★★★
Следующим утром Курт начинает медленно двигаться, ощущая каждую маленькую нервную клеточку своего проснувшегося тела. Он не открывает глаза, пытаясь как можно дольше пробыть в приятном полусонном состоянии, в котором он находится, только что проснувшись. Курт чувствует, что Блейн лежит рядом с ним — Курт обнимает его руками. Все как обычно. Курт прижимается к спине Блейна. Ему так хорошо. Задница Блейна упирается прямо в член Курта, и Андерсон слепо поворачивается на ощущения. Они оба полностью сонные, и их глаза закрыты. Они медленно и вяло трутся друг от друга. Оба безумно возбуждены в своих пижамных штанах, но это чувство слишком приятно, чтобы оторваться и избавиться от одежды. — Курт, — всхлипывает Блейн чрезвычайно высоким голосом. Глаза Курта распахиваются, и он видит перед собой каштановые волосы и немного маленьких веснушек на лице мужчины. И этот мужчина странно похож на него. Курт осматривает человека в его постели перед тем, как очень быстро отпрыгнуть от него. Его ноги путаются в простынях, и Курт заканчивает падением на пол. Задницей кверху. —– Кто ты, блядь, такой? Где Блейн? Что ты делаешь в моей постели? Какого хрена ты трешься об меня, ты больной извращенец?! — Что...? — Предупреждаю тебя, что я вооружен... вооружен... — Курт бешено ищет взглядом по всей спальне что бы схватить, что-нибудь столь же угрожающее, как и оружие, — моим зонтом! Блейн! Блейн? — кричит Курт, надеясь, привлечь внимание своего бойфренда, где бы он ни был в квартире. — Перестань кричать! О мой... Твою мать. Какого черта произошло?! Почему ты... Кто ты, блядь, такой? — начинает вопить Блейн одновременно вместе с ним. Они оба запыхались к концу своих фраз. Курт застывает с зонтом в руке, а Блейн выглядит полностью испуганным. — Ты выглядишь, как я, ты говоришь, как я, ты спишь в моей кровати, на моем месте. Но я знаю, что ты не я, потому что я это я. Кто ты такой? — огрызается Курт. Еще слишком рано, и они оба могут получить сердечный приступ, потому что, блядь, ни один человек на Земле не может так быстро проснуться. — Ты, конечно, извини, но ты слишком фамильярен для того, кто выглядит, как я, и это не твое место, очевидно, что оно мое. Они смотрят друг другу в глаза несколько секунд, оценивая ситуацию, думая о том, кто же быстрее из них доберется до телефона и вызовет полицию. Также они оба смущены тем фактом, что напротив каждого из них стоит человек, выглядящий, как они сами. — Кажется, я схожу с ума, потому что не могу поверить, что я действительно собираюсь это спросить, но... Курт? — удивляется Блейн, и на его лице застывает мучительно неловкое выражение. — Да! Кто же еще? — раздраженно отвечает Курт, усиливая хватку на зонтике и поднимая его вверх. — О, о...У нас нет выбора. О, боже мой, Блейн? — Да, это я. Так что можешь положить свой двухтысячнодолларовый зонт на пол, — Курт смотрит на вещь в своих руках и медленно кладет зонт на половицы. — Хм... детка, возможно, ты захочешь посмотреть на себя, потому что... — Ты выглядишь, как я, — выпаливает Блейн не в силах сдержать себя. — У тебя мои волосы, мое лицо, мое тело и мои пижамные штаны! Курт, ты это я! — Мы... о, да ладно? Представляешь, а еще у меня есть твой голос! — с сарказмом поддерживает Курт, закатывая глаза на очевидность только что полученной информации. — Что ж, ты выглядишь слишком ужасно. Я милашка. Блейн смотрит на своего любимого, прежде чем взять его за руку и пугающе медленно подвести его к ближайшему зеркалу. — О боже мой! — вскрикивает Курт в ужасе, прикрывая рот рукой от шока. Они смотрят на отражение несколько секунд, которые перетекают в минуты. Никто из ничего не говорит, они стоят молча, бледные, как поганки. — Я думаю, что можно с уверенностью сказать, что мы поменялись телами или что-то в этом роде, — отвечает Блейн кристально чистым высоким голосом. — Я просто не могу поверить. Какая-то хреновая версия "Чумовой пятницы"! Предупреждаю тебя, я не буду бегать, чтобы что-то изменить. Я не хочу, чтобы у меня появились синяки, то есть у тебя... нет, у меня... Этот обмен так все запутывает, — вздыхает Курт, падая на кровать. — И вообще, мы слишком спокойны в этой ситуации. — Что ж, мне нравится быть в твоем теле, — Блейн осматривает тело Курта, — а нет, уже в своем, — проводит рукой по груди и, добравшись до пояса, запускает ее внутрь пижамных штанов. — Мне действительно нравится быть в твоем теле. — Прекрати пялиться! — Курт игриво проводит рукой Блейна по своему новому телу, туда же куда и он, и сталкивается взглядом с его глазами. — Это странно, очень странно. Я не уверен, что смогу серьезно разговаривать, пока смотрю сам на себя. — Хочешь, чтобы я нарисовал треугольные брови на твоем лице? — Только попробуй, Андерсон! Ты никуда не пойдешь с фломастером на моем лице! — Да понял я. Никакого фломастера на твоем лице. Жаль, готов поспорить, ты бы прекрасно выглядел с ним. Что предлагаешь теперь делать? — Делать что? — Эм... с этим обменом телами? Ты же знаешь, что это может стать проблемой в какой-то момент, — Блейн обнимает своего парня руками и целует в лоб, не вставая на цыпочки. — Может, мы вчера съели что-то не то, и у нас теперь галлюцинации? Или мы вообще спим? Или это просто шутка? — Хорошо, Курт. Успокойся. Я напуган случившимся, но мы должны найти выход из этой ситуации сегодня же и было бы не плохо обсудить все вечером. — Да, хорошо. У меня сегодня важная встреча и... — Курт, я иду на твою работу, а ты идешь на мою. — Нет, у меня другое мнение на этот счет. Блейн смотрит на своего бойфренда, переводя дыхание, мысленно подготавливая себя к тому, что и так знал, — спора не миновать. — Курт, посмотри, я выгляжу, как ты, а ты выглядишь, как я. Как ты думаешь, что может случиться, если ты придешь к себе в офис, и как это воспримут люди. Никто тебя даже слушать не будет, — лицо Блейна смотрит в зеркало, но выражение на нем выглядит, как у Курта. — Ты не пойдешь за меня на работу, и ты определенно не будешь сегодня делать мою работу, — говорит