Всё в огне

      Старатель ненавидел хакеров. Когда имел дело с хакерами-с-квирками, то вдвойне.              Приходилось сдерживаться, чтоб не решить проблему радикально.              Ему вообще регулярно приходилось сдерживаться — потому что кардинальные решения не были никакими решениями на самом деле. Только временными методами. На ложные, побочные и бесполезные вещи Старатель не разменивался.              Но дела с хакерами решал, хоть и ненавидел их.              И даже не методом «пусть все они сгорят».              Те моменты, когда он включал терминальный доступ для сидящего в Агентстве Шустрика, были для Старателя самыми противными. Ничего не получится сделать самому, только рассчитывать, что их штатный умник будет лучше. Или хотя бы быстрее.              Штатный программист. Не единственный из своего отдела, но единственный, кто смог сработаться со Старателем.              На кону опять стояли людские жизни: появился шифровальщик, рассчитанный на атаку медицинского ПО. Закончив свою бесшумную работу, он запросит выкуп, ни капли не волнуясь, что даже те несколько минут, необходимые на перевод, будут стоить людям в центральной больнице префектуры жизней.              А так как хакер был не один, а в группе злодеев, полиция была только на подхвате. Да и Шустрик был, что иронично, быстрее и их, даром что причудой только кактусы к жизни возвращал.              Старатель пошёл сам, потому что их команда была ближайшей территориально, — сразу же, как Рюкью передала новости. Она искала эту преступную группировку три месяца, готовила операцию — и, вот ирония, нашла ровно за несколько часов до атаки и за почти сотню километров. Старатель умел парить, мог проплавить дыру в бетоне, и потому коммерческий дата-центр третьего уровня защищённости не был для него проблемой, как и помощь героине-дракону.              Воспользоваться официальным входом и ордером они не могли: дата-центр был частным и оборудован одной крайне неприятной защитной системой — у Старателя в агентстве стояла такая же. И это если не вспоминать о деловой репутации фирмы и юристах, которым обыск полиции нужен был, как самому Старателю батарея.              О попытке изъять что-либо из системы, подключившись извне, станет известно в тот же момент, как будет получен доступ. В этом и состояла основная причина, которая привела топ-героя на крышу, прямо на грань нарушения целого раздела геройских законов.              Со временем преступники становились все более продуманными, и роль Старателя, кроме откровенно силовых столкновений, во многом теперь сводилась к тому, что не просчитаешь. Редкий сильный квирк, позволяющий достаточно аккуратно и эффективно проникать в закрытые места, например. И имитировать перегрев оборудования — причина, которая будет совершенно нормально выглядеть со стороны, и по логам, и по характеристикам.              Нет, перегрев серверов не отменит атаку по больнице: этот дата-центр был не единственным управляющим сервером шифровальщика, — но Шустрик и специалисты полиции смогут отсюда отследить остальные узлы и вычислить их физическое расположение.              И уже туда герои, как только получат отмашку, будут вламываться во всём сиянии своих причуд.              К сожалению, — Рюкью и проверила силами своей команды, и привлекла коллег из полиции, — полностью вычистить шифровальщика чисто силами специалистов по ИБ во всей сети было невозможно.              Часть «Проникновение» прошла хорошо, к внутренней системе безопасности дата-центра подключились полицейские специалисты, имитировав шаблонное подключение одного из работников по предоставленным организацией дата-центра данным для регламентного аудита. Одновременно с ними в предположительно принадлежащее хакерам железо Старатель подключил флэшку Шустрика, давая ему возможность работать. Действия сотрудника агентства Старателя координировались с девушкой Рюкью и правительственным отделом по предотвращению киберугроз параллельной конференцией.              А Старатель в это время нагревался. В хорошо кондиционированном сухом помещении было приятно греться, позволяя пламени на себе и немного вокруг разгораться всё белее (и старательно следя, чтоб металл серверов не начал плавиться — он, конечно, богатый человек, но сжигать по дата-центру в неделю немного перебор даже для героя номер один с его гонорарами и агентствами).              