Отключка

POV Т/И Уэйд сдержал слово... За этот трёхдневный "тест", мы перепробовали вообще всё, что можно было. Даже то, на что раньше, я бы никогда не решилась. И я всё же сжалилась над этим шутником и "выпустила когти" в наш последний раз. Всё, что почувствовал Уилсон от "лезвий" — лёгкое тепло. Само собой, я не создавала боевую версию иллюзии, что могла расплавить его кожу, а лишь (если можно так сказать), баловалась, сделав её слегка тёплой. Мужчина не мог оторвать взгляда от "лезвий", что проходились по его груди и кубикам пресса, оставляя после себя тёплый след. —Они тёплые... —дыша полной грудью, стараясь выровнять неровное дыхание, замечает наёмник, выгибаясь в спине и не прекращая толчки. —Металлические иллюзии я не могу создавать, —отвечаю я на его слова. —С этой хернёй можно из каждого перепиха делать представления! —охает он, проходясь пальцами по когтям, что вылазят из перчаток, слегка прожигая кожаную ткань, будто реальные лезвия. Но вряд ли Уилсон в такой момент способен отличить разрыв ткани металлическими лезвиями от её расплавления тёплой температурой. Внешне место разрыва не отличить одно от другого. —Готов спорить на штуку баксов, что фанатки Коллапса толпами представляют всякие грязные фантазии, где ты используешь иллюзии во время секса с ними. Сейчас, иллюзия вполне осязаема, но вряд ли тактильно она хоть немного смахивает на адамантивые когти. Да и цвет у иллюзии прозрачно-жёлтый, а не металлический. Разве что, длина и ширина когтей такая же, что и у реальных. —Уилсон, ты когда-нибудь пробовал думать мозгами, а не тем, что между ног? —я уже привыкла, что кареглазый всегда говорит то, что думает (наплевав на всякое приличие), и много пошлит, поэтому, сейчас, его слова вызывают лишь улыбку. —Пробовал. Скучно. Ну так что, спорим? —он протягивает раскрытую ладонь с такой важностью, будто мы реально ведём какие-то переговоры, а не лежим на кровати абсолютно голые и он не вдалбливает меня в простыни. —Я не хочу знать, как ты собрался узнавать, кто из нас прав... —я поддаюсь вперёд, двигая бёдрами в такт его движениям. —Устрою опрос в Твиттере, —осипшим от возбуждения голосом произносит он. —Что именно во фразе "не хочу знать", тебе не ясно?! Какое слово ты не понял? —Да ладно, пирожочек, тебе не хочется узнать о грязных фантазиях твоих фанатов? Не верю! —Ты не сделаешь грёбанный опрос! Даже не думай об этом! —Сделаю. Ещё как сделаю, —он игриво подмигивает, приподнимая уголки губ. —Ну так что, спорим? —Иди к чёрту. Я не буду с тобой спорить. —Потому что, знаешь, что я прав, —Уилсон опускает лицо и пользуясь этим моментом, я затягиваю его в поцелуй, лишь бы он замолчал. Перед рейсом, у нас остаётся несколько свободных часов, поэтому, тратим мы это время на сон. Я просыпаюсь первой, за полчаса до будильника. Уэйд, положив голову на моё плечо, смешно чавкает во сне, от чего я не могу сдержать улыбку. Стараясь его не разбудить, свободной рукой дотягиваюсь до тумбочки и беру свой телефон. Пальцы сами нажимают на сохранённую в закладках браузера ссылку... В тот день, когда я разнесла Геношу... Я прочитала об этом и увидела видео, только после того, как мы с Меркатором вернулись. Оказывается, когда я взорвала копию острова (пусть остров и был копией с искажённым временем, но мы всё ещё были на Земле), взрыв оказался такой сильный, что спровоцировал толчки в глубинах океана, что в свою очередь вылилось в землетрясения по всему миру. Цепной реакцией, от одной страны в другую, (к счастью с довольно небольшой амплитудой), содрогалась земля, а у людей во всём мире началась самая настоящая паника. Ведь это совсем ненормально, что во всех странах мира прошлись землетрясения, даже там, где их никогда не было и быть не может... Следующие несколько дней, учёные всего мира, выясняли откуда началась эта цепная реакция и, т.к. копию Геноши Меркатор скрыл от всех радаров и спутников (при этом, сделал ещё и сам остров невидимым для остальных), то сейсмологи пришли к выводу, что толчки начались в глубинах океана, на таком расстоянии, которое ни одна нынешняя подводная техника просто не потянет. Поэтому определить, что именно спровоцировало начало толчков, они не могли. И вот сейчас, лёжа на кровати, с Уилсоном под боком, я снова перечитывала эту статью и пересматривала видео очевидцев из разных уголков планеты, что были ссылками прикреплены к статье. Смотреть на это было ужасно. Просто не верилось, что сделала это я... Люди, крича, выбегают из зданий, застигшие врасплох внезапным землетрясением: Скандинавия, Европа, Азия, Северная и Южная Америка, Австралия и даже Африка... Везде одни и те же кадры и крики... Люди в ужасе и панике. Многие испытывают настоящую истерику, т.