В темноте

Всю ночь снилось что-то непонятное. Темнота, рычание, треск и фиолетовые светлячки. Утром не проснулся, а воскрес. — Хочется сказать доброе утро, но судя по твоему виду, ничего оно не доброе. — поприветствовал меня Скай. Он уже был одет в тренировочную одежду. Бодр, как всегда. Такой бодр, что аж бесил — плохая ночь? — Ну, не такая хорошая, как у тебя и Стеллы — огрызнулся я в ответ — серьезно? Стелла? Опять? Она красивая, но ее безумие превалирует. Вчера я позволил ему падать, а сегодня хотелось попытаться его облагоразумить. — Рив, не тебе учить меня отношениям. Я видела тебя с той первокурсницей. Беатрикс, кажется. — Скай взъерошил волосы, и устало посмотрел на меня — я знаю. Я все знаю. Я и Стелла…я понимаю, что ты хочешь помочь мне, дружище, но ты сам не видишь, как падаешь в бездну. Надевай спортивный костюм. Я жду тебя на площадке. — у самой двери он добавил — и похмелье не является причиной для пропуска тренировки. Я упал обратно на кровать. Странная была ночь. Да и вся жизнь странная. Холодный душ немного меня отрезвил. Пара пропущенных ударов от Ская окончательно привели меня в сознание. А сытный обед должен снабдить меня энергией для вечерних развлечений. Вечеринки выпускников. Группа фей, во главе с новой рыжеволосой любовью Ская о чем-то заговорщически шептались. Среди них была и Муза. Ну, конечно. В школе много учеников, но она оказалась именно из их компашки. — Может, это был шум от твоей музыки — долетели до меня обрывки их разговора. Единственный свободный стол был по соседству от их стола. — Нет, это была не музыка — разгорячённо ответила Муза — не только я это слышала, но и Ривен. Приплыли. Все обернулись в мою сторону. Супер. И поесть не дадут. — Слышал что? — спрашиваю я недовольным тоном. — Слышал тот шум. Вчера в лесу. — продолжила настаивать Муза. — А что вы вообще вместе делали в лесу, да еще и ночью? — удивилась одна из подружек Музы, кажется, Аиша. Хрен их всех запомнишь. — Ну, лес, ночь, романтика. Сами понимаете. Плотские утехи на природе. — одарил их похотливой улыбкой. — Меня сейчас стошнит — Муза отвернулась. Если бы ты знала, милая, как меня тошнит. Подумал я — Опустим моменты твоих эротических фантазий — отвлекла меня Блум — что там было в лесу? Муза говорит, что вы что-то слышали. — И так, детки-конфетки, объясняю один раз. Мы слышали шум. Но это лес, и это мог быть обычный лесной шум. А даже если это было не так — я пододвинулся к ним — то забудьте про это. Вы феи - первокурсницы. Вы еще ни черта не умеете. Ты — я указал на Блум — если психанёшь, то сожжешь все и всех. Ты — повернулся к Музе — все что можешь это узнавать номера лотереи. Вы двое — я указал на пышку и пловчиху — еще ничего. И то на фоне остальных неумех. Вот только этого мало, чтобы противостоять чему-то серьезному. Так что держите свои задницы на территории школы. — Ты думаешь это были сожжённые? — спросила Блум. — Господи… весь аппетит испортили. Как об стенку горохом. Лучшее что я могу сейчас сделать для себя, и может для них, это просто уйти. Что я, собственно, и сделал. Вечеринка прошла просто отлично. Шумная музыка, много алкоголя. Нетрезвые девчонки. Даже залитая пивом футболка не испортила вечер. Накуриться с Дейном и Беатрикс было отличной идеей. В голове легкий шум, заглушающий другие мысли. Этот шум приносит мне спокойствие. Завтра утром я, наверное, пожалею об этом, но сейчас мне все равно. Несколько лет назад выпускники организовали тайник с алкоголем на территории школы. Я почти уверен, что учителя про него знают, но не трогают. Там точно будет припрятано пара бутылочек с виски. Под кайфом и в темноте трудно найти этот тайник. Вместо обещанной выпивки я натыкаюсь