To'anii

Некоторым вещам не следует приписывать свойство меняться. Оно слишком опасно, как твердят мудрецы и глупцы в унисон. За ширмой моргнувших век хрупкий саженец может вырасти в могучий дуб, а цивилизация пасть. Перемены нынче не выгодны. Но так было не всегда. Главная перемена, которую почувствовал Итар в одну из ночей заключалась в ощущении безграничного пространства за спиной. Он бы поспешно подумал, что падает, если бы в его ушах завывал ветер. Однако мокрая одежда и звук черпающего воду ковша при движении руками развеивала эту мысль. Ему точно было понятно одно: он дрейфует бревном в свете яркой луны. Честно говоря, подобное положение не внушало страха. Наоборот, приглушённые толщей воды лесные звуки казались умиротворяющими, если не шевелить головой. Небо, покрытое лёгкой россыпью табачного дыма, напоминало о чём-то далёком. Прошлом? Было ли оно у Итара? Откуда он родом? Всё смешалось в алкогольный декаданс в руках неумелого творца. И этим творцом выступал Итар. Придя к такому заключению, он расслабленно прикоснулся к своему животу. Его неуклюжее действие принесло новую мысль — мысль о голоде. Глубокомысленно фыркнув, Итар потерял равновесие и на секунду погрузился под воду. От неожиданности он замахал конечностями, в слепой надежде принять вертикальное положение. Ещё более неожиданным оказалось то, что в своем брыкании перевернутой на спину черепахи он смог почувствовать ногами дно. Тяжесть, сковывающую его голени, Итар распознал как кожаные сапоги. Удивившись своей удаче, он приметил песчаный берег и побрел к нему. Милый песчаный бережок, который вблизи напоминал островок посреди скал и высоких деревьев, дружелюбно принял в свои объятия Итара, за что тот был несказанно рад, хоть и вкусил немного песка. Изнеможённый, он перевернулся на бок, чтобы стряхнуть песчинки с небритого лица и поймать взглядом луну. Красиво, ничего не скажешь. Правда холод пробирал до нижней рубахи, а голод вот-вот заставит его накинуться на несчастных моллюсков, которых ласково гладила в приливах волна. Он потряс мокрыми волосами, похожими на водоросли в своих изгибах, и поднялся, потирая причинное место. Боль в теле стояла такая, словно он упал с одной из скал. Выжить в таком случае он бы не смог, поэтому Икар легкомысленно пожал плечами и аккуратно поднялся наверх. Перед ним предстал настоящий вековой лес, раскинувший гигантские корни так, что не смотреть под ноги было опасно для жизни. Светлячки, явно переросшие своих сородичей, сбивались в стайки и походили на живые фонари. Итар нехотя выпрямился, лениво переступая корни. Дорога показалась ему смутно знакомой, а лес — безвредным сборищем деревьев. Подумаешь, что они застилают кронами небо. Подумаешь, что замыкают тебя в узком лабиринте с одним-единственным выходом к воде. Итар точно не приплыл сюда откуда-то из вне. Значит, где-то есть ещё один проход. Он снял сапоги, чтобы было проще идти. По мере продвижения в чащу, корни расступались, а маленькие фонарики образовали реку из света, плывущую тонкой нитью всё дальше. Итар решил, что ничего плохого не произойдет, если он последует за ними. Тьма вокруг него рассеивалась до тех пор, пока он не заметил женскую фигуру, сидящую у затухающего костра. — Эээ, — выдавил из себя Икар, подавляя смущение. Девушка, обладающая зеленоватой кожей и глубокими русалочьими глазами, озадаченно обернулась на голос. Она поглаживала свои длинные волосы, которыми можно было бы прикрыться как одеждой. — To'anii! — воскликнула обнаженная девушка на распев. — Кто-то? — словно бы впервые слыша лесной язык переспросил он. — Меня вроде Итар зовут. В наше время вообще памяти верить не стоит, но это забыть как-то стыдно. Ты же дриада? — To'anii, — слегка обиженная фраза сорвалась с полных губ. — Ты меня не узнаешь? Это же я, Марта. Эльфёнок мой, где ты был? Она положила ему на лоб мягкую ладонь, увитую листьями. — Не горячий, — обеспокоенно произнесла Марта. — Серее обычного только и мокрый. Ты уходил купаться под луной? — Я не знаю. Итар раздражённо убрал с себя чужие руки и отвернулся. Сгорая от смущения, он