к., это происходит повсюду, по всему земному шару... Но, к огромному счастью, жертв и обрушенных зданий нет. И всё же, это не отменяет факта, подтверждающего лишний раз, насколько опасна моя мутация и то, что она может сделать... "—Но я могу показать твой потенциал, практически без ущерба для остального мира", —вспоминаю я слова Мистера М... Перед тем, как мы вернулись из Геноши в Лондон, Абсолон предупредил меня, что у той моей ярости, были последствия в нашем реальном мире, но они не катастрофичны. Тогда он не стал вдаваться в подробности и сказал, что если я захочу что-то узнать, то вся информация есть в интернете и отдал мне небольшой кейс (размером с ладошку), в котором лежали флэш-карты с записями видео всех моих сражений на Геноше. До момента возвращения в Лондон, я даже не подозревала, что этот взрыв как-то мог повлиять на остальной мир. Я тогда в принципе мало соображала, думая только о том, как выжить от злых копий мутантов, людей и космических пришельцев, и пытаясь привыкнуть к мысли, что Крид, Хоулетт и Шоу — мои прямые родственники... Практически!!! Волна землетрясений захлестнувшая ВЕСЬ ДОЛБАННЫЙ МИР, это так, херня, вот вообще НИ РАЗУ НЕ УЩЕРБ! Хотя, я и понимаю, что тогда подразумевал Абсолон: "никаких жертв и разрушенных построек". Но вы только вдумайтесь! ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЯ ПО ВСЕМУ МИРУ!!! Они не обошли ни один участок земли, ни одну страну, абсолютно все континенты! Я уже триллионы раз за прошедшее с Лондона время, перечитывала и пересматривала то, что тогда здесь происходило. И каждый чёртов раз, чувства такие, будто я весь ужас от прочитанного, переживаю впервые... К такому просто невозможно привыкнуть. Даже если смотреть двадцать четыре часа в сутки, каждый чёртов день. Это не поможет. Всё равно, всё внутри будет выкручивать и переворачиваться... Это невыносимо жутко. И по злой иронии, я не могу сама себя грохнуть... Всё вокруг — могу, а себя — нет... Поразительно то, что эти землетрясения никак не повлияли на общую экологию и природу в целом (хотя, подозреваю, в этом мог постараться Абсолон). И это учёных поразило, кажется, даже больше, чем цепная реакция толчков по всему миру. По всей логике вещей, подобное, должно было сильно отразиться на географии, сместив те же магнитные плиты, континенты и потревожив ядро нашей планеты, что привело бы к более тяжёлым катаклизмам, повышению температуры на планете на несколько десятков градусов (из-за "потревоженного" ядра), что привело бы к резкому уменьшению воды на планете, к температуре непригодной для жизни, в южных странах и континентах, вроде Южной Америки и Австалии... Стали бы таять ледники, уровень океана стал бы выше и затопил бы огромную часть суши. Вулканическая лава, после повышения температур, просто бы расплавила горные породы (соответственно сами вулканы, в которых она находится), выбравшись на землю. После её застывания, в воздухе бы повысился уровень углекислого газа, из-за чего стало бы невозможно дышать, т.к. теперь, каждый бы вздох отравлял лёгкие... Всё это в конце концов, возможно, даже привело бы к смещению планеты на несколько градусов с орбиты, что повлияло бы и на гравитацию, и на атмосферу, и на природу и, в итоге, привело бы к концу света... И всё это не моя фантазия, а предположения в научных статьях, где далеко не глупцы, рассуждали, почему же всё так спокойно закончилось... Всё осталось, как и прежде... Даже ни одного небольшого наводнения не зафиксировали, на островах, что находятся посреди океанов, вроде Исландии или Мадагаскара... А ведь таких островов по всему миру сотни и нигде никаких последствий. Тоже самое с вулканами. Ни одного извержения... Только землетрясения... До будильника остаётся пять минут. Сворачиваю закладку, выключаю будильник на телефоне, откладываю его на тумбочку и легонько тормошу вырубившегося напрочь Уилсона. —Нам пора собираться, —тихо произношу я, когда он, просыпаясь, начинает возмущённо мычать и закидывает свою ногу поперёк моих. —Не хочу никуда ехать... —жалобно мычит он, так ещё и не открыв глаза. —В самолёте сможешь поспать. Давай, вставай. —Давай останемся здесь, —он ныряет рукой под подушку и достаёт оттуда ещё одну запечатанную упаковку презервативов на тридцать шесть штук. Значит "запас" у него всё-таки был... Засранец! —Будем только т.