Отключка

POV Т/И Тогда я пробыла на базе три дня. И уговорила меня остаться Роуг. Точнее, как уговорила... Я просто понимала, что ей плохо от того, что её силы вернулись и пожалела девчонку. Ну и, честно сказать, мы были не совсем на базе. Днём я "сражалась" в тренировочном зале, со всякими галограммами Стражей и монстров (Профессор ставил самый сложный уровень, злясь, что я не хочу раскрывать своих секретов, да и желая посмотреть, что я умею и как справлюсь). А вечером, Роуг просила снова проделать "фокус" с её силами и мы всю ночь шатались по ночным клубам. Девушка без устали танцевала с местными парнями, не боясь убить их своим прикосновением, а я, поедая какой-нибудь десерт, сидя за столиком (всё же сейчас, мне нужно было оставаться трезвой), контролировала парализацию её мутации. Девушка по-настоящему светилась от счастья, а мне это практически не стоило никаких усилий (т.к. перед выходом, я сама себя "подзаряжала", высасывая энергию из электричества комнаты). Я понимала, что после моего ТАКОГО появления на базе, Ксавье сотрёт память всем, кто на этой базе был. И сейчас, Уилсон лишь подтверждал мои предположения. Вот только вышло так, что эти ребята, успели растрепаться Уэйду до того, как им "подкорректировали" память. Ведь Коллапс состоит в «Силе Икс», понятное дело, что ошарашенные иксмены позвонят руководителю команды. Сейчас же, насколько я понимала, все они о нашем знакомстве не помнят. —Мне хочется не просто чувствовать вкус алкоголя, а опьянеть от него. Представляешь, как это паршиво? Не иметь возможности напиться?! —через пять минут, после того, как мы вернулись домой, канючил Уилсон, упрашивая и его на время лишить мутации. Но одно дело, парализовать икс-ген здорового мутанта и совсем другое — мутанта, страдающего ЧЕТЫРЬМЯ ВИДАМИ ОНКОЛОГИИ В ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕТВЁРТОЙ СТАДИИ!!! Дэдпул живёт за счёт мутации! И лишение её, может стоить ему жизни. Слишком много будет стоять на кону. Я просто не могла так рисковать. —Пять... —словно издалека слышу я, и каким-то чудом, мне удаётся выбить из его руки пистолет, прежде, чем Уэйд успевает нажать на курок. —Ты, мелкая, бессердечная с.ка! —понимая, что произошло, он в приступе ярости сжимает воротник моей рубашки. —Давай мы сядем и спокойно поговорим, ладно? —игнорируя его взбешённое состояние, спокойно произношу я. —Нельзя такие серьёзные решения принимать не подумавши. Ты должен осознавать все риски. —Да по.уй на ё.анные риски! Ты когда-нибудь боялась собственного отражения в зеркале, спросонья выдавливая зубную пасту на щётку? Хотелось заорать благим матом, от обезображенного вида?! Это ё.анное протухшее авокадо, будет со мной грёбанную вечность! —тыкает он указательным пальцем на своё лицо. —Я ведь даже сдохнуть по-человечески не могу! Думаешь, мне на самом деле будет жаль, если я откинусь, но с нормальной, мать твою, внешностью?! Да я только мечтать о таком могу! Но тебе-то ведь насрать. Это ведь не твои проблемы. Да, всё правильно. Уилсон поднимает с пола пистолет и снова целится в меня. На этот раз в упор, в лоб. —Ты придурок, если думаешь, что твоя смерть останется незамеченной. Уизель, Ванесса, Джеймс, я, Паркер. Нам всем будет не плевать, если ты умрёшь, дурака ты кусок. Как это вбить в твою идиотскую голову?! —прикрикиваю я на него, пытаясь достучаться до этого кретина, уже наплевав на заряженный пистолет приставленный к моему лбу. —Стреляй, если хочешь, но я не стану из-за твоих прихотей, рисковать твоей жизнью. Вот и всё. Кажется, выбор сделан. Будь здесь Леншерр, возможно, я бы колебалась в нерешительности. Но его здесь нет, а убивать этого доставучего балабола мне ни при каких обстоятельствах не хочется. Я лишь закрываю веки, ожидая звука выстрела. Но, то, что происходит в следующую секунду, сбивает меня с толку. Слышу, как что-то падает на пол. Медленно открываю глаза и вижу, что пистолета в руке канадца больше нет. Оружие оказывается откинутым на пол, а сам Уэйд, крепко окольцовывает меня руками за плечи и уткнувшись носом в правое плечо, начинает шмыгать. —Ты плачешь? —взя злость на этого глупца моментально сходит на нет. —Не будь с.