***
— а давайте возьмем общую фа.. — эльнар, то есть тебя не смущает «решетняк» у нас в паспортах уже год? я конечно понимаю, что тебе еще нет восемнадцати, но нельзя же забывать об этом и выдвигать новые варианты общих фамилий чаще, чем хадсон ебет юбэнкса? (да, в данной вселенной у этих двоих счастливая семейная, медийная жизнь) — перебивает оля и вскидывает брови, показывая всю свою степень охуевания. кто-то из девочек не сдерживается и пускает смешок, который через секунду подхватывают остальные, кроме эльнары, смотрящей куда-то в стену, будто здесь вовсе не она причина хохота. — да ладно тебе, хватит дуться. а то мы не привыкли к такому, — по-доброму ухмыляется катя и, пытаясь отдышаться от смеха, несильно толкает свою девушку в плечо в знак поддержки. — да все-все, спокойны мы, честно, — со всех сил сдерживает новую волну хохота алина и у нее кое-как получается. посиделки в доме у кати были в самом разгаре, так что единичной шуткой вечер не завершился, а патлатые без локальных мемов и подколов - не патлатые. не хватало лишь карины и марты, ну и вики, что находилась в другом городе. остальные же присутствовали в полном составе: катя и эльнара расположились на правой стороне кровати от стенки, накрыв себя лёгким пледом; алина сидя посередине в позе лотоса поглаживала по голове аню, которая лежала облокотившись, предпочитая подругу вместо подушки; оля и айша друг напротив друга приземлились на мягких подушках на полу, так как хоть и разложенная, кровать не вмещала больше пяти человек; ксюша сидела без пары, разместившись у левого края кровати, но только сегодня, благодаря многообожаемой виктории, что поленилась привезти свой зад к девочкам на этот раз; кащенко и арсеньевой, что смеялись дольше и громче всех со всякой хуйни, достались места на подушках-пуфах около остальных. светом служила одна светодиодная лента фиолетового оттенка, что освещала всю комнату по ее периметру. за приоткрытым окном стояла темень, свежий и невероятно чистый, такой желанный после холодной зимы воздух поступал в помещение; даже изредка поднимавшийся ветерок и то был теплым, теперь уже не превращая тебя в сосульку, а приятно охлаждая со спины. начало марта - а именно вторая ночь месяца - уже знатно давало о себе знать. девочки обсуждали очередную забавную ситуацию из жизни, как обе алены вспомнили, что существует музыка и предложили включить свой плейлист. — да вы заебете со своим русрепом, мы не на вписоне сидим, — бросила аня, неподдельно негодуя. — ладно, а что ты предлагаешь? может быть, хадсона твоего послушаем? — подстебнула кащенко, чему усмехнулась сидящая рядом алена. — да хватит уже, — трацевская цокнула, — вы мне теперь это всю жизнь будете припоминать? ну добавила я к себе альбом и семь разных версий трека, что такого то? — аня поняла, что зря ляпнула это еще раз, теперь уже напоминая всем, кто уже забыл, а не только алене, но виду не подала, продолжая корчить пафосное лицо. — давайте нам лучше айша споет! — игнорируя всеми обсосанную раз триста тему про плейлист ани предложила эльнара. — ЭЛЬНАРА, Я ТЕБЯ ЩАС, — айша слегонца, как ей показалось, стукнула подругу по голове.***
карина приближалась к дому решетняк и остановилась около подъезда. февраль все же оставил свой след: кучи снега превратились в воду, а слякоть на дорогах жутко раздражала прохожих, да и саму карину, ведь она была в летних кроссовках. даа, выбор, совершенный по оценке погоды из окна, был не из лучших. в проёме открытой железной двери перед трацевской виднелась знакомая родная мордашка. марта помахала, как бы приглашая подойти и сама сделала шаг вперед. девушка на самом деле выглядела не особо презентабельно: волосы, наскоро собранные в пучок, пара прядей из которого небрежно выбивались; темные