Young god

– До свидания, мисс Т/И! Ты повернулась, чтобы помахать в ответ маленькой девочке, которая назвала тебя по имени. Ее круглые глаза резко контрастировали с залом ожидания клиники в которой вы находились. Ей всего семь, передние зубы только сменились с молочных, что выглядело довольно забавно, когда она улыбалась. В одной руке у нее был леденец на палочке, а второй она держала маму за руку. Когда вы увиделись в первый раз, девочка не хотела говорить - над ней издевались в школе. Так сказала ее мама пытаясь сдержать слезы. Но теперь девочка звонко смеялась, болтая о том и о сем, а травмы, которые когда-то беспокоили малышку начали заживать и скоро совсем исчезнут. Ты вышла из клиники. Вечернее солнце приятно грело лицо. Легкий ветерок шелестел бумагами в твоих руках, пока ты пыталась запихнуть их в сумку. – Да уж, пять лет аспирантуры не сделали тебя более организованной, – часто подтрунивал над тобой Феликс. Эти пять лет ничуть не изменили вашу дружбу. И ты была за это бесконечно благодарна судьбе. Город вокруг кипел жизнью как и всегда. Вечерний час-пик, люди снуют туда-сюда, судорожно подгоняя такси и догоняя автобусы. Обычно в такие дни ты прыгала в первое попавшееся такси и, добравшись до своей квартиры, падала трупом в кровать. Но сегодня все было по другому. – Привет, доктор Т/И! Ты повернула голову и улыбнулась, когда увидела, кто тебя позвал. В слегка помятом мини-купере, подержанном, конечно, но нужно сказать работал он как новенький, сидел Ян Чонин. – Я еще не доктор, Нини, – улыбаясь напомнила ему ты, когда он открыл тебе пассажирскую дверь, призывая сесть. – Пока что, – усмехнулся он, – кроме того детский психолог звучит не так пафосно. Ты закатила глаза, смеясь, и помахала еще одному своему пациенту, пока Чонин заводил двигатель. – Я действительно могла добраться сама, на дорогах в это время просто кошмар. – Нам не далеко ехать, – запротестовал Чонин, – к тому же мы итак почти не видимся, потому что ты постоянно занята. У тебя не хватило духу возразить. Парень обожал сидеть за рулем, так что казалось, что ты сделала ему одолжение позволив подвезти тебя. Ты смотрела, как Чонин поворачивает на главную дорогу, и втискивается между фургоном и мотоциклистом. Он действительно повзрослел за несколько лет - волосы стали темнее, скулы стали острее, хотя раньше он был похож на маленького херувимчика со своими щечками. Но одно не изменилось точно. Он по прежнему мог осветить любую комнату своей улыбкой. Хёнджин называл это эффектом Чонина. И его сердце по прежнему было слишком огромным. Ты помнишь как он отказался брать деньги, которые Джисон предлагал ему после того, как дело закрыли. И когда Хёнджин спросил его почему, Ян ответил настолько просто, что всем вокруг стало стыдно. «После всего, что произошло, мне кажется, что это не он мне должен» С другой стороны Чонин был очень рад взять деньги прокурора Кана, которые ему выплатили в качестве компенсации. И в итоги на эти деньги они с Хёнджином купили ему эту самую машину. Как только он увидел этот мини-купер, побитый, но все еще работающий - глаза мальчишки загорелись. – Он просто похож на тот, что был у моей семьи до… до того как все случилось, – пояснил он, а ты и Хёнджин обменялись понимающими взглядами. И вот, после небольшой перепалки между вашей компанией и продавцом, а еще нескольких бессонных ночей автомеханика, Чонин стал гордым обладателем подержанного авто, а все остальное стало просто еще одной историей. Загорелся зеленый сигнал светофора, и ты заметила фотографию на приборной панели. Со снимка смотрели трое - улыбающийся мальчишка, в котором ты сразу узнала Чонина, позади него женщина со знакомой улыбкой обнимала мужчину с очень выразительными глазами. – Как поживает твой отец? – В основном сидит дома, ухаживает за мамой, но клянется, что все в порядке, – Чонин повернулся к тебе и взволнованно продолжил. – Пару дней назад она встала с постели, представляешь? Впервые с тех пор как.. отца посадили. Ты удивленно улыбнулась, а Чонин продолжил. – Еще он очень рад, что научил меня водить. Мне