кой, Т/И. Сдохну? Да и чёрт с ним, —шмыгая, мычит он в моё плечо. —Хотя бы последние пару минут жизни, я хочу увидеть нормальное лицо в отражении зеркала. Просто сделай это. "—Ну что, Т/И, снова дашь манипулировать твоими эмоциями? Снова позволишь кому-то давить на жалость? Тебя ведь так легко на неё развести... Эрик не должен вернуться в Пентагон. Джеймса не должны схватить «Альфа». Вот очередь дошла и до Уэйда... Теперь и его будешь спасать, мямля бесхребетная?! Когда же до тебя дойдёт, что всем насрать на тебя и твои чувства?! Все вокруг только и хотят использовать твои силы. Неужели до сих пор не дошло?! Снова дашь себя одурачить?" —мысленно отчитываю я сама себя. Это ведь на самом деле правда. Чарльз хотел меня использовать, Эрик, даже грёбанный Старк, теперь вот Уэйд... Разве, что Джеймс не рвётся. С Хоулеттом всё куда проще. Его просто бесят и злят мои способности. Но вот использовать их в свою выгоду его не тянет. Хоть на этом спасибо... В теории, я понимаю, как сделать так, чтобы избежать смерти Уилсона и в тоже время парализовать мутацию. Но теория — не практика. Размышлять всегда в десятки раз легче, чем действовать. Это будет охереть, как трудно притворить в жизнь... Чтобы Уэйд не умер при парализованной мутации, надо уничтожить раковые опухоли и все метостазы, которые атаковали уже весь его организм... По-другому не получится. Если просто отключить мутацию, без воздействия на болезнь, в лучшем случае — он сразу же грохнется в обморок; в худшем — умрёт. Т.е., либо распылить болезнь в его организме, под самый ноль (по сути, вылечить Уэйда от рака), либо он умрёт. И меня бесит, что после его соплей, я вообще задумываюсь о подобном. Это неправильно. Риск слишком большой. Я не учёный. Не доктор. У меня нет никакой лицензии, разрешения... Да даже, блин, медицинского образования! Я никогда ничего подобного не делала. По сути, если я соглашусь, то чем буду лучше, тех же Траска или Синистра, что пытают и экспериментируют на мутантах? А это ведь, без преувеличения, самый настоящий эксперимент! Но, кажется, я полностью ушла в собственные раздумья, т.к. очнулась от того, что в мою голову снова упирался пистолет, в этот раз, в левый висок. —Ха, хомячок, ты повелась на мои сопли! Тебя пи.децки легко разжалобить. Ты ведь в курсе, да? —под красной маской не видно, но я уверена, что он сейчас смеётся. А я чувствую себя одураченной. Долбанный шизофреник! Пистолет всё также лежит на полу, а в руках у него уже другой. Оно и не удивительно. Уэйд ещё не успел снять костюм, а он у него всегда нашпигован кучей пушек, гранат и тому подобной опасной фигни. —Но теперь, хомячок, я больше шутить не буду. Считаю до трёх... Один... На дворе уже ночь. Уилсон не обладает суперзрением и также, как и все, ничего не видит в темноте. —Два... Если сломать лампочки в люстре, это даст мне возможность отсюда незаметно слинять. —Два с половиной... Детка, ответь хоть что-то. Мне правда не хочется портить твоё милое личико... По комнате разносится характерный звук лопнувших лампочек и мы остаёмся в полной темноте. Я резко приседаю и делаю два шага в сторону, чтобы стать недосягаемой для Уэйда. —ЗАРАЗА!!! —зло орёт Уилсон, а я, поднявшись на ноги, расставив руки перед