Накалить серверную оказалось проще, чем перегреться самому. Старатель обладал некоторой устойчивостью к собственному пламени, иначе ни о каком огне на лице и речи бы не шло. Но он всё же перегревался. Правда, для этого нужны были температуры ближе к экстремальным по меркам даже самых крепких героев. Но всё равно было приятно оказаться крепче вершины инженерной мысли со старательно продуманным охлаждением в комнате, где кондиционеры можно выключить только централизовано и убив все запасные генераторы, вызвав пару тревог и подняв панику среди десятков людей.              Дальше оставалось только ждать, пока свои хакеры закончат работу и дадут отмашку на атаку штаб-квартиры чужих хакеров.              Он говорил, что ненавидит хакеров?              Когда всё (ожидаемо) шло через жопу, потому что хитроумные засранцы что-то понапридумывали, он ненавидел их ещё сильнее.              Подстава оказалась вполне на уровне. Чем подготовленнее атака, чем больше в неё вложено денег и сил, тем выше шанс, что группа окажется подготовлена и в остальном. Правда, с определённых сумм начиналась обратная корреляция, но тут был не этот случай.              Тут была, судя по новой информации от задушено частящего в ухо Шустрика, атака даже не ради выгоды, а вполне политическо-террористический акт. Не только больница, но и транспортные узлы, и пожарные части, полицейские базы...              По тревоге подняли всех. Всех доступных героев, кого можно было поднять без паники, быстро и тихо. Силы быстрого реагирования, полиция, пожарные — все по максимуму отключали электронику и расчехляли аналоговое оборудование.              Везде, по всей Японии. Мэй Дэй в чистом виде, поставленный и отрепетированный ещё лично Тошинори Яги и чудом запущенный почти мгновенно.              Оставалось только порадоваться, что после того, как Символ Мира воссиял над хаосом, прошло не так много времени и старое, надёжное, неубиваемое оборудование ещё заботливо хранилось на балансе. Старое, верное, которое не управлялось удалённо, не подключалось к сети и не было уязвимо.              Его можно было достать и использовать. Где-то оно вообще ещё использовалось по полной, не изгнанное цифровыми достижениями цивилизации. Хоть частично.              За всем этим Старатель следил в чате координации планировавшейся разовой атаки на дата-центр, отрубив голосовую связь с Шустриком. Слишком много лишней информации, тот разговаривал разом с тремя людьми только вслух и набирал четвёртого, пулемётной очередью отбивая что-то на клавиатуре.              Судя по сообщениям, Рюкью была в тихой панике, а Шустрик — в истерике. Обычная операция удивительным образом набирала масштаб и размах, грозя обернуться очень, очень, очень серьёзными проблемами.              Старателю оставалось радоваться, что он в самом центре событий и сможет всё изменить хорошим парням на пользу. В чат добавлялись новые пользователи, на пару имён Старатель только задумчиво поморщился. Масштаб проблем он даже недооценил.              Страну быстро делили по регионам, те на квадраты, с учётом наличия героев и их мобильности, наличия критически важных объектов и их цифровизации. Потенциальный уровень квирков членов преступной группировки был неожиданно высок — и подтверждён. С частью людей уже сталкивался Босатка, одного мерзкого маньяка-наёмника припомнил сам Старатель, а уж то, что вывалило на основной косяк правительство, подводило героев к страшной черте. Той, на которой официально они идут не захватывать и изолировать, а убивать. Слишком много дыр в инфраструктуре, слишком распределены силы — для атаки по гражданской и основной административной инфраструктуре.              А это жертвы, исчисляющиеся даже не тысячами.              С начала операции Старателя прошло едва три часа. За это время успели собрать чудовищный объём информации, и худшее — у них не было времени на грамотный анализ. Атака готовилась годами, и время её активации колебалось с разбросом в несколько часов.              Рюкью ухватила следы подготовки буквально в последние минуты, когда можно было что-то сделать.              Над дырой в дата-центре Старатель воспарил, не отключая гарнитуры и не отрывая взгляда от обсуждения на общем защищённом канале. Побочные каналы образовывались каждые несколько минут, координируя бесчисленное число героев и гражданских. Всё новые и новые люди подключались, менялись права доступа и видимости чатов, бесконечно дублировались вопросы и ссылки на ранее собранный файл с краткой справкой.              