Лучший студент на свете

Пока не начались лекции, в коридоре университета стоит дикий гул, слышится звонкий смех, откуда-то доносится музыка, грубые мужские голоса смешиваются с девичьим щебетанием. Все спешат, мельтеша яркими пятнами. За короткий перерыв нужно дойти до кабинета, лаборатории или же наоборот — поскорее сбежать на улицу. Хэ Сюань почти успевает надеть наушники, одной рукой ища подходящий плейлист, когда слышит громкое: — Хэ-сю-ю-юн! Не оборачиваясь, он вставляет оба наушника и выкручивает музыку на максимум, но из-за огромной компании, почему-то именно сейчас решившей, что нужно остановиться и начать спорить, ему так и не удаётся свернуть за угол. Через несколько секунд из уха ловко выдёргивают провод, а его самого легонько хлопают по плечу. — Привет! — расплываясь в радостной улыбке, говорит Ши Цинсюань, умудряясь одновременно держать огромную стопку книг, свою сумку с кучей странных брелков, которых, кажется, за последнюю неделю стало ещё больше, и приветственно махать. — Большое спасибо, что подождал. Хэ Сюань смотрит на его руку, так и оставшуюся на плече, и Ши Цинсюань тут же начинает гладить место, по которому шлёпнул. Даже сквозь одежду можно почувствовать, насколько горячие у него руки. — Я не ждал, просто не успел уйти. — Конечно, Хэ-сюн, как скажешь, — Ши Цинсюань смеётся и смотрит на него с такой радостью, что кажется, ещё немного и он засветится от счастья. — Возьми, пожалуйста, у меня книги. — Нет, сам их тащи, — отвечает Хэ Сюань и наконец-то проходит вперёд. — Эксплуатация студентов — это низко и недостойно. — Не помочь своему любимому преподавателю, который так самоотверженно, не щадя себя и не жалея личного времени, вкладывает в вас знания — вот что низко! Хэ Сюань прикрывает глаза, а потом вновь смотрит на Ши Цинсюаня и стопку книг — ещё немного и те упрутся ему в подбородок, но он всё равно умудряется размахивать рукой и огибать смотрящих в телефон студентов. — Хэ-сюн, помоги мне, пожалуйста, и я обещаю, что после лабораторной покормлю тебя. — Какой лабораторной? — поправив рюкзак, Хэ Сюань забирает стопку и едва не падает под тяжестью книг. С виду они казались намного легче. — На которую мы с тобой, Хэ-сюн, вот-вот опоздаем, и поэтому у вас будет меньше времени на теоретическую часть! — отвечает Ши Цинсюань и, не дав начать возмущаться, подталкивает в спину, заставляя поспешить на пару. Ши Цинсюань первый входит в аудиторию, приветственно кивает лаборанту, который возится с проектором, бросает сумку на стул, а сам поворачивается к Хэ Сюаню, подпирая бёдрами стол. — Студент Хэ, вы опоздали, — произносит Ши Цинсюань самым менторским тоном, на какой только способен, и укоризненно качает головой. И даже гул аудитории не заглушает перезвон его массивных серёжек и шпилек с подвесками. Да кто вообще сейчас такое носит? — Вам есть что сказать в своё оправдание? Хэ Сюань даже не удивляется, лишь обходит его по дуге и кладёт книги на стол. На первом курсе, когда они только познакомились, он ещё мог испытывать удивление и недоумение, не столько теряясь, сколько банально не понимая, как реагировать на эксцентричного преподавателя. Сейчас же всё совсем иначе. — Меня какой-то пустоголовый болван задержал. Но он всё ещё делает вид, что ему всё равно. — Хэ-сюн! Так нечестно! — Он потратил моё время, неся какую-то бессвязную чушь, хотя я так спешил к вам на пару. — Так спешил, что даже опоздал! — Ши Цинсюань смеётся, а потом картинно вздыхает и хватается за сердце с такой наигранной грустью, словно пытается занять первые места во всех кино-премиях мира. — Вообще не понимаю, зачем я хожу к вам на пары. — Очевидно же, это потому, что я тебе очень нравлюсь! — Я сейчас выйду из аудитории и вернусь в неё только тогда, когда в ней будет нормальный преподаватель. — Вот и чудесно! Я как раз смогу представить лучшего студента потока своему брату, чья пара будет следующей! — Я же сказал, нормальный, а не… — Хэ Сюань чувствует, что разговор резко сворачивает куда-то не туда, и потому, не договаривая и не дожидаясь ответа, разворачивается и уходит, выбирая себе место на самом последнем ряду. Ши Цинсюань шлёт ему в вейбо несколько десятков стикеров с грустными мордочками животных, раздаёт задания, умудряясь при этом объяснять суть лабораторной, отвечать на вопросы студентов и даже шутить с ними и подбадривать. Его голос звонкой трелью разносится по всей аудитории, а белые одежды кажутся