собой, идя в нужном направлении, пытаюсь нащупать дверь. —Какого хрена, Т/И?! Тебе что, жить надоело?! Мелкая, я ж тебя угандошу, когда поймаю, ты же это прекрасно знаешь! Грёбанный ты псих, Уэйд! Обдолбанный на всю голову кретин! Хотя, теперь я понимаю, что чувствуют Сорвиголова и Человек Паук, когда этот придурок, из раза в раз, идя с ними на совместное дело, в какой-то момент, приставляет пушку к их головам. Наивная дура, думала, что со мной этого никогда не произойдёт! Идиотка! Не успев добраться до двери, чувствую, как на меня падает этот утырок и я просто заваливаюсь на пол. —Я не хочу тебя убивать! —кричу я, оказавшись лежащей на животе, в то время как Уэйд, всем немаленьким весом, завалился на мою спину. —Я тоже, мелкая, не хочу тебя убивать, —наигранно грустно вздыхает он, снова приставив пистолет к моему затылку. —Но ты не оставляешь мне выбора. Я правда, буду по тебе скучать. Прощай, хомячок, —он щёлкает предохранителем. И чёрт побери, будь на мне ошейник или не выдохнись я так сильно, я бы давно этого дурака отключила. Но сейчас просто понимаю, что если сделаю это, то тут же отключусь сама. А это явно не вариант. —Ладно, всё, хватит, я согласна, —сдаюсь я, понимая, что он уже давит на курок. —Я сделаю это, только убери пукалку, —ну вот и всё Т/И... Ты ясно дала себе понять, что раскрытие собственных секретов, страшит тебя больше, чем убийство Уилсона по неосторожности. Хотя, может меня просто злит то, что он готов был убить меня из-за своей безумной идеи?! Этот ненормальный ведь не знает, что пулями меня не убить... Значит, он реально был полон решимости отправить меня на тот свет. —Без фокусов! —сурово предупреждает наёмник, вставая с моей спины и подхватив за талию, ставит меня на ноги, крепко сжимая плечо, чтобы я не сбежала. Это Рождество, я, до конца дней, точно не забуду. Надо ж было такое придумать! Мудак! Уилсон идёт уверенным шагом, будто точно знает, где находится дверь (я же, чувствую себя слепым кротом). Хотя, чему я удивляюсь... Этот мудак профессиональный наёмный убийца, владеющий более десятью видами рукопашного боя, двигающийся не хуже любого ниндзи... Уверена, он за пару дней изучил каждый сантиметр этого дома. Мы выходим в зал и всё также держа одной рукой моё плечо (уверена, завтра там будет немаленький синяк), второй он нажимает на выключатель. —Прежде, чем мы начнём, я должна предупредить обо всех рисках. Уэйд только теперь, свободной рукой снимает маску и первое, что делает — закатывает недовольно глаза. —Валяй. Только давай быстрей. —Первое и самое главное. Как только я воздействую на твою мутацию, к тебе, скорее всего, вернётся обычная внешность, но вместе с ней и рак. Ты рискуешь или сразу грохнуться в обморок или и вовсе умереть. И если умрёшь, то это уже навсегда. Без всяких регенераций и воскрешений. Второе. Чтобы ни обморока, ни смерти не произошло, мне придётся попытаться расщипить раковые клетки и метостазы в твоём организме. НЕ ФАКТ, ЧТО У МЕНЯ ЭТО ПОЛУЧИТСЯ. И НЕТ НИКАКОЙ ГАРАНТИИ, ЧТО Я НЕ СДЕЛАЮ ХУЖЕ, —последние два предложения я выделяю, чтобы их смысл, уж точно дошёл до Уилсона. –Третье. Т.к., твоя мутация связана с постоянной регенерацией и бессмертием, я понятия не имею, сколько будет длиться эффект от моего воздействия. Может пять минут, а может пять часов. Тут предсказать вообще нереально. Четвёртое. Когда действие закончится, когда к тебе вернётся мутация, я не знаю, что будет с твоей внешностью. Если вернутся волдыри и всё остальное, чтобы без психов. Пятое. Когда я буду пытаться уничтожить рак... Это, наверняка, будет очень болезненная и неприятная процедура. Опухоли сразу в четырёх органах: лёгкие, печень, простата и мозг. И, мне