Дочь Властелина

Через несколько мгновений они вернулись в поместье Малфоев. Для Арабеллы и Снейпа прошёл целый день, но Волан-де-Морт, казалось, не выходил из-за стола с того самого времени, как они исчезли. В этом и состояла опасность использования Маховика. Время не изменяло своего хода для тех, кто жил настоящим, но безжалостно наказывало жаждущих изменить прошлое. Ускоренное старение - вот кара для тех, кто осмеливался нарушить магический баланс. Когда Северус появился в дверном проеме вместе с Арабеллой, Темный лорд встретил их с улыбкой, больше походившей на оскал дикого зверя. Сердце Арабеллы начинало бешено биться всякий раз, когда она видела своего отца, хоть внешне это и не было никак заметно. Она должна была быть серьезной и хладнокровной в его присутствии. Любые сентиментальные чувства, проявление которых было свойственно девушкам ее возраста, были запрещены. В ее душе. В этом пространстве. В этой жизни. Она обязана была быть дочерью своего отца. Сглотнув, она опустила глаза в пол и приблизилась к змееподобному волшебнику, оставляя профессора позади себя. Встав на колени, Арабелла ещё сильнее наклонила голову вниз, выражая тем самым своё почтение, пока холодные костлявые пальцы Реддла не коснулись бархатной кожи ее подбородка. Он приподнял его, и их глаза встретились. Они не были одинаковыми. По правде говоря, их глаза были совершенно разными. Возможно, что-то общее было в самом взгляде, но не больше. Смотря в них, Волан-де-Морт раз за разом пытался отыскать какую-то часть себя, или хотя бы вспомнить, как выглядела одна из тех магл, что он изнасиловал во время Первой войны, но все было безуспешно. На него смотрели два полупрозрачных голубоватых камешка, в которых читалась решимость с примесью страха - он принимал его за благоговение. — Дай мне её, - сказал он ей прямо в лицо, а затем выпрямил спину на стуле, разминая шею. Как только Арабелла достала из внутреннего кармана мантии увесистый, но небольшой свёрток, Реддл перестал дышать на несколько секунд. Он осторожно взял диадему из рук дочери и аккуратно положил ее перед собой. Снейп заметил перемену в его лице, когда артефакт оказался на столе. Казалось, на него он смотрел с большим интересом и трепетом, чем на собственную дочь. Но Северус не знал, что это была за вещь и почему она имела важное значение для его хозяина. Обычная диадема, не выделяющаяся ни богатством камней, украшающих ее, ни чем-либо другим. А все же, они с девчонкой отправились за ней в прошлое, и по видимому, ценность артефакта была неоспорима. Дамблдору покажется это интересным. Волан-де-Морт не стал подзывать его к себе, а наоборот махнул рукой в сторону выхода над головой Арабеллы. Та, медленно поднявшись, зашагала к зельевару, вспоминая, что он обещал ей наказание от рук отца за непослушание. Она прикусила нижнюю губу и постаралась проскользнуть в дверной проем в надежде на то, что Снейп не сдержит своё обещание, или, по крайней мере, забудет о нем. Многие волшебники, находясь рядом с Волан-де-Мортом, от страха забывали своё собственное имя, но Снейп... Он точно не входил в число тех людей. — Северус! От услышанного по спине волшебницы пробежал холодок. Она, почти поравнявшись с зельеваром, была вынуждена обернуться. — Арабелла не доставила тебе хлопот? Теперь глаза волшебницы встретились с другими - темными, словно ночь. В них нельзя было увидеть зрачка и что-либо другое тоже. Только темнота, сквозь которую никак не пробиться, чтобы увидеть свет. Мысленно Арабелла кричала о том, чтобы он молчал и не выдавал ее. Она не хотела снова оказываться на этом полу, чувствовать на своей коже режущие заклинания, ощущать давление Круциатуса на внутренние органы. Может, Снейп вспомнит о том, что после прошлого наказания ей пришлось несколько суток провести в его покоях, и передумает? Глупо было рассчитывать на помилование с его стороны. Рядом с ней стоял взрослый Пожиратель смерти, и он не был тем мальчиком, с которым она провела несколько часов в прошлом. Там можно было не носить маску высокомерия и сдержанности, можно было смеяться, держаться за руки, но здесь был другой мир - реальность. И она была безжалостна к ней. — Нет, мой лорд, - ответил профессор, и Арабелла подумала, что из-за страха слышит свои собственные мысли, вышедшие за пределы ее головы. Нет. — Идите, - сказал он им обоим, кивая головой. Снейп развернулся и начал спускаться с лестницы, слыша нерешительные шаги девушки позади себя. Снаружи их ждал Хвост. Он проводил девушку и Северуса любопытным взглядом до самых ворот, пока их фигуры не размылись вдалеке. Арабелла еле поспевала за Снейпом, он нёсся к точке аппарации, словно летучая мышь, а потом резко остановился, и от неожиданности волшебница врезалась лбом в его спину. Он развернулся и со злостью глянул на неё, не произнося при