на Музу. Мы сталкиваемся у северной стены зала специалистов. — Ты что меня преследуешь? — я опираюсь на стену и смотрю на нее. — Еще чего — она смотрит на меня, и ее глаза загораются. Я вижу в слабом свете фонаря, как она морщится. А потом просто уходит в сторону леса. — Ей — пошатываясь иду за ней — не смей больше смотреть на меня так. Только твоего презрения мне не хватало для полного счастья. Мой голос перешёл на крик. Она останавливается и раздражённо выдыхает. — Я не презираю тебя. Понятно? — Тогда почему ты так на меня постоянно смотришь? Смотришь и кривишься. — Потому что я чувствую твои эмоции. И когда эмоции негативные или сильные я ощущаю физический дискомфорт. Иногда даже боль. Поэтому я стараюсь избегать эмоций других людей. И твоих, в том числе. И особенно, когда ты такой — она продолжает идти вглубь леса. Я иду за ней. Сам того не замечая. Просто иду. — Какой такой? — Пьяный — кратко отвечает она. Муза начинает мелькать среди деревьев. Она идет уверенно. Точно знает куда ей идти. — Алкоголь притупляет чувства и эмоции — я иду за ней пошатываясь и спотыкаясь об корни. — Это ты так считаешь. — она замирает у барьера и перешагивает его. — Я так считаю, потому что я знаю — я махаю ей в темноте фляжкой, но она не видит. — Когда смотришь на чувства пьяного человека, то они никуда не деваются и не притупляются. А просто смешиваются. Я останавливаю ее за руку и разворачиваю к себе. — На что это похоже? Ее глаза загораются в темноте. И напоминают светлячков в моем сне. — На калейдоскоп — ее взгляд спокоен, в нем есть что-то мягкое и успокаивающее — смотря на которой начинает укачивать. И тошнить. — Супер. Грубо отпускаю ее руку. Зачем я вообще за ней пошел? Нужно вернуться к Беатрикс и Дейну. Я разворачиваюсь, чтобы пойти обратно, а она продолжает идти в своем направление. Треск. Громкий. Слишком громкий для такой тихой ночи. Мы оба останавливаемся. Треск повторяется. — Что это? — спрашивает Муза. В ее голосе слышится тревога. — Звучит так, словно дерево упало. — Дерево? — она испугано смотрит по сторонам. — Или его повалили. В небо взлетает стая птиц. Верхушки деревьев начинают раздвигаться. — Бежим — я хватаю ее за руку и тащу за собой. — Бежим? — Ты что все будешь за мной повторять? Может хочешь остановиться и подождать его? Поболтать с ним. Обменяться инстаграмом. — Но, школа в другой стороне — перечит Муза и упирается. — До школы далеко. А нам нужно спрятаться. Она упирается еще пару секунд, а потом бежит за мной. В моем затуманенном сознании всплыла старая хижина. До нее ближе всего. И там есть подвал. — Куда мы бежим? Она начинает меня обгонять. — Здесь есть хижина. — Если это сожжённый, то хижина нас не спасет. — она не запыхалась от бега, что не обычно для феи. — Эта спасет. Поверь мне. В темноте начинаю различать очертания ветхого строения. Шум преследует нас. Он идет за нами. Старая дверь предательски скрипит. — Где мы? — Муза топчется у входа. — Чшшшш- я прикладываю палец к губам и открываю вход в подвал. Мы спускаемся по скользким ступенькам и оказываемся в небольшой мурованной комнате. Подвал. Укреплённый и защищённый. — Один из выпускников выращивал здесь галлюциногенные грибы — я нахожу лампадку и зажигаю ее зажигалкой. В этой комнате все так как и прежде. Деревянные полки на стенах. Прогнивший диван и такое же кресло. И запах сырости, от которого нельзя отмыться всю неделю. — Супер. Мы прячемся в нарколаборатории. Муза останавливается в центре комнаты и с опаской ее оглядывает. — Это не нарколаборатория. И у тебя есть варианты получше? До нас доносятся приглушённые звуки. Муза обхватывает себя руками. Не нужно быть эмпатом, чтобы понимать, что ей страшно. — Нас