У врагов был телепортатор, и не один, сеть подготовленных баз по всей стране и сложная система, по которой они перемещались постоянно, с генераторами, многоканальным интернетом — чаще спутниковым, но местами фиксировали выходы в сеть с адресами магистральных провайдеров.              Обсуждение «что делать?» постоянно заходило в тупик, потому что на самом деле вариантов не было: только массированная атака по основному центру-мозгу. Нормальный перехват и изоляцию каждого управляющего узла они не успевали развернуть. Никак. Или ценой огромных жертв.              Не инфраструктуры. Человеческих жертв. Сознательно выбрав, чем и кем они будут жертвовать.              Волнение, гнев — всё, что обычно заставляло пламя Старателя выходить из строго очерченных рамок контроля, — резко улеглись. Потому что было не время, было дело. Работа всегда помогала — и теперь оставалось только двигаться.              Приземлившись на крышу дата-центра, Старатель спокойно вышел с неё на пожарную лестницу и полез вниз. Пока не определены конкретные точки, не решено, кто на какую идёт, он ничего не мог сделать. Тут вся работа была сделана, и сделана хорошо, дальше всё в руках Шустрика и его коллег.              В чате активно срались Мируко, Топ Джинс и Кора. Рюкью явно пыталась их угомонить, но была слишком занята, передавая дела, информацию и пытаясь координировать когда-то её операцию.              Когда Старатель заводил машину, в чат пришло крайне красочное сообщение с мнением о происходящем от Сотриголовы. Судя по обращению к его старому другу Мику, тот просто перепутал чаты, но поправлять его никто не стал. С матерной тирадой, где цензурными были только пробелы, знаки препинания и служебные части речи, по большей части все были согласны.              Направился Старатель к центру района, отзвонившись Рюкью, что территориально он на позиции прямой атаки двух потенциальных убежищ с разбросом по времени в полчаса. Он был готов подстраховать разведчика или проверяющего, если рядом есть герои с нужными квирками, но сам не пойдёт. Слишком велик шанс, что его узнают. С его огнём, если — а точнее, «когда» — он кого-нибудь спугнёт, гарантировано мгновенное попадание в новости. Все причастные сразу же сделают нужные выводы. А так у них ещё оставалась пока хотя бы пара часов.              Дрожащим голосом Рюкью выдала примерный план и, обозначив там роль Старателя, резко замолчала, только тихо всхлипнула. Да, она была натренированной героиней, пережившей немало битв, хладнокровно действующая героиня-дракон, но текущая ситуация была беспрецедентной.              Вспомнив Фуюми, Старатель осторожно повернул на развязку, мигнул поворотниками, спокойным голосом сказал драконице, что та хорошо поработала, и попросил постараться ещё чуть-чуть.              Та выдохнула, помолчала секунд десять и чётко отрапортовала, что приступает к работе. Куда бодрее, чем минуту назад.

***

      Телефон Старатель выключил и оставил в машине. За домом, на параллельной улице, рядом со складскими ангарами и помещениями для аренды мелкими юридическими фирмами и студиями, его уже ждали герои, неразличимые в брониках и шлемах.              На самого Старателя тоже тут же попытались натянуть форменный бронежилет и шлем. Последний налез, а броник пришлось тащить из машины — такой, чтоб застегнулся на широкой груди. Переобуваться, к счастью, не пришлось — без огня тёмно-синяя форма Старателя была подходящей одеждой для штурма в сумерках. А вот кобуру с оружием и пояс-разгрузку со снаряжением выдали, благо вся лицензированная двадцатка умела с ним обращаться и проходила положенную квалификацию каждые полгода.              В шлеме уже была гарнитура и подобие простенького интерфейса, с которым Старатель работал уже не в первый раз. На нём отображались всего два чата: общегеройский и групповой тактический, автоматически присвоивший Старателю номер и символ.              Имена — как и квирки, как и план действий, — знал только непосредственный руководитель группы: часть сети террористов нашли, но вычищать хвосты будут ещё годы. Да и то не гарантия, что прихватят всех: тут они работали уже от защиты.              Построить полноценное разделение доступов к информации за час, буквально на коленке, придумав параллельно план вытаскивания их всех из этой задницы, было невозможно. Физически, фактически и даже теоретически. Чаты мешались в винегрет, и некоторые попытки студентов Юэй списать на экзаменах — и те были продуманнее первичных набросков атаки на «убежище». Это не значит, что никто не попытался.              