этом ни слова. Злость и гнев - это все, что она видела на его лице с тех самых пор, как он стал ее опекуном. — Почему? - Арабелла первая нарушила тишину, тянущуюся с поместья Малфоев, задав вопрос, который действительно появился у неё, как только они ушли. Она снова смотрела в глаза Северусу, надеясь на то, что он ослабит свои ментальные щиты и позволит ей хотя бы предположить, о чем думает на самом деле, но этого не происходило. Он по-прежнему оставался нечитаемым. Так почему он не сделал то, что собирался? Почему промолчал и не сказал правду? Почему не поспособствовал ее наказанию? Этот поступок казался Арабелле нелогичным. Неужели в нем проснулась жалость к ней? Неужели в Снейпе было ещё что-то от того мальчика, с которым она гуляла? Что-то настоящее и человечное... — У меня нет желания терпеть вас ещё и в собственных покоях, а уж тем более заниматься вашим лечением. Его ответ был четким и равнодушным. Он схватил Арабеллу за руку, и они трансгрессировали рядом с Запретным лесом. Она успела только внутренне рассмеяться, сама удивившись тому, какой наивной были ее предположения. На самом деле все оказалось просто - он не хотел лишний раз связываться с ней, и теперь было очевидно, что он не питает к ней и капли того уважения, которого был удостоен ее отец. Волшебница думала, что раз уж зельевар служит Волан-де-Морту, то она в своей позиции будет ничуть не ниже его. Снейп был просто слугой, а она - дочерью его Господина. Кто бы мог подумать, что все сложится иначе? Будь на месте Северуса Люциус или какой-либо другой Пожиратель, она занимала бы более выигрышное положение. Отец слишком сильно доверял ему. — Отправляйся в свою комнату. Ни слова о произошедшем. Ты помогала мне собирать ингредиенты для зелий, - проинформировал он ее, стоя перед входом в замок. Его тон был таким небрежным и приказным, что Арабелла чувствовала, как уменьшается рядом с ним, теряется и начинает ощущать какой-то комок в горле. — Приказы отдавайте своим студентам и не забывайте, кто перед вами стоит, - резко ответила Арабелла и быстро зашагала внутрь, оставляя Северуса наедине с этой наглой репликой. Снейп уже смирился с тем, что язык у девчонки был острым. Странно было бы ожидать от неё уважительного отношения к его персоне. И поэтому миссия, которую возлагал на него Дамблдор, терпела крах. У Северуса не было и малейшего желания каким-либо образом сближаться с этой хамкой. Да он уже и не понимал, как можно было бы это сделать. Казалось, он больше совместим с Поттером, чем с Арабеллой, хотя ненависть к первому явно была сильнее. И все-таки, сейчас ему предстояло отчитаться перед Дамблдором, рассказав в подробностях обо всем, что произошло, а это значило признать некоторое поражение. Северус оглянулся по сторонам, а затем направился к кабинету Директора. Он шёл не так быстро, как обычно, и иногда специально замедлял шаг, когда слышал приветствие от кого-то с собственного факультета. Так уж вышло, что со Снейпом здоровались только слизеринцы. Другие школьники либо отходили в сторону, завидев мрачную фигуру в широкой мантии, либо перешёптывались за его спиной. Через несколько минут профессор зельеварения уже стоял перед дверью в кабинет Дамблдора. Он распахнул ее и увидел старика, который по своему обыкновению сидел за столом и просматривал какие-то записи. Голубые глаза Дамблдора поднялись на Снейпа, как только он закрыл дверь. — Проходи, Северус, - волшебник указал на стул, который стоял у края стола с противоположной от него стороны. Снейп немного приблизился, но предпочёл вести разговор стоя. — Реддл поручил своей дочери забрать что-то из замка, - холодно начал он. — И что это? - с любопытством спросил Альбус. — Дешевая диадема, но он назвал ее артефактом. Глаза Дамблдора опасно блеснули, и он начал нервно стучать пальцами по резному деревянному столу, заваленному всяким волшебным хламом. — Откуда именно девочка должна забрать её? — Понятия не имею. Диадема уже у него, - спокойно сообщил Снейп. — И почему же, Северус, ты не рассказал мне об этом раньше?! Дочь самого Темного волшебника расхаживает по школе и без моего ведома крадет... — Альбус! Он приказал нам отправиться в прошлое, и эта дрянь перенесла нас в день сдачи моих СОВ! - с негодованием ответил Снейп. — Вот как, - директор задумался, встал из-за стола и подошёл к окну, - но нельзя было допускать этого, Северус. Это может быть... — Что? — Неважно. Я не уверен, - отмахнулся директор. Как продвигается наш план относительно самой девушки? — Никак, - с ещё большей злостью ответил Северус, - я отказываюсь от этого задания. — Отказываешься? Я не ослышался, мой мальчик? — Прекрати так называть меня. Мы, конечно, достигли некоторой взаимности... в обоюдной неприязни, и это все, что я могу тебе сообщить. — Ты обещал мне другое, Северус. — Я не обещал