Курт, скрещивая руки у себя на груди. — Ладно, можно позвонить, сказать, что ты заболел? — Нет, у меня сроки поджимают, я должен отсортировать фотографии с сегодняшней фотосессии. — Что ж, как я и полагал, я пойду к тебе в офис, а ты — на мое рабочее место, — Блейн разводит руками в стороны, будто ему в голову пришла гениальная идея. — Этого не произойдет, я не согласен! — Курт. — Блейн. Они смотрят друг на друга, неловко морщась. — У нас нет выбора. Я должен пойти в школу, а ты — отсортировать свои фотографии. Я немножко понимаю в моде, там не может быть все настолько сложно для меня, я справлюсь, — настаивает Блейн, как будто это то же самое, что и отрезать кусок пирога. — Не настолько сложно? Интересно, чем, ты, блядь, думаешь, я весь день занимаюсь? Тем, что придет мне в голову и всякой другой фигней? Я просто не могу поверить, Блейн! Но знаешь, что? Хорошо. Иди на мою работу, попытайся выжить хотя бы за одно утро, а я пойду к тебе на работу. Твои жевуны покажутся тебе ангелами по сравнению с моей работой. Встретимся в обед. — Возле двух фургонов. Да, я знаю. Иногда мне кажется, что я женат на парне, который продает нам рогалики. С этими словами Блейн разворачивается и уходит прямиком в ванную. Андерсон быстро избавляется от пижамы Курта и шагает под горячие струи. Несмотря на их вечные споры, Блейн может спокойно рассматривать тело своего парня. Как накачаны его руки, насколько изящны его длинные красивые ноги; как хорошо чувствовать его кожу под кончиками пальцев. Блейн бездумно проводит рукой по груди Курта — теперь его груди — и пытается впитывать каждой клеточкой, насколько ему хорошо, проводя снова и снова. Его пальцы находят соски, и легкий стон срывается с его губ. Блейн смотрит вниз, как его — Курта — член становится твердым и решает, что делать дальше. Он знает это тело лучше собственного, знает, как Курт любит, чтобы к нему прикасались и целовали, как быстро сбить его дыхание в любую секунду. Так Блейн начинает мучить себя, сначала медленно, отчего задыхается от ощущений. Блейн наблюдает, как длинные и элегантные пальцы Курта двигаются на члене. Это, за неимением лучшего слова, странно. Блейн пытается прикрыть глаза и сфокусироваться на самом Курте, на его теле... Но это тело и так здесь. Он пытается думать о любимом, пока мастурбирует, учитывая, что его тело сейчас принадлежит ему... Блейн стонет от того, как взрывается его мозг, и отпускает член. — Это странно, — бормочет он себе под нос и старается затолкнуть произошедшее в дальний угол своего сознания. Он хватает полотенце и оборачивает его вокруг своих бедер, прежде чем войти в спальню. Курт собирает по кусочкам свой наряд и смотрит на себя в зеркале. Блейн приподнимает брови, когда видит, во что сейчас одет его бойфренд. Будто он выбрал самое дорогое и элегантное, что смог найти в шкафу Блейна, но все еще пытался сделать его повседневным. — Ты же не пойдешь в этом на работу? — Почему бы и нет? — Курт не смотрит на Блейна, вместо этого детально изучая свой выбор в зеркале. Вердикт — выглядит идеально. — Потому что я работаю с детьми, и они могут испачкать одежду, потому что, как правило, могут схватить меня за плечи? — Вместе с моим телом ты, должно быть, украл мою способность к сарказму? А ты что думал, я надену? — Что-то попроще. Сегодня день рисования, — Курт смотрит на своего любимого и видит ужас на его лице. — Рисования? — Да. Мы вчера слепили монстров, а сегодня будем их рисовать. То есть я хотел сказать, ты будешь рисовать вместе с ними. Курт закатывает глаза, что-то бормоча себе под нос, а затем разворачивается к комоду Блейна. Сам же Андерсон подходит к нему и открывает ящик, чтобы найти что-то подходящее по цвету, сезону и ткани.★★★
Блейн осторожно берет рубашку серого цвета с оттенком Хенли, которую он так любит видеть на Курте, и переходит к жилету и штанам. Как только его выбор сделан, он отдает все Курту. — Я скажу только один раз: Я так не думаю, милый. Ты никуда не пойдешь в этом, — говорит Курт, одетый уже куда обыденнее, чем было до этого, но все равно слишком расфуфырено для учителя. — А я не пойду на работу вот в этом, — Курт роется в шкафу, берет идеальный прикид и дает его Блейну, который пытается застегнуть все пуговицы и застежки, замотавшись в бесчисленные слои. Курт рассматривает его одежду и одобрительно кивает, довольный своим выбором. — Хорошо, теперь несколько предупреждений. Моя работа похожа на джунгли. Ты не можешь быть милым со всеми, это война. Сейчас я не жду от тебя никаких действий, я просто хочу, чтобы ты не принимал решения, ничего не подписывал и тихо сидел в кабинете, холодный, как лед. Это было бы идеально. Курт подходит ближе к своему парню и целует, едва коснувшись его губ, стоя на цыпочках. Осознав свой нынешний рост, Курт в неверии качает головой и уходит на работу. Курт смотрит на часы. Это странно, потому что он никогда не носит часов, но в аксессуарах Блейн бескомпромиссен. Еще рано, слишком рано для школы. У Хаммела остается время, чтобы зайти в кофейню и заработать испуганный взгляд баристы, пока он заказывает то, что любит сам, а не то, что обычно заказывает Блейн. Он и так живет в этом теле и уж точно не собирается менять свои кофейные предпочтения. Курт решает пройтись до следующей станции метро. На улице все еще прохладно, но он наслаждается прогулкой, да и Блейн недавно отложил свои занятия спортом, так что эта небольшая нагрузка должна хорошо повлиять на его тело. Курт гуляет и разглядывает все вокруг, смотрит в окна магазинов и видит перед собой студию солярия, и в его голове появляется идея. Это плохо, он знает, но идет внутрь, не обращая внимания на свои мысли. Блейну идет загар. Курт знает, Блейн знает, да весь мир знает это. Но Блейн никогда не загорает, и так как Курт отвечает за его тело, он может немного облагородить цвет его кожи. Курт смотрит на отражение в стекле и задорно улыбается глазам Блейна. Он открывает дверь в студию солярия и быстро идет к кабинке. Когда он выходит из солярия через пятнадцать минут после нанесения спрея, он выглядит так, будто провел свои выходные на Каррибах. Тело Блейна выглядит великолепно. Еще Курт решил испытать удачу и сделать эпиляцию воском. Не все тело, конечно же, только его южную часть, а именно — лобковые волосы. Курт всегда удивлялся, как Блейн будет выглядеть, если Хаммел сделает ему минет. Курт понятия не имеет, как он дошел до всего этого, но теперь признает, что Блейн выглядит очень аппетитным. Когда Курт открывает класс, придя на полчаса позже, все дети сидят мирно на своих стульях, негромко покрикивают, некоторые из них рисуют, а другие играют. "Я смогу справиться с этим" — думает Курт про себя.★★★