Оставалось надеяться, что перехватившие это дело герои окажутся действительно героями, которые смогут всех защитить. Доверять какой-либо из официальных служб сейчас опасались и президент, и император, в экстренной ситуации единогласно отдавшие управление в руки героев.              Ответственный наверняка уже назначен. Герой, которому предстоит отвечать за всю сложившуюся ситуацию, нести ответственность за все принятые решения. За весь ущерб, за всех пострадавших, за всех не спасённых. Лично.              Точно Старатель знал только то, что этот ответственный не он. Оперативным руководителем, скорее всего, по-прежнему осталась Рюкью. Просто потому, что на лету менять руководителя невыгодно, а как тактик она была хороша и отлично представляла, с чем имеет дело.              Пусть изначально речь шла всего об одном госпитале, а сейчас о тысячах по всей стране, но преступники были теми же, тот же вектор атаки, да и план изменился вряд ли. Только теперь ударная мощь не только сам Старатель, но и герои по всей стране. Они нападут сразу на все потенциальные убежища, известные телепортатору, заставляя его или её остаться в последнем. Скорее всего, в том, напротив которого сейчас Старатель, и, судя по всему, минимум ещё трое из десятки. Но и к остальным убежищам стягивались не меньшие ударные силы, пока мобилизованные герои перекрывали частой сеткой города и сёла.              Последние приказы и документы, делающие такую массовую военную мобилизацию законной, подписывались прямо сейчас, насколько Старатель успел изучить эту часть работы. С появлением последней подписи начнётся штурм. Шанс застать врага врасплох, за четверть часа до начала его собственной атак, ударить первыми. Пусть не очень скоординировано, с неизвестными шансами на успех, но если нет спичек или самого Старателя, то надо пользоваться трением.              Общая диспозиция всплыла на внутренней части шлема, указывая Старателю его место, дополняемая всё назначаемыми ролями остальных участников операции. Фронтовая атака, чуть в стороне от всех. Его огонь — ультимативное средство, первое и последнее.              Шустрик и его коллеги — главные. Экстренные меры, которые призваны если не защитить от атаки-диверсии, то хотя бы минимизировать ущерб, вводились прямо сейчас. Последние приготовления к войне, закрывающиеся файерволлы, отсекающие любые не подписанные, не критично важные процессы, целые подсети официальных адресов готовились к полной изоляции, к удалению всех записей из таблиц маршрутизации, — настоящая катастрофа для интернета, готовящаяся обрушиться везде и разом сразу после сигнала.              Сигнал.              Здание оказалось пустым. Просто ангар, жестяные ошмётки, обрезки труб и настила крыши, ещё деревянные балки. У дальней стены свалена старая мебель, на уровне второго этажа шла по периметру помещения бетонная окантовка, когда-то ограждённая поручнями, но сейчас лишь изредка отмеченная столбами опор.              — Пусто, — мелькнуло в обоих чатах на мониторе шлема Старателя. Во втором, основном супергеройском, большинство участников тоже отписались, что у них никого. Пока от Джинса не пришло «гоню».              Есть. Они их нашли.              Дальше отвлекаться на чат и задумываться стало некогда — в помещении начали проявляться, как при проявке фотографий, оборудование, мебель и люди.              — Всем уйти из радиуса телепорта! — рацией рявкнуло над ухом, и Старатель рванул на второй этаж прямо по выщербленной опоре балкона.              Он успел оценить объём — весь первый этаж. И телепортатор, перемещающий не людей, а целые помещения с оборудованием и сотрудниками.              Это было жутко, в том числе и тем, что если они нашли и уничтожают сейчас не все базы, то террористы могут уйти все разом, со всеми доказательствами и уликами. Пока они окончательно не проявились, всё зависит от скорости работы и слаженности — судя по анализу первой тройки перемещений, занявшей едва четверть часа, проявить себя террористы могли только там, где на месте проявление ничего не пересекало телепортируемый материал. Сначала их хотели гонять от одного убежища к другому, заставляя завязнуть сначала в «наименее атакуемом» месте, а потом резко добить тяжёлой артиллерией первой десятки в подготовленных засадах. Но после первых телепортаций оказалось, что всё можно сделать гораздо проще — просто не дать им остаться где-то кроме гаража-альфа.              