обнял себя за плечи. Когда Марта позади стала причитать о мокрой одежде, он сделал вид, что расстегивает пряжки доспеха. Девушка настойчиво отобрала мокрый верх и повесила сушиться. Когда Итар освободился от ноши, он почувствовал в себе энергию юности. — Марта, — набравшись смелости обратился он. — Сколько мне лет? — Двадцать три, To'anii, — улыбнулась она, копошась за бревном, на котором ранее сидела, — просто Итар этого не заметил. — Ты ещё молод. Откуда пришел, ты мне так и не рассказал. — А делаю-то я что здесь? — всю серьезность вопроса спугнул показавшийся на свет котелок вместе с тушей кролика и двумя картофелинами. Девушка улыбнулась ещё шире, когда уловила интонацию своего эльфёнка. — Ты просто пришел ко мне и решил здесь остаться. Периодически уходишь куда-то и всё начинается по новой. Как если бы один день повторялся изо дня в день. Понимаешь? Я беспокоюсь за тебя, To'anii. — И что бы я без тебя делал, — совершенно искренне сказал Итар, подбираясь к ней поближе. Из-за еды, конечно, но получить обрывистые объяснения тоже было полезно. Вскоре котелок, подвешенный над костром, весело шумел, предвещая вкусный ужин. Итар уже привык к наготе девушки и её треугольной фигуре. Её белые глаза, в которых отпечатывались лепестки мирта, поглядывали на неаккуратную бородку мужчины. — Тебе бы побриться, а то выглядишь как вор. Её замечание укололо Итара. — Откуда тебе знать, как воры выглядят? Здесь же их не бывает. Она рассмеялась. — Ты здесь бываешь, и твой бандитский облик очень даже воровской. На совпадение не похоже. — Да ну тебя, — надулся он. — Когда будем есть? — Тогда, когда разберемся, куда ты уходишь каждый день. Я хочу привязать к тебе лиану, чтобы проследить за тобой. — Глупость какая. Ты же хозяйка в лесу, что тебе мешает просто пойти за мной? — To'anii! — возмутилась Марта, толкнув Итара плечом. — Ты пропадаешь среди деревьев, сами деревья тебя уводят куда-то прочь от меня. Я волнуюсь за тебя не просто так. — Ладно, — пробурчал он. — Я голоден. Дриада приобняла его и чмокнула в щеку — Итару в нос ударил аромат хвойных иголок и шишек. — Ворчун ты мой, — нежно говорила она. — Вспоминаешь что-нибудь? Итар задумался, в ответ обнимая Марту. — Я помню твой запах, — он посмотрел в чарующие, но добрые глаза, в которых выражалась поддержка. — В конце леса растут хвойные деревья. Они, как бы выразиться, выводят отсюда. — Во внешний мир? — оживилась дриада. — Я не видела его, хотя родилась именно в той части леса. — Тогда нам предстоит всё разузнать, — весело сказал Итар, снимая с костра долгожданный суп. Марта довольно ухмыльнулась и принялась сплетать из растений лиану. Когда она закончила, горизонт покрывался утренним румянцем. Испуганно прикрыв рот, девушка на цыпочках подобралась к заснувшему Итару. Она крепко завязала лиану на поясе своего любимого и поцеловала его в лоб, призывая проснуться. — Ты ещё в сознании, To'anii? — Да, Марта, — отозвался он. — Даже больше. Скорее всего у нас ничего не получится. — Почему? Итар? Мужчина хотел ещё что-то добавить, но взгляд его застекленел. Он встал, а девушка тревожно вцепилась в лиану. Итар неуклюжими движениями надел хлюпающие сапоги и более уверенными движениями облачился в доспех. Далее он подошёл к Марте, чтобы обнять и поцеловать на прощание. — Сегодня ты не спишь, — утвердительно бросил он ей через плечо. — Я рад. Проронить слово у девушки не получилось. Она опасливо намотала лиану, чтобы сократить расстояние между ними. Итар же и не думал останавливаться: за его быстрой походкой дриаде приходилось бежать. Она перепрыгивала сгущающиеся корни, словно бы намеренно преграждающие ей путь. Итар действительно вел их к хвойным деревьям: воздух напитывался лёгкими ароматами живицы. Проходить дальше становилось всё сложнее: деревья, росшие друг на друге, загораживали проход и изгибались под гнетом времени во все стороны. К горлу Марты подступила дурнота, когда Итар остановился. Он оперся на столб дерева, обвитого другим, и скрылся в утреннем свете. Послышался всплеск воды. Марта застыла причудливым древесным придатком.