Когда Блейн входит внутрь огромного здания, где находится офис редакции журнала, он чувствует себя очень, очень маленьким. Что ж, он привык к этому чувству, но сейчас он ощущает себя вообще ничтожным. Люди приходят и проходят дальше вглубь здания, пропикивают свои бейджи на турникетах и знают, куда идти. Блейн навещал Курта как-то раз, когда еще было время делать друг другу сюрпризы, так что он знает, где находится офис Курта, и он знает несколько людей, с которыми он работает. Правда, лучше от этого ему не становится. В тот момент, когда двери лифта раскрываются на нужном этаже, Блейн внезапно чувствует клаустрофобию в этом море мужчин и женщин, бросающихся на него и задающих ему кучу вопросов, которых он не понимает. Они просят его подписать бумаги, которые он даже не читал, и ждут от него чего-то, будто он где-то побывал и поговорил Бог знает с кем. — Мистер Хаммел, нам нужно ваше мнение о статье, не могли вы прочитать ее и одобрить. — Мистер Хаммел, какой цвет использовать для сумки? — Мистер Хаммел, документы для сегодняшней съемки. Распишитесь здесь. — Розовый или голубой? Блейн мчится мимо них прямиком в офис к Курту. Он закрывает за собой дверь, прижимаясь к ней спиной, и пытается перевести дыхание. Это была ошибка, большая-большая, просто огромная ошибка. Он не сможет, потому что он никогда не выполнял работу Курта. Даже дети в классе не были настолько нуждающимися в нем. Это невероятно пугает. — Мистер Хаммел, Энни Лейбовиц на третьей линии, — слышит Блейн от кого-то, кто, должно быть, является секретарем Курта. Блейн знает имя этого фотографа, конечно же, и он знает, что Курт бегал за ней целый месяц. Он должен ответить. К сожалению, на телефоне нет живого места от количества кнопок, но Блейн наугад нажимает на одну из них и прикладывает трубку к уху. — Здравствуйте, мистер Хаммел. Я звоню по поводу сегодняшней фотосессии. Я думаю, что вместо чего-то элегантного и скучного, мы должны сделать что-то новое... эксцентричное! Мы же не хотим быть как все, и я подумала, может... — Блейн задумывается на минуту. Курт просил его не принимать никаких решений. Но это же Энни Лейбовиц, и это сегодняшняя фотосессия. Решение нужно принять либо сейчас, либо никогда, и у него действительно нет времени, чтобы позвонить своему любимому и посоветоваться. — Хорошо. Я доверяю вам. Сделайте что-то новое. Неплохо. Женщина на другом конце провода молчит, и на секунду Блейн паникует, что сказал, что-то неправильно. – Что ж, у каждого о вас ужасное мнение. А вы, оказывается, можете передумать и быть спонтанным. Я обсужу детали с вашим ассистентом. Увидимся днем. Блейн выпучивает глаза и жмет на какую-то кнопку, прежде чем положить трубку. Он сидит, уставший на своем стуле, и вздыхает, тяжелое чувство возникает в его животе. Может быть, что-то новое звучит не так хорошо, как ему показалось?★★★
Блейн опаздывает на обед к Курту. В тот момент, когда он выходит из кабинета, та же самая куча людей вмиг бросается к нему, и, к сожалению, у них у всех есть, что спросить у него. Блейн не смог от них отделаться, и поэтому он подписал все бумаги и выбрал ткани и моделей за двадцать минут перед тем, как покинуть здание. Эти люди сумасшедшие. Почему они все спрашивают у него и не могут сами ничего решить? Блейн качает своей головой и идет как можно быстрее, чтобы встретиться с Куртом у их любимого фургончика. Целую минуту Блейн смотрит на свое тело, мгновенно остановившись, заставив тем самым людей, шедших за ним, врезаться в его застывшую спину. Блейн знает свое тело. Хорошо, свое бывшее тело. Он определенно так не выглядит. Он же не может быть почти... оранжевым? — Ты опоздал, — замечает Курт, передавая рогалик Блейну и откусывая от своего. — Что ты сделал с моим телом? — спрашивает Блейн, разинув рот. Он практически справился с желанием содрать с себя кожу. — Твоим телом? Ах, да, я ходил в солярий! — сияя, отвечает Курт и демонстрирует свои ладони и бицепсы. — Я похож на апельсин, Курт. — Нет, твоя кожа выглядит здоровой. Так как повлиять на тебя по-другому не получалось, я немного подтолкнул тебя в нужном направлении. Блейн не может перестать глазеть на своего парня с открытым ртом. Также Блейн чувствует, как с каждой секундой становится все злее и злее. Курт спокойно ест свой рогалик и даже не понимает, что он не имел права делать что-то с телом, которое ему не принадлежит, особенно когда с кем-то поменялся телами. Это очень невежливо. Ты не можешь просто взять и что-то поменять, даже если проснулся в этом теле. — Чтоб ты знал, я еще и эпиляцию сделал, — добавляет Курт, в перерывах между откусываниями от рогалика, заставляя своего парня злиться еще сильнее. Блейн практически дымится от гнева и пытается себя успокоить. Они все еще должны поговорить о том, что между ними происходит, и о том, что ничего не налаживается, раз они постоянно ссорятся друг с другом. Но Блейн просто так это не простит. Курт сделал все то, что хотел. Фактически, совершив такое с телом Блейна, Курт дал разрешение Андерсону делать все, что ему захочется с телом Курта. И Блейн знает, что хочет сделать, потому что он всегда мечтал заполучить тело Курта. Это будет отличная расплата. — Ладно, какая разница, — бормочет Блейн, а затем добавляет более серьезно: — Мы должны поговорить о том, что с нами произошло. Курт