Проявлялись они, как старое фото. Проступали в реальности выпуклыми трёхмерными гранями, наливались цветом, расталкивали собой пространство. Чудовищный талант телепортатора: по прикидкам Старателя, суммарный вес перемещаемых объектов был больше нескольких тонн, а расстояние по найденным базам — вся страна.              Гений, мерзавец или жертва?              Первые пятнадцать секунд боя либо самые тихие, либо самые суматошные. Эти — просто безумны. В наушнике голос Рюкью орёт, что нельзя повредить аппаратуру, сообщения перед глазами шлема меняются с головокружительной скоростью, и Старатель просто прекращает обращать на них внимание, пригнувшись и двигаясь по второму этажу, согнувшись почти вдвое. С его ростом не очень-то помогает, но кислотный плевок всё-таки пролетает в сантиметре над головой. Его автор почти тут же оказывается вырублен одним из безликих тёмных космонавтов, вынырнувших из мусора в дальнем от входа углу помещения.              Стоило преступникам окончательно стать реальными, как они атаковали. Скорее всего, в процессе перемещения они видели точку прибытия и, став материальными, немедленно слаженно ударили. Старатель не следит за боем, игнорирует мелкий щебень, влетевший в шлем, бежит, не разгибаясь, к дальнему углу балкона.              Его — атака сверху.              Вынесенные и красиво расставленные яркие мониторы — это ёлочная мишура. Клубок не разобранных проводов: тонкие — скорее всего, оптика; в оплётке изоляции, толстенные — питания и генераторов; тянущиеся выше, в дыру на крыше — вот что настоящая цель всего.              Гудящие разномастные ящики серверов, спутниковый интернет и, похоже, незаконное подключение к каналу провайдера. Это сам шифровальщик, его цифровое тело и щупальца, делающие строчки текста из вспышек и темноты почти всемогущими.              На первом этаже творится ад. Знакомые силовые поля накрывают аппаратуру, как самое ценное, от незаметной с такого расстояния ухмылки колет под ключицей старая рана. Молочный туман почти сразу воздушной волной сшибает такой же чёрный бесполый космонавт, как сам Старатель. Под ботинками крошится старый бетон и прилетают то ли осколки костей, то ли затвердевшая причуда кого-то из новеньких. Мерно стрекочет чей-то автомат в режиме очередей, пули бессильно бьются о щит, под которым судорожно копошится почти треть преступников. Их и так больше, чем герои надеялись, и они явно планируют всё равно запустить шифровальщик.              Над тем, шифровальщик это или, как вещал капсом Шустрик, вредоносная инъекция, перехват или что иное, Старатель не думает. Он бежит, небрежно отмахивается от почти сбившего его тела в цветном костюме. Цветной и без шлема — этого хватает подсознанию, чтоб раскалить руку и, скорее всего, страшно покалечить человека, вплавив в того одежду и хорошенечко прожарив, оставив с целой россыпью термических ожогов.              В месте падения цветного истошно орут, почти воют и сразу же захлёбываются звуком. Топот тяжёлых форменных ботинок по зданию отдаётся дрожью в загривке, шестым чувством, велящим влиться в общий ритм.              Ритм всё больше стрекочущих автоматов, чьи пули могут ослабить щиты знакомого наёмника достаточно, чтоб пробить поле. Мелодия атаки, сердцебиение движения.              Старатель рвёт его сознательно.              Поддаться — значит проиграть. Он знает это, никогда не был командным игроком, и Старатель прыгает с балкона второго этажа, в коротком полёте раскаляясь всем собой и концентрируя удар в руке. Искры причуды бегут по венам, мгновенно охлаждают тело. Высохший пот — последний, дальше будет жар, иссушающий и всеобъемлющий. Этим белым пламенем, адской температурой, сжатой до нереальной плотности, он бьёт по розоватому куполу прямо над коллектором проводов, нещадно плавя толстый провод спутниковой антенны.              Мерзко пахнет пластиком, жжёт глаза, звенит в ушах: помещение не рассчитано на такое количество оборудования и открытый бой, притащенные преступниками кондиционеры работают только под куполом, дыры в крыше затянуло чужим туманом, смогом, испаряющейся кислотой и неизвестно какой гажей.              Их спасают шлемы. В них — фильтр, не специализированный, но для того, чтоб не задохнуться, хватает. Купол под руками Старателя болезненно дрожит, но не исчезает. Сжимается, выкидывая за свои пределы растерянных и решительных преступников. Те — уже не серьёзные боевики, всё ещё связывающие большую часть совместного отряда героев при полицейской поддержке боем, — сначала теряются и пятятся к куполу.              