзажа вновь клубилась серость. — Хм, иной мир? Хотя, не похоже это место на Мир Духов, там всё стабильно, как любит сестра. Ха-ха-ха! — рассмеялся дракон от пришедшей ему на ум мысли. — Мир Грёз. Да, так я назову тебя, моя новая тюрьма. — дракон вновь рассмеялся, а потом уселся на тут же появившееся каменное кресло. Но Ургаш не замер, отнюдь. Дракон Хаоса не любит бездействие. Потому он начал исследовать свою темницу. Ведь даже в Шио был выход, из которого его дети вырвались в Асхан. Правда, всё это закончилось тем, что выход запечатал его седьмой племянник, однако и тогда оставались небольшие щёлочки, через которые демоны всё же проникали наверх. Так почему бы и тут не быть таким щёлочкам? Магия древнего дракона заполнила всё, что можно в Мире Грёз, она трещала молниями, от неё веяло стужей и жаром глубин, она ломала пространство, порождая тысячи маленьких и больших порталов, она создавала Хаос… но выход был найден. Невообразимо далеко и так близко в серой хмари, что будь тут кто-то иной, а не Ургаш, он бы навряд ли нашёл его. Он, выход, был представлен в виде дыры в воздухе. Мутное, переливающееся зелёно-бирюзовым цветом, размером меньше, чем зрачок феи, отверстие. А рядом с этой дырочкой лежало-парило тело красного дракона. Но отнюдь не такого изящного, как в Асхане. Драконы Асхана, будь то дети Силанны, Малассы, Шалассы или же Акрата выглядели утончённо, изящно, прекрасно, каждая чешуйка на их телах была совершена, являлась воплощением Порядка. Этот же ящер был слишком непохож на своих сородичей — мускулистое тело, мощные и толстые защитные пластины, не всегда ровные, а кое-где даже с дефектами, он тоже был красив, но красота эта была не красотой идеала, а красотой мощи, хотя, Ургаш был уверен, что этот ящер точно бы не возглавил список самых могущественных драконов мира сестры, так крепкая серединка. И от этого тела в дырочку тянулся поток жёлто-голубого пламени. — Как необычно. — промурлыкал Ургаш, перемещаясь поближе к выходу. Он был доволен. Необычайно доволен, ведь сейчас у дракона был шанс. Шанс на свободу, которую он так жаждет. Пусть для этой свободы ему придётся провести тут тысячелетия, постепенно расширяя выход из тюрьмы.***
Земля. Япония. Город Куо. Сейчас.
— Иссей! Иссей! — женщина покачала головой, так и не дождавшись ответной реакции, после чего не торопясь пошла на второй этаж в комнату сына. Открыв дверь, Мики обнаружила уже привычную картину полного хаоса в комнате любимого сына. Тот, как обычно, делал вид что просто лежит в постели, но женщина точно знала, что это не так, ведь всего секунду назад он наверняка читал эротические журналы. Доказать она этого никак не могла — в таком беспорядке ничего нельзя найти специально, даже если искомый предмет точно где-то возле кровати. Как же она могла утверждать, что знала чем занимается её сын? Очень просто — она, вместе с мужем, пару раз пытались приводить комнату в порядок и образец чистоты, во время уборки ей на глаза и попался один из номеров этого журнала, а где есть один, там и целая коллекция, уж она то знает — муж был точно таким же, разве что в его комнате было всё-таки почище. Покачав головой, женщина подошла к сыну. Несмотря на количество вещей на полу, она так ни разу не споткнулась, ведь какой-никакой, а опыт. — Иссей! Хватит валяться! Тебе скоро на занятия! — Мики стала трясти сына, но в ответ получила лишь бессвязные бормотания. Вздохнув, она нагнулась и взяв пару вещей, поставила их в ряд. Проверенный годами метод сработал и на этот раз — стоило в комнате появиться порядку, притворяющийся спящим Иссей соскочил и стал носиться по комнате, перемещая вещи с место на место. Всего пара секунд, и вместо одной картины хаоса перед ней уже другая, а рядом с ней, также обозревая проделанную работу стоит её сын, одетый в совершенно не сочетающиеся друг с другом вещи — ярко-жёлтая рубашка, поверх которой ядовито-зелёный галстук, а сверху малиновый пиджак с разными, как по размеру, так и по форме пуговицами. На ногах белоснежные брюки, заправленные в аляповатые носки, спрятанные в цветной паре индийских башмаков с бубенчиками. Несмотря на этот, как казалось очень… дикий выбор одежды, парень не производил впечатление клоуна или неряхи, наоборот, казалось именно такой стиль ему и шёл, делая его будто… естественным? В любом случае, Мики не хотелось задумываться над этим. Ещё раз легонько вздохнув, она поправила галстук, заправила прядку волос и поцеловала сына в лоб. — Спасибо! Я побежал! Пока! — взлохматив собственную шевелюру, в тщетной попытке привести её к состоянию «взрыв на макаронной фабрике», Иссей крепко обнял женщину, нагнувшись схватил портфель, которого, женщина могла поклясться чем угодно, секунду назад там не было, и вприпрыжку убежал на занятия. Женщина улыбнувшись, покачала головой, и пошла заниматься делами по дому, которых, даже без происков её сынули, и так было по горло.***
