Связи

0 Я не испытываю к Сюну Идзаки ни уважения, ни симпатии. Слишком самонадеян для бойца – этим не восхищаются. Чрезмерно изворотлив для человека – за это не любят. Не совершая очевидных ошибок, кажется ненадежным типом – за это не доверяют. В полной мере антипатия стала взаимной с тех самых пор, когда мы поняли, что никогда не сойдемся характерами и взглядами на жизнь. Этого достаточно, чтобы распрощаться навсегда. Достаточно, чтобы оставить за собой право на последнее слово. 1 - Эй, Хасэгава… - Прилежно отмываю руки ржавой жижей, хило сочащейся из водопроводного крана. Сомневаюсь, что мои ладони от этих манипуляций станут чище. Ополаскиваю лицо. Это не ритуал. Это необходимость. На губах – соленый привкус металла. Отнюдь не гидратированный оксид железа, циркулирующий по трубам. «Хогай» - не самое интеллигентное увеселительное заведение в округе. Итиро Хасэгава – субчик, прибранный к рукам адептами националистического течения. Однако в отличие от коллег по цеху, он кладет на всех гайдзинов вместе взятых. Ему безразлично, куда может привести сила национального единства. И совершенно наплевать, с кем и под каким знаменем воевать. Куда важнее то, что под его началом строевым шагом разгуливает четверть городских отморозков. Разбитый рот Хасэгавы уродливо кривится. Мы принципиально не поделили сортир. Не условились, кто, где и в какой последовательности станет гадить. Слово за слово. Ничего нового. Рутина. - Зачем он приходил? – И, правда, какого черта Идзаки мог делать в толчке? Здоровая ирония проникает в закоулки воображения и сопровождается лаконичной усмешкой. Если бы не зеркало, в котором отражается все, что происходит сзади, то я никогда бы не рискнул повернуться затылком к собеседнику. Не потому, что я трус. Потому что он – полный долбоеб. В пользу гипотезы свидетельствует его мелкокалиберный «Кел-Тек», бережно заткнутый в трусы за спиной. Мне не хочется выяснять, заряжена игрушка или нет. - За моральной поддержкой, - отражение мощных плеч подрагивает. Их владелец издает гортанно-спазматические звуки. Нет, Хасэгава не надрачивает член над писсуаром. Это он так смеется. Очевидно, замечание должно казаться остроумным. Пожалуй, не стану разочаровывать. - И в каком количестве? – Это все, что меня, действительно, интересует на данный момент. - Сорок восемь человек. – С вызовом отвечает он. Сорок восемь человек, готовых проломить башку за отсутствие навыков цыканья плевков сквозь зубы и вязания шнурков морскими узлами. – Он заплатил, Сэридзава. Кто платит, на того и работаю. – Я будто слышу сожаление, проскользнувшее в голосе. Впрочем, мне могло и показаться. 2 Иногда мне сложно поверить в то, что ВСЕ МЫ недавно были простыми школьниками. Иногда я забываю об этом. Потому что НАМ слишком часто приходилось решать совершенно не детские проблемы. 3 В позапрошлом году Идзаки поспорил с парнями из «Кюсэй». Видимо, служащие департамента образования находились не в своем уме, когда принимали решение об учреждении специального учебного заведения для несовершеннолетних преступников, отбывших срок наказания в исправительных колониях. Когда реальность учит жизни, не остается вдохновения на учебники. Говорят, это поражение стало началом черной полосы в жизни Идзаки. Тогдашний лидер школы Кюсэй, Сэйва Томохиса, предоставляет Идзаки шанс с честью разрулить конфликтную ситуацию. Условие простое: выйти один на один. Томохиса сжимает в руке «Аутомаг». Стволом метит Идзаки в лоб. И тот не рассчитывает отделаться легким испугом. Однажды в него уже тыкали пушкой – той самой, из которой застрелили отца и мать. Идзаки ненавидит стволы. Ненавидит