слишком яркими, инородными для столь унылого места. Просто из вредности Хэ Сюань читает сообщения, но так ничего и не пишет. Как только студенты приступают к работе, Ши Цинсюань убирает телефон и начинает проверку лабораторных другого потока — или другого курса; Хэ Сюань не может утверждать точно, он лишь знает, что Ши Цинсюань ведёт у огромного количества групп. А ещё он, несмотря на свою зависимость от социальных сетей и общения с людьми, никогда не позволяет себе отвлекаться на парах. Ши Цинсюань — один из лучших преподавателей в университете, а главное — тот преподаватель, который считает студентов за живых людей, а не мусор, и относится к ним по-человечески. Подумав, Хэ Сюань всё же отправляет ему короткое «Всё хорошо», но так и не приступает к заданиям. Он смотрит, как Ши Цинсюань внимательно вчитывается в записи студентов, едва постукивая ручкой по подбородку, а потом быстро чёркает что-то на листке. Прикусывает нижнюю губу и хмурится, качает головой из стороны в сторону, если недоволен, и начинает едва слышно постукивать ногтями по столу, если всё же зачитывается. Этот человек совершенно не умеет находиться в состоянии покоя дольше десяти секунд. — Студент Хэ Сюань, вы так и не приступили к лабораторной, а часики-то тикают! — Хэ Сюань чуть не подпрыгивает на месте от неожиданности, а Ши Цинсюань как ни в чём не бывало указывает на огромные настенные часы и улыбается. — И даже не надейтесь, что я напишу лабораторную за вас или прибавлю вам баллов, если вы продолжите так на меня смотреть. Одногруппники, давно привыкшие к их перепалкам, лишь посмеиваются, но тут же замолкают, стоит Хэ Сюаню кинуть на них злобный взгляд. — Вам показалось. — Конечно! Мне очень приятно ваше внимание, но… — Вам определённо показалось, — с нажимом произносит Хэ Сюань готовый спорить до последнего, но стоит только посмотреть на довольное лицо Ши Цинсюаня, и он теряет весь запал. Он не доставит ему такого удовольствия. — Наверное, вы слишком много работаете. — Мне очень приятна ваша забота, но сейчас главное, чтобы вы, засмотревшись на такую прекрасную картину, не забыли сдать лабораторную. Не найдя, что ответить, Хэ Сюань лишь фыркает себе под нос и, прячась за чёлкой, отворачивается. Ехидно ухмыляющемуся Хуа Чэну он показывает фак, что совсем не помогает, отправляет Ши Цинсюаню лаконичное «Отвратительно» и наконец-то приступает к заданиям. Вначале перед Хэ Сюанем появляются два подноса с различной едой: рамен, жареное мясо, несколько салатов, тофу с древесными грибами, копчёные крылышки, две тарелки с рисом, омлет, булочки, два стакана с кофе, газировка и маленький пакетик молока. И где-то за горой посуды и подносов едва виднеется Ши Цинсюань, который тут же ловко расставляет тарелки и подсаживается к нему. Даже не глядя на него Хэ Сюань мог бы сказать, что тот, подперев голову рукой, смотрит на него и улыбается, поэтому он просто пододвигает к себе поближе тарелку с раменом, разрывает упаковку с палочками и приступает к еде. — Спасибо, мой дорогой Ши-сюн, мне очень приятно, что ты заботишься обо мне, иначе бы я точно умер с голода, — Ши Цинсюань привычным движением закидывает ногу на ногу и, едва задевая, проводит носком по голени Хэ Сюаня. — Ты самый лучший на свете. Он берёт стакан с кофе и, обхватив соломинку губами, начинает его медленно потягивать. — Ты самый надоедливый позёр на свете. — Непослушные, вечно выбивающиеся пряди падают на лицо Ши Цинсюаня, лезут в глаза и щекочут нос, из-за чего он тут же начинает фыркать, словно кот. Не то чтобы Хэ Сюань находил это красивым, но всё равно каждый раз любуется. — Спасибо за еду. — Я же обещал! Всё для тебя, дорогой Хэ-сюн! Кстати, я тебе сейчас такое расскажу, что ты от смеха даже про еду забудешь! Хэ Сюань пододвинул к себе тарелки с салатом и крылышками, а Ши Цинсюань не дожидаясь ответной реакции продолжил: — Наш местный извращенец Пэй Мин не то рисовой водки перебрал, не то просто головой тронулся, но на выходных, уже глубокой ночью, он стал ломиться в дом к нашему декану! Жаль, конечно, что не к ректору, может, хотя бы после этого его бы уволили. — Лицо Ши Цинсюаня в этот момент стало напоминать застывший оскал хищника. Он наверняка уже прикидывал, получиться ли реализовать эту идею. — Юйши Хуан ему так и не открыла, хотя странно: говорят, он так звал её, что даже мёртвые бы поднялись быстрее, чем от игры на Чэньцин! — Ничего удивительного, декан снимает