Per fas et nefas

Хаос — это лестница. Многие пытались взобраться по ней, но оступались и уже не пытались вновь: падение ломало их. У других был шанс взойти наверх, но они отказывались, продолжая цепляться за государство, за богов или за любовь. Всё это иллюзии. Реальна лишь лестница, и важен лишь подъём наверх. Игра престолов       Наталья не уверена, что все происходящее одобрили бы в Красной Комнате, но, с другой стороны, ей не поступало никаких прямых запретов или хотя бы косвенных рекомендаций. Наташа садится в электричку на станции Н, занимая место в самом конце вагона, которое по счастью пустует. В электричке мало людей, но Наташа с сожалением думает, что скоро начнутся дачники и им придётся менять привычный маршрут. Самое начало весны, девушка еще в теплом пальто, она снимает шапку и пытается поправить волосы, что бы кудрявые пряди волос лежали максимально красиво. Наташа откуда-то из будущего бьет себя по лбу: как можно так палиться. Состав набирает скорость и за окном начинают мелькать прогалины снега и почерневшие от влаги деревья, облепленные стаями ворон. Впрочем, всей этой весенней вакханалии Наталья не замечает, теребя шапку в руках, просовывая мизинец в петли крупной вязки, мысли ее хаотичны, и наполнены сладким томлением и предвкушением встречи, еще не зная как конкретно и где. Вернувшись сегодня домой, она нашла подсунутую под дверь записку: время и направление, как и было условлено между ними.       Наташа так теряется в своих мыслях, что пропускает момент, когда рядом с ней садится совсем не тот, кого она ждет:       - Не дергайся, не подавай вида, что знаешь меня. Я здесь не для того, что бы навредить, - Наташа краем глаза скользит по собеседнику и узнает в нем товарища Курпатова – куратора Зимнего Солдата. Она видела его лишь пару раз, и еще пару раз сам Солдат упоминал его. Мужчина одет в штатское, ему под пятьдесят, он лысоват и не слишком спортивен. Скорее всего, он быстро шел через несколько вагонов, потому что запыхался. Отдышавшись, Курпатов быстро начинает:       - Вам грозит опасность. Есть некто, кто в курсе ваших встреч. И этот некто недоволен, - Наташа хмурит лоб, - можете быть уверены, это не моих рук дело. Но суть в том, что этот некто хочет прикрыть проект Зимний Солдат, ведь Агент гораздо менее подконтролен, чем казалось ранее, а раз проект закроют, значит все те, кто были в курсе попадут под удар. Зачем лишние свидетели, если их можно убрать.       - Почему я должна вам верить. Что вы хотите, что бы я сделала? – мысли в голове Романовой крутятся с космической скоростью.       - Я хочу всего лишь вас проинформировать, что вы в большой опасности и вам следует бежать, если вы хотите сохранить свою голову. У вас в руках мощное оружие, воспользуйтесь им с умом. Если вас припрут к стенке – блефуйте, шантажируйте. Скажите, что знаете, кто такой Зола. Шантажируйте Шостакова его связями, если потребуется.       - В каком смысле связями? Я должна быть прикрытием Шостакова, играть роль его жены, - встрепенулась Наташа, вспоминая будущее задание.       - Думаете, почему Шостаков так далеко пошел, у него есть тот, кто в нем заинтересован, очень заинтересован, если вы понимаете, о чем я.       - Что?! – Наташа скосила взгляд на Курпатова, уж не бредит ли он. Курпатов не ответил, усмехнувшись.       - Почему вы все это мне рассказываете? В чем ваша выгода? – Резонно заметила Наталья.       - Когда я пришел в проект мне не сказали и половины, мне осталось до пенсии два года, я думал, отсижусь по тихому в кабинете за бумажной работой. Я думал все добровольно, но когда увидел что делают с людьми. Это… чем их пичкают, эту формулу, которую они украли?       - Вы хотите сказать, что проект не Советский? Курпатов коротко хохотнул:       - Дорогая, эти технологии даже не с Земли, - у Наташи кругом шла голова, вся реальность расползалось по швам. И вдруг девушке подумалось, да, ведь он сумасшедший – этот Курпатов! Рехнулся от ответственности, или просто на старости лет.       - Я воевал на Курской Дуге. Я видел, как умирали хорошие ребята, я боролся не за это, - тем временем продолжил мужчина.       - Почему вы говорите это мне, а не ему? – Романова развернулась и посмотрела прямо в глаза собеседнику.       - Агент всего лишь пешка, а вы, Наталья, настоящий игрок, - Курпатов впервые назвал ее по имени,- вы, темная лошадка. Одно из двух - или вы беспросветная дура, и мы погибнем, или у вас просто титановые яйца – так дергать сами знаете кого за бороду, простите за выражение, и вы всех переиграете. Я ставлю на второе, - Курпатов сунул ей в ладонь свернутую бумажку, - На случай если меня внезапно не станет, - Резко поднялся и, кивнув еле заметно девушке на прощание, пошел к двери между вагонами. Наташа не пыталась смотреть ему вслед, она почувствовала дурноту и головокружение, спрятав записку, даже не посмотрев что в ней, во внутренний карман пальто. Поезд начал тормозить на подъезде к станции.       Переосмысливая произошедшее, Наташа не стала выискивать знакомое лицо, как делала она обычно исподтишка. Вагон начал заполняться пассажирами. Через несколько минут Наташа почувствовала, как рядом с ней опустился на сидение Зимний Солдат. Когда мужчина взял ее маленькую ладонь с длинными пальцами в свою огромную живую и накрыл второй, метал которой был укрыт перчаткой, Наташа все же улыбнулась. Все это между ними началось практически сразу, без особых переходов и прелюдий. На том самом первом совместном задании, все пошло не по плану: Зимний Солдат остался ликвидировать шпиона, а Наташа преследовала информатора, который оказался не промах и шел на дело с прикрытием, на мосту ей из автомобиля прострелили колеса и протаранили машину Романовой, так что та упала в воду, а сама Наташа потеряла сознание. Когда девушка пришла в себя, то кабина была больше чем наполовину заполнена водой. Как последствие удара по голове, Наташа плохо координировала движения, подтянув ноги к груди, шпионка попыталась выбить лобовое стекло, для этого пришлось нырнуть с головой в воду. Сопротивление воды не давало вложить в удар максимальную силу, и Наташа подумала было, что это последние ее минуты: даже если она разобьет окно, то, выплыть наверх самостоятельно не сможет. Как вдруг боковая дверь была оторвана и знакомая металлическая руку потянула ее наверх, тогда как речная вода начала заполнять остатки свободного места. Наташа рефлекторно вдохнула остатки воздуха и ее потащили наверх.       - Ты снял его? Снял? – первое что спросила Наташа, когда ее голова показалась над поверхностью, и девушка отфыркалась. Зимний Солдат перехвативший ее сзади под грудью, как положено при спасении на воде, не спешил отпускать девушку. Наташа пыталась оглянуться на него, но в голове шумело, явно от сотрясения.       - Снял, - даже не запыхавшись сказал мужчина, - до берега сама сможешь? - если бы Наташа ответила отрицательно, то Солдат совершенно спокойно дотащил бы ее и дальше.       - Смогу, смогу, - храбрилась Романова. На их счастье погода стояла еще теплая, несмотря на сентябрь, а на адреналине Наташа почувствовала холод, только выбравшись на берег. Ее начало колотить от осознания того, что от смерти ее отделяла пара секунд, безумный азарт от того, что она жива, клокотал и пульсировал во всем теле. Одежда холодила горячую кожу, пока они добирались до машины, которую Солдат оставил на мосту, как раз там, где Наташа слетела в воду – это была новая Победа, угнал ли он ее, или машина была запасным вариантом девушка не спросила. Там мужчина протянул ей свое сухое пальто, брошенное на сиденье, а Наташа начала снимать мокрую блузку. Солдат тряхнул мокрой головой, и шпионку обдало жаром, когда она увидела, как мужчина осматривает ее с ног до головы в темноте. «А если я умру сегодня или завтра, или он умрет? А я так ни разу и не целовалась», мысль решила дело, и девушка, бросив пальто, в секунду оказавшись рядом с мужчиной, привстав на носочки, прижалась губами туда, где по ее мнению, должны быть его губы - разобрать что где без света было нельзя.       Солдат стоял совершенно недвижимо, почти рефлекторно положив свои руки на талию Наташи, он не отвечал на поцелуй, но и не пытался девушку оттолкнуть. Романова было решила, что зря накинулась на беднягу: «а может он вообще не способен испытывать никакого влечения физически», запоздало подумала она, начиная дрожать от пробирающего ветра и смущенно отстраняться. Только Солдат не убрал своих рук с талии, осмыслив происходящее, он неловко, но твердо притянул Наташу вплотную к себе, руки гладили ее хаотично по спине и бедрам, живая рука зарылась в волосы, уткнувшись носом ей в изгиб шеи, губами мужчина провел губами дорожку до уха, прохрипев:       - Замерзла, - мужчина подтолкнул ее к заднему сиденью автомобиля, Наташа послушалась, но