кажется он чувствует, что многое упустил… Не встречал меня домой со школы, не научил меня кататься на велосипеде, пропустил выпускной. Он пожал плечами. Его слова могли показаться грустными, но ты видела, что на самом деле Чонин был спокоен. – Не возражаешь, если я сделаю небольшую остановку? – резко спросил Чонин. Ты сверилась с часами, прежде чем кинуть. – До назначенного времени еще двадцать минут, так что у нас полно времени. Он свернул на знакомую улицу, и ты опустила окно, когда в поле зрения оказалось «Glow Cafe». В кафе было также многолюдно как и раньше, две машины парковались около входа, но Хван Хёнджин сразу заметил вас и помахал рукой через стекло витрины. Быстро выпрыгнув из машины, Чонин открыл багажник и вытащил два ящика с кофе. Некогда знаменитый «курьер» из Миро Хайтс теперь не просто доставлял кофе в «Glow Cafe». Теперь он работал у Хёнджина бариста. Хван сам предложил ему место, пока Чонин не закончит университет. И хотя руки у него росли слегка не из того места, а может быть он просто постоянно что-то забывал, Хёнджин был безумно рад работать с лучшим другом. – Я рад, что он здесь. Ты бы видела, как студентки стекаются сюда каждое утро, просто чтобы его увидеть, – Хёнджин фыркнул. – Да они его с удовольствием съедят, вместо какого нибудь доната к порции латте. Я же говорил! Девчонки махали, пытаясь привлечь внимание Чонина, который выбежал из кафе. Ты видела, как Хёнджин прыснул в стакан, пытаясь не рассмеяться в голос. Он окончил университет два года назад и официально унаследовал бизнес после того, как его бабушка скончалась. С тех пор «Glow Cafe» претерпело долгий путь по реставрации и обновлению. И всякий раз, когда вы виделись Хёнджин с энтузиазмом рассказывал тебе о своих планах по расширению бизнеса в будущем. – Как тебе такое: Генеральный директор Хван, самый привлекательный холостяк Миро Хайтс. – Феликс поднял вверх руки изображая гигантский заголовок газеты и издал свой фирменный свист, когда ты разразилась смехом, а Хёнджин пихнул блондина ногой по голени. – Ай! – Как тебя вообще пустили работать в газету с такими пошлыми заголовками? – простонал Хван. – Не просто «пустили работать», Джинни, – напомнила ты хихикая, – он теперь ведущий журналист! И печатается на первой полосе. Это было правдой. Благодаря своему остроумию и безупречному владению словом, никто и не удивился, когда Феликс во мгновение ока проложил себе путь к вершине местной прессы. Глава газеты по-прежнему ненавидела его с какой-то остервенелой страстью. – Честно, – говорил Феликс, – я чувствую ее взгляд из кабинета. И ходили слухи, что эти двое цепляются друг к другу по любому поводу. Образ напудренной женщины средних лет, которая препирается с твоим лучшим другом, печально известным своей невыносимостью и готовностью залезть под любой камень, если нужно, вызвал у тебя смех. Но ты знала, что каким бы легкомысленным Феликс не казался, он относился к своей работе гораздо серьезнее, чем говорил. Его красноречивые статьи во мгновение ока сделали его имя известным всему городу, и ты утешала себя тем, что как бы не упиралась его начальница, никто теперь и пальцем не посмеет тронуть Феликса. Пять лет, с тоской подумала ты, когда Чонин повернул на улицу, где в обветшалом здании находился кабинет детектива. Какое путешествие по закоулкам памяти. С тех пор ты редко бывала в этой части города, и при виде знакомых зданий и переулков в груди зашевелились воспоминания. Детектив Бан, к разочарованию студентов и профессоров, переехал за границу, в более крупный город. То ли его приняли на работу в какой-то участок, то ли пригласили заниматься каким то громким делом. Точно никто не знал. – Ходят слухи, что он теперь работает под прикрытием, – как-то вскользь упомянул об этом Сынмин. – Мы давно о нем не слышали, но там он делает себе имя, это точно. Полицейский участок девятого округа промелькнул за окном, а в голове у тебя пронеслись слова прокурора. – Начальник полиции продолжает настаивать на том, что рад избавиться от него, но мы то все знаем, что втайне он скучает по Чану даже больше, чем мы все. Сынмин покачал головой, а ты улыбнулась, представив себе стоического капитана - начальника полиции, который дуется, что лучший друг его бросил. Чонин повернул последний раз и вы оказались в самом сердце Миро Хайтс - старейшей части города, где находился каток, музыкальный магазин и закусочная. При виде закусочной «У Мии» ты инстинктивно вжалась в сидение, и тебе не удалось сдержать полный ужаса вздох. Чонин взглянул на тебя с сочувствием. – Для человека, который идет на свидание вслепую, ты какая-то не очень счастливая. – Потому что так и есть, Чонин. Я не понимаю, почему Феликс продолжает настаивать на этом. Последний раз, когда я согласилась… – Ты замолчала, боясь произнести вслух то, о чем хотела сказать. А несказанные слова эхом раздавались в голове. «Последний раз, когда я согласилась, я встретила Джисона». Именно так. На последнем таком свидании вслепую ты встретила Хан Джисона, и весь твой мир перевернулся с ног на голову. В течении нескольких лет после всего случившегося ты говорила сама себе, что ни за что на свете не вернулась бы назад в тот день, но сейчас…Теперь ты не была так в этом уверена. В конце концов, как можно вернуть человека, о котором не было никаких вестей более пяти лет? В реабилитационном центре, куда отправили Джисона, не разрешали писать письма. Ты узнала это после того, как твои первые письма вернулись назад в твой почтовый ящик. Как тебе сказали, если все идет хорошо, то пациенты могут писать только через год. Но и через год ты не получила ни строчки. Ни единого словечка. Пять лет. Он уже должен был выйти. Он мог быть где угодно, заниматься чем угодно, но он же наверняка бы написал тебе. Или позвонил… Ведь правда? Неужели он забыл о тебе? – Пять лет - это большой срок, Т/И, – мягко сказал Феликс, после того, как ты категорически отказалась от свидания вслепую, на котором он настаивал почти две недели. – Люди… Они меняются, знаешь, и, возможно… он решил двигаться дальше. Двигаться дальше. Ты не знала, как сказать Феликсу, что мысль об этом причиняет больше боли, чем ты готова вынести. И что двигаться дальше для тебя -это словно проглотить сто иголок разом. Это единственная причина, по которой ты не сходила ни на одно свидание за последние пять лет. Ты не знала, как сказать, что Джисон не выходит у тебя из головы с того самого момента, как вы попрощались пять лет назад в холле здания суда. «Я буду ждать», сказала ты тогда. Но его нигде не было. Он словно исчез, оставив на душе непомерный груз. А Феликс рьяно настаивал на этом чертовом свидании и не принимал отказа. – Тебе уже за двадцать, так? Расслабься немного, в конце концов. Тебе можно ходить на свидания, ради всего святого! – Я безнадежна, Ликс. У той бродячей собаки личная жизнь интереснее, чем у меня, – сказала ты указывая на худую собаку, сидевшую напротив лавочки на которой вы сидели во время очередного ланча. – Возможно, – размышлял Феликс. – Хотя знаешь, да. Я видел не так давно как она бегает со щенками! – Ты в порядке? Выглядишь подавлено. – Заметил Чонин, заставляя тебя вырваться из омута воспоминаний. – Может тебе что-нибудь нужно? Ты сдержала желание рассмеяться. Если бы только Чонин знал, как ты готовилась к этому свиданию, подбирая всевозможные способы закончить его как можно быстрее. Симулировать отравление? Отлично! предупредить друга, чтобы тот позвонил тебе и притвориться, что появились неотложные дела? Чудесно! Хотя у Хёнджина очень странный был взгляд, когда он очень быстро согласился на это. Есть и худший вариант. Перцовый баллончик. Ты медленно выдохнула. – Спасибо, Чонин. Все в порядке. Ты обняла Чонина и вышла из машины. Уже на полпути к закусочной, ты услышала, как он тебя окликнул. – Т/И! Феликс просил передать тебе кое-что. – Ты обернулась и Чонин улыбнулся совершенно по-мальчишески. Ты вопросительно подняла бровь. – Поймай его, детка! – крикнул он, пытаясь сдержать смех. Ты закатила глаза и открыла дверь закусочной. *** Ты уже начала сомневаться. Казалось, что тебя снова разыграли. В закусочной у «У Мии» сегодня было