оружие. Ненавидит людей, использующих оружие. Но ему недостает смелости, чтобы выплеснуть злобу на врага. Потому что шкура для него оказывается дороже собственного достоинства. И, не моргнув глазом, Идзаки отрекается от своих бойцов, предлагая их противнику в качестве откупа за личную невредимость. Мои люди – твои люди, говорит. Это хорошая сделка. Томохиса соглашается, отпуская Идзаки с позором на все четыре стороны. - Я не собирался мочить его. Мне не нужны проблемы с якудза. – Смеется Томохиса, делясь впечатлениями за баночкой пива. – Просто взял на слабо. А он собздел. И теперь хочу, чтобы те, кого Идзаки предал, взяли реванш. Это весело, ха-ха! Ничего личного. Никакой выгоды. Просто у Томохисы скверный характер, а чувство юмора –генетический косяк. Слухи – это чума. Лишь блаженные полагают, будто у Идзаки него не было выбора. Но выбор есть всегда. Сделать шаг влево или вправо – зависит от степени безрассудства. 4 Крысы. Переносчики инфекции. Бегут первыми с тонущего корабля. Нападают только стаями. И не выживают поодиночке. Намерения крыс всегда очевидны. Идзаки всегда точно знает, под кем и когда земля должна уйти из под ног. В то время, как ВСЕ МЫ учились быть сильными, он учился быть умным. Не потому, что мы казались тупыми. Потому что он выглядел слабым. 5 - Тамао, если Идзаки придет валяться в ногах, пни его в печень. – Иными словами, послать в пешую сексуальную прогулку. С Томохисой мы знакомы едва ли не с детского сада. Поэтому я признаю за ним право давать дружеские советы. Бывший отряд Идзаки, присягнувший лидеру Кюсэя на верность, намеревался проломить предыдущему бригадиру череп. У меня не было резона препятствовать этому. 6 - Сэридзава, окажи мне поддержку… - Идзаки преграждает НАМ дорогу, упираясь рукой в дверной косяк. Приходится остановиться и уделить внимание. Тот нервно косится на Токадзи и Тацукаву, замерших за моей спиной, точно два телохранителя. Им не нравится Идзаки. Он блефует, играя в карты. Сдает своих, если светит личная выгода. Слишком много знает и мало говорит. – Я сумею отблагодарить. – Он полагает, будто все в этом мире продается и покупается. И мне не хочется лишний раз убеждать его в том, что он прав. – Услуга за услугу. – Меланхоличному выражению лица не соответствует расчетливый взгляд. Холодный. Непроницаемый. Но Идзаки знает, что оказался в глубокой заднице. На него открыт сезон охоты. И любая подворотня может оказаться последним пунктом назначения. Очень немногие в Судзуране изъявили желание помочь сэмпаю. Каждый из добровольцев справедливо опасался подставы. - Если я трахаю твою сестру, то это не означает, что ТЫ можешь рассчитывать на мое сочувствие. – Осознанно грубый ход. Порой только грубость дает понять о непреклонности. Дружба с Томохисой приоритетнее постельных интрижек. Мне приходится ответить за оскорбление. Не хорошо отзываться плохо о тех с кем спишь за их спиной. И я отвечаю, подставляя лицо под кулак Идзаки. - Все нормально… - Успеваю схватить Токадзи за рукав, когда он выскакивает вперед с намерением размазать Идзаки по стене. – Оставь его. – Юдзи приходится подчиниться, несмотря на то, что мое пассивное поведение оказывается выше его понимания. Роль сыграна. 