Иди домой

Жизнь была бы красочнее, будь сейчас лето, а не зима. Потому что лето трудно пропустить. Оно бросается в глаза зеленью, прогретыми лавочками, жаром на подоконнике, розовым закатом, голубым небом и прочими приятными мелочами, а также обновлением гардероба. Приятно надевать вещи, подчëркивающие просвет между бëдрами и тонкую талию — не зря же Мэйби часами пропадает на тренировках и утренних пробежках. Но сейчас было не до красоты, и девушке приходилось носить тëплую парку ниже колен. Ходить было неудобно, но она продолжала спешить и ненавидеть зиму, в которой было слишком много мелочей. Шла быстрыми мелкими шажками, путаясь в ногах и пытаясь сильно не размахивать руками. Чтобы не было обидно, Мэйби успокаивала себя тем, что раньше платья принцесс и королев тоже стягивали ноги. А мода есть мода. Надо соответствовать. — Ты цел? — спросила она, оттирая личико незнакомого малыша от снега. Бедняжка плакал и показывал на разодранную коленку. — Зачем ты катался по этим ледовым дорожкам? — Т-турбоускорителям, — промямлил мальчик, и Мэйби опешила. В голове тут же возник знакомый силуэт. Он отходит на три шага, разбегается и со свистом скользит по льду. Прямо на дороге и среди машин. А ещë ноет потом, что ботинки нескользкие. Мэйби побыстрее оставила малыша матери, нагнала на себя немного бодреца и продолжила думать дальше. Одной из любимых зимних фишек Кроки были деревья. Он обожал гулять с Мэйби со всеми прелестями вроде кормления голубей, потом прижимать еë к побелевшему от снега дереву и как херачить по нему ногой! Если и это не смогло заставить замëрзшую Мэйби полюбить зиму, то он садил её на плюшку и вёз на горку. Она в юбке? Без проблем, пусть снимает юбку в подъезде и одевается нормально. Не знает, как это — нормально? Тогда она просто обязана напялить на себя колючий шерстяной костюм. Кроки — сама доброта, особенно когда Мэйби снова заползает на горку, а он пробегает мимо неё и такой: — Ха, лошара! Свидания с «зажигалкой» было тяжело назвать свиданиями. Подружки Мэйби ходили с парнями в кино, в кафе или друг к другу в гости. Но когда понимаешь Кроки, все его странные вылазки мигом становятся понятными. Бояться за него не приходилось — Кроки не умел умирать. Как же Мэйби повезло, что она искала прынца, а нашла его. Прогулки были непонятными, а их конец оставлял неприятный осадок: крики, ругань и удаляющийся топот. Но не просто же так! Аскорбинка лошара, да? А кто он? Кто он вообще такой? Аскорбинкой она тоже не на пустом месте стала, а после первого свидания. Удивительно, как парни трактуют простые поцелуи: если девка бусьнула в щëчку разок, то всë, тает. А ещë удивительнее их длинный язык. Кроки всем об этом рассказал (и это человек, который вёл себя, как Мэйк!), и всех это так развеселило, что у Мэйби появилось липкое и бренчащее прозвище. Игнорировать такого типа, как Бой, хотелось ещё долго, бросить — никогда. Конечно, статус «сама ушла» неплох для любой девочки, но Мэйби продолжала писать ему первой и звать на прогулки с двенадцати лет, как друга по двору. А сейчас то, что Кроки не заехал за ней, считалось само собой разумеющимся. Может, он занят. Это вообще не главное. «Отошьешь — подваливай» грело душу. Он не знал, кого Мэйби собирается отшивать, но понимал еë чувства. Как же это мило! Главное, что настоящее свидание у неё всë-таки будет! Не первое за сегодня, не самое романтичное, но незабываемое. «Да, это то самое!», — радостно думала Мэйби, подпрыгивая от