вытирает свой рот и выглядит озадаченным на несколько секунд. — Я думал об этом. Есть только одно логичное объяснение — мы заколдованы, на нас кто-то наложил заклятие, используя какую-то магию или еще что-то. Я не знаю, почему, но я уверен, что это так. — Хорошо, предположим, что это заклинание. Зачем кому-то накладывать его на нас? — Потому что нам не нравится, что ты преподаешь детям? — Ха-ха. Очень смешно, Курт. Помни, что ты сейчас самый мелкий здесь. Не дави на меня. — Я не мелкий! Но не в этом суть. Я не знаю, что мы сделали. Мы должно быть кого-то ужасно разолили! — Как насчет твоего босса, ты всегда говорил мне, что она ведьма? — спрашивает Блейн с надеждой во взгляде, что он нашел решение для этой запутанной головоломки. — Блейн, милый, это я фигурально. Она не настоящая ведьма. Ведьм вообще не существует. Так что это точно не мой босс. Может, кто-то из твоих детей? У них все такое маленькое, совсем как у чего-то зловещего. — Не говори о них так. Они милые маленькие кексики, они хорошие. — Тогда твой босс? — Точно нет. Может, кто-то из твоих коллег? Та девушка с рыжими волосами? — Она стерва, но слишком глупа. Она не смогла бы провернуть что-то такое. — Кто-то из наших друзей? — Блейн, они же наши друзья, глупый. — И что? Кто знает, Джефф мог бы сделать что-нибудь такое. Не сомневаюсь, что для него это была бы шутка года. — Я не уверен, что Джефф обладает магическими способностями. Они оба замолчали и задумались, доедая свои рогалики. Они стоят прямо перед фургончиком с едой, как и вчера, кушают то же самое; хоть они и поменялись телами, им по-прежнему скучно, как и всегда. Стоп. — О боже мой, Курт. Тот старик вчера с мексиканской едой. Он кричал на нас что-то на испанском, и сказал, что буррито волшебный, а еще пытался кинуть его в нас. Я уверен, это он. — Он старый и, скорее всего, просто чокнутый. — Возможно, но это лучшее предположение из всех, — Курт смотрит на Блейна. Бегать за фургончиком с мексиканской едой не входило в его планы, ни сейчас, да и никогда вообще. Но, по-видимому, у него нет выбора. Так же сильно, как он любит тело своего парня, он хочет наслаждаться его видом, а не находиться внутри вместо него. — Хорошо, давай найдем его. — О нет, я найду его, а ты... — Блейн тычет ему в грудь пальцем, — пойдешь на родительское собрание сегодня вечером. Я позабочусь о твоей фотосессии, потому что я действительно могу с ней справиться. Я позвоню тебе, если что-нибудь случится. — Что ты имеешь в виду, что позаботишься о моей фотосессии? Я должен присутствовать на ней, я должен давать указания и правильно выбрать моделей, а еще одеть их идеально... — Правильно. Этим я и займусь. На это нужно не так уж и много времени, и после работы мы встретимся возле фургончика. Курт кивает, обдумывая то, что он должен сделать сегодня, и с ужасом понимая, что теперь все зависит от Блейна. — О, черт, мы обещали встретиться вечером с ребятами, — говорит Курт, и Блейн роняет свою голову на руку при упоминании о вечере. — Мы не можем пойти в таком виде, они сразу поймут, что что-то не так. Надо что-то придумать, — в ужасе отвечает Блейн, представляя, что ему придется провести вечер с Куртом, пытаясь вести себя как он. — Нет, мы не можем пропустить. Ник и Джефф собираются поделиться чем-то важным сегодня, и мы должны присутствовать. — Хорошо, тогда работа, мексиканский колдун вуду, а потом друзья? — Похоже, что так. Блейн наклоняется, чтобы оставить поцелуй на губах Курта. Хорошо, на самом деле он целует самого себя, так как его парень находится в его теле. — Это очень неловко, — бормочет Блейн, прежде чем они расходятся, каждый по своим делам. Но сначала Блейн должен кое-куда сходить. Он не забыл, что сейчас его тело выглядит как огромная ожившая морковка и что оно полностью проэпилированно. Блейн оглядывается несколько раз, он точно знает, куда ему нужно идти. Хорошо, что это не так уж и далеко. Когда, наконец, он доходит до нужного места, то толкает дверь и входит внутрь. — Здравствуйте, я хочу проколоть сосок. Да, Блейн действительно собирается сделать пирсинг, и ничто не может его сейчас остановить. Это сука, месть, любимый.★★★
День рисования, именуемый днем смерти Курта. Так точнее. Эти детки не ангелочки, и они определенно не сладкие и не милые. Они чистое зло. Они создания Сатаны, посланные, чтобы за что-то наказать Курта. Все начиналось очень даже хорошо — дети должны были нарисовать те страшные штуки, что слепили вчера. К сожалению, один ребенок решил, что будет очень весело немного заляпать лицо друга ярко-красной краской. Не стоит даже говорить, что ребенок ответил ему бомбой из зеленой краски. С этого момента начался ад. Курт не смог успокоить детей, а уж тем более — остановить их. Они совершенно не обращают на него внимания, кидаясь друг в друга красками. Поэтому Курт прячется за доской, пока дети играют, разрисовывая друг друга своими полными цветного безобразия маленькими ручками, используя их вместо кисточек, которыми они рисовали свои картинки. Курт не собирается выходить. Они все равно не убьют друг друга; просто повеселятся в этом хаосе, и определенно, Курт не собирается испортить свою одежду. Хорошо, одежду Блейна, но сейчас не имеет значения, чью именно. Эти дети — зло, и Курт уже думает умереть за доской, потому что они вовсю увлеклись этой красочной войной. Одна из коллег Блейна проходит мимо класса и видит, как Курт прячется. Ей с трудом удается побороть свой смех. Все же она открывает дверь и встает посреди класса, упершись кулачками в бока. — Класс, тишина! — громко говорит она, ее голос звучит твердо и непоколебимо. Все дети разом замолкают и опускают свои измазанные в красках руки. — А сейчас идите и вымойте свои руки водой. Курт выходит из-за доски и старается помочь детям, убедившись, что все-таки стоит держаться подальше от тех, у кого краска все еще осталась на руках. После того, как они отмылись, оба учителя отправляют их на улицу играть с другими детьми, оставив их под контролем своих коллег. — Я