слуховой аппарат по вечерам. — Да? А я никогда не видел у неё ничего такого. А ты откуда это знаешь, Хэ-сюн? Ничего не ответив, Хэ Сюань принялся за рис. — Ясно… Но дальше было ещё веселее! Устав ломиться в двери, Пэй Мин ушёл, чтобы вернуться уже с огромным букетом цветов, сорванных в соседском саду, и, став под окнами, начал петь. Вот тут-то декан его и обнаружила и попыталась утихомирить. А когда ничего не вышло, и он полез к ней с извинениями, то декан просто спустила на него своего огромного пса… Наньгун Цзе сказала, что у неё собака чуть ли не с неё ростом, так что Пэй Мину должно было очень достаться! — У неё чёрный английский мастиф, и он на дух не переносит Пей Мина. — Да? — Ши Цинсюань тут же начал прожигать в нём дыру. — Хэ-сюн, а ты откуда знаешь такие подробности? Не хочешь со мной поделиться? — Ты принял таблетки? — резко спросил Хэ Сюань, и этот неожиданный вопрос заставил Ши Цинсюаня замолчать, задумавшись на несколько мгновений. Хэ Сюань успел доесть рис и грибы. — Нет, это потом! — Ши Цинсюань возмущённо замахал на него руками. — Не переводи тему, Хэ-сюн! Так откуда ты знаешь? Хэ Сюань отобрал у него стакан с кофе и почти без сожаления пододвинул к нему вторую порцию с рисом. — Я просто очень наблюдательный. И сейчас я вынужден наблюдать, как ты не ешь, чтобы увильнуть от приёма лекарств. — А ещё ты очень заботливый! Как же приятно, когда ученики так почтительны и любят своего преподавателя! Под его недовольным взглядом Ши Цинсюань всё же послушно принялся за еду, но тут же продолжил. Кажется, этот человек просто не создан был для спокойствия. — Так вот! Сейчас я тебе расскажу, что было дальше, а ты мне расскажешь, откуда же ты всё знаешь про госпожу Юйши Хуан. Вы ведь вроде бы никогда и не пересекались. Договорились? — Я и так знаю, что было дальше, так что можешь не утруждаться, — составив пустые тарелки, Хэ Сюань освободил место для новых блюд. — Хэ-сюн, так совершенно неинтересно! Почему я общаюсь со всеми и могу чего-то не знать, а ты скупишься на слова, словно тебе за них платить надо, и не вынимаешь наушников из ушей, и при этом всё равно всё знаешь? — Потому. — Очень содержательно! Не церемонясь, Хэ Сюань запихнул Ши Цинсюаню в рот последнюю булочку. — Перерыв скоро закончится, а тебе ещё на другой конец здания бежать, и если ты опоздаешь, то есть огромная вероятность, что слишком любопытные первокурсники могут что-нибудь взорвать. — О-о-о-о! А я рассказывал тебе, как взорвал лабораторию брата когда мне было десять? — Ешь давай! Остальные пары тянулись бесконечно долго и невообразимо нудно. Понедельник определённо был ужасным днём, и Хэ Сюань искренне не понимал, почему вообще вынужден выходить из дома учиться, или почему до сих пор так и не перевёлся на заочное. Стрелки часов ползли слишком медленно, голоса преподавателей усыпляли, а староста почему-то решил, что уговорить его на участие в научной конференции от их потока разумная идея. Когда он наконец-то вышел из здания университета, то голова до безумия раскалывалась, и жутко хотелось закурить. Даже спать хотелось почти так же сильно как и есть. — Хэ-сюн! Подожди! Налетевший, словно ветер, Ши Цинсюань тут же подхватил его под руку и вручил огромную, ещё горячую булочку с мясом. — Ну что, стало лучше? — Не думаю, что хоть что-то в этой жизни может мне помочь. — Конечно-конечно, боль, тлен и страдания. Хэ Сюань недовольно фыркнул, чем рассмешил Ши Цинсюаня ещё больше. — Разве у вас не должно быть совещание до самого вечера? — Нет, отменилось. Цзюнь У уехал по каким-то срочным делам, так что пока Наньгун Цзе не видела, я оставил ей отчёты на столе и ушёл. — То есть сбежал? — Ушёл. — Сбежал. — Ушёл! И вообще, это всё не важно. Забудь, этого не было. У меня для тебя есть хорошая новость! — Ты мог бы просто написать. Совсем не обязательно сбегать с работы. На его замечание Ши Цинсюань лишь сжал его руку посильнее и быстро, пока Хэ Сюань не успел опомниться, откусил немного от булочки. — Я сдам тебя Наньгун Цзе, — предупредил Хэ Сюань, но от его слов Ши Цинсюань стал лишь ещё довольнее. — Так вот! Я же тебе самое главное не рассказал! Я зарегистрировал тебя для участия в научно-практической конференции! Так что через две недели я жду от тебя тему и тезисы. Он придушит старосту голыми руками. — За что? — За то, что ты самый лучший студент, и твой потенциал нужно раскрывать, а не прятать. — Я точно сдам тебя Наньгун Цзе.