тебе бегать за дочкой Реддла, Альбус. Ты просишь слишком много. — Тогда... я буду вынужден вмешаться. — Делай, что хочешь, - согласился зельевар с облегчением, - я могу идти? Дамблдор кивнул головой и вновь принялся смотреть в окно, а зельевар отправился в подземелья. После встречи с Волан-де-Мортом Арабелла надолго погрузилась в школьную рутину. Она смиренно ходила на уроки и посещала занятия по защите от Темных искусств, организованные Поттером. Школьники называли себя Отрядом Дамблдора и учили простейшие из защитных заклинаний. Для Арабеллы там не было ничего интересного, кроме самого Гарри. С каждым днём она замечала, что круги под его глазами становятся все темнее и темнее. Очевидно, он продолжал принимать зелье, которое она дала ему. Только это и радовало ее - мальчик, который выжил, постепенно близился к смерти. Однако, близкая подруга Гарри, Гермиона, часто глядела на неё искоса. В ее глазах было подозрение, а в мыслях - десятки теорий о том, кем была Арабелла на самом деле. Но, к удивлению дочери Реддла, эта всезнающая гриффиндорка не высказывала своих предположений вслух. Она только внимательнее наблюдала за Гарри, когда он подходил и показывал ей правильные движения палочкой. Арабелле приходилось притворяться, что она ничего не умеет, лишь бы Поттер сильнее к ней привязался. И постепенно ей это удавалось. В один из будничных вечеров, в которые Волан-де-Морт позабыл о своём верном слуге, в кабинете зельевара раздался стук. — Войдите, - ответил он равнодушно, пытаясь разобрать эссе какого-то пуффендуйца. Почерк у этого юноши был отвратительным, поэтому постоянно приходилось щуриться и прикидывать в уме, какое слово он все-таки написал. — Сэр... э... Добрый вечер, профессор. В кабинете Северуса Снейпа стояла Гермиона Грейнджер. Самая невыносимая всезнайка из всех, что ему доводилось видеть. — Пришли умолять меня о дополнительных баллах, мисс Грейнджер? - саркастично произнёс он, вспоминая, как вчера на его занятии Гермиона восемь раз поднимала руку, а он ни разу ее не спросил. — Нет, сэр, - твёрдо ответила гриффиндорка. Она нервно теребила пальцами края своей мантии, а ее глаза блуждали по полу, словно она пыталась отыскать на нем какое-то сокровище. — Тогда что, Грейнджер? — Я хотела поговорить с вами по поводу... Гарри, - она произнесла имя своего лучшего друга так, будто оно оставило горький привкус во рту. Снейп удивленно изогнул брови, а Гермиона захотела убежать из этого кабинета. Она почему-то чувствовала себя крайне неловко. Профессор Снейп, конечно, не был ее самым любимым преподавателем, и она прощала ему частое игнорирование ее на уроке, и при этом волшебница знала, как предвзято декан Слизерина относится к ее однокласснику... С проблемой, которая возникла у Гарри, лучше было бы обратиться к Дамблдору, но он сказал, что у их директора сейчас много дел, да и вообще, непрекращающиеся кошмары волшебника - полная ерунда, ведь это были всего лишь сны. Однако Гермиона не была согласна со своим другом. Она считала, что ему срочно надо сказать об этом если не Дамблдору, но кому-нибудь из Ордена Феникса. Снейп был его членом. А ещё Гарри принимал зелье, которая дала ему его племянница. Так может, Снейп уже был каким-то образом проинформирован. — И что же стряслось с драгоценным Поттером? Назойливые поклонники, или может, закончились чернила и нечем оставлять автографы? Гермиона поняла, что, скорее всего, ничего хорошего из этого разговора не выйдет. Но ей стоило хотя бы попытаться. Она волновалась за Гарри. Ее шестое чувство тихо шептало, что что-то не так. — Зелье, которое вы дали Гарри, совсем не помогает ему. По правде говоря, профессор, я думаю, что оно только усугубило ситуацию. Он каждую ночь кричит так, что слышно даже в спальне девочек, - губы Гермионы пересохли, пока она объясняла всю ситуацию, - может, есть другой способ прекратить его кошмары? — Какое зелье, Грейнджер? Я ничего не давал Поттеру, - зельевар нахмурил брови, и начал подозревать... — Ваша племянница дала, сэр. Арабелла. Ноздри Снейпа расширились, и он глубоко вздохнул. Ему следовало ожидать, что та нахальная девчонка не будет сидеть без дела. И вот теперь она вмешала его в свои игры! — Зелье ещё осталось? Я хотел бы взглянуть, - попросил он, надеясь на то, что Поттер принимал не слишком сильный психотропный напиток. А иначе, кто же спасёт волшебный мир, повреди он свой и без того не выдающийся мозг? — Гарри продолжает его принимать. — Идемте. Снейп встал из-за стола и направился к выходу вместе со своей студенткой. В руках он сжимал палочку, а Гермиона буквально чувствовала, как рядом с ним в воздухе витает негативная энергия. Шестое чувство не подвело ее. Что-то было не так, иначе бы Снейп не стал так сильно злиться, а уж тем более идти в гостиную их факультета. Только что именно происходило?