думала, что ты уже лучше справляешься со своим классом. Что сегодня случилось? Курт немного хмурится от ее вопроса: — Уже лучше? — Да, Блейн, мы говорили об этом месяц назад. Нет ничего страшного в том, что ты поначалу не мог контролировать своих детей. Тебе нужно было время. Перестань так сильно беспокоиться, ты хороший учитель, и ты любишь детей. Тебе просто нужно больше уверенности. — Я... Я хорошо справляюсь со своим классом. Женщина кладет руки Курту на плечи и по-матерински ему улыбается. — Блейн, мы с тобой работаем вместе несколько месяцев, и я думаю, что немного тебя уже узнала. Если тебе нужна помощь, то просто попроси. Я не буду судить тебя, и ты знаешь это. Я также думаю, что тебе нужно поговорить об этом со своим парнем. Всегда хорошо знать чужое мнение, — Курт собирается что-то сказать, но женщина останавливает его. — И я знаю, что ты собираешься мне сказать, что Курт слишком занят для таких мелочей, как глупая учительская работа. Но если он тебя любит, то ему будет важно узнать, если у тебя возникнут какие-то трудности на работе. Женщина оборачивается, глядя на свой класс, и возвращает взгляд к Курту, лицо которого выглядит очень грустным, как будто ему больно. — Я должна вернуться в свой класс. Но ты поговори со своим парнем и попроси его помочь тебе с этим. Хорошо? — Хорошо. Их разговор прекращается, и женщина бежит к себе в кабинет. Курт стоит посреди коридора, еще более растерянный, чем был ранее. Он не знает, кто эта женщина, но очевидно, что она хорошо его знает. Ну, не его, а Блейна, но Блейн сейчас Курт, возлюбленный Блейна. Откуда у Андерсона впечатление, что Курт не может с ним поговорить? Хотя, может быть, это правда? Курт не может вспомнить, когда они последний раз сидели и болтали о том, как прошел их день, да, вообще, чтобы говорили о каких-то мелочах. Курт даже не может вспомнить ни одного имени людей, с которыми работает Блейн. Курт уверен, что и не сможет, но почему Блейн разговаривал с этой женщиной о нем? Почему Курт не знает ее? Но самое важное, почему Курт понятия не имел о том, что у Блейна есть проблемы с его классом? Курт пытается собраться с мыслями; он должен встретиться со своим классом лицом к лицу. Он работает в индустрии моды, с такой закалкой он точно сможет это сделать.★★★
Сосок Блейна безумно болит. Очень-очень сильно болит. Даже учитывая, что это тело Курта, Блейн все равно отчетливо чувствует боль. И это ужасно больно. Но зато Блейн отомстил. Курт сойдет с ума, но вот она расплата за то, что превратил Блейна в морковку. Блейн приходит в офис, где до этого секретарь Курта оставил ему сообщение на почте. Фотограф решил изменить место съемки, и теперь Блейн прогуливается посреди доков, вонючей рыбы и моряков. Настоящих моряков. Он уже почти на месте и только сейчас задумывается о том, что в этот раз он действительно сильно облажался. Блейн считает, что эксцентричность — это хорошо. Но журнал Курта попахивает снобизмом, и Блейн уже не так уверен, что эксцентричность — хорошая идея. Особенно когда у моделей... волосы... эм, синие. И розовые, и фиолетовые. — О, Курт. Шикарно. Иди сюда. Нам нужно твое мнение о первой части съемок. Блейна тянет миниатюрная девушка, которая с утра заставляла его выбирать моделей. — Мы уже закончили с леопардом, а теперь собираемся сделать еще с зеброй. Что ты думаешь об этом? Глаза Блейна распахиваются в ужасе. Курт расстанется с ним, потому что эти фотографии просто ужасны. Как могла уже запланированная фотосессия превратиться в безобразие всего за одно утро? Он даже ничего толком не решал. Блейн чувствует себя ужасно беспомощным, фотосессия продолжается, а у него нет ни одной идеи, как остановить эту катастрофу. — Нет, все не так, — выдыхает Блейн. Женщина дергается и громко фыркает. — Что? — Я сказал, что все не так. Мы не можем напечатать их, потому что они просто не для нашего журнала, — к концу его фраза превращается в вопрос, и Блейн немного рад, что, по крайней мере, смог подобрать слова, чтобы объяснить, что фотосессия ни на что не годится. — Курт? Что мы сделаем с моряками? Ты хочешь их полностью обнаженными или надеть на них шляпы? — к нему подбегает другая девушка, с папкой в руке и звонящим телефоном в другой. Обнаженными? — Когда я на такое согласился? — спрашивает Блейн, неуверенный в том, что все зависит от него прямо сейчас. — Этим утром ты подписал здесь, смотри. А теперь, пожалуйста, прими решение, Курт, — девушка стоит перед ним, глядя на него таким бешеным взглядом, чтобы он быстрее принимал решение. — Мистер Хаммел! Не могли бы Вы, пожалуйста, пойти и проверить тигра? Он не выходит на лодку с моделью, — парень, вероятно, стажер, спрашивает, задыхаясь так, будто пробежал целый марафон. — Я... — Блейн понятия не имеет что ответить на это. Это какое-то ужасное безумие, и ничего уже не исправить. Он даже не уверен, что вообще возможно что-либо исправить. Это должна была быть милая фотосессия, спокойная и элегантная, а сейчас в ней обнаженные моряки, разноцветные волосы и тигр в лодке. Блейн не может представить, что бы сделал Курт в такой ситуации. Все смотрят на Блейна, и он понимает, что, должно быть, Курт постоянно имеет дело с этим, весь день, каждый день. Курт постоянно находится под давлением, потому что все ждут, что он быстро примет решение, которое может повлиять на будущее всего журнала. Он всегда должен знать, что делать. Блейн делает глубокий вдох и пытается добавить своему голосу немного авторитетности. Он должен как-нибудь исправить это безумие.★★★