тут не достанут. До утра часов шесть. Переждем их здесь. Я падаю в кресло и вытягиваю ноги. Не так я хотел провести эту ночь. Муза садится на диван и подтягивает колени к груди. — Зачем ты пошла в лес ночью и одна? Нет, я понимаю, что твоя соседка жуткая болтунья, но это же не повод рисковать собой. Мой сосед Скай, а иногда и Стелла и ничего держусь же как-то — я снимаю куртку и откидываю ее на диван. — Ты держишься на одном алкоголе. — отвечая она даже не смотрит на меня — и я ни от кого не сбегала. Терра хорошая. — Тогда что ты там делала если не убегала от Мисс Гринпис? — Тебе правда интересно? — Вообще-то нет. Мне пофиг. Но, раз других развлечений нет, то рассказывай. — Тебя это не касается. — она откидывается на прогнившую спинку дивана и продолжает сверлить взглядом стену. — Почему ты не смотришь на меня? То, как она держится напряженно, раздражает меня. Словно со мной и поговорить просто нельзя. — У меня голова идет от тебя кругом. — Пфф. Не ты первая. — Точнее от твоих пьяных эмоций. — она смотрит на меня. Сквозь меня. Что-то в ее лице меняется — извини. — За что? — Я чувствую обиду. Мои слова тебя задели. — Не лезь ко мне в голову. Бесит. — Я знаю — она ухмыляется. Свет лампадки отбрасывает наши громоздкие тени на мокрые от сырости стены. Шума больше не слышно. Но, я не готов рисковать. Провести ночь за пределами школы тоже неплохо. Хотя алкоголь начинает выветриваться и это плохо. — Я училась метать ножи. Учусь их метать — она достала из кармана небольшой кухонный нож. — Зачем? Ты фея. Тебя всегда будут защищать специалисты. — Я бесполезна. В бою. От меня нет толку. Я хочу уметь защищаться. — в ее голосе слышалась какая-то горечь. Но это был наивный абсурд. — Ты фея. Им все равно чего ты хочешь. У них на тебя свои планы. — А у меня на меня мои планы — парирует Муза. — поэтому я и уходила в лес. Не хотела, чтобы кто-то знал. Мне трудно найти слова. Я не встречал раньше фей, которые хотели бы быть на ровне со специалистами. Феи всегда считали себя лучше специалистов. Они ведь феи. Они особенные. Сильнее. Мы можем махать мечом, а они могут создавать огненные вихри. — Это верх тупости — слова все-таки нашлись. — Почему? — Ну, во-первых, пары тренировок будет мало. Этого тебе не хватит, чтобы суметь реально себя защитить. Мы учимся годами. И не только технике боя. А во-вторых, ходить одной в лес, ночью это просто самоубийство. — У меня неплохо получалось. Метать ножи. — Да ну — я снял одну из полок и поставил ее у стены — порази меня. Муза сначала не решалась, но потом пустилась в азарт. Она взяла свой нож и отошла к противоположной стене. Замахнулась и метнула нож. Он ударился боком об доску и упал на землю — Что и требовалось доказать. — злорадство так и сочилось из меня. Меня радовала ее неудача. — Это ничего не значит. Терра мне рассказывала, что в прошлом году ты был лузером. Волна злости поднялась во мне. Ее глаза сверкнули. Значит она знает, что разозлила меня. — Но теперь ты один из лучших — поспешила добавить она. В комнате повисает молчание. Напряжение между нами становится осязаемым. Я смотрю на нее сверху вниз. Сам не помню, как успел подняться очутиться так близко к ней. Я нависаю над ней. Нужно отдать ей должное. Она не отступает. — Подними нож — говорю я еле слышно. — Зачем? — Ты хочешь стать лучше? Подними нож. Она повинуется и идет за ножом. Сжимает деревянное рукоять ножа в своей маленькой ладошке. Мы смотрим друг на друга через всю комнату. — Иди сюда — ту интонацию, что я слышу в своем голосе тревожит меня. Она такая знакомая. Принадлежавшая другому человеку. Ситуация похожая. И действующие лица почти те же. Она молчит. Ее глаза загораются. Она в моей