7 Мне становится известно о связях Идзаки с националистами из «Сэкидзицу». Как и многие другие ультраправые объединения округа Канто, банда действует по указке «Инагава-кай». А это уже не шутки. «Кидзугути-кай», которой на протяжении десяти лет рулит Идзаки Асаити – дядя Сюна – также является структурным звеном одного из сильнейших криминальных кланов Японии. С некоторых пор основной сферой деятельности «Кидзугути-кай» становится хэд-хантинг, корпоративный шантаж, черный пиар, промышленный шпионаж и манипуляции с ценными бумагами. Поэтому меня совершенно не удивляет склонность Сюна Идзаки к ведению грязных игр. Как возможный наследник бизнеса, он всего лишь натачивает клыки. Сорок восемь человек, признается Хасэгава после того, как мы размяли друг другу кости. Сорок восемь человек в полной боевой готовности. «Сэкидзицу» никогда не влезают в конфликт безоружными. Не потому, что сомневаются в собственной физической подготовке. Потому что обучены убивать. Неаккуратно, но быстро. Многие из них давно отсиживаются в тюрьме. И, поскольку якудза оказывает материальную поддержку их семьям, не слишком напрягаются по поводу совершенных дел. Никто из них не парится тем, где, кого и как грохнуть. Поэтому недостатка в волонтерах «Сэкидзицу» не испытывает. Идзаки хорошо запомнил, как лидер «Кюсэй» держал его на мушке. Поэтому меня беспокоит, в трезвом ли рассудке Томохиса принимал решение воевать с бойцами «Сэкидзицу», половина которых – профессиональные файтеры отнюдь не подростковой категории. Но он заверят, что все под контролем и для моего вмешательства нет необходимости. С каждым разом шутки Томохисы становятся все более опасными и менее смешными. Я боюсь потерять хорошего друга в бессмысленной мясорубке. 8 Идзаки упивается победой над «Кюсэй». Хотя он ни разу ни с кем не обсуждает реванш, по его лицу заметно, насколько он гордится собственными достижениями. «Судзуран» окатывает волна восхищения боевыми подвигами сэмпая на стороне. Таким образом, Идзаки возвращает утраченный авторитет. И остается лишь незначительная мелочь. Единственная не прощеная обида. Грех, который следует великодушно отпустить после того, как минует час расплаты – мое категорическое нежелание связываться с проблемами Идзаки, которые он нажил с помощью собственной трусости. Отказом я оскорбил его самые лучшие ожидания. На что он рассчитывал, выясняя сферу моих интересов? Чего хотел добиться, таскаясь за мной по шлюшкам из частных колледжей? Почему познакомил со своей сестрой? Зачем пытался подружиться, стараясь ненавязчиво подвинуть Тацукаву с пьедестала лучшего друга? С какой целью раздавал дельные советы, когда о них никто не просил? Ему хочется подняться при отсутствии явных лидерских задатков. Единственный беспроигрышный вариант – стать правой рукой короля. Серым кардиналом. Я не беру Идзаки в команду. И никто не осмеливается спросить, почему. Ответ очевиден. 9 Отделение реанимации. За стеклом – неподвижное тело моего друга, подключенное к аппарату жизнеобеспечения. Меня не пропускают к Томохисе, потому что я не родственник. Пулевое ранение в область правого подреберья. Пулевое ранение в область третьего позвонка поясничного отдела. Томохиса вряд ли сможет ходить, сидеть, пошевелить пальцем. Вряд ли сможет покончить с собой, когда жизнь инвалида покажется ему невыносимой. Прикасаюсь ладонью к стеклу. Гладкая поверхность кажется липкой и горячей. По ту сторону бледное лицо Томохисы почти сливается с цветом наволочки на подушке. Линия пульса. Равномерная. Безразличная. Идиот. Какой идиот… 10 Размышляя над тем, какой из всех существующих способов меня унизить окажется наиболее эффективным, Идзаки принимает единственное, но верное решение отправить меня в отставку. И поскольку в его планы не входит становиться новым самопровозглашенным королем «Судзурана», он начинает подбирать для меня достойного и сильного конкурента, который проявит амбициозное стремление смешать Тамао Сэридзаву с дерьмом. Едва ли кто-то удивляется, когда Идзаки липнет к многообещающему новичку Гендзи Такии.