Спустя час Курт сидит в чистом классе и ждет, пока подойдут все родители, чтобы ответить на их вопросы о их же детях. Это не должно занять много времени, Курт знает, что Блейн проводил такие встречи с родителями ранее, но никогда не рассказывал о них. Но опять же, после небольшого приключения днем, Курт понимает, Блейн молчал из-за того, что думал, что Курту попросту будет неинтересно. — Мистер Андерсон, здравствуйте. Я Пол, а это моя жена Анжела. Мы родители Амелии. В голове Курта мелькают картинки, и он широко улыбается паре, протягивая свою руку, пытаясь быстро сообразить. Кто из этих сатанинских отпрысков Амелия? — О, да. Амелия. Присаживайтесь, пожалуйста. Эм, она очень... милая, — начинает Курт, в конце концов, родители не хотят слышать, насколько их дети ужасны, а Курт к тому же не может вспомнить, кто такая Амелия, поэтому ему приходится импровизировать. — Я думала, что у нее есть проблемы с другими детьми? — спрашивает мать, взяв мужа за руку. — О, верно. Эм... У нее все налаживается. Налаживается и налаживается. Она больше ни с кем не дерется. — Она единственная, кого постоянно запугивают, мистер Андерсон. Мы говорили об этом в прошлом месяце. Курт слегка вздрагивает, вспоминая. Амелия: маленькая девочка, светлые волосы, очень хорошенькая, но также стеснительная и не такая уж и тихая. — Точно. Я... — Дело ведь не только в этом? Что мы можем сделать? Она такая маленькая и тихая, — продолжает мать с усталостью в голосе. — Я не собираюсь пускать это на самотек. Я обещаю, что она будет в безопасности в моем классе. Я знаю, что ее запугивают, но этого больше не произойдет. Курт заканчивает эту беседу без проколов и наблюдает за другими родителями. Он понятия не имеет, кто кому принадлежит, где чей ребенок, где чьи родители. Он также узнает, что большинство родителей любит говорить о своих детях часами, и когда двое разведенных родителей входят в комнату, они ругаются, споря о том, кто как воспитывает ребенка. Но если честно, Курт перестал слушать еще три родительских пары назад. — ... но самое худшее, это то, как вы преподаете своим детям. Мой сын ничего не знает о правилах приличия и деградирует благодаря вам, — заканчивает женщина. И Курт просто больше не может терпеть. Никто не имеет права так разговаривать с его бойфрендом. — Вам лучше остановиться. Здесь не только моя... Я хороший учитель, я знаю свою работу. Да, я еще молод, и да, это первая моя работа учителем. Но я знаю то, что я делаю, хорошо для детей. Я внимателен и очень заботлив. У меня есть чувство юмора, и я предан тому, что делаю. Я не указатель, и мой класс предназначен для того, чтобы пробуждать детей, чтобы они тянулись к знаниям, а не слепо вести их. Если мои уроки не достаточно хороши для вас, я понимаю. Но тогда я должен попросить вас перевестись в другой класс. Женщина краснеет от гнева и быстро уходит из кабинета, обиженная и что-то ворчащая. Курт счастлив, что рабочий день наконец-таки закончен. Он никогда не думал, что учитель так много работает. Курт знает, что иногда дети могут требовать очень многого, но он никогда не знал, как ведут себя родители. Они еще хуже и грубее. Курт наконец понял, как непроста работа Блейна, как он всегда думал. Она тяжелая, и не каждый смог ее выдержать.★★★
Блейн ждет его возле школы, если Курту не изменяет память, то это первый раз за этот месяц, когда они просто случайно встретились. Курт так рад видеть Блейна здесь. — Привет, незнакомец. Хороший день? — спрашивает Блейн, пока Курт целует его. Это все еще неловко; Курт целует свое тело, и это слишком странно ощущать собственные губы, но он все же считает, что целует Блейна. — Было удивительно сложно. А у тебя? Блейн смотрит вниз на него и обнимает Курта за талию, немного хмурясь. — Просто невозможно. Они больше ничего не говорят об этом, они оба знают, что могут обсудить это позже. Курт оборачивается и обнимает Блейна, мягко прижимая к себе. Сегодняшний день был просто кошмаром, и он еще даже не закончился. Хорошо, что он сейчас ниже ростом, он любит обнимать Блейна, любит, когда тот обхватывает его за талию, ведь это именно то, что им нужно. — Ай, — бормочет Блейн, когда Курт сжимает его грудь в объятии. — С тобой все в порядке? — спрашивает Курт, беспокоясь, что сделал что-то не так. — Все хорошо. Грудь немного болит. Ничего серьезного. Курт знает, что с его грудью еще вчера все было в порядке. Хорошо, с грудью Блейна. У него никогда не было с этим проблем. — Грудь? — Да? — Хорошо, в чем дело? Кто-то сделал тебе больно или... — Я сделал пирсинг, и рубашка немного причиняет мне боль, — как можно быстрее признается Блейн и затихает. Курт моргает несколько секунд. Его парень сделал себе пирсинг, и он может только представить, где рубашка причиняет ему боль. Взгляд Курта встречается с глазами Блейна, и он легко бьет его по плечу. – Ты сделал пирсинг на моем теле? Ты проделал дыру в моем теле? Ты с ума сошел? Какого черта? — Курт, — ноет Блейн, но очевидно, что Хаммел еще не закончил. — Я даже не люблю пирсинг, и я не уверен, что могу справиться с этим! Ради Бога, ты же боишься игл! Зачем ты это сделал? Ты знаешь, что это может привести к инфекции, а состояние может быстро ухудшиться. Буквально на глазах! Ты хочешь, чтобы я умер? Блейн округляет глаза на слова Курта и хватает его за руки. — Я не хочу твоей смерти, детка, это просто расплата. Ты сделал меня похожим на морковь и проэпилировал мое тело, а я сделал тебе пирсинг. — Но то, что я сделал, не навсегда. — То, что я сделал, очень сексуально, —Блейн мурлычет эти слова прямо в ушко Курта. Курт вздрагивает, когда слышит дыхание Блейна возле уха. Он же ведь не может возбудиться от звука собственного голоса?★★★