POV Иссей
«Аха-ха-ха! Сисечки! Ждите меня! Я спешу к вам!» — радостно крича в мыслях, я нёсся по парку в хаотичном, но прекрасном танце. Отчего я так радуюсь? Так сегодня первый день учёбы в академии Куо! И что, спросите вы, а я отвечу — эта академия до недавнего времени была чисто женской, и совсем недавно стала общей, а значит, что соотношение полов там по прежнему остаётся в пользу девушек! У которых есть два, очень весомых (не всегда), невообразимо прекрасных, сокровища! Оооу дааа! Ехууу! «Аккуратно, аккуратно! Оп-па!» — на цыпочках обходя стайку прелестниц, всё же спотыкаюсь и падаю, но удачно пойманная ручка девушки, и вот я делаю пару изящных па, держа красавицу за талию. Наклон, поворот, снова наклон, закрутить девушку вокруг своей оси и плавно поддаться назад, согнувшись в поклоне и удерживая ручку красавицы в верху. Пока все шокированы, провожу над ушком раскрасневшейся девушки рукой, магией создавая какой-то цветок и оставляя его у неё в волосах, после чего в вприпрыжку несусь дальше с улыбкой от уха до уха. Жизнь прекрасна! ~ Думай потише, маленькая душа, ты мешаешь мне. — раздался в голове бархатистый рык. — «Как будет тебе угодно, Ур-тян! Как тебе будет угодно.» — ответил я и моя улыбка стала на несколько миллиметров шире. Ур-тян, или же Ургаш, как она себя называет, была со мной с самого моего рождения. Я всегда был гиперактивным, отчего у моих родителей возникало множество трудностей. Я постоянно пытался куда-то забраться, что-то съесть, попрыгать, побегать… в общем, вёл себя почти как обычный ребёнок, за тем исключением, что спал я всего два часа в день безо всякого вреда для себя. Ох и сочувствую я родителям. Так продолжалось до моего пятилетия, пока в одну из ночей, во сне я не оказался в… Хаосе, да, это слово точно описывает то место. Повисев (поплавав, постояв?) там какое-то время, я проснулся. Однако каждую последующую ночь я вновь возвращался туда, (да и до сих пор во сне всё время провожу там.)пока однажды меня не нашла Ур-тян. Как она потом мне рассказывала, её удивил факт того, что кто-то кроме неё находиться в этом пространстве и не высказывает никаких признаков недовольства. Дальше пошли долгие годы, в течении которых мы стали крепкими друзьями. Ур-тян рассказывала мне истории из своей жизни, участницей или свидетельницей которых она стала, учила магии (я был в полнейшем восторге, когда у меня получилось вызвать порыв ветра!), наставляла, а я в свою очередь как мог развлекал её — показывал ей достижения моего мира, его историю, да и всё такое прочее. В общем, моё детство было наверное самым лучшим из возможных. Я взрослел, Ур-тян продолжала оставаться вредной и немного меланхоличной старшей сестрёнкой. В одиннадцать лет я стал интересоваться женщинами, тогда я окончательно и бесповоротно влюбился в Ур-тян. Ну, а что? Высокая, с идеальной фигурой песочных часов, скрытой под изящными одеждами из кожи и металла, оставляющие мало простора для фантазии; длинные, до попки, пламенные волосы от которых исходит жар и запах огня и стоит им прийти в движение — взгляд оторвать невозможно; хищное, но прекрасное, не типичное для японцев и других народов Земли, лицо. Она стала моим идеалом женщины, к моему огромному сожаления, во мне она видит только маленького и глупого человечка, о котором по какой-то, ей самой непонятной, прихоти она взялась заботиться. ~ Вынырни из своих фантазий, ты уже пришёл. — привёл меня в чувство голос Ур. И правда, я стоял перед гостеприимно распахнутыми воротами академии, во дворе которой собирались ученики. Как я и думал, девушек было намного больше, чем юношей, а это значит, что я в малине! Ах-ха-ха-ха! Заняв место возле своего класса, я стал рассматривать моих будущих одноклассников: несколько