***
денис заходит в столовую первым, сразу за ним тащится паша, а уже чуть поодаль идет миша, переписываясь с подружкой, из-за которой динамит дэна уже вторую неделю. первое, что он видит — это мирно воркующих сашу с лешей, которые влюбленно смотрят друг на друга, игнорируя слегка насмешливо наблюдающего за ними гарика, сидящего рядом. дэн честно пообещал мише больше не доебывать лешу, даже если он их кинул — на что у миши почему-то иное мнение. но, вопреки обещанию, ромашов не может перестать кидать взгляды на лешу с его додиком, пока они, увлеченные друг другом, не замечают ничего вокруг. денис смотрит на них недолго, но этой заминки хватает, чтобы оказаться в очереди последним. паша, оказавшийся перед ним, игриво улыбается с самодовольным видом, будто они затевали какой-то спор, в котором он выиграл. когда дэн уже кладет наполненную тарелку на поднос, невольно вслушивается в чужой разговор за спиной. — да ты вообще видел, как они друг на друга смотрят? я тебе точно говорю, они педики. — они же пиздят таких, нет? наконец обернувшись, денис узнает двух своих одноклассников, которые даже не замечают постороннего человека, стоящего совсем рядом. он ни разу не контактировал с этими парнями, поэтому уже думает пройти мимо, но следующая реплика заставляет его застыть на месте. — одно другому не мешает. костя вообще говорил, что видел, как ромашов ебал этого пиздюка за гаражами. — пиздец! ярость за секунду вспыхивает внутри, обдавая все тело неприятным жаром. дэн даже не задумывается, действуя почти на автомате, когда кидает поднос на стол так, что тот едва не падает на пол, и хватает одноклассника за ворот рубашки, сильным рывком заставляя встать. — что ты, блять, сейчас спизданул? у того в глазах паника, он кидает взгляды на своего друга в поисках помощи, но тот и сам нихуево так напуган, хотя и не сказал ничего, за что мог бы получить, в отличие от славы, который сейчас рискует оказаться в больнице. — эээ... я... — тебе так мужика не хватает, что свои пидорские фантазии на других проецируешь? — зло шипит дэн, сильнее стискивая ткань и ближе притягивая к себе одноклассника, который боится даже пытаться вырваться. он уже стискивает кулак с такой силой, что, кажется, кости просто разлетятся в щепки от напряжения, как вдруг его плеча касается чья-то рука, несмело потянув на себя. — денис, успокойся! — различает он голос паши, который теплой ладонью продолжает цепляться за него, — денис, — вдруг говорит он значительно тише, и в голове что-то вдруг щелкает, и ярость перекрывается собственным страхом, раздражением и завистью. — дэн, ты ебнулся? — миша, все это время наблюдающий со стороны, все же решает тоже вмешаться, — тебя директор выебет по самые гланды, если узнает про еще одну драку. ромашову остается только поджать губы и небрежно оттолкнуть славу, который удачно падает обратно на стул. — уебище, нахуй, — по традиции добавляет дэн перепуганному однокласснику и, сбросив с себя пашину руку, уходит из столовой, но напоследок успевает зацепиться взглядом за квашонкина, который в успокаивающем жесте поглаживает сашино колено. уже вечером, благополучно проебав оставшиеся уроки, денис сидит на качели около дома и пьет пиво, пока ветер неприятно лапает кожу под футболкой. одиночество за эти долгие часы прилично заебывает, так что он решает все-таки набрