Экспекто Патронум

Драко снова засиделся в библиотеке, разбираясь с конспектами и переписывая конспекты прошлого семестра. Было сложно, и времени не хватало. И пусть слизеринцы начали с ним общаться последнюю неделю, на него смотрели по-прежнему косо и вместе посидеть перед камином не звали. Он был чужаком. Просто его перестали бояться. Он писал и писал, сидя в самом тихом месте библиотеки, не замечая никого вокруг, когда возле него остановилась фигура. Он сглотнул, надеясь, что это не МакГонагалл, и резко выдохнул, увидев Гермиону. — МакГонагалл ждал? — смеясь, спросила гриффиндорка. — Можно и так сказать. Ты сегодня дежуришь? — Я всегда дежурю. Тебе не безопасно сидеть здесь. Если факультет из-за тебя потеряет баллы, слизеринцы потом припомнят. — Знаю, но мне негде заниматься, — устало произнес парень, потирая переносицу. — А гостиная Слизерина? — Там всегда много народа. Они с подозрением ко мне относятся, пусть и не смотрят так откровенно. Не хочу им мешать. — С каких пор ты думаешь о других? — она засмеялась. — Я не думаю о других, Гермиона. Мне на них наплевать. Я неприятен им, они — мне. Все взаимно, — просто ответил Драко, будто сказал ей, сколько будет два плюс два. — Здесь тихо. Вот, что мне нравится. После того, как мой дом был пристанищем пожирателей, мне хочется покоя. Гермиона что-то обдумывала. Его слова казались логичными. Ее взгляд плавно опустился на левую руку Драко. Он закатал рукава, и ей в глаза бросилась метка пожирателя. Когда Драко проследил за ее взглядом, то быстро спрятал метку. — Извини, — произнес парень. — За что? — Метка явно вызывает у тебя воспоминания. Я даже знаю, какие. Я ведь ее племянник, — процедил он сквозь зубы. — Я снова не видела тебя на ужине, — перевела тему Гермиона. — Я увлекся учебой. Потерялся во времени. — Можешь дописать конспект у меня в комнате. Там всегда тихо. Можешь писать хоть всю ночь. Драко удивленно поднял бровь. Ему было интересно, что заставило ее пригласить его к себе. — Ты хочешь о чем-то поговорить? — догадался парень, и она кивнула в знак согласия. Драко согласился. Он собрал вещи, взял мантию со стула и последовал за девушкой. Быстро дошли до комнаты Гермионы, и девушка тут же запечатала дверь. — Драко, я благодарна за то, что шрам исчез, но могу ли я просить, чтобы впредь ты никогда не читал книги из библиотеки отца? — Я и так их все прочитал. Гермиона, вздохнув, присела на кровать, подняв ноги и обхватив их руками. Драко присел на стул возле нее. — Я не пользуюсь темной магией, Гермиона. Клянусь. От нее только проблемы. — Поверю на слово. Она болит? Гермиона легко прикоснулась пальчиком к левой руке Драко. — Нет. Я ее даже не чувствую. Забываю о ней, но каждый вечер, когда иду купаться, вижу и вспоминаю. Начинаю ненавидеть себя за трусость. — Ты пытался спасти мать и себя. — Давай начистоту, я был трусом. — А что изменилось, когда нас пытали? Не сдал Гарри, отдал палочки… Ты даже не дрался с нами, а боролся для вида. Драко тяжело вздохнул, заглянул в янтарные глаза, перевел взгляд на розовые губы. — Я не могу ответить на этот вопрос. Ты станешь презирать меня. — Я никогда не презирала тебя. Я сражалась за твою свободу! Рон меня обвинил в любви к тебе, — Драко удивленно на нее посмотрел. — Это долгая история. — Расскажешь? — Почему бы и нет. Только давай выпьем чая. Ты любишь лакричные палочки? Из еды только они. Драко улыбнулся и кивнул. Гермиона быстро заварила чай, и они сели за столик, за которым она обычно писала. — На следующий день после победы, твою семью сразу забрали. Мы с Гарри бросили все дела, чтобы добиться вашего освобождения. А мы с Роном как раз поцеловались на войне впервые. Он уже там что-то придумал насчет наших отношений, а я с головой ушла в поиски способов вытащить вас. Гарри меня поддерживал. Джинни тоже. Она поняла Гарри и, чтобы проводить с ним время, на все лето перебазировалась в дом Блэков, где теперь живет Гарри. Конечно, я там была лишняя по вечерам, — Драко