теперь почувствовав ответное движение, вцепилась в плечи Солдата мертвой хваткой и тащила его за собой. Они путались ногами, мужчине пришлось пригнуть голову, что бы забраться в машину, потеряв опору, он оперся коленом о сиденье и его нога оказалась между ее разведенных. По меркам Наташи, которая обнималась с мужчинами только в рамках рукопашного боя, это было неслыханно откровенным – она вся горела, чувствуя жар и тяжесть чужого тела, внутри все пульсировало и сжималось, стало все равно, что любой проезжающий по мосту их увидит. Наташа полностью легла на сиденье, потянув на себя мужчину:       - Сними с меня это, - Наташа кивнула на все еще не до конца расстегнутую блузку. Мужчина подчинился, в одно движение дернув так, что пуговицы разлетелись в разные стороны. Тогда как сама Наташа двинулась к ремню на брюках мужчины, обнаружив там совершенно однозначную твердость и это придало ей решимости – прижавшись своим бедром к его паху, вырвала наполовину стон – наполовину рык у Солдата. Видимо он то же решился на что-то или просто потерял контроль: сдернув металлической рукой брюки и нижнее белье с Наташи, и в пару секунд расправившись со своими, он подтянул Наташу еще выше, оказавшись между ее разведенных коленей. Наташа знала, что именно она провоцирует, однако смутно представляла как секс выглядит механически – все что читала она на эту тему, это взятый в библиотеке Декамерон, какого бы то ни было сексуального просвещения в период ее учебы не велось. Однако прямо сейчас она хотела этого мужчину внутри себя, вокруг себя или она умрет прямо здесь. Солдат не стал медлить и, помогая себе рукой, одним движением толкнулся в Наташу. Он, кажется, что-то говорил бессвязно, но Романова это уже не разбирала от окатившей ее боли, внутри, кажется, что-то даже хрустнуло. Мужчина дрожал, гладя ее по бедру, целуя шею и линию челюсти, а Наташа старалась просто дышать, особенно когда мужчина вышел почти полностью и снова подался вперед, начав двигаться в полную силу, все что оставалось девушке просто держаться за его плечи. Это не было ни приятно, ни удовлетворяюще, словом никак из того, что можно прочитать в новеллах эпохи Возрождения. Наташе, наверное, следовало бы затормозить, попросить подождать или сбавить темп – Солдат она уверена послушался бы, но она этого не сделала, боясь, что мужчина прекратит вовсе – Наташа знала, все, что ей удастся выторговать у Вселенной из простого искреннего человеческого общения, пусть и такого болезненного – это вот эти пару минут неловких трепыханий. Поэтому, когда через мгновенье она ощутила пульсацию внутри себя и разрывавшее ее давление пропало, Наташа ощутила облегчение напополам с разочарованием. Солдат сразу же поднялся, застегивая брюки, не говоря ни слова, обошел автомобиль и сел за руль. Наташа выпуталась из остатков мокрых и порванных брюк, закутавшись в полы пальто, которое ей отдал Солдат, даже не стала пересаживаться на переднее сиденье.       Она не узнала хотел ли ей что то сказать на прощание мужчина, потому что как только автомобиль затормозил у ее дома она пулей выскочила из машины, не заботясь о том, что бы растрепанной и в мужском пальто пробраться незаметно мимо консьержки – ее итак считали проституткой, так стоит ли держать лицо. Забравшись в ванну и смыв с себя кровь, сперму и остатки речной тины, Наташа проплакала у душе добрые пол часа. Плакала она не из-за того, что случилось сегодня - она не винила ни себя, ни своего любовника, она и сама бы не смогла сформулировать откуда пришли злые слезы, наверное, от осознания того, что у нее отняли целую жизнь с сомнительными намерениями, взамен всунув суррогат, в котором вершиной единения душ является торопливый секс с ментально ограниченным получеловеком. Все же взяв себя в руки, Наташа дотащилась до постели и уснула. Утром, начав писать отчет, она задумалась о том, несколько недовольно ее начальство будет тем, что она упустила информатора, и какова будет реакция. Но никакого неодобрения не последовало, словно и ожидали чего-то подобного. Пожилой полковник только покачал головой: «Хорошо - хорошо», убирая ее рапорт в стол и отправляя Наташу снова в рутину.       Дни потекли как обычно, пока однажды, через пару недель Наташа не нашла у себя на пороге выпавшую из двери записку. Развернув, сложенный вдвое лист, она обнаружила вырезанное из газетных букв послание – направление электрички и время.