Они быстро оказываются у фургончика, который Блейн искал весь день, беспокоясь о том безумии, что натворил, и пытаясь исправить все так, чтобы фотосессия была достаточно хороша для журнала. Фургончик с едой стоит на месте, прямо на углу улицы. Все такой же уродливый и грязный, с той же громко ревущей мексиканской музыкой, все с тем же запахом плохой энчилады. Курт как можно быстрее шагает в его сторону, пытаясь найти того мужчину, что перевернул его жизнь с ног на голову. — Ты! — кричит Курт, яростно тыча пальцем в сторону того самого подростка, так же сидящего за кассовым аппаратом, как и вчера. — Где тот мужик, кидающийся буррито в людей в свободное время? У меня есть кое-что, что я хочу ему сказать. Подросток сморит на него широко раскрытыми глазами. — No comprendo. (Не понимаю). — Хорошо, no comprendo мою задницу! Он бросил это странное буррито в меня и моего парня, и все... все перевернулось с ног на голову. Где он? — гневно продолжает Курт. Блейн не может сдержать легкой улыбки, наблюдая за своим парнем. Реально забавно видеть все эмоции и мимику Курта на своем собственном лице. К сожалению, он не может позволить своему парню нападать на бедных подростков. — Курт, — нежно говорит Блейн, перед тем как обратиться к пареньку. — Слушай, мы просто хотим поговорить с тем стариком, который был здесь вчера. Эм... un hombre? Anciano? (Человек? Старый?), – пытается Блейн, но он никогда не учил испанский, и надеется, что это сработает. — О, Боже. Неужели опять, — шипит мальчишка, открывая дверь и крича что-то на испанском. — Si? (Да?) – появляется старик, и Блейн не уверен, что сможет сдержать Курта, чтобы тот не ударил его. – Oh, tortolitos! (О, влюбленные!) Голодные? Si? – спрашивает он с большой улыбкой и надеждой в глазах. — Нет, — вставляет Курт ледяным тоном. — Я не голоден. Ты знаешь, что я был немного ошарашен этим утром, когда проснулся в не своем теле! – Курт акцентирует внимание на последних словах и сжимает кулаки, глядя на мужчин. — О, — парень закатывает глаза на его слова, явно привыкший к таким махинациям старика. — Дед, ну только не снова! — Bien, si. Porque these two fighting pero loves, mucho mucho love (Ну, да. Это для этих двоих влюбленных. Им нужно больше любви), – пытается объяснить старик подростку, запутывая при этом Курта и Блейна. — О боже. Хорошо... Эм... Мне очень жаль, у моего деда есть дурная привычка — совать нос в дела каждого. В этот раз это произошло с вами, мне очень жаль, — объясняет паренек. Блейн уверен, что Курт готов взорваться в любую секунду. Удивительно, но в его голосе нет больше ноток гнева. — Что нам теперь делать? Как это исправить? — Я не уверен, но мой дед всегда говорит, что любовь – это ключ, чаще всего люди находят в этих словах решение, — пожимает плечами подросток, отступая на шаг, потому что знает, что должно дальше произойти. Всегда происходит одно и то же. — Чаще всего? Ты шутишь? А что с остальными происходит? Я люблю своего парня всем сердцем. Он один из самых важных людей в моей жизни. Не проходит ни дня, чтобы я не благодарил его, что он есть у меня. Я сейчас немного расстроен твоим ответом, потому что эти слова ничего не решают! — эмоции Курта скачут, как на американских горках, в одну секунду он спокоен, а в другую — перегибает палку. — Любовь – это ключ, все, что я могу вам сказать, — повторяет парень. — А сейчас прошу прощения, у меня клиент. Парень возвращается в фургончик, оставив двух парней со своим старым дедом, который нарочно улыбается, почти хихикая. — Так что? Голодные? Si? Курт фыркает и хватает руку Блейна, ведя его в сторону ближайшей станции метро. Здесь все равно больше ничего не сможет им помочь. Любовь – это ключ. Чушь! Этот мексиканец просто самозванец. Курт хочет лечь в постель и забыть о сегодняшнем дне. Курт поворачивает в сторону дома и мягко подталкивает Блейна туда же. — Мы должны поехать к друзьям, ты помнишь? Курт громко вздыхает и запрокидывает голову. — Я хочу домой. Мы можем сказать им, что плохо себя чувствуем? — Курт, Ник и Джефф ясно дали понять, что мы должны быть с ними сегодня вечером, неважно, что произойдет. — Блейн, — стонет Курт. — Я знаю. Давай же. Мы не надолго.★★★
Они опаздывают на несколько секунд. Все уже собрались и ждут только их. Джефф подрыгивает за столом, а Ник тихо разговаривает с Себастьяном и Уэсом. Блейн автоматически садится рядом с Джеффом и широко ему улыбается. — Ты наконец-то сел на правильное место, убийца? — шепчет Себастьян в ухо Курта, наполовину шутя, наполовину поддразнивая. — Прости, что? — спрашивает Курт, приподнимая брови и обнимая Блейна. — Обычно ты садишься напротив Снежной Королевы. Не то чтобы я хотел... Ты же знаешь, что мы прекрасно вдвоем уживаемся. Но ты пахнешь лучше. — Я пахну нормально, спасибо большое, — Курт стреляет озлобленным взглядом в высокого парня. — Я просто сказал, Блейн. О, о. Точно, Курт это не Курт. Курт все еще в теле Блейна. Это будет сложно и очень болезненно. — Ах, да, хорошо. Эм... держись от меня подальше. Себастьян немного хмурится, но ничего не отвечает. — Я заказал кое-что для вас, — говорит Джефф Курту и Блейну, а затем поворачивается к своему мужу. — Ники, мы уже можем сказать? — Нет, пока нет. Официантка приносит всем напитки и ставит перед Блейном стакан пива и колу перед Куртом. Пара взглядов друг на друга, и они обмениваются напитками. — Эм... с каких пор, ты пьешь пиво, Курт? Я думал, ты вообще не пьешь из-за той странной истории с Бэмби? — Джефф выглядит запутанным и смущенным, как и остальные люди, сидящие за столом. — Эм, да... Я пытаюсь. Хочу попробовать в этот раз. Все выглядят сконфуженными, перед тем как Уэс наклоняется и спрашивает у тела Блейна. — Ну что, Блейн, как там твои монстры? — Они замечательно, вчера мы лепили... — Блейн из тела Курта отвечает на вопрос Курта в теле Блейна. — Я имею в виду... Брови Уэса в замешательстве приподнимаются, он смотрит на пару своих друзей. — Курт имел в виду, что я лепил вчера с детьми всякую ерунду. А сегодня мы это рисовали. Это было очень забавно, я бы сказал очень весело, — быстро заканчивает Курт, боясь сказать что-нибудь не то. — Именно. Этот вечер просто кошмарен. Блейн не может ответить на вопросы по моде, что задает ему Ник, и несколько раз тот озадачен ответами Блейна. Друзья также понимают, что пара совсем не в себе, когда они отвечают на вопросы друг за друга. — Хорошо, Ник, сейчас можно сказать? Ник нежно смеется на нетерпение своего мужа и целует его, прежде чем одобряюще покивать. — Мы беременны, и у нас будет девочка! — кричит счастливо Джефф. — О, боже мой, Джеффи! Поздравляю! — подрывается Блейн, потянувшись руками в воздухе. Он подходит ближе и обнимает своего друга. — Я так счастлив за тебя, чувак! Потрясающе! — Спасибо тебе, Курт, — Джефф все еще