битком. Студенты, горожане, казалось сегодня здесь собрались все. Кабинки были заняты парочками, смех и запах еды витали в теплом воздухе. Все праздновали начало лета. Музыкальный автомат в углу был включен и играла какая-то старая песня в стиле диско, которая тебе нравилась, но ты не помнила ее названия. Официантки клацали каблуками по разноцветной плитке пола, словно танцуя, подавая заказы от столика к столику. Ты не знала почему Феликс настоял на том, чтобы свидание было именно в этом месте. Со всеми смешанными воспоминаниями, которые вызывали непонятные эмоции, то ли боли, то ли тепла, но ты должна была признать, что веселая атмосфера закусочной в пятницу вечером не могла быть разочаровывающей. И ты поняла, что во всем этом хаосе слегка расслабилась - совсем немного - и уже начала покачивать головой в такт музыке. – Почему именно «У Мии»? – недоверчиво спросила ты. – Серьезно Феликс, ты что, знаешь только одно место для свиданий? Для так называемой «Свахи Миро Хайтс» у тебя совершенно нет разнообразия. – Спокойно, детка. Просто доверься мне в этом вопросе, хорошо? Ты будешь у меня в долгу. – Я не… – возмущенно начала ты, но Феликс совершенно не слушал. – К тому же, бедный парень, о котором идет речь, тоже давно не был на свиданиях. Вам обоим это не повредит. – Ты что, хочешь свести меня с отшельником? – О, да. Большой неудачник, правда, но не говори ему, что я так сказал, договорились? Просто… Побалуй его немного вниманием, хорошо? Обещаю, ты не пожалеешь! И вот, уже во второй раз эта схема Феликса со щенячьими глазами привела тебя сюда. Сидеть в пустой кабинке и ждать свидания вслепую. Он ведь даже не потрудился показать тебе фотографию парня, с которым ты должна встретиться. Ты покусывала губы, нервничая все больше с каждой минутой. Твое свидание должно было начаться тридцать минут назад. Ты посмотрела в окно и увидела огни города светящиеся слабым светом на фоне вечернего ясного неба. Каждый раз, когда машина занимала место на парковке, ты приподнималась, вытягивая шею, чтобы посмотреть, не он ли это. И разочарованно опускалась на свое место. Пять лет, уныло подумала ты про себя. Прошло пять лет, а тебе все так же не везет со свиданиями. Может тебе просто не везет в любви? Ты представила, как Феликс будет смеяться, когда ты скажешь ему об этом, и вздохнула, чувствуя как беспокойство сменяется на страх. И когда все повернуло не туда? Отказав официантке в восьмой раз, ты достала из кармана телефон и набрала номер, который дал тебе Феликс. Ноль новых сообщений. И пропущенных звонков тоже нет. По крайней мере, можно сказать Феликсу, что пыталась, мрачно подумала ты. Может просто позвонить Чонину и попросить его забрать тебя? Заехать ненадолго в «Glow Cafe» и затем со спокойной душой ковылять в свою квартирку. В тот самый момент, когда ты набирала имя Чонина, чувствуя облегчение, ты заметила, как дверь кафе распахнулась под оживленную музыку, и вошедший пытался протиснуться мимо столпившихся у дверей людей. На долю секунды тебе показалось, что ты видишь пару рваных черных конверсов - шнурки развязаны, подошва стерта - но мираж исчез, и его заменила пара дорогих черных туфель, которые в итоге остановились у твоей кабинки. Ты вздохнула, борясь со слезами, которые внезапно подступили к горлу. Сейчас совсем не время вспоминать о нем. Почему? Почему ты думала о нем? Почему вообще согласилась на это? Ты подняла глаза, пытаясь изобразить улыбку и надеялась, что разочарование не сильно заметно на твоем лице… И весь мир замер. – Привет. Перед тобой стоял Хан Джисон, словно привидение, золотистый силуэт на фоне тусклой закусочной. Ты моргнула несколько раз, пытаясь понять, не галлюцинации ли у тебя. Он выглядел… по-другому, и в то же время он словно был совершенно таким же: Волосы были короче, но уложены как всегда, щеки раскраснелись и он дышал так, словно он бежал. Прежде чем ты успела что-то понять, твое тело само пришло в движение и ты встала. В голове было пусто, ты пыталась понять, настоящее ли то, что ты видишь перед собой. И внезапно, хитрый блеск в глазах Хёнджина