***
Утром следующего дня Людвиг проснулся крайне раздраженным. Сон был прерывистый, тревожный, да и назойливые мысли никак не давали заснуть после очередного пробуждения. Нет что бы отсыпаться после победы, как всегда это делали остальные члены команды Красных… Одно радовало: до обеда по таким дням никто свои комнаты не покидал. Почти никто. Медик вздрогнул, сталкиваясь со Шпионом вальяжно выплывающим из-за угла и преграждающего мужчине путь. Лазутчик поправил свой гладко выглаженный пиджак, а доктор отборно выругался про себя уже понимая, что встреча не случайна. — Мсье Медик, какой сюрприз! — притворное удивление, от которого так и разило насмешкой, заиграло на лице Шпиона. — И вы не спите. Что-то случилось? Последняя фраза больно кольнула Людвига в сердце и на его лице моментально отобразилась хищная улыбка, которая при обычных обстоятельствах не предвещала ничего хорошего. — Не стоит переживать обо мне, — во взгляде читалась угроза, которую легким безумием оттенял блеск стекол очков. — Или у нашего Шпиона есть лишнее время? — Вовсе нет, — казалось обидный вопрос француз просто пропустил мимо ушей. Щелкнув зажигалкой, он зажег из ниоткуда взявшуюся в руке сигарету и сделал короткую затяжку. — Просто предположил, что вчера вечером могла случится некая неожиданность. Последняя фраза вызвала у Людвига целую толпу мурашек, что резво пробежались по спине до самой шеи, топорща волосы на затылке. В одно мгновение его лицо утратило хищный задор становясь испуганным. А после и вовсе щеки обильно залились краской. Шпион слегка сощурился, снова прикладываясь к сигарете. Было совершенно очевидно, что сейчас лазутчик потянул за нужную ниточку, но, к несчастью, мужчина сомневался за ту ли, за которую хотел. И поскольку было бы глупостью терять лицо и показывать перед собеседником свою неуверенность, Шпион продолжил. — Что и требовалось доказать, médecin drôle — наемник не любил чего-то не знать. Медик же, прикусив язык, сознательно молчал. Он уже понял, что распалил интерес собеседника к собственной тайне, так что не собирался давать новые подсказки. Оставалось неясным пока только одно: сколько этот шпик знает? Вот только развивать дальше тему не хотелось. Но Шпион все не унимался. — Недавно мне довелось пообщаться с мсье Пулеметчиком и, помнится, вы интересовались о чем же мы говорили? — должно быть мужчина намекал на недавний разговор на кухне. — Вам все еще интересно? Людвиг замер без движения, казалось, даже не дышал. Эти его игры доктор не любил, ведь никогда не выходил из них победителем. Разговоры с лазутчиком всегда доставляли массу проблем (чаще всего в виде головной боли), но пуще всего Медик ненавидел мурашки, которые пробегали по спине вниз, отдавая покалыванием в пальцах ног. Ооо, это было особое чувство. Не сравнимое ни с мурашками от удовольствия при вскрытии, ни с отголосками от будоражащего страха на поле боя. Нет. Это была угроза, подобно той, что испускал хищник, заявляя, что он сильнее оппонента. А уж что-что, но слабым врач команды Красных никогда не был. — Merveilleux! — подытожил довольный Шпион, делая еще одну затяжку и неучтиво выпуская дым прямо в лицо Людвигу. Зрительный контакт был прерван, немец закашлялся, пытаясь отмахнуться. Мужчину совершенно не заботило, что руками он размахивал чуть шире и активнее требуемого. А если бы этот жест еще и привел к случайному удару, то этот день определённо точно стал бы чуточку лучше. Видимо, разговор был окончен, так как больше не сказав ни слова, лазутчик просто направился по своим делам, оставляя Медика одного и дальше кипеть от гнева.***
Дверь лазарета со всей силы ударилась о стену, оставляя небольшую вмятину от ручки на штукатурке. Людвиг уже тридцать раз пожалел, что покинул свою святая святых так рано и теперь нуждался в хорошем успокоительном. Голуби под потолком испуганно засвистели крыльями и некоторые, особо взволнованные птицы, подлетели к Медику, ища у хозяина защиты. — Ja, meine lieblinge, — выражение лица доктора сразу смягчилось и свободной рукой он поочередно погладил каждую птицу на плече. — Вам нечего бояться. Людвиг сел за рабочий стол, сразу же откидываясь на спинку стула с тяжелым вздохом. Голуби с курлыканьем улетели от него, оставляя побыть наедине со своими мыслями. Медик же все никак не мог перестать прокручивать в голове разговор со Шпионом. Его действительно напрягало любопытство коллеги: в то время как он сам не разобрался в происходящем, лазутчик