Дьявол внутри

      Фарагонда, скрестив руки на груди, стояла спиной к Блум. Она всматривалась в лучи света, скачущие по улице в школьном дворе, и молчала. Питерс сверлила спину директрисы взглядом, поджав губы. От этой женщины можно было ожидать любого шага. Проведет партию, поставив тебе детский мат, а ты и не заметишь.       Блум не могла отрицать того, что ей страшно. После работы с нечистой силой, она с каждым днём всё больше убеждалась в своей уникальности. Эта школа не просто держит нерадивую ученицу у себя под боком, она им зачем-то нужна. Или это паранойя, развившаяся на фоне этих интриг.       — Не могу понять, действительно ли вы настолько наивны, чтобы впустить в своё окружение Беатрикс, или дело в другом, — Блум дёрнула бровями, услышав голос женщины. — Она, возможно, готовит новый план по убийству кого-то из школы, а вы одна можете знать, где её искать.       — Вчера я рассказала всё, директор Даулинг. — Акцентируя внимание на появившемся между ними расстоянии, Блум даже не использовала «мисс». Фарагонда грустно улыбнулась подростковому бунтарству. — Я могу идти?       — Я не держу вас, Блум, но хотела бы попросить об одолжении, — Питерс выпрямилась, внимательно слушая. — Давайте проведем урок. Вы в последнее время перестали ходить ко мне. — В голове пронеслось воспоминание о неудачном гипнозе. Кажется, после этого они вообще не разговаривали. Да и какое это одолжение? У них явно неравное распределение ролей, Блум должна просить о дополнительных…       — Честно говоря, я устала… У меня было столько дел на неделе, что…       — Каких дел? Я проверила ведомости учителей, на этой неделе вы посетили тридцать процентов от пар и факультативов, с домашним заданием дела обстоят ещё хуже. — Питерс насупилась, невольно рисуя на месте Даулинг мать. Едва освободившись от оков родителей, взяв судьбу в свою руки, ей еще тяжелее стало мириться с вновь появившимися кандалами.       — Не намекайте на Беатрикс, я уже вас поняла. — Чуть не закатив глаза, насколько возможно сдержанно, запричитала Блум. — И да, опережая дальнейшие вопросы, отвечу: пытаться найти Беатрикс, помогать ей сбежать, раз уж на то пошло, достаточно энергозатратно. — Даулинг усмехнулась и впервые по-доброму улыбнулась. Хоть в чём-то эта огненная бестия ей созналась, пусть и с таким трудом.       — И всё-таки. Вы многое упустили. Позвольте мне помочь вам. Если вы хотите найти правду о своем происхождении, мне нужно, чтобы вы приняли себя. Выберите кого-то одного, кому вы можете доверять и следуйте его урокам. Хорошо, пускай это буду не я, но у нас прекрасный преподавательский состав, ваши подруги — чем не компания для изучения магии? — Блум невинно хлопала глазами, слушая во всё внимание. Фарагонда не вызвала детективов Солярии, никому не сдала её и пыталась помочь. Этот человек был бы достоин безграничного доверия, если бы Питерс уже не отдала весь свой лимит другому человеку. Он был первым, кто хоть что-то рассказал.       — У меня больше нет проблем с магией, мисс Даулинг, — Фарагонда нахмурилась. — Я с радостью продолжу наши с вами занятия после каникул. Мне приятно, что вы поверили мне и простили. — Питерс встала с кресла, застенчиво собрав руки в замок перед собой. Она стала средоточием милейших вещей на земле. Джинсовая куртка на ней, больше на размер, делала Блум младше.       — Тогда, может, вы покажете мне что-нибудь? — Директриса отошла в сторону, поведя рукой за собой, дав Блум возможность творить и колдовать. У Питерс в кармане сразу нашлось парочка нужный веревочек, за которые нужно тянуть: она разозлилась за секунды. Гнев от несправедливости происходящего в Алфее объял её с ног до головы. Девушка задумалась, что это ненормально: всё время находиться на взводе, как готовый к поджиганию фитиль. Тёмный Владыка надрессировал Питерс вырабатывать злость ежеминутно, но нормально ли это для человеческого мозга? Вполне логично для огня, но в первобытном его представлении…       — Это лучше, чем было, — Фарагонда улыбалась, видя, как чётко Питерс держит огонь внутри себя, об этом говорили горящие глаза. Руки в это время оставались самыми обычными. — Вы молодец. — Она развела руки в стороны, искренне радуясь за фею. Блум захотела показать что-то ещё.       Девушка выбросила пятерню пальцев на обеих руках, выпуская огонь. Она спиралями пустила его вокруг рук, не боясь обжечься. Фарагонда слегка двинулась вперед, страшась, что Блум потеряет контроль, но девушка оставалась непоколебимой. Её от злости уводили чувство радости и восхищения красотой явления силы, но девушка вовремя подключалась к холодности разума, как говорила Текна.       Даулинг похлопала в ладоши, Питерс сжала руки в кулаки, огонь потух, оставляя после себя еле заметные дымки, как от потухшей свечи.       — Как вы пришли к этому? — Даулинг подошла ближе, кладя руку на плечо ученицы. В её глазах плескалась благородная гордость за успехи Питерс, доброта и признание. Гнев, теплящийся на дне души феи, вдруг резко стал пропадать.       — Мне подсказали… Текна! — Питерс, загоревшись идеей, резко выпалила её. Со стороны казалось, будто она ей очень благодарна, а не только вспомнила подходящее имя. Фарагонда оценивающе кивнула. Перед её глазами проносились воспоминания школьной жизни феи технологий.       — Она прекрасная девушка, Блум, — Даулинг одобряюще качнула головой. — Что же. Сегодня у вас выходной вследствие происходящего, которое я предлагаю забыть. — Женщина протянула руку Блум. Девушка посмотрела на ладонь взрослой женщины, как будто услышала фразу «Я считаю тебя равной себе». Кто ещё бы вот так вёл себя с подростком? Питерс робко коснулась ладони Фарагонды, смущенно улыбаясь. Это прикосновение было очень личным для неё.       — Я обещаю вам, что не буду делать ничего из того, что может навредить или мне, или хорошим людям. — Достаточно уклончиво пообещала Питерс. Нет, она не собиралась из-за одного прикосновения сворачивать весь план, подводить стольких людей. Культовое прикосновение для её жизни не было тем, что может отменить происходящее. Даже если Блум захочет все закончить, она уже не сможет этого сделать. — До свидания.       — До встречи на балу, Блум, — Даулинг отпустила руку ученицы и отошла к столу. Блум пошла к выходу, но обернулась, услышав: — Мне жаль, что пришлось лишить вас похода в город, надеюсь, это никак не помешает вашему веселью завтра. Это вынужденная мера. — Питерс скромно кивнула. Это уже не имело никакого смысла, как и, к примеру, разреши она ей поехать: время упущено, Винкс давно за покупками, и компания «заболевшей» Блум им сегодня вряд ли нужна. Вспомнив о них, Питрес хотела спросить о кольце Стеллы, но решила, что это дела принцессы.

