Встреча двух врагов в ночи

      Тёмный поздний вечер. На улицах Сноудина мёртвая, иногда пугающая, тишина. Чара осталась ночевать у братьев скелетов, в который раз. Это ненавистное место, стало ей по правде привычным и не таким уж и страшным.       Девушка смогла приспособиться ко многому здесь: тошнотворной еде Папайруса, его истерикам, вечном хаусе в доме. Дриимурры уже давно начали отправлять сюда подростка в «воспитательных целях», зная, что там она находиться не любит. Девушка не желала никого уважать, бояться и слушаться, впрочем, правильно делала, а то неизвестно к чему бы привёл морализм козосемейки. Чара всегда спала в комнате младшего брата, чем сам он был расстроен, но то ли сострадание, то ли "желание помочь убогим", просыпалось в его эмоциональной душонке и уже давно он перестал возмущаться по этому поводу.       В этот раз спать явно не хотелось. Обычно дьяволицу успокаивал шум ветра за окном, или тихие ссоры братьев, но сегодня даже это ей не помогало заснуть, ведь этих два пункта просто были невыполнимы. Красноглазая, чья кожа ночью отливала голубым светом, смешанным с оттенком красного на щеках, губах и глазах, в отчаянии встала и нашла в комнате Папайруса зеркало. Посмотрев туда девушка вздохнула. Желание разбить глупый кусок стекла, пробежала импульсом по рукам. Перед ней красовался портрет: не уложенные тёмные волосы, как кровь сверкающие красные глаза, розовые щёки, вечно опущенные вниз уголки алых искусанных в кровь губ, круги под глазами. Она ненавидела смотреть на себя в зеркало. — Правильно говорили, что зеркало штука дьявола, — злобно произнесла или рыкнула злодейка и устремила взгляд по комнате, выискивая, чем можно заняться.       У Папса было много вещей, но все они были бесполезны и по-детски глупы. Чара провела рукой по хламу, который уже никто давно не убирал и, найдя какой-то журнал, похоже ещё времён начала войны с монстрами, начала листать, читая статьи и заголовки.       Как вдруг в комнату кто-то зашёл. Шатенка вздрогнула и повернулась. Удивительно, почему красноокая не услышала шаги по лестнице. Санс с бутылкой в руках смело зашёл в комнату и принялся что-то искать, не сказав Чаре ни единого слова. Девушка и не требовала. Единственное, с кем она не готова была смириться, так это Санс. Он выбешивал девушку всем: своим спокойствием, ленью, пристрастию к алкоголю, тунеядством, наглостью, жестокостью, наигранным позитивом и ещё множеством качеств, включая его существование. Шатенка будто не видела, что они с Сансом похожи. Но главное, что раздражало девушку, это то, что Санс был сильнее и даже.. умнее? Превосходит её, заставлял бояться, иногда даже слушаться. Чара отказывалась в это верить, но каждый раз, когда видела парня просто молча проклинала его, даже если он появился первый и последний раз за день в доме.       Санс похоже так ничего и не нашёл. Он вздохнул и буквально упал на кровать Папайруса, что возмутило Чару. — Мне тут ещё спать, — сказала она становясь над Сансом, который распластался по всей кровати. — Иди спи на диване, — прохрипел белобрысый, накрываясь одеялом прямо в верхней одежде.       Чара было открыла рот, чтобы что-то сказать. Но слов явно не хватало. Гневиться сильно не хотелось, потому девушка села на кровать и постаралась оттолкнуть Санса, но тот и не сдвинулся с места. К сожалению девушка не могла ничего сделать. — "А ведь раньше я просто могла достать нож и всё, что мне мешает предотвратить" — подумала она хмуря брови.       Чара смотрела на комика. Он никогда не менялся. Всегда одна и та же одежда, те же привычки, пристрастия и конечно ухмылка. — "Он хоть футболку стирает? Ну выглядит нормально. Возможно он просто ходит голый, когда она сохнет" — Чара прыснула от смеха.       Санс лежал на боку, по диагонали кровати, опустив голову себе на грудь. Белёсая, словно сделанная из мела кожа, такие же волосы. Серо-голубые глубокие и вечно холодные глаза. Вечно изогнутые в улыбке губы, сейчас спокойно лежали и не шевелились.       