голове. Осторожная. Ну и пусть. Пусть смотрит. — Я покажу тебе как правильно кидать нож. У тебя запястье напряженно. Осторожными шажками она подходит ко мне и становится рядом. — Возьми нож за край лезвия и заведи руку за голову. Не так далеко — командую я, поправляя ее руку - а теперь расслабь запястье и на выдохе бросай. Она выполняет мои указания и нож неглубоко входит в дерево. Легкая улыбка трогает ее губы. — Видишь? Самому трудно учиться. Я достаю нож и начинаю его вертеть в руках. — Хочешь знать, как я стал лучшим? Хочешь — она неуверенно кивает — Да, в прошлом году я был ужасен. И это меня бесило. Но, я был ужасен не весь год. Под конец, после зимних каникул, я стал лучше. Я был почти на уровне со Скаем. Был вторым в группе. Хочешь знать почему я изменился? — Да — тихо отвечает она. Муза следит за каждым моим движением. В ее взгляде нет осуждения или страха. Нет неуверенности. Она смотрит на меня так, словно это обычное дело. Нормально вот так стоять и разговаривать. Я подхожу к ней ближе. Свет лампадки отражается в лезвии ножа. — Зимние каникулы я провел у отца. Он главный у специалистов внешней разведки Солярии. Знаешь, что это значит? — она кивает — И он был, мягко говоря, не доволен тем, что я пас задних. Решил сам заняться моей подготовкой. Помимо изнурительной физической подготовки, а иногда и в экстремальных ситуациях. Приближенных к реальным. Он сказал, что людьми руководят их страхи. И я не научусь драться пока не пойму, что именно мне угрожает. Только боясь по-настоящему можно победить. Я подошел вплотную. Чувствовал запах ее духов. Нас разделяли всего пара сантиметров. Я стал крутить нож рядом с ее лицом. Она бросила на него беглый взгляд, а потом продолжила смотреть мне в глаза. Наверное, переизбыток чужих чувств привел к тому, что она не могла выражать свои и была так спокойна. Я приставил острие ножа к ее горлу. Она попыталась отступить, но я схватил ее за предплечье. — Страх — твой друг. Ты сейчас боишься. Либо меня, либо ножа. Либо того чудища наверху — вкладываю нож в ее руку — представь, что вместо этого куска дерева твой страх — шепчу я, стоя у нее за спиной — сконцентрируйся и бросай. Прошло несколько минут прежде, чем она бросила этот клятый нож. Он вошел больше чем наполовину. — Уже прогресс. Может ты и не так безнадежна — падаю обратно в кресло. — Я не боюсь тебя — говорит она, пытаясь вытащить нож. — Хм. Да, тут я перегнул. Ко мне в основном чувствуют отвращение, а не страх. — Это ты так считаешь — Муза залазит на диван с ногами и съёживается в углу. — Я не эмпат, но и не дурак. Я знаю, когда я кому-то не нравлюсь. Она решает больше мне не перечить. Молчание между нами затягивается. — Что значит в экстремальных условиях? — она первая нарушает тишину. А я уж надеялся провести остаток ночи в спокойствии — ты сказал, что отец тренировал тебя в экстремальных условиях. Что это значит? — Ты можешь без спроса лезть мне в голову, но не смей мне лезть в душу. — огрызаюсь я. — Баш на баш. Я рассказала тебе свои секреты. Теперь твоя очередь. - В экстремальных условиях значит в условиях приближённых к реальности. Специалистам внешней разведки приходиться сражаться с погодными условиями и сожжёнными. На территории Солярии сожжённых давно никто не видел. Но не на территории других королевств. У него богатый опыт — надо же, это прозвучало так словно я восхищаюсь им. — Он что отвозил тебя куда-то в пустыню и оставлял там? — Не совсем. У них в штабе для обучения была своя фея света, которая создавала иллюзии. Реальные иллюзии мест, погодных условий. Тебе казалось, что ты реально находишься на севере и сейчас -15. Или ты в тропических лесах. Влага, жара. Стеллой все