мальчиков, из которых выделяются двое: длинный и тонкий и крепкий, но низкий. Эти двое весьма громко шушукались на тему того, какие одноклассницы у них замечательные, в особенности в областях пониже спины и верхних девяносто, из-за этого на них косились окружающие. Среди девушек особое внимание стоило уделить маленькой беловолосой девочке, что флегматично кушала печеньку и неодобрительно косились на шушукающуюся парочку. От сильно несло ароматом кошки и духовной энергии, а также энергией демонов и ангелов. Ка-а-ак интересно — неко в рабстве у какого-то демона, мне бы стоило огорчиться, что такая малышка уже занята, но запах демона однозначно принадлежит молоденькой демонице. А вот откуда тут запашок ангелов… а-а-а, вот откуда — в недалеко от красноволосой девушки стояла падшая. Причём, как и все падшие женского полу, была она просто восхитительна — нежная, шелковистая кожа без единого изъяна, большая и упругая грудь, еле удерживаемая тесноватой формой академии, длинные, что называется «от ушей» ножки, к которым так и хочется припасть, обворожительное личико, обрамлённое чёрными и густым волосам. Муа, конфетка. А ещё, эта падшая ангелесса принадлежит тому же демону, что нека. А вот как раз и искомая демоница — та самая красноволосая. Фигурка у неё была идентична ангелессе, но это и не так важно, ведь демоны могут изменять свой облик почти как угодно, пусть и с некоторыми трудностями, гораздо важнее её сладкая душенька, такая чистая, такая невинная, такая наивная, ах, я поражён в самое сердце, кто бы мог подумать, что у демонов могут такие чистые души? Я не шучу, у этой девочки душа намного привлекательнее, чем у некоторых магов, хотя считается, что демоны есть суть греха и зла. Тут взгляд бирюзовый глаз переместился на меня, отчего я искренне улыбнулся. Вот только весь момент испортила Ур. Она высвободила немного своей энергии, отчего моя улыбка стала абсолютно невозможной для человека, так как сомневаюсь, что люди способны растягивать рот буквально до ушей и заполнять его бритвеноно острыми клыками. Мгновенно захлопнув пасть, я прикрыл её рукой, после чего привёл свою физиономию в порядок, а потом убрал ладонь и смущённо улыбнулся девушкам, что широко раскрытыми глазами наблюдали за мной. Да ещё и ножкой шаркнул, потупив горящие багровым светом глаза. — «Ур, ну вот зачем ты это сделала? Что они теперь обо мне подумают?» — воззвал я к обитательнице моего внутреннего мира. ~ Ничего страшного не случилось, просто познакомился с местными обитателями чуть раньше времени. И могу тебя уверить, никаких негативных эмоций они к тебе не испытывают, наоборот, буквально жаждут с тобой пообщаться. — ответила дракон. — «Да? Это же замечательно! Нужно обязательно с ними познакомиться и пообщаться, буквально… сегодня же!» — начал я строить планы и предположения на дальнейшее развитие событий. ~ Почему не сейчас? — без особого интереса спросила наставница. — «Ну кто же знакомиться с симпатичными и красивыми девушками неподготовленным? Не-ет, тут надо действовать элегантно, чтобы понравиться им всем. Поэтому поговорю с ними сразу же после занятий, а до тех пор нужно их избегать» — как только я мысленно произнёс последнее слово, то буквально растворился в толпе, избегая разговора с уже направившийся ко мне падшей. Эта ангелесса оказалась настолько настырной, что мне пришлось всю линейку перемещаться от неё в толпе. Но мне это даже понравилось. Но вот, линейка закончилась и все поспешили в здание. Я в том числе. Хоть я и шёл со всеми, но в классе оказался первым, отчего все, кто заходил в кабинет кидали на меня самые различные взгляды, от недоумённых и шокированных, до раздражённых. Я же широко улыбался и всем махал рукой. После того, как все расселись, в класс зашла учительница и началось знакомство. Наконец, вызвали меня. Подойдя к доске и написав мелом сво имя, я повернулся к классу, — Всем привет! Меня зовут Хёдо Иссей! Восемнадцать лет! Люблю всё необычное и странное, люблю хаос и непредсказуемость! Обожаю девушек! Не люблю ограничивающие меня правила и предсказуемость! Девочки, я о вас позабочусь! — широко улыбаясь, выдал я этот спич, смотря на класс, а в конце речи поклонился. Ах, чую, будет очень весело! ~ Ты прав, Иссей. Будет очень весело. — предвкушающе отозвалась Ур, закинув ногу на ногу и широко скалясь.