круги под глазами, каких было сложно не заметить; побледневшее лицо, словно фарфоровая кожа - казалось, вот-вот засветится - что говорило о болезненном состоянии решетняк, да и сам вид в целом не радовал. особенно карину, ведь та очень переживала за этого человека, и в этот момент ей захотелось максимально позаботиться о марте, дабы предоставить ей весь комфорт и внимание, что в ней есть. — марта, солнце, что с тобой? — с трепетом спросила трацевская, оглядывая подругу, и подбежала к ней, чтоб поскорее вместе зайти домой. — ничего страшного, просто недомогание, — марта слегка улыбнулась такой реакции и наконец запустила девушку внутрь. — ага, вижу, — они зашли в квартиру, закрыв за собой дверь. карина принялась снимать верхнюю одежду, попутно улавливая неприторно сладкий запах, что стоял в квартире - он определенно принадлежал марте. последняя прошла в комнату, где лежала до этого момента и, накинув теплый бежевый плед, уселась на краюшек кровати. — ну, рассказывай, дорогуша, — карина приоткрыла окно для поступления кислорода, и села рядышком на свободное место. — не знаю, как и когда я могла заболеть, но как только проснулась сегодня, сразу почувствовала слабость, — трацевская прикоснулась ко лбу сидящей рядом, чтобы проверить, нет ли у той жара, внимательно слушая, — а позже голова начала раскалываться, как будто по вискам долбили, и тошнота подкатила. в общем больше ничего особенного, разве что морозит до сих пор. карина сейчас выражала всё сострадание и моральную поддержку по одному только взгляду. она взяла марту за руку, что была холодной, как лед, попытавшись отдать хоть частичку тепла. а та и не против, начиная наконец-то согреваться, но кажется не от пледа. почему-то мурашки табуном прошлись по телу, но совершенно отличающиеся от тех, что неприятно накрывали ее при ознобе, они были другие. марта ответно несильно сжала руку подруги и эту тишину и нарастающую, казалось бы, никогда между ними не возникавшую ранее неловкость прервала карина: — давай.. я что ли чая тебе сделаю. так, ладно, это даже не вопрос. уже через десять минут заботливая подруга вошла в комнату с кружкой некрепкого чая в руках и парой песочных печенек, которые купила в местном магазинчике по пути к марте для какой-никакой закуски к нему. она сделала несколько аккуратных, чтобы не разлить полную кружку шагов к ближайшему месту, куда можно было бы поставить горячий напиток и взглядом остановилась на прикроватной тумбочке. — так, ну, что нашла - то нашла, соу прошу принять что есть, — улыбнувшись объяснилась карина, снова усевшись на, как показалось решетняк, пустующий без нее край. марта будто бы из мира выпала, стоило трацевской коснуться ее вновь, но уже за обе руки, помещая в них кружку с чаем, тем самым накрыв их своими. просидев так, застыв в зрительном контакте с обеих сторон на секунд пятнадцать, девочки одновременно отвели взгляд, определенно смутившись. карина всё-таки осмелилась первой проронить хоть слово: — если чай слишком горячий, ты только ска.. — не успела договорить, как сухие, вероятнее всего от высокой температуры губы марты в один момент впились в ее, так долго жаждущие этого, словно накрывая своим жаром карину. ей казалось, что это какой-то приятный сон, но сердце, что бешено колотилось, и предельно реальные ощущения доказывали обратное. осознание того, что прямо сейчас они целуют друг друга по-настоящему и совсем не по-дружески вернуло девочек в реальность, и марта нехотя отстранилась. — извини, я.. — решетняк была готова сквозь землю провалиться от мыслей о своей навязчивости и невзаимности в поцелуе, ещё не подозревая о том, что это больше, чем взаимно. ведь у карины внутри от данного действия все перевернулось и в голове начала сгущаться масса вопросов.