будто уже все знал. Это по меньшей мере раздражало. Внезапно Людвиг вспомнил о Пулеметчике и на щеках вновь заалел румянец. Мужчина потрогал скулы пальцами, чувствуя даже через толстую ткань перчаток предательский жар. Скользнув рукой выше, Медик быстро ощупал лоб, будто сравнивая ощущения и опустил кисть, сжимая камзол в области сердца. Будучи доктором, немец прекрасно знал симптомы многих болезней и посетившая сейчас догадка его не радовала. Вернее… все было сложно. Резко встав, отчего стул с пронзительным визгом царапнул пол, Людвиг развернулся на каблуках, вновь направляясь к выходу из Медпункта. Конечно, ходить туда-сюда болванчиком было не в его духе, но врач решил проверить. Даже скорее провести следственный эксперимент. На этот раз до самого конца пути все было спокойно. Поднявшись по лестнице в жилое крыло, Медик остановился напротив нужной ему двери: перед ним была комната спеца по большим пушкам. Врач не знал с чего начать разговор, оттого только-только занесенная рука у двери дрогнула так и не коснувшись твердой поверхности. Много лишних мыслей в унисон закружились в голове, но отступать было уже поздно. Стук отчетливым боем нарушил тишину. — Герр Хэви? — голос немца эхом пронесся по коридору, возвращаясь обратно к говорящему. Ответа не последовало. — Михаил? Аккуратно взявшись за ручку двери, Медик с удивлением обнаружил, что та оказалась не заперта. Конечно, следовало бы просто развернуться и уйти, оставив спонтанную затею, но отчего-то Людвиг уже не мог остановиться. Тихо шагнув вперед в образовавшуюся щель, врач огляделся, ища взглядом хозяина комнаты. Первое, что бросилось в глаза, была большая застеленная кровать в дальнем углу. Обычно МаннКо не предоставляла выбор мебели, комплектуя все комнаты под один стандарт — поэтому-то Медик, после первой бессонной ночи, категорически отказался размещаться в общем крыле, оборудовав помещение с архивом под спальню — но, видимо, на уступки пошли не только для него. Об этом говорило и наличие целых трех шкафов, на полках которых Людвиг, прищурившись, обнаружил книги. Эта находка настолько поразила врача, что тот не сдержал приглушенного «wer wusste». Внезапно совсем рядом раздалось недовольное мычание и Медику потребовалась вся своя выдержка, чтобы рефлекторно не сгруппироваться, готовясь к нападению. Источник шума обнаружился почти тут же сидящим в кресле напротив входа. Странно, как Людвиг не заметил Хэви сразу: русский медведь так гармонично слился с интерьером светлой комнаты, мирно посапывая с книгой в руках, что доктор не удивился, если бы и для Шпиона танк стал неожиданной находкой. Подойдя еще немного ближе, немец скользнул взглядом по не различимым под пальцами буквам на книге и в следующее мгновение замер, не отводя глаз от лица Пулеметчика. Тот был в очках! Почему-то данный факт поразил Медика более обширной библиотеки и своей невнимательности. Сердце забилось быстро-быстро, отплясывая в груди с такой силой, что Людвигу пришлось вновь сжать ткань врачебной формы у груди. Немец проиграл. Еще раз взглянув на расслабленное лицо Хэви, Людвиг тихо развернулся, собираясь уже было уходить, но в самый последний момент остановился. Окно у широкого кресла было настежь распахнуто и комнату уже успел наполнить утренний холодный, слегка влажный воздух. Пусть Пулеметчик не выглядел замершим, в силу телосложения и национальности даже привыкшим к морозу, Медик все равно решил не рисковать здоровьем напарника. Всю дорогу до своего кабинета с лица Людвига не сходила улыбка. И несмотря на то, что мужчине необходимо было время, чтобы переварить сегодняшнее открытие, в душе он радовался новому секрету, о котором узнал. Образ Спеца по большим пушкам никак не шел из головы. Впрочем, хорошее настроение как рукой сняло, стоило Медику подойти к своему рабочему месту. На столе лежал увесистый словарь, а поверх прикреплена маленькая записка. Почерк у ее автора был аккуратный, буковка к буковке, так что не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кто посетил Медпункт. "К вашему сведению, docteur lâche, я не боюсь просить помощи, когда чего-то не знаю". Людвиг зло оскалился, сминая записку в руке и моментально кидая об стену. Теперь понятно, почему лазутчик так быстро закончил разговор, скрываясь из виду. Доктор действительно не хотел становиться кому-то обязанным, но в данной ситуации уже не отвертеться. Этот Шпион определённо нарывался на неприятности, а ведь Медик долго помнил обиды.