нетерпения. Никаких сердечек, друзей, мишек и конфет, только Кроки, весь из себя оригиналити. Только хардкор. От посиделок с Мэйком она отошла довольно быстро. Да, понравилось. Во-первых, поход в Макдоналдс — уже событие. Это самый элитный ресторан, поставленный в городе N, у которого нет даже названия. Во-вторых, Мэйби смогла выговориться основательно. Обо всём: родителях, оценках, и как же это было круто! Только Мэйк и котëнок Кисëш её выслушают. Не рассказывать же подругам о подругах, или о любви нервному Диджейкину. С Крокусом рот, конечно, раскроешь, но он молчать не может! Трепется постоянно о какой-то ерунде... Мэйк довольно романтичен и мил, но притяжение, как это называла Мэйби, было небольшим. Значит, не тот. И вообще, он невнимателен: пригласил, словно бы не зная о том, что Мэйби уже в отношениях. Песню спел, а такси не вызвал, куртку снять не помог, только всë сидел и мечтал. Даже не рассказал о себе! Ни разу! Где нужная забота? Мэйби вспомнился случай, произошедший месяц назад. Катались они с Кроки на горках целых два часа. В перерыв, пока Кроки покупал беляши, Мэйби стянула с себя мотоциклетную шапку. Это вообще довольно нервирующая вещь, закрывающая всë, кроме носа и глаз. В посёлке, где раньше жил парень, такие носили почти все. Но что Мэйби сделают холода? Надо отплеваться от мокрых волос и поскорее расчесать их до стоящего лоска. Снег неспеша падал, осыпая волосы, шарф и личико крупными хлопьями. Мэйби подскочила к Кроки, встала на цыпочки и кокетливо хлопнула пушистыми ресницами, как эта противная колючая шапка налезла на лицо. — Дура, заболеешь, — покачал головой Кроки, ещё долго впихивая ей волосы, куда надо. — Они и правда классные, жаль, неудобные. Твои и для меня. Заботы, даже такой, стало меньше, и это расстраивало. Но всë лучше, чем Мэйк. Что бы сделал он в такой ситуации? Стоял бы, пялился на её волосы и плавился на месте. А что, если Мэйк закомплексован настолько, что хочет замутить с Мэйби только из-за её красоты и популярности? Пора бы к школьному психологу, он же мастер в отношениях. — Ну уж нет! — топнула ножкой девушка и ухватилась за дерево, чтобы не упасть. Это же как сильно надо чокнуться, чтобы подумать об этом мужике. Он? С копеечной зарплатой и нулевым опытом? Да Мэйби взвивало, когда она видела его в коридоре. «Иди к черту!» — шепчет она всякий раз, припоминая советы психолога во время их ссоры с Кроки. Или же его: «Деточка, нельзя столько времени снимать себя на видео, притворяясь кем-то другим». Нельзя, а деточка всë равно будет. Косплеи — это её жизнь, это делает еë Мэйби. Она может быть Мейбл, Клодин, Гермионой, любым человеком с любым характером. Только так, с помощью видео и фото, она может любоваться собой. Макияж всë более умелый, оттенки всë более сочетаемы. Естественная Мэйби выглядела красивее размалëванных одноклассниц, особенно в парике из прямых русых волос — свои голубые волны она, конечно, любила, но в интернет-жизни нужно что-то новое. Как вообще можно жить, не умея правильно использовать дары мимики? Руки начали трястись, как у алкоголички. «Всë», — сказала себе Мэйби. — «Забудь про этого психолога. Переключись на что-то более приятное». Кроки… Кроки тоже любит фотографироваться, но в зеркало. Всем нравится, а вот Мэйби не видит в этом ничего особенного. Кроме, конечно, того, чтобы показать новенький айфон. — Смысл в том, чтобы привлекать внимание, как в истории с Тиндерлибей. Держу пари, на неё подписывались только ради того, чтобы