и Чонина обрел смысл, слова Феликса громче зазвучали в голове. Ты даже не заметила, как слезы потекли по лицу. «Бедняга о котором идет речь уже несколько лет не был на свидании. Большой неудачник, правда, только не говори, что я так сказал. Просто побалуй его немного своим вниманием, хорошо? Ты не пожалеешь!» – Ты… тупица! – заикаясь, пролепетала ты, слабо ударяя Джисона ладошкой по груди, чувствуя, как по щекам текут слезы. – Хан Джисон, ты такой… Слова оборвались, когда Джисон притянул тебя к себе и обнял. Твои плечи сотрясались от приглушенных рыданий, ты зарылась лицом в его грудь, стараясь запомнить каждую секунду, как будто оно сейчас исчезнет. От Джисона больше не пахло бензином и дымом, вместо этого он пах лемонграссом и свежим бельем. – Я скучал по тебе, – наконец хрипло прошептала ты, – скучала очень сильно. Он хмыкнул тебе в ухо, а в голове вспыхнули старые воспоминания, от которых ты крепче вцепилась в его рубашку, словно если ты не будешь его держать он растворится в воздухе. Одну, совсем разбитую. Джисон увидел тебя в переполненой закусочной прежде, чем ты могла его заметить. Так же точно, как в первый раз. Как в первый раз, когда он почувствовал, как сперло дыхание, когда он на секунду замешкался, прежде чем открыть дверь, в последнюю секунду раздумывая повернуть назад. Он наблюдал за тем, как ты плавно покачивала головой в такт музыке, и на твоем лице появилась неуверенная улыбка. Ты выглядела потрясающе. Другая, и в то же время, совершенно прежняя. Твои обеспокоенные глаза застали его врасплох, словно вспышка фотоаппарата. Такие яркие и родные. Не было ни одного дня, чтобы он не думал о тебе - о твоем голосе, смехе, прикосновениях. Джисон попросил Феликса о помощи сразу после освобождения, но он не ожидал, что твоя реакция будет именно такой. «Она ни в какую не соглашалась идти на свидание вслепую, дружище», – с досадой сообщил ему Феликс. – «Пришлось уговаривать ее несколько недель! Но, отличные новости, она наконец сдалась. Ты, все-таки безнадежный романтик!» «Она могла забыть меня» – думал Джисон. А если и не забыла, то возможно не обрадуется появлению. Ведь он не выходил на связь все эти годы, с тех пор как уехал. Но, необъяснимая тяга в груди стала невыносимой, и ноги сами понесли его к тебе. Пробираясь сквозь толпу людей, чувствуя как сердце с каждым шагом бьется все сильнее, готовое вот вот остановиться. Ты медленно отстранилась, Джисон коснулся твоего лица, не сводя с тебя глаз. За время разлуки он стал выше, болезненной худобы больше не было, а самое главное, в его глазах больше не было тьмы. Её сменил свет. – Эй, красотка, – тихо прошептал он, заставляя тебя смущенно смеяться. – Кажется ты моя пара на этом свидании вслепую. – Почему? – Я же говорил тебе, что хочу сделать все правильно. Я обещал, что в этот раз постараюсь сделать все правильно. – Джисон улыбнулся, словно извиняясь, вытирая большим пальцем слезы с твоих щек. – Прости, что так долго. Ты покачала головой и увидела, как бережно он держал в другой руке маленький букет декоративных подсолнухов. Золотисто-желтые лепестки которых были такими же красивыми, как светлые локоны Джисона. – Продавщица сказала, что они символизируют новое начало, – сказал парень, проследив за твоим взглядом, улыбнувшись. – А еще выполнение обещаний, счастье и все в таком духе. – Почему ты не написал? – прошептала ты, когда Джисон протянул тебе букет. – Я… Я хотел полностью вылечиться. Исцелиться. Во всех смыслах этого слова. Я не хотел показываться на глаза пока… Пока не пойму, что мне действительно лучше. Поверь мне, я хотел написать. Голос Джисона дрожал, как будто он боролся со слезами. – Я так хотел, так сильно… Ты покачала головой, пробормотав что-то о том, что он упрямый идиот, а Джисон рассмеялся, вызывая тебя улыбаться. Словно почувствовав, что пора, за спиной Джисона появилась официантка и улыбнувшись вам, положила меню на стол. – Надеюсь ты голодная? – улыбнулся парень. Когда вы сели за стол, ты наконец вспомнила, что вы в закусочной. Гул посетителей и музыка, внезапно словно