То чувство дополннёности.

Сильный удар по голове, а затем ощущение грязного пола..его убили? Возможно. Но Така и не против. После смерти своего самого близкого, первого друга он потерял любые нотки надежды, оставив тишину отчаяния, из-за которого кукловод за мониторами заливался звонким смехом. Но прав ли ты Киотака? Ты не похож, ты всего лишь его очертания..белые волосы, нецензурная лексика, разве это - Киотака Ишимару, прилежный ученик и абсолютный дежурный? Но это уже не важно, ведь ты умер.. Яркий свет бросается в глаза, заставляя недовольно их сморщиться. Открывая их, ты видишь только..ничего. Белый горизонт, чуть затуманившийся облаками дыма. Ишимару сидит на чем-то мягком, немного удобном, напоминавшее сахарную вату. Осмотревшись, парень встаёт и осматривается. Ничего. Он один...по крайней мере он так думал. -- ТАКА! - слышится звонкий, грубый голос, но до боли в сердце родной и знакомый Киотаке. Парень в лёгком недоумении начинает осматриваться и видит..к нему бегут они. Мондо и Чихиро. Они..живы. Не успевает Ишимару что-то сказать как его тут же крепко заключают в объятия с двух сторон, сжимая так, будто дежурный готовиться убежать. Фуджисаки обнимает его за талию, ведь это все что позволяет его рост. А Мондо.. байкер просто счастлив. Он крепко обнимает того за голову, покрытую колючими волосами и чуть ли не плачет. Мужчины не должны плакать, но это правило полностью исчезло для Киотаки. Дежурный обнимает двоих, едва пытаясь не закричать от счастья и переполнения надежды что покрывают его сейчас. Из-за всех этих эмоций тот даже не замечает некоторые вещи..у них крылья. У Чихиро и Киотаки белые крылья, с нимбом на голове. Значит он действительно умер. Но..с Овадой что-то не так. У него черные крылья, с таким же черным нимбом. Странная, синяя аура обвивает его нимб, что придает ещё больше вопросов. Но сейчас он готов оставить их всех, ради того, чтобы насладиться моментом происходящего. Ему хочется верить что это не очередной сон. Что это не очередные мечты и надежды, которые он придумывал сидя за столом в столовой. И это не мечты и не сон. Это то прекрасное чувство дополннёности в его жизни, которой так не хватало всю его жизнь.