восхищаются, ибо она принцесса. Но ее сила ничто по сравнению с тем, что могут другие феи света. Что должна уметь она. — Но это жестоко — возмутилась Муза. Она пересела с угла дивана на его центр. На ее лице отображалось сочувствие и, кажется жалость. — ты же ребенок. — Я не ребенок. — Ты его сын. Его ребенок. И всегда им будешь. Он не должен был так с тобой поступать. Ты же мог пострадать. — Люди постоянно делают то, что не должны. Такова жизнь. Воспоминания про отца действуют на меня деструктивно. Оно как катализатор моего раздражения. Оно запускает реакцию, которую не остановить. Из-за этого мне не сидится на месте. Я вскакиваю на ноги и начинаю ходить по комнате туда-сюда. Она наблюдает за мной. Что начинает раздражать еще сильнее. — Вам, феям, кажется, что вы самые умные, самые сильные. Что только вам бывает трудно. Ведь вы проходите через все этапы становления своих сил. И вам абсолютно плевать на всех остальных — мой голос становится громким и резким. — Я не все феи. — О… вы феи разума хуже остальных. Вы…лезете в головы без спроса. Вы считываете чувства, мысли, управляете ими. Что может быть хуже? — Хуже может быть — она тоже вскакивает на ноги — можно выдержат изнурительные и жестокие тренировки, устроенные родным отцом, а потом все обретённое топить в бутылке с алкоголем. — Ты правда считаешь, что тренировки при плохих погодных условиях — это жестоко? — я приближаюсь к ее лицу так близко что практически касаюсь его — Последним этапом тренировок являются тренировки с реальными сожжёнными. Не с муляжами. А с реальными чудовищами. -15 для тебя это жестоко? А какое же ты слово подберешь для человека, который запирал своего сына в одной комнате с этим чудищем? А для защиты оставлял ему один меч. Я окончательно перехожу на крик. Все клеммы сорваны. И вдруг она делает то, что застает меня врасплох. Она кладет свои руки мне на виски. Ее холодные пальцы обжигают мою кожу. А ее глаза светятся так ярко, как не светились прежде. И она смотрит так, что я чувствую каждую клеточку своего тела. Я чувствую, как буря внутри меня успокаивается. Как приходит долгожданное спокойствие. А потом она убирает руки и отступает назад. — Я никогда не делала этого прежде — говорит Муза. Ее ноги подкашиваются, и она грузно оседает на диван. — Столько чувств. — Муза смотрит в пустоту перед собой. Ее лицо покрывается испариной — столько страха и боли. Зачем все это было делать? Зачем он так поступал с тобой? — Он не такого себе сына хотел — я стоял у стены и не мог сделать и шагу. Мои ноги стали ватными. Что-то невероятное сейчас случилось. Что-то значимое. — Это же просто учеба!!! — Твои родители учились в Алфее? — Да — Муза обхватывает себя руками и садится с ногами на диван. Кажется ей холодно. — Как они бы восприняли тот факт, что ты не была бы способна учиться здесь? — Они бы восприняли это нормально. Они же мои родители. Мое счастье для них важнее. — Значит тебе повезло. — Это лето ты тоже провел с ним? Какая-то тревога читалась в ее взгляде и голосе. Что-то незнакомое мне. — Нет. После зимних каникул я стал больше гулять. Больше алкоголя, больше наркотиков. И он махнул на меня рукой. Телефон завибрировал. Смс от Ская. На часах было уже почти два часа ночи. Он спрашивал, где я и приду ли ночевать. Надеюсь, он не будет развлекаться со Стеллой на моей кровати. — Было бы неплохо поспать хоть немного. Можешь использовать мою куртку как подушку или одеяло — предлагаю я. Она кладет руку под голову и укрывается моей курткой. По мере того как гаснет свет в комнате ее лицо утопает в темноте. А я продолжаю смотреть на нее. Даже когда становится абсолютно темно. Я просто смотрю в темноту и слушаю ее размеренное дыхание.