улыбнулся. — До конца дня я была так измучена, что не было сил на Рона. Он злился, говоря, что у Гарри оно есть, не зная, что почти все планы разрабатывала я, а Гарри только следовал им. В общем, спустя месяц, Рон бросил меня, — Гермиона засмеялась. — Если честно, я была рада. Его истерики достали меня, а бросить его сил не хватало. — Ты не жалеешь, что ваши отношения нормально не начались? — Не было отношений, Драко. Один поцелуй и все. Драко удивился ее словам, а потом его осенило. — Значит, вы не…. Не переспали даже? — Даже не переспали, — тихо прошептала Гермиона, опуская глаза. — Тебе нечего стыдиться. И я рад, что ты помогла вытащить мою семью. Тебе было очень больно после расставания? — Я выдохнула, Драко. Наверное, я не любила. На Рождество Рон попытался помириться. И сначала я думала, мы снова станем друзьями, а потом Гарри, — Гермиона засмеялась, — спросил, приняли ли тебя обратно в школу. Видел бы ты его лицо. Так быстро площадь Гримо покидал только покойный Снейп. Драко дернулся. Он вспомнил Снейпа и загрустил. Гермиона сразу увидела смену настроения слизеринца. — Он был хорошим человеком. — Знаю. Поттер рассказал. Я восхищался им. На шестом курсе, конечно, крыша поехала у меня, но… На то были причины. Я скучаю по нему. — Твой отец и профессор Снейп были друзьями? — Он меня крестил. Я был его сыном, пусть и не родным, — Драко протер глаза, в которых скопилась влага. Драко встал и отвернулся от девушки. Да, Снейпа ему было больно вспоминать. Гермиона подошла к нему, опустила его руки и обняла, положив голову на грудь парня. Сердце бешено колотилось, когда она обвила руки вокруг его талии. Это было всё, что ему нужно. Драко обнял ее, зарываясь лицом в волнистые каштановые волосы. — Слезы — не слабость, Драко. Если всё держать в себе, то можно сойти с ума. Тебе нужно остудиться, — Гермиона немного отстранилась. Драко не хотел отпускать её, но нельзя заставить кого-то полюбить бывшего хама, выскочку и просто пожирателя смерти. Драко опустил руки. — Может, душ? — он удивленно посмотрел на девушку. — Теперь в каждой комнате старост есть душ. Ванна старост роскошна, конечно, но иногда так не хочется никуда идти. — Я в гостях. — Я настаиваю. Тебе нужно остудиться. У тебя сейчас голова не соображает, а тебе еще полночи писать. Она отошла от парня и достала из шкафа чистое белое полотенце. Гермиона протянула его Драко. Он минуту подумал, а потом взял. Гермиона открыла дверь в ванную и пропустила его. Конечно, Гермиона оказалась права. Когда он открыл холодную воду, она остудила его пыл и боль. А затем добавил горячую воду, сел на кафель и сидел под струей воды минут пятнадцать. Ему нужно все обдумать. Гермиона вошла в его жизнь. Она переживала за него еще тогда. Боролась до конца, пожертвовав отношениями. Странно. Обычно любимого человека ставят на первый план. Что-то она не договаривала, и Джинни явно знала, что. Младшая Уизли так стреляла в него глазами, когда он говорил с Гермионой, что можно было бы подумать, будто и он ей был не безразличен. «Драко, быстро включай обратно холодную воду. Ты спятил. Гермиона Грейнджер ненавидела тебя, даже в нос тебе врезала на третьем курсе, обозвав тараканом. Ты себе придумал. Но все же, почему она выбрала спасти его, а не любимого человека?» Драко вышел к Гермионе в расстёгнутой рубашке. Девушка смущенно опустила глаза, а Драко сел за стол. — Полегчало? — Да. Спасибо. — Драко, а тебе будет удобно учиться в моей комнате? — Гермиона явно заходила издали, он это понял сразу. — Было бы здорово, но я тебе надоем, а к тому же меня рано или поздно поймает Филч или кто-то из преподавателей. — Дай мне конкретный ответ на конкретный вопрос. Я поговорила с Джинни и Невиллом. Ты им точно не будешь мешать, ведь они частенько бывают у меня. — Ты с ними только что говорила? — она кивнула. — Жалеете меня? — О! Я соскучилась по этому тону и выражению лица, — он улыбнулся. — Тебя действительно жалко, но всем дается второй