улыбается, но его лицо выглядит немного неловко от того, что Курт назвал его "чуваком" и "Джеффи", в то время как Блейн выглядел просто счастливым, но не настолько радостным. — О, точно, — Блейн отрывается из объятий, поправляя свою рубашку. — Прости, я просто так счастлив за вас. — Ну, спасибо тебе, Курт. Я рад тому, как ты счастлив. Мы хотим, чтобы Блейн стал крестным отцом Элис, — проговаривается Джефф, глядя с любовью на своего мужа. Он берет его за руку и поворачивается к телу Блейна, где сидит Курт, который совершенно не знает, как он должен реагировать. Что бы сделал Блейн? — Элис? — Да, мы ее так назовем. Давай же, Блейни, мы всегда говорили, что будем крестными отцами нашим первым детям! Курт пытается встретиться взглядом с глазами Блейна, но тот по-прежнему стоит к нему спиной. — Эм. Да? — Да? Спасибо, спасибо, спасибо! — Джефф подпрыгивает к телу Блейна и стискивает его в очень тесном объятии. Оставшаяся часть вечера проходит по-прежнему очень неловко для парней. Они справляются с этим испытанием, а когда оказываются дома в кровати, то сразу же засыпают.★★★
Когда Курт просыпается следующим утром, он немного отпрыгивает, когда видит самого себя, мирно спящего рядом. Он стонет, потому что, очевидно, ситуация не разрешилась сама собой. Блейн немножко шевелится и открывает свои глаза; легкий смешок возникает у него в груди. — Что ж, ты по-прежнему это я, а я по-прежнему это ты, — Блейн все еще немного посмеивается, пока Курт дуется. — Я очень мило выгляжу, когда дуюсь, — игриво добавляет Блейн, перед тем как получить толчок от Курта. — Нам нужно поговорить, Блейн. — Ох... Хороший разговор или плохой разговор? — Блейн, любимый, почему ты не сказал мне, что у тебя есть некоторые трудности в работе с детьми? Выражение лица Блейна мгновенно тухнет, и из игривого его взгляд становится полным страдания. Блейн находит подушку, чтобы спрятать в ней свое лицо, и делает глубокий вдох перед тем, как посмотреть на Курта, который обнимает его за талию, притягивая ближе. — Эй, не стесняйся меня. Ты мой парень, Блейн, и я люблю тебя. Я хочу знать, если у тебя возникают проблемы. — Курт, это не... Это просто неважно, хорошо? — Конечно, важно. Блейн, ты для меня очень важен. И я прошу прощения, если заставил тебя подумать, что ты не можешь со мной разговаривать. Я хочу знать о том, как прошел твой день, достали ли тебя дети, сложно ли тебе было общаться с их родителями. Я люблю тебя, Блейн. Я хочу знать все, что с тобой происходит, особенно если тебя что-то беспокоит. Я хочу, чтобы ты рассказывал мне, если тебе хочется. Но я не хочу, чтобы ты скрывал что-то от меня, потому что такое ощущение будто ты не можешь поделиться со мной. Блейн улыбается ему и прижимается носом к щеке Курта, оставляя поцелуй на ней и стараясь выиграть немного времени для своего ответа. — Я... Я ничего не скрывал от тебя, просто тебя было не застать. Прости, если я не старался лучше, но ты можешь быть очень труднодоступным, когда тебе хочется. — Да, так и есть. Прости меня, я даже не подумал. — Все в порядке. Я понятия не имел о твоей работе, что она настолько напряженная, и я не знал, как много ответственности на твоих плечах. Теперь мне понятно, почему ты иногда бываешь не в себе. Я думаю, этот стресс везде с тобой, он преследует тебя подсознательно. Он иногда изводит тебя. — Спасибо тебе, — с любовью выдыхает Курт в губы Блейна. — За что? — За то, что ты это ты, за твое понимание, за то, что ты знаешь, что нужно сказать и как. Спасибо за то, что любишь, но, в основном, за то, что ты это ты. Я люблю тебя. — Я люблю тебя тоже, крестный отец. — Я понятия не имел, что сказать! Ты никогда не рассказывал мне о своем уговоре с Джеффом, и я не знал, что это было так важно для тебя. — Ты никогда не спрашивал, — пожимает плечами Блейн. — Ты хочешь детей? — Да, очень сильно. А... ты нет? — Блейн смотрит на руки Курта, а затем поднимает взгляд, пытаясь расшифровать эмоции на его лице. — Я не знаю. Я никогда об этом не думал. Но, да, почему бы и нет? Я могу представить нас с маленьким мальчиком с темными кудрявыми волосами, как и у его папочки, —задумывается Курт, представляя себе трех людей, обнимающихся в кровати субботним утром. Они смеются, щекоча друг друга, перед тем как зацеловать своего сына. Он никогда не думал об этом, но сейчас он мог представить себе эту идеальную картину. — Я скучал по тебе, — Блейн закрывает глаза и целует Курта в губы, вкладывая в поцелуй всю любовь и страсть, что он чувствует к своему парню. Он скучал по нему, он не может подсчитать все то время, когда мечтал вернуться назад, чтобы почувствовать снова что-то такое. Когда все было просто. Но в последнее время все изменилось, и сегодняшнее утро – это то, что нужно им обоим. Они мало говорят, но знают, что и этого достаточно. Они поработают над остальным позже, самая трудная часть заметить проблему и признать ее. Их поцелуй длится часы, а может, минуты. Он все еще странный, но сейчас это уже не имеет значения. Потому что это Блейн. Потому что это Курт. Когда они наконец открывают глаза, Блейн видит перед собой завораживающий голубой цвет радужек, белоснежную улыбку и веснушчатый нос. Он моргает несколько раз перед тем, как Курт смотрит на него в ответ. Не Курт в теле Блейна, а Курт в теле Курта. — Чт... – Курт трясет головой, слова застывают в его горле, когда он видит своего парня. Ему совершенно нечего сказать от шока. — Курт? И все, что Курт может сделать, – это кивнуть, потому что не доверяет собственному голосу. Он хватает Блейна и целует его в лоб, нос, щеки, перед тем как обнять любимого руками и прижать его так близко, насколько это вообще возможно. — Это ты, — немного хрипит Курт. Но это не имеет значения. Они снова в собственных телах. Блейн придвигается немного ближе, прижимаясь к груди Курта, чтобы почувствовать его запах и просто порадоваться, что Курт снова Курт. — Блейн. — Да? — задыхается Андерсон, и Курт понимает, что скучал по этому как сумасшедший. — Ты проколол мой сосок.