***

      Этот чертовски привлекательный сериал был досмотрен. Блум погрузилась в просмотр настолько глубоко, что происходящее вокруг — демоны, Дафна, тюрьма, разговор с Даулинг — всё встало на второй план. Жизнь без забот — золото. Возможность от них абсорбироваться, позволить себе помечтать, стать героем чужой реальности — роскошь для взрослых или для подростков с таким количеством проблем, как у Блум. Завтра нужно призвать дьявола из Преисподней, а она учит танец Уэнсдей Аддамс перед зеркалом, смеясь с того, как убого, по её мнению, смотрятся руки и движения. Блум на мгновение захотелось завтра поиграть в игру героини и вести себя подобным образом на первом свидании со Скаем. К сожалению, её светлые глаза и яркие волосы совершенно не были похожи на то, что нужно.       Питерс созвонилась с родителями, рассказала о бале, новых друзьях, приключениях. И они наконец поверили, что их дочь в безопасности. Однако Алфея была одним из самых опасных мест для Блум. Они не были против, когда она сказала, что остается в школе. Врать об имитации активной школьной деятельности девушка умела так, что чёрт бы позавидовал.       Выходной обещал быть вечным в голове феи, ей хотелось продлить его навсегда. И, если не считать внеурочной деятельности, так сказать, хобби в лице Тёмного Владыки и Беатрикс, которые подбросили Питерс задачки для мозгов, начались каникулы.       — Блум! — Терра крикнула из гостиной. Блум выключила многократно повторяющуюся песню Леди Гаги, звучащую в комнате уже как три часа после просмотра сериала, и вышла из комнаты.       — Развлекаешься? — Когда голова Питерс выглянула из комнаты, спросила Муза. — Обожаю эту песню. — Флора активно закивала головой на слова подруги, она также была поклонницей тренда.       — Как ты себя чувствуешь? — Терра задала первый волнующий её вопрос. — Сработал корень шалфея? — Блум, неловко улыбнувшись, кивнула. Она вылила отвар еще в обед в один из горшков.       — У нас подарки, Блум. — Стелла поставила перед Питерс пакет на диване. Девушка нахмурилась и обняла себя. В мешковатой одежде и с растрепанными волосами она смотрелась милее обычного. — Это для вечеринки. Я проконтролировала наряд каждого. Ты ведь тоже моя подруга, почти как свита. Ты должна выглядеть подобающе. — Оправдывая добрый поступок, принцесса старалась выставить это в высокомерной манере. Питерс впервые увидела, что гордыня Стеллы не всегда подкреплена тщеславием, девушка просто прикрывается ей, боясь показаться слабой.       — Ну, если только это ради того, чтобы соответствовать тебе, я, конечно, приму подарок. — Чопорно, приподняв подбородок, подобно ей ответила Питерс.       — Девочки, да хватит вам! — Рассмеявшись попросила Лейла. — Миритесь уже. — Стелла, сомневаясь, расставила руки в стороны, и Блум влетела к ней в объятия. Это было легче, когда рядом были Винкс. Не так интимно и робко под их смех было налаживать отношения с высокомерной принцессой. Она ведь правда старалась.       — Спасибо тебе, Стелла, — Блум, оторвавшись от подруги, встретилась с незаметной до того искрой доброты и детской радости в глазах. — И вам, девочки, спасибо. Я уверена, что вы помогали. — Они закивали. В комнате образовался комок объятий из людей.       Открыв пакет, Блум достала разноцветные накладные пряди голубого и розового цветов, переводные тату с сердечками, паутинками с страшными надписями. Самым красивым были платье и легинсы с перчатками. Голубо-черное платье, не доходящее до колен, вверху закреплялось небесным чокером на шее, от того вниз тянулась ткань, ведущая к корсету на черных веревках. От корсета шла юбка в цвет ему, а под той уже чёрный рваный фатин с подкладкой из белого. Это всё было бы достаточно коротко, если бы не кожаные лосины. Перчатки были разными: первая достаточно спокойная, голубая и укороченная, она была больше похожей на браслет, так как доходила до запястья, вторая тоже не закрывала ладони, но была длинной, черной, рваная текстура напоминала сетку, однако более плотную. В коробке лежали ботфорты на невысоком каблуке, зато шнурки в темноте горели голубым цветом. Больше неоновым, чем тем же спокойным, что и платье.       Стелла помогла сделать укладку при помощи бигуди, чтобы завтра не заморачиваться с накручиванием. Вечер прошёл в сплетнях о мальчиках и учителях. Блум это напомнило вечера с Айси, когда они перемывали всем косточки. И надо было отдать должное принцессе Солярии: она даже не повела бровью, узнав, с кем на бал идет Питерс. ЕЙ не было плевать, и она не остыла, но в ней было больше гордости, чем зависти.       Блум настолько заигралась со всеми в онлайн игры, шарады, фанты, что пропустила сообщение Ская: «Всё в силе?». Уже ночью они переписывались тет-а-тет, а книга с заклинанием на завтра лежала под кроватью, девушка забыла повторить заветные слова.       Уже в полудрёме, она написала Беатрикс: «Где ты?». Блум ждала появления черных букв на руке, но они так и не появились до того, как девушка вырубилась. Ответом было: «Рив зайдет в десять. Мы вытащим Р завтра».