какое-то время, придётся их сдавливать, пока я не разрешу проблему с раком. Не исключаю, что в момент проведения этой процедуры, ты можешь умереть. Риск очень высокий. А теперь Уилсон, подумай ещё раз, нужно ли тебе это... Потому что, нет никакой гарантии, что у меня всё получится и ты выживешь... —Я правильно понял... Ты собралась уничтожить опухоли насовсем? —он обалдевши смотрит на меня, вытянув шею вперёд. —А ты хотел бы всего на пару часов? —пытаюсь я пошутить, но после, отвечаю уже серьёзно. —Без этой процедуры, нет никакого смысла в парализации твоей мутации. Либо так, либо никак. —И я буду здоров? —он хмурит взгляд, всё ещё не в состоянии переварить то, что услышал. —Если всё получится, то да. —И ТЫ ЕЩЁ СПРАШИВАЕШЬ, СОГЛАСЕН ЛИ Я?! —неожиданно орёт он, находясь в полном шоке. —Это будет очень больно. Это может пагубно сказаться на твоей психике. И ты можешь умереть, —перечисляю я, загибая пальцы. —И правда, с чего бы тебе отказываться? —Плевать. Я хочу рискнуть! —взгляд Уилсона загорается неподдельным азартом и восторгом. —Тогда ты слушаешься во всём меня, —боже, на что я только согласилась? Ведь вполне возможно, я этого дурака вижу сейчас в последний раз. Я правда сделаю это? Правда готова так рисковать?  —Без проблем, —а вот Уилсон, напротив, светится счастьем, словно новогодняя звезда на ёлке. Если он из-за меня умрёт, я найду способ прикончить себя. Если и не самостоятельно, то за счёт кого-то постороннего — точно... —Т.к., мне придётся настроиться на все твои внутренние органы, одежда будет только мешать. Полностью раздевайся и ложись на живот на диван. И умоляю, давай обойдёмся без шуток. Мне и так не по себе от того, что я собираюсь сделать. Вижу, как канадец хочет что-то съязвить, но сдерживается, молча снимая с себя всё и ложась на диван. —Чтобы тебя не мучить, на время процедуры, я тебя отключу. Но я не даю гарантии, что тебе не будет больно, когда ты проснёшься. Ты понимаешь, о чём я говорю, Уэйд? Тебе может быть охереть, как больно. Пока мы не начали, ты можешь отказаться. —Ну нет, малявка. Сначала раздразнила, а теперь хочешь обломать? Чёрта-с-два! Делай всё, что нужно. Я через такую х.йню в своей жизни прошёл, что твоя "охереть, какая боль", на деле может быть для меня щекоткой. Погнали! ЮХУ!!! —продолжает веселиться он, кажется, даже не соглашаясь думать, что у меня может что-то пойти не так. В последнем, Уилсона нельзя обвинять. Тут я сама виновата. Приучила его, что мне всё всегда удаётся. Вот он и не может даже мысли допустить, что именно в этот раз, я облажаюсь. —Мне нужно взять подавитель. —Не пытайся меня обмануть, —Уилсон, всё также лёжа на диване, держит меня на прицеле (было бы удивительно, если бы он не прихватил с собой пистолет), пока я подхожу к шкафчику, в который, буквально полчаса назад, положила проклятый ошейник. Спустя пару минут, я уже сижу на диване в грёбанном подавителе, рядом с лежащим на диване наёмником. —Ну что ж, —я чешу мужчину костяшками пальцев по затылку, —приятных снов, Уэйд. Я часто моргаю, лишь бы не зареветь от мысли, что возможно, он больше никогда не проснётся. Наверное, Чарльз прав, я правда опасна для общества, если соглашаюсь делать ТАКОЕ!!! Проходит пара секунд и Уилсон отключается, а я беру себя в руки. От моих дальнейших действий, в прямом смысле слова, зависит жизнь этого глупого, неисправимого идиота. Настраиваюсь на каждую частицу его тела, на каждую молекулу, каждый атом и глубоко вздохнув, лишь после этого, парализую его икс-ген. Волдыри с тела тут же сходят, оно приобретает нормальный вид (насколько он вообще может быть "нормальным" у больного онкологией четвёртой стадии), но предсказуемо, становится очень бледным и болезненным, приобретая серо-зеленоватый оттенок. Метастазы буквально жрут весь его организм, оседая уже даже на органах, которые не поражены опухолями: сердце, желудок, почки, селезёнка. Физически чувствую, как его состояние резко ухудшается и он начинает задыхаться. Медлить нельзя. Расщепляю сначала метастазы, стараясь ни одной не пропустить и только после этого, перехожу к опухолям. Их сразу четыре. В четырёх разных органах. И нужно уничтожить их так, чтобы не повредить сами органы. Ё.