Потом идут в бой с отчаяньем уже мёртвых фанатиков.              Он говорил, что ненавидит хакеров? Убивать ещё детей, мальчишек и девчонок, — юных, отчаянных, — он ненавидит ещё больше.              Адское пламя не предназначено для безболезненного выведения из боя, а врагов человек пятьдесят только за пределами купола. Не все юны, не все невинны — но за пределы защиты десяток мелких, едва восемнадцать, выкинули сознательно.              «Грязно играют. Очень грязно», — думает Старатель и бьёт по куполу снова, балансируя на изгибах собственным парением.              Можно было бы сжечь кислород, но, предвидя возможность врагов уйти телепортом в любой момент, такой план не обсуждали. И, конечно, ни у кого нет запаса воздуха или подходящего, чтоб спасти всю группу, квирка.              Старатель бьёт в третий раз. От жара форменный полицейский броник плавится, шлем сдавливает голову и, если продолжать в таком темпе, скоро потечёт на плечи. Сбоку в защитный купол врезается что-то сверхтяжёлое, Старатель готов поставить свои наплечники, что это добрался Йорои Муша и крушит чужую защиту со своей стороны.              По нанесению критического урона защите преступник-щит не сможет больше удерживать его.              И прольётся царящий в ангаре ад на драгоценное оборудование. И пожалеют все. Пострадавшая техника — это конец планам обеих сторон. Злодеев в их желании обогатиться, героев в их попытке остановить преступление и всех спасти. Если уничтожить железо полностью, автономные модули в аппаратах жизнеобеспечения по всей стране никуда не денутся. И могут просто отключиться в эту ночь — точно сказать, как работают уже внедрённые куски шифровальщика, айтишники не смогут ещё часов девять.              Все хитрые планы свелись к банальному силовому противостоянию. Щит и меч, время на запуск всех процессов, время на отключение и замену критически важных узлов, настройку переадресации, время и усилия, чтобы пробить щит.              Из глубин амбара кричит яростным птичьим голосом Рюкью, поднимая ветер выросшими крыльями, рушит наконец крышу. Сразу на всех.              Кусок над собой с изрядным облегчением Старатель сжигает, как и часть, что могла бы упасть на Йорои. Это, в отличие от выжженного по области кислорода, они на планёрке обсуждали. Герои с массовыми и подходящими причудами прикрывают тех, кто работает точечно, пыль и дымовая завеса для всех, этим всем приказано дружно вспомнить уроки в Юэй и скооперироваться.              Старатель бьёт по щиту в четвёртый раз и падает в кубло проводов, прямо на испуганно раскрывшую рот злодейку, так и не отпустившую клавиатуру, что держала на весу.              От дикого количества огня внутри и снаружи мутит, девчонку под собой Старатель вырубает, не задумываясь, просто чуть придушив. Больше никакого огня.              Это оборудование ценнее большинства героев.              Старателя от такой дряни мутит, но он стремительно вырубает следующего, парня, судорожно пытающегося изобразить с тремя дополнительными ногами и рогом что-то, похожее на боевые искусства. Прости, парень, это не твой день. Да и жизнь, судя по сделанным выборам, привёдшая тебя сюда, тоже не твоя.              Ободранную женщину слева от помоста они с Йорои, подошедшим с другой стороны площадки телепортации, опознают как главаря одновременно.              Может, не всех планов. Не всей этой чудовищной ситуации с тысячами утечек внутренних данных, позволивших подготовить такую масштабную атаку так, что её чуть не прохлопали, но точно этого шифровальщика.              Очередное защитное поле вспыхивает прямо перед носом Старателя, гигантским прыжком почти дотянувшегося женщины. Отшвырнуть ту от компов, сунуть куда-нибудь флэшку Шустрика и молиться, что это окажется нужный порт. Просто вырубить руководителя, надеяться, что телепортатор не унесёт их всех в рандомное место.              Несвязный план. Но уж какой есть.              «Лучше, чем ничего», — думает Старатель, чудом разбирая сквозь копоть резкое «десять минут». Вот, значит, сколько у них осталось времени. Шустрик оказался прав: примерно те самые четверть часа, на которые раньше они начали, им и нужны для подготовки и запуска своей части...              Уже явно не шифровальщика, судя по кратким сводкам в общегеройском чате. Айтишники продолжали своё какое-то исследование, завели карманную версию отловленного прямо на чьём-то компе и пытались препарировать. Времени им не хватало так же критически, как и Старателю с Рюкью в планировании операций, но, похоже, это всё-таки были террористы, а не преступники.              