она сняла маску. Мэйби вздрогнула, но не растерялась: — У тебя нормальный нос. И у неё, кстати, тоже. Она что, опять говорила вслух? — У меня да. А у Амины нет, — не согласился Кроки и тут же замолчал. Он стоял возле средненькой по достатку машины и чистил еë крышу от снега, даже не задирая руки. «Главное, не сравнить с баскетболистом», — подумала Мэй и улыбнулась. — «Его это раздражает». Сейчас он как бы между прочим забрасывал Мэйби снегом, чтобы она перестала пялиться и отошла. — У тебя что-то случилось? — нерешительно спросила та. Здороваться не стала — они никогда не делали этого. Вместо этого подкралась к Кроки и прильнула к нему. В нос ударил запах грязных волос вперемешку с дымом. — Эй, ну ты что? — Ничего, — отрезал Бой, прикоснувшись к спине девушки. Он всë пялился в облачное небо. — Всë норм. Мэйби кивнула, мягко забрала щëтку из твëрдых пальцев и принялась сама сдирать лёд с вишневой машины. Хихикнув, она завела руки в сугроб и осыпала Кроки горсткой снега. Тот развеялся в воздухе, мерцав, словно блëстки. Конечно, у Кроки ничего не норм уже как два месяца, но об этом говорить не стоило. В этой нейтральной тишине, среди фырканий и раздражëнного покашливания, Мэйби не покидало ощущение, что за ней наблюдают. Это может быть Валера со своим ироничным «нарожали всяких натуралов» или маньяк Мэйк из куста. Хотелось завизжать, спрятаться за спину Кроки и тревожным голосом рассказать ему об этом. Если не об этом, то о наболевшем…ссорой с Лави по мелочам? Отношениях Мари и Милл? «И правильно, что они лесбиянки», — мог ответить Кроки в плохом настроении. — «Не люблю давалок». Мэйби чистила машину, стараясь выглядеть изящно и утончëнно. Было сложно. Так, а что одна из давалок делает в машине? Донельзя знакомое лицо смотрело на неё через окно со своим бесячим удивлением. Мэйби замерла от шока и тут же распахнула дверцу машины. Она увидела всë: больше одного принта на одежде, больше одного аксессуара и больше одного значка. Та, что сидела внутри, была новогодней ëлкой, но никак не нормальной девушкой. Кроки что, ворон, блестяшки любит? Как он вообще пустил лучшую подругу Мэйби на свидание?! — Ой, — сладенько улыбнулась Ëлочка и выдернула наушник. Из другого музыки не доносилось. — Привет! — Привет, Лави, — Мэйби тут же повысила голос до жеманно-вежливого. С ухмылкой она проигнорила объятия Лави Дави, выпрыгнула на улицу и хлопнула дверцей так, что тачка затряслась. — Осторожнее! — прикрикнул Кроки. Мэйби отшвырнула щëтку и стремительно, как молния, метнулась к нему. Чтобы злобно посмотреть на Кроки, пришлось задрать голову. — Объяснения?! — А что не так? — неразборчиво спросил он. С сигареты, зажатой между зубов, падал пепел, прямо в снег и на куртку Мэйби. Неужели он не понимает, что четырнадцатое февраля — День всех влюблëнных? — Лави! — прошептала Мэйби. — Мы в ссоре! А в этот день никто не гуляет группами! — В день Рождения Мэйка? По спине пробежал холодок. Она ещё и Мэйка поздравить забыла… — Мы же договаривались… — тише сказала она, уткнувшись взглядом в ботинки. Укол совести сильно подкосил еë уверенность. — Я пришла сюда за тобой и ехать буду только с тобой, понимаешь! Неужели ты не понимаешь? — Мне неясно, что плохого в Лави. Просто помиритесь, — пожал плечами Кроки и собрался сделать ещё одну затяжку. — Но она уже никуда не уйдëт. После этих слов произошло несколько событий сразу: Мэйби выхватила из его губ сигарету и запихнула себе в рот, вдохнула дым, горло обожгло