анный ты пи.дец! Как же это трудно! Тем более, что во времени я ОЧЕНЬ сильно ограничена. Уилсон уже начинает хрипеть и мне не хочется думать, что это предсмертные, тяжёлые выдохи. Но кажется, это они самые. Я ничего физически не делаю, но взмокла так, будто пробежала двадцать километров без передышки. Пульс сердца отдаётся во всём теле, ускоряясь в несколько раз. Я должна успеть. Просто обязана. А вот сердце Уэйда, наоборот, пугающе замедляется. Оно бьётся слишком медленно и всё медленней с каждой новой минутой. Его тело начинает холодеть... Чёрт. Чёрт. Чёрт!!! Минуты летят слишком быстро. Время работает против меня. И где-то на задворках подсознания, маячит мысль, что это конец, Уилсона уже не спасти. Но я всё равно продолжаю, соблюдая всю аккуратность, медленно уничтожать опухоли (быстро делать это, ни в коим случае нельзя). А с мозгом приходится работать ещё в два раза медленней, чем с остальными опухолями. Наконец, "процедура" заканчивается. Пульс сердца Уилсона почти неразлечим, но он всё же есть. Обессиленно падаю на пол (т.к. ноги от усталости, совсем не держат), и просто жду. Больше мне ничего не остаётся. Я сделала всё, что от меня зависело — онкология полностью уничтожена. А вот переживёт это сам Дэдпул или нет, зависит только от него самого. Дрожащими руками тянусь в карман джинс и достаю пачку сигарет, нервно прикуривая. Зубы зажимают фильтр с такой силой, ещё чуть-чуть и я его просто откушу. Что ж ты не просыпаешься, болтливый говнюк?! Ты обязан оклематься! Давай же! Выбеси меня очередной тупой шуткой! Ну же! От бессилия, мне хочется огреть его чем-то тяжёлым. Сломать о его спину стол, лишь бы это заставило его очухаться. И вот теперь, минуты тянутся для меня кошмарно медленно... Что же я идиотка натворила?! Шизанутая! Я не должна была ни под каким предлогом соглашаться! Но это осознание, приходит слишком поздно. Фильтр сигареты оказывается разжёванным и курить её, нет никаких сил. Со злостью, тушу окурок о собственную руку (предсказуемо, ожога не остаётся), злясь на саму себя. Но я настолько погружаюсь в самоненависть, что боли вообще никакой не ощущаю. Всё, что я сейчас могу — концентрироваться на пульсе Уэйда. Он всё ещё есть. С дивана снова слышатся хрипы, а потом я замечаю, как кулак мужчины медленно сжимается и напрягается. Чувствую, как его сердцебиение ускоряется, кажется приходя в норму, а сам он делает первый, глубокий вдох. —Ещё одна сигарета и я заставлю тебя сожрать всю пачку, —недовольно хрипит он осипшим голосом, всё ещё лежа на диване и уставившись на сидящую меня на полу, недовольным взглядом. Знала бы я, что его заставит оклематься табачный дым, я бы ему прям в нос его выдыхала. Но само собой, это замечание я оставляю так и невысказанным. Просто счастливо улыбаясь, как последняя идиотка. Этот неубиваемый мудила всё-таки справился и не ушёл на тот свет. —Как я выгляжу? —уже с некоторой осторожностью спрашивает он. —Немного потрёпан, но в целом, как звезда с обложки "Vogue". Ты как? Нормально? —Забей, всё лучше некуда, —пыхтит он, снова тяжело дыша. Ладно, значит это на самом деле оказалось болезненным экспериментом... —Тащи зеркало, —не терпится ему посмотреть на свою внешность.