Их уже вязали, подавляя всё реже вспыхивающие драки. Закатывали в твердеющую пену, заматывали в липкую ленту, оглушали.              Под прикрытием пары запылённых космонавтов-коллег, отбивающихся от всё более редких атак, Старатель с Йорои возобновили удары по куполу. Огонь, кинетика, редкие очереди откуда-то сверху и слева, три человека под куполом.              Женщина в джинсах и тёмной кофте, болезненно знакомый Щит и фигура в капюшоне.              Незнакомая, не подходящая под описание — телепортатор или боевик? Кто-то третий?              Прошло почти двадцать минут с начала. Маленькая жизнь, высосавшая почти весь огонь из Старателя. Четвёртый удар огнём по щиту не слабее первого. Щит с той стороны нетвёрдо стоит на ногах, его лицо залито кровью, и от удара Йорои с другой стороны купола её становится ещё больше.              С азартной улыбкой на лице Старатель впечатывает кулак в купол. С хрустом трескается бронежилет на плече, звенит в ухе, справа драка, сзади драка, над головой звёздное небо, в воздухе пахнет пережжёнными химикатами, что-то орёт Йорои, силы кончились.              Шестой удар они наносят одновременно с тем, как окончательно вырубается Щит. Тот выглядит настолько плохо, что Старатель не уверен, жив ли он вообще, но слишком занят, чтоб проверять.              Одновременно с упавшим щитом фигура в плаще вскидывает руки. Что это телепортатор, Старатель понимает, когда его нога проходит сквозь пол, а мир начинает выцветать.              Собственного крика «Нет» он не слышит. Места, куда его тянет волей и квирком террориста Старатель не узнаёт. Картинка незнакомого подвала накладываются на вид ангара, и от этого мутит, как на американских горках. Даже огненные усы, созданные в отчаянной надежде сбить сосредоточенность телепортатора огнём в рожу, остаются призрачными.              Лёгкую довольную ухмылку женщины, обернувшейся от единственного выжившего монитора посмотреть на них, Старатель еле различает. Сначала — потому, что она тает, как весь мир вокруг.              Потом — потому, что телепортатор оказывается нанизан на бумажный кунай и вполне стальной нож разворачивающимся двумерным человеком. Стрелок, ш-шиноби! Выжидал. Всё-таки трое из десятки, не ошибся.              Телепортатора Старатель вырубает бережно. Нокаут чистый, и им можно гордиться, как и леденяще спокойной женщиной в руках Йорои. Отнятую клавиатуру приватизировал Стрелок, инструкции ему, что делать, занимают всю левую сторону на шлеме Старателя.              Не верится, что всё кончено.              Наверное, потому, что ничего не кончено, а только начинается. Один удар, угрюмо молчащая на все вопросы Стрелка террористка, вежливо удерживаемая за локоть Йорои, треснувший монитор, стекло абсолютно везде.              Бесконечность текста на шлеме, мигающая различной подсветкой и сотней имён и ников, снова ошибшийся чатом Айзава. С ним по-прежнему все согласны, он по-прежнему не фильтрует речь в личной переписке с Миком.              Сил закатывать глаза нет, шлем Старатель просто стягивает. Осматривается, смаргивая мутные пятна перед глазами, и следом стягивает с себя жилет. Это было бы нарушение требований безопасности, не крошись хитрый материал броника в пальцах от перегрева. А сам Старатель, кажется, простым ударом обжёг телепортатора, вон, ожог уже начинает набухать. Всего-то перегрелся, а последствий...              Для драки с квирками на замкнутой территории — удивительно немного. Они все старались сдерживаться ради до сих пор жужжащих серверов, с которыми всё ещё общался Стрелок. Подумав, Старатель всё-таки подключает флэшку Шустрика к первому же порту, на котором видит мигающий светодиод работы. Лишним не будет в любом случае.              Высветившееся на мобильнике в наручном чехле сообщение от штатного хакера, программиста, специалиста по безопасности или кем там себя в этом месяце пафосно в новых доках по агентству обозвал себя тридцатилетний отаку, вместе с благодарностью содержало ссылку на геотэг Рюкью. Пожав плечами, Старатель двинулся к ней.              В отличие от занятого боем шефа, Шустрик наверняка пытался читать всё во всех доступных ему чатах. Или хотя бы записывать, мотивируя тем, что интересно же. И потом разбирать и сортировать эти записи, за что, на самом деле, его изрядно обожали что Жжение, что любой проработавший в агентстве Старателя больше трёх месяцев герой.

