through the broken glass

Джерард отложил нож на полотенце и осмотрел свою работу. Он сидел на бедрах Фрэнка и наслаждался открывавшейся перед ним картиной. Он действует осторожно, всегда осторожно, чтобы не повредить свой прекрасный холст — нежную оливковую кожу, увитую хитросплетениями чернильных линий. Конечно, он не хотел ничего испортить. Он наклонился и оставил мягкий поцелуй на изгибе плеча Фрэнка, чувствуя, как тот глубоко втягивает носом воздух и шумно выдыхает.       — Все хорошо, Фрэнки? — спрашивает Джерард. Фрэнк тихо стонет в согласии, и Джерард не может сдержать улыбки, потому что Фрэнк абсолютно расслаблен, словно все его кости расплавились, и напряжение покинуло его тело. Взяв с прикроватной тумбочки пиалу с теплой водой, в которой вымачивалось полотенце, Джерард начал аккуратно стирать кровь с кожи Фрэнка. Каждый раз, когда он опускал ткань в чашу, чтобы ополоснуть, вода окрашивалась все в более яркий розовый оттенок.       — Ты так хорошо справился, Фрэнки, — прошептал Джерард, — так хорошо… Он убаюкивал Фрэнка нежным тоном своего голоса, понимая, что его бессознательный любовник не мог разобрать слов сейчас. Фрэнк тихо вздохнул, когда Джерард начал наносить антибиотическую мазь легкими, успокаивающими движениями, стараясь не тревожить Фрэнка, чье сознание сейчас находилось далеко отсюда. Он знал, как трудно было Фрэнку сбросить весь эмоциональный груз, лежавший на его плечах, поэтому не хотел возвращать его к реальности раньше времени. Перевязав наиболее глубокие порезы, Джерард подумал про себя, что в течение следующих нескольких дней ему стоит быть более внимательным к самочувствию Фрэнка.       — Все хорошо, Фрэнки, — прошептал Джерард, поглаживая его волосы, — Хорошо. Он продолжал ласково поглаживать Фрэнка, оставляя поцелуи на его коже и нашептывая ему слова похвалы, которые Фрэнк позже не вспомнит. Джерард любит его, и он любит о нем заботиться. Фрэнк вспыльчивый, упертый и независимый: ему нелегко принимать заботу от других, но он позволяет Джерарду ухаживать за ним.       — Я хочу пить, — хрипит Фрэнк, и Джерард, кивая, встает с кровати.       — Я отойду всего лишь на секунду — Фрэнк протестующе стонет, но Джерард успокаивает его.       — Всего лишь на секунду, Фрэнки. Честно. Мне просто нужно кое-что взять. Джерард берет бутерброд с арахисовым маслом, который он приготовил заранее, и две бутылки воды.       — Я здесь, Фрэнки, — говорит Джерард, садясь на кровать и аккуратно помогая шипящему от боли Фрэнку привстать.       — Больно? Фрэнк кивает в ответ и переводит свой взгляд на Джерарда. В темноте его глаза с расширенными зрачками казались огромными. Фрэнк был расслаблен, и его веки прикрывались от усталости; Джерард был счастлив видеть его таким. Он открутил крышечку бутылки и протянул ее Фрэнку, наблюдая, как тот делает мелкие глотки. Взяв таблетки аспирина с прикроватной тумбочки и вложив их в трясущуюся руку Фрэнка, Джерард следил за тем, как тот запивает лекарство.       — Хочешь есть? — спрашивает Джерард. Мужчине бы хотелось, чтобы Фрэнк поел: ему нужно было восстановить баланс сахара в крови. Когда Фрэнк кивнул в согласии, Джерард начал отламывать маленькие кусочки от бутерброда, поднося их к его губам. Съев около половины, Фрэнк устало помотал головой.       — Хорошо, детка, — сказал Джерард, откладывая бутерброд, — давай уложим тебя в постель. Он облокотился на подушки, и Фрэнк прижался к нему, удобно устроив голову под подбородком старшего.       — Хороший мальчик, — прошептал Джерард, накрывая их простыней, и спустя несколько мгновений Фрэнк погрузился в сон. -конец-