ахаться и спать. До самого гроба. Не жизнь, а сказка. —До самого гроба? И это говорит тот, кто не способен умереть? Ты сейчас так незавуалированно сказал, что за.рахаешь меня до смерти?! Я понимаю, что он шутит и шутка эта тупая. Но мне надо как-то его вытащить из кровати, поэтому, я использую самый примитивный, но от того не менее действенный способ — манипулирование. —Детка, я не то имел в виду. Я не хочу убивать тебя никаким способом. Мозги совсем не варят. Прости. Но ты ведь понимаешь, что я хотел сказать. —Всё, что ты хотел — уже сказал. Поднимай свой ленивый зад. Трёхдневный приступ деградации, завершён. Пора возвращаться к реальной жизни, —я убираю его голову со своего плеча и встаю с кровати. —Нам ещё нужно решить, как объяснить, твою вернувшуюся прежнюю внешность. —Скажем всем правду, —Уэйд обнимает подушку, укладываясь на живот и вставать совершенно не хочет. —И какую же? —уже ожидая услышать какую-то небылицу, с интересом спрашиваю я, быстро натягивая на себя одежду. —Вернулись с успешного задания, ты сказала, что у тебя для меня есть подарок, вернула внешность, приковала наручниками к кровати и не выпускала из спальни трое суток, набросившись на меня, словно голодная львица, хотя я каждую минуту пытался тебя вразумить и слёзно умолял освободить меня. Ведь Пит, Дом, Нэсс и Хорёк будут сильно нервничать, а я не могу позволить им из-за меня переживать. Я сопротивлялся, как мог, но ты была непоколебима в своём страстном неконтролируемом порыве и мне ничего не оставалось, как подчиниться воли своей незавидной судьбы и отдаться твоим прихотям... Уилсон сонно приоткрыл один глаз, ожидая мою реакцию, на что я, взяв свою подушку, просто стала его беспощадно лупить. —Вставай! Шекспир недоделанный! Иначе я реально закую тебя в наручники и силком потащу в аэропорт! Он машет перед своим лицом пачкой презервативов и я не без удовольствия, распыляю её, заставляя рассыпаться прям в его руке (к счастью, перчатки уже красовались на моих руках). —Ты чокнутая на всю голову, —возмущается он, подскакивая и смотря на уже пустое место в своих пальцах. —Зато я заставила тебя поднять свой зад. Уже что-то. Если ты ещё и встанешь с кровати, почистишь зубки и наденешь что-то более тёплое, чем халат, а потом, как послушный мальчик, сядешь в такси и поедешь в аэропорт, то я вообще буду в восторге от тебя. —Т.е., то, что здесь было, восторга по отношению ко мне не вызвало? —игриво хмыкает он. —Назовём это "занимательным опытом", —подыгрываю я ему, и т.к., руки в перчатках, подойдя, просто закидываю его на своё плечо и несу в ванную комнату. —По шкале от нуля до сотни, насколько занимательным ты его считаешь? —не унимается он. —Ну, баллов на пятьдесят потянет... —откровенно издеваюсь я над ним. —ПЯТЬДЕСЯТ?! ВСЕГО ПЯТЬДЕСЯТ?! —возмущённо взвизгивает он. —Я сделаю вид, что не расслышал, ты попросишь прощение и назовёшь другое число. —Уж прости, общую картину сильно смазали заряженный пистолет у виска и твои пьяные бредни! Пока не сняла перчатки "прощупываю" его организм, понимая, что боль после "эксперимента" он всё ещё испытывает, причём, совсем не слабую. Участок мозга, отвечающий за боль (если выражаться человеческим языком), испытывает настоящую агонию. Минус регенерации в том, что она не избавляет от боли. Отрубленная рука отрастёт, но боль от лишения конечности, будет вполне реальная... Просто Уилсон уже привык оставаться то без ног, то без рук и сейчас откровенно забил на адскую боль... Он никому не рассказывает, но я знаю, что половину заработанных денег, он обычно тратит на обезболивающее. И такое не только с Уэйдом, а в принципе с любым мутантом, способным регенерировать. Они все чувствуют боль от ранений. А я Уилсона, буквально выпотрошила и перепрошила заново. Не сомневаюсь, это точно больнее отрубленной руки. Он, чёрт побери, чуть не умер! Но сейчас нет времени на разбор полётов. Надо успеть на самолёт. —У тебя полчаса. Не успеешь, вытащу отсюда, даже если ты будешь голым. Но на рейс из-за тебя, мы не опоздаем. —Слушаюсь, мамочка, —стебётся он, уже держа зубную щётку во рту и смотря на меня в отражении зеркала. Ещё перед тем, как лечь спать, заказываю рейс на частном самолёте. Во всех авиакомпаниях, перед Новым годом не остаётся ни одного билета (а от заранее забронированных билетов, из-за бзиков Уилсона, пришлось отказаться), так что приходится обратиться к частникам. Потому что, застрять здесь ещё на пару дней, мне не хочется. Иначе, Уэйд просто сведёт меня с ума, со своими "приколами"...  