токсинами, из глаз ручьëм потекли слёзы, и каким-то чудом еë все же не стошнило. Оклематься от приступа кашля удалось только в салоне, но от жара, идущего из печки, можно было вновь упасть в обморок. Мэйби подняла голову и тут же вжалась в сиденье. В паре сантиметрах от глаз вертелся брелок-ароматизатор, уже истративший все соки, воняющий средством от насекомых. Осмотрелась по сторонам. В этой тачке она была впервые, и могла только поражаться виду изнутри. Постукала пальцами по бардачку — пыль. Провела ими по сиденью, как нащупала ободранное покрытие. Всмотрелась в какое-то большое серое пятно и не сразу поняла, что это скопление царапин. Салон не был старым, но тут, наверное, тоже раньше веселились. Кроки сидел слева за рулëм, но на копошения Мэйби старался не обращать внимания. По лёгкой улыбке было видно, что ему стало легче. — Сколько лет этой машине? — пискнула Лави с заднего сидения. — Лет пятнадцать, может, больше, — ответил Кроки, повернулся назад и тыкнул в продавленность пальцем. — Где-то здесь меня зачали. Лави поскорее переползла к окну, и её тихое «ой» потонуло в волне хохота. «И здесь трясет своими розовыми патлами», — подумала Мэйби, с отвращением снимая с себя длинный перекрашенный волос. — О, Аскорбинка дышать научилась, — вновь подал голос Кроки и потрепал еë по голове, а она была рада даже этому вымученному жесту. Лави с готовностью протянула недопитую фанту. Потом повернулась налево и коснулась запретного плеча. — Куда? — изумилась Мэйби, сорвалась с места и бросилась пристëгивать Лави к ремню безопасности. И сама бусьнула Кроки в щëчку, пытаясь придать этому жесту победный оттенок. В ответ её не поцеловали. — А ты только попробуй кому-то рассказать. Не раз ведь было, да? Без прав и паспортов, объезжая площади и скверы, они долго колесили по городу. Не хватало только алкоголя и наркотиков — Кроки же диллер, где всë, что нужно? — но тут лучше оставаться трезвой. За окном быстро мелькали незнакомые дворы, где часто хотелось высунуться из окна и просвистеть. И они свистели. Все по очереди, с громкими воплями, хватая за руки детей и утаскивая их за собой. На главных улицах вели себя спокойно: Лави не высовывалась и корчила из себя обиженку, которую никто не замечает; невидимый лёд с Кроки можно было сбивать молоточком. Мэйби старалась как никогда. Ей нужно быть повседневной для Кроки и быть стервозной для Лави, и всë это одновременно. И получалось ведь! Мэй её нагло перебивала, а когда перебивать не хотелось, игнорировала все её вопросы. Потом возвращалась к Кроки, понимала, что он сейчас не настроен на какой-нибудь разговор, и снова возвращалась к Лави. Мэйби посмотрела на неё всего один раз и, убедившись, что ей очень некомфортно в своём прикиде, победно вскинула голову. Самооценка этой девчонки низка, так что пусть молчит в тряпочку. Вот смотришь на Лави и сердце сжимается. Надела мини-юбку зимой зачем-то. И это на её тяжёлые ноги! Мэйби тоже фанатела по открытым бëдрам и часто носила мини, но это не потому, что заклинило, а просто для повода. Надо понимать, зачем ты надеваешь необычную одежду. Хотя бы для того, чтобы тебя пригласили на тусовки старшеклассников. Ноги Дави покрыты красными точками, которые взялись либо от холода, либо от эпиляции. Еженедельно, что ли? Она, бедненькая, терпит горячий воск просто так. И кто пригласит такую копию с собой куда-то? А Кроки и пригласит. Вторую девушку, не уделив первой должного внимания. И его болезнь — не оправдание!