включилась, как будто кто-то увеличил громкость. Мир снова ожил, приятный гул проник под кожу, разливаясь теплом. Вечер прошел, словно кто-то наложил на мир фильтр из инстаграма. Джисон рассказывал о своей жизни в лечебном центре. О людях, которых он встретил, о мечтах, о которых он даже не подозревал. – Я собираюсь восстановиться в университете, – застенчиво сказал он, нервно почесав затылок. – Я, конечно, немного отстал, но… Я хочу закончить учебу. Ты рассказала ему о том, как работала в детском терапевтическом отделении с тех пор, как окончила учебу. О детях, которых ты встретила, которых полюбила и о которых заботилась. Рассказывая все это, ты заметила тоску в глазах Джисона. И в твоей голове всплыла только одна мысль. – Ты слышал что-нибудь о Минхо? Он слегка улыбнулся, но покачал головой. – Не многое. Прошло не так много времени после его освобождения, но он сказал, что хочет уехать за границу. Путешествовать. Я думаю, он выйдет на связь, когда сам будет готов. Но, даже если не выйдет, я не буду его винить. От этих простых, но таких глубоких слов в груди возникло какое-то странное чувство, которое ты никак не могла унять, и в голове промелькнули воспоминания о холодном взгляде коронера и его жесткой улыбке. А затем и о боли, на его лице, во время суда и во время прощания, когда ты видела его последний раз. Может быть, когда нибудь вы встретитесь снова. Может быть… Лечение ментальных расстройств очень долгий процесс, который занимает гораздо больше времени, чем можно ожидать. Этот путь всегда оставляет шрамы, которые приходится вскрываются заново, старые скрытые раны, которые всплывают именно тогда, когда ты ожидаешь меньше всего. Возможны ответы на некоторые вопросы найти будет просто невозможно. Но иногда, думала ты слушая как Джисон рассказывает какую-то историю, запоминая его прикосновения к твоей руке, иногда мы можем лишь надеемся удержать то, что уже имеем. Когда вы вышли из закусочной, город уже купался в лучах заходящего солнца. Вы просто шли куда-то, и сами того не понимая пришли в садик за больницей. Все реже слышался шум машин. Окна домов вспыхивали один за одним, словно светлячки. Вы сели на скамейку у пруда, под ивой. Ты положила голову на плечо Джисона и мир словно замер. Ты услышала резкий вздох парня, и, опустив глаза, увидела знакомую собаку, которая топталась у ваших ног. Бездомная, с клочковатой шерстью, как у плюшевого медведя-переростка, которого часто стирали. Она бросилась к Джисону и принялась облизывать его, не переставая вилять хвостом. – Привет, дружище! Ты рассмеялась, и пес бросился на тебя, а ты пыталась отпихнуть его от себя. Подул прохладный ночной ветерок и ты поежилась. Заметив это, Джисон снял с себя куртку и накинул ее тебе на плечи. – Тебе идет, – улыбнулся Джисон. – Твоя куртка? – спросила ты, продолжая почесывать пса за ухом. Джисон смотрел на тебя не отрываясь. В сумраке было видно очертание улыбки и то, как блестели твои глаза, когда ты смотрела на парня. Джисон в этот момент задумался, чем он заслужил такую девушку, как ты. – Счастье. Тебе очень идет быть счастливой, любимая. – немного подумав сказал он. Ты открыла рот от удивления - и от его слов и от того, как он тебя назвал, а Джисон, воспользовавшись моментом, наклонился и поцеловал тебя. Сначала нежно и осторожно, но когда ты начала целовать его в ответ, Джисон расслабился. Вы целовали друг друга, восполняя долгие годы разлуки, чувствуя как под вашими губами рассыпаются годы душевной боли и бесконечного ожидания. Он обхватил твое лицо руками, притягивая к себе, не собираясь тебя отпускать. Ты хотела сказать, что Джисону тоже очень идет быть счастливым, отстраняясь и прижимаясь лбом к его лбу. И ты этого заслуживаешь как никто другой. В тусклом свете ты увидела, как черты лица Джисона обрели четкость. Он смотрел на тебя с обожанием и ты почувствовала прилив тепла в груди. Ты хотела сказать ему как сильно ты его любишь, но в его взгляде ты прочитала те же слова, которые вертелись в твоей голове. Потому ты просто улыбнулась и наклонилась, чтобы снова его поцеловать.