Просто не понимаю, как его терпит Ванесса. И, само собой, я не говорю ему заранее, что полетим мы на частном самолёте. Выслушивать до самого отлёта подколки ещё и по этому поводу, я просто не осилю. Куда бы я не отправилась, со мной всегда есть баночка (как я их называю) "волшебных пилюль"... Меркатор дал её мне, перед первой моей смертью на острове. У воскрешения есть свои огромные минусы. Ты испытываешь такую боль, что кажется, будто ещё чуть-чуть и сойдёшь с ума. Так вот, Мистер М дал эти таблетки на случай, если боль станет совсем нестерпимой. Но я, что тогда, что сейчас, настолько ненавидела себя за то, чьей дочерью и внучкой прихожусь; за то, что сделала со своей беременностью; за то, скольких людей убила и скольким угробила жизни с башнями... Что, мне не хотелось ни на секунду прекращать или подавлять боль от воскрешения. Наверное, со стороны, это смахивало на мазохизм, но мне просто хотелось верить, что я если и не умру от этой боли, то хотя бы потеряю рассудок. Хотя, это был гиблый номер. Мистер М сразу сказал, что свести меня с ума каким-либо способом — не представляется возможным. Грёбанная сильная психика... С ума я так и не сошла, а баночка была ещё не распечатана. За всё время на Геноше я так этими таблетками и не воспользовалась. Меркатор не забрал их по нашему возвращению в Лондон. Сказал, что возможно, в будущем, они мне пригодятся. Одно радовало, эти таблетки были намного сильней многих наркотиков (что в современной медицине используют как обезболивающее и для анестезии), но побочные эффекты не давали, также, как и не давали зависимость. И я могла бы снять Уилсону боль, просто надавив на нужный участок мозга, но после того, что он пережил, мне бы совесть не позволила снова экспериментировать с его телом. Так что, быстро приняв душ в своей комнате и одевшись, я написала записку с сожалением о испорченной двери, вложила в конверт несколько крупных купюр (что покроют весь моральный ущерб), и перед тем, как покинуть с Уэйдом этот дом, протянула ему стакан воды и таблетку. —Ты ведь знаешь, что наркотики на меня не действуют, так же, как и отрава? —Ты можешь просто выпить таблетку, без лишних комментариев? Или это так сложно? —Что это? —он вертит в руках плоскую круглую таблетку нежно-фиолетового цвета, разглядывая её со всех сторон. —Просто выпей. Она тебе не навредит. Он хмурит брови, щурит взгляд, смотря на меня с подозрением. —У кого там говоришь, чумовые проблемы с доверием? —припоминаю я его же слова. И это производит нужный эффект. —Если откинусь, никаких похорон. Кремируй меня и прах отошли Логану, —произносит он, наконец закидывая таблетку в рот и запивая её стаканом воды. —Теперь можем идти. Такси уже ждёт, —игнорируя его слова, отвечаю я. —Серьёзно, что это было? —не унимается он, выходя вместе со мной из дома и закинув на свои плечи наши с ним рюкзаки. —Подожди несколько минут и сам поймёшь. Скоро таблетка подействует. —Ты что, дала мне сомнительного цвета, виагру? Нафига?! —Уэйд, угомонись! Прекращай думать членом! Какая к чёрту виагра?! Просто посиди молча несколько минут, ладно? Он смешно дует губы, но к огромному счастью, прекращает болтать, как только мы садимся в такси. Уже через несколько минут он смотрит на меня ошарашенным взглядом и я понимаю, что таблетка подействовала. Поправляя перчатки на руках, перестраховываясь, "проверяю" его мозг. Успокаиваюсь, понимая, что боль реально ушла. —Как ты это сделала? —шепчет он, офигевше, сидя рядом со мной на заднем сидении. —Солнышко, не в такси. Давай мы поговорим, как только сядем в самолёт, ладно? —также шёпотом отвечаю я. —Но... —Никаких "но", —перебиваю я, укладывая ладонь на его губы. —Потом. Уилсон раздражённо закидывает голову вверх и обиженно, облокачивается спиной о спинку сидений, а оставшуюся часть пути, ёрзает в нетерпении, словно маленький ребёнок.