Чара вздохнула и продолжила толкать комика. Санс медленно открыл глаза и, поймав руку Чары, подвинулся, взялся за плечи девушки, опустил её на кровать, видимо чтобы она не мешала спать бедолаге. Чара не смутилась, наоборот, ей показалось забавным это зрелище. Комик настолько высушен, что это единственное на что он способен. — "Стареет" — усмехнулась девушка.       Конечно, без внимания она не оставила тот факт, что Санс выпил минимум бутылку, но руки у него оставались ледяными. Чара из любопытства протянула ладонь и провела по щеке парня. Тоже холодная. Потому наверно он и залезал под одеяло в одежде.       Чара, которая до сих пор не желала спать, начала тактильно изучать ненавистника. Она провела рукой по волосам, лбу, обвела контуры носа, губ, белых бровей. Единственная реакция Санса — так это дрогнувшая мышца на щеке. Девушка продолжила путь по шее, которая казалась вовсе заледенелой. Она провела кончиками пальцев, но после её ожидал препятствие в виде футболки, с которым Чаре не хотела справляться. Раздевать Санса замучаешься, потому та продолжила баловать с лицом. В один момент Санс открыл один глаз. Взгляд был каким-то обречённым и одновременно мёртвым. В то время пальцы Чары остановились на скуле альбиноса. Парень устало положил ладонь девушки на свою щёку, накрывая своей. Видимо, пытался согреться. Он закрыл глаз. Чара ехидно улыбнулась. — Надо же, — сказала она в полголоса, — мешок костей напился и лежит в кровате младшего брата, — Чара засмеялась и не надеясь на ответ, второй рукой потягивала на себя одеяло, — с гнусной братооубийцей, — насмешливо низко произнесла она.       Но ответ поступил, хоть ждать его пришлось долго. Санс улыбнулся уголком рта и лежал так, пока не проговорил хриплым басом: — Я не пил.       Ощущение, будто на это у Санса ушли все силы и он опустил уголки рта, и снова погрузился в мёртвый сон. — Убедительно. А бутылка? — стараясь громко, чтобы помешать альбиносу, спросила Чара. — Это из под воды, — его голос напротив, становился всё тише.       Чаре посмотрела на бутылку, что Санс прижимал к себе левой рукой. И правда. Вода даже осталась на донышке. Но ведь не факт что это вода, верно. Чара, особо впервые не боясь комика, поднесла своё лицо к лицу Санса. Не пахнет. Девушка удивлённо легла рядом, наконец вытянув достаточный кусок одеяла. — Что случилось тогда? — девушка уже перебирала забавные ситуации, что Сансу не продали бухло, ему пришлось пить снег и прочее, что приходило в голову. — Я уже сказал. — Что сказал? — конечно, девушка догадывалась, что Санс немного сумасшедший, но сейчас она буквально нашла доказательство. — Я не пил, — бросил он хриплым шёпотом.       Чара хотела было засмеяться, мол, единственная забавная шутка комика, но вдруг поняла, что шутки тут, похоже, не было. Потому она просто ухмыльнулась. — И всё? — В снег упал, — Санс проглотил слюну, говорить ему давалось тяжело из-за усталости, — Просто спать хочу. — Ты всегда таким приходишь, что ли? — Чара продолжила улыбаться, словно ощущая, что может сделать, что угодно с комиком. — Да.       Несмотря на всё, Чару не убирала свою руку с щеки Санса. — А к Папсу чего не пошёл?       Общение с Сансом сейчас напоминало общение с ребёнком. Он пробурчал что-то в ответ, из чего Чара поняла только слова "истерика". Впрочем, это было достаточно. Санс вновь потянул её за ладонь, пытаясь притянуть к себе. Девушка потянулась к Сансу, прижавшись к его телу и уткнувшись в шею. Она была не против помочь больному загулявшему псу, особенно ощущая некую власть (которую та не использовала) и даже приятные ощущения. Девушка обхватила парня руками, понимая, что видимо всё существование, никого нигде не обнимала. А тут её враг. Но мысли на размышление быстро улетучились. Чара и сама поняла, что её наконец клонит в сон. Девушка улеглась поудобнее. И уже засыпая Чара почувствовала поцелуй холодных губ Санса, а после его дыхание — лицо шута было довольно близко. Девушка ничего не сделала. Она не хотела тратить силы на такие глупости.       Так убийцы и уснули вместе. Наутро Санс уже был где-то на улице. Скитался, дабы найти что курить.