***

      Рюкью сидела на остатках крыши. Принявшая обратно человеческий вид женщина сосредоточенно печатала на стоящем на коленях ноутбуке, диктовала что-то в гарнитуру и пыталась читать чат с мобильного.              С непривычки получалось у неё весьма плохо, у Старателя внимания хватало даже на второй мобильный. Но говорить что-либо он ей не торопился, встал справа, скрестив руки на груди. Прислушался к разговору, но ничего интересного не было. Только обсуждение сбора улик, транспортировки пойманных и покалеченных, подсчёт убитых террористов, сбор информации о травмах личного состава.              Старатель терпеливо ждал.              Им предстояло обсудить прошедшую операцию и результаты, договориться о встрече расширенным составом с Йорои и Стрелком, потом десяткой на тему утечек и шпионажа. Выяснить, зачем всё это было нужно той неприятной террористке, теперь уже точно.              — Я отвечала за проведение этой операции, — говорит Рюкью первым делом, скинув текущую сессию голосовых, — и за дальнейшее расследование отвечаю тоже я.              Старателю очень не хватает усов, чтобы скрыть недовольный цык. Да, он ожидал, что Рюкью с должности полевого руководителя не уберут, но вот того, что девочку, которая едва старше Фуюми, поставят разгребать кризис коррупции, халатности и раздолбайства и отвечать вообще за всё, даже в страшном сне не мог увидеть.              — Ты справишься, — хмыкает уверенно.              Той уверенности внутри едва чешуйка с хвоста Рюкью, но внешне это способны понять разве что члены его семьи. Вот и героиня-дракон немного светлеет от слов поддержки, начинает улыбаться менее натянуто, а Старатель судорожно прикидывает, кому из знакомых героев доверяет.              Достаточно, чтоб втянуть в расследование.              Потому что вести его будет не одна Рюкью, а все они. Потому что у каждого есть родители, семьи, сёстры и братья, дети, друзья, родственники — те, кто могли стать жертвами беспрецедентного в своей наглости и циничности теракта.              От злости огненные искры внутри шипят, пытаясь прорваться сквозь кожу колкими язычками пламени. Смирённые, они снова затихают под истошный писк телефона.              — О, Старатель снова убил очередной телефон? — радостный голос за спиной полнится юношеским задором, неуместным среди разбитых и поплавленных руин.              Ястреб, неуёмный засранец. В этот раз смирить пламя сложнее, но Старатель сильный, Старатель первый, Старатель справился. Он просто перегрелся, слишком перегрелся, чтоб вестись на дурацкие подколки.              — Ястреб-сан?              — Рюкью! Привет! — чистенький пернатый герой в своём ярком и удобном костюме с вызывающе алыми, почти светящимися алыми крыльями всё ещё ужасающе неуместен, но хоть догадлив. Мучить припылённых и полностью выложившихся героев не стремится, — а я за вашей красавицей, конвоем. Говорят, вы таких интересных людей поймали.              Невольно Старатель кивает. Да, женщина была изрядно странной. Слишком спокойна для лидера фанатичной ячейки, слишком эмоциональна для стороннего исполнителя и совершенно не переживает о своих людях.              Хотя, может быть, она просто социопатка.              Поморщившись, Старатель сразу предлагает обоим встретиться, отмахивается от поддразниваний на тему того, что у него нет телефона, и ещё раз кивает Рюкью. Ту от зрелища задирающего Героя Номер Один Героя Номер Два явно попускает.              Впереди у них ещё долгое расследование произошедшего, выяснение мотивов, пара мобильников с новыми аккаунтами во всех соцсетях в подарок от Ястреба, разбор проведённого.              Возможно, Старатель наконец расскажет Ястребу историю своих отношений с мобильными. В том числе такими, как умерший, — военными разработками для сверхэкстримальных нагрузок.              Явлению Ястреба Старатель на самом деле рад. Вместе они докопаются до всех хвостов. Всем присутствовавшим сегодня героям он доверял. Хоть и предпочитал работать один, только со своим агентством, но в такие вот моменты особенно остро осознавал ценность вовремя протянутой руки и подстраховки.              Старателю придётся стать ещё чуть-чуть лучше.              Огонь в венах радостно искрил ощущением реальности окружающей жизни.