шанс. К тому же ты тот еще хорек, поэтому с тобой весело. — Сейчас я не душа компании. — Значит, тебя нужно привести в чувство. Но я серьезно, Драко, — она присела возле него. — Тебе было бы интересно проводить с нами время, как с друзьями? — Да, — не задумываясь, ответил Драко. — Отлично, значит не зря взяла у Джинни. Ей сейчас она не нужна, — Гермиона положила пустой пергамент на стол. — Что это? — Это вещь Гарри. Называется Картой Мародеров. «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость» — Гермиона коснулась палочкой пергамента и открылась карта школы. Драко взял в руки и прочитал название, которое начало появляться прямо перед ним. — Кто они такие? — Мародеры. Сохатый — Джеймс Поттер, — Драко удивленно посмотрел на Гермиону, — Бродяга — Сириус Блэк, Лунатик — Римус Люпин, а Хвост… — Гермиона тяжело вздохнула. — Питер Петигрю, — догадался Драко, открывая карту. — Они были невероятные волшебники, — признал Драко. — Эта карта Хогвартса и его окрестностей? — На третьем курсе она попала в руки Гарри от близнецов Уизли, а те стащили у Филча, который когда-то конфисковал ее у Мародеров. — Понятно, как Поттер тогда попал в Хогсмид. — Мы с Джинни временно отдаем ее тебе. Только никому о ней не говори. Так ты сможешь приходить к нам незамеченным и уходить. — Я ваш должник. — О да! «Шалость удалась!» — Гермиона коснулась палочкой карты, и она исчезла. — Я в душ, а ты пиши. Драко сиял, Гермиона хотела встать, но он ухватил ее за руку. Девушка удивленно посмотрела на него, и он нежно поцеловал ее пальчики. У Гермионы перехватило дух. Она смутилась, взяла вещи и пошла в душ. «Они приняли меня к себе. Странно, но до чертиков приятно». Он не мог убрать улыбку с лица. Доверить кому-то эту карту означало открыть душу. Драко не предаст доверие Гермионы. Не теперь! Он так задумался, что не заметил, как она вышла в шелковой ночной сорочке синего цвета, которая сверху держалась на бретельках, а внизу едва прикрывала ягодицы. Драко сглотнул и уставился на девушку, которая так задумалась, что забыла о Драко. — Красиво, — решил произнести Драко, расплываясь в улыбке. Гермиона ошарашено посмотрела на него, стоя к нему спиной. Он подмигнул ей бровями, и девушка резко залезла под одеяло. — Забыла, — покраснев, прошептала Гермиона. — Я так и понял. И какие мысли ввели тебя в такой ступор? — А ты, я вижу, доволен увиденным, Хорек? — она изогнула бровь, а Драко только шире улыбнулся. — Наглый Малфой! — Есть такое, — он скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула. — Ну так что? О чем задумалась? — Если честно, о тебе, — он удивился, и улыбнулся еще шире. — Ты поцеловал мою руку в знак благодарности. В суде ты сделал тоже самое. Почему? Ты презирал меня столько лет, боясь даже случайно столкнуться, будто моя магловская кровь пропитает тебя насквозь, — улыбка с лица Драко исчезла, и он подошел к кровати, сев на краешек. — Я считаю, что ты вообще заслуживаешь, чтобы твои руки целовали каждый день, — она удивленно взглянула на него. — Ты невероятная девушка. Ты смелая. Отзывчивая. Красивая. Умная… — Красивая? Ты правда считаешь меня красивой? — Очень красивой, — добавил он. Гермиона улыбнулась и смущенно опустила глаза. Драко взял ее за левую руку, приподнял и снова поцеловал костяшки пальчиков. Девушка сглотнула, а Драко улыбнулся, встал, и взяв свои вещи, ушел. Гермиона не остановила его. Ей самой нужно было переварить услышанное. Драко шел с картой Мародеров и улыбался. «Как же приятно и сладко пахнут ее пальчики. Интересно, а ее губы такие же сладкие?» Когда он пришел в комнату, то не лег спать, а впервые за столько времени, решил написать матери. Когда он достал перо, увидел, что всю дорогу шел с распахнутой рубашкой. Гермиона сводила его с ума. Длинные стройные ножки, небольшая грудь, соски которой торчали из-под сорочки. Это зрелище будет стоять перед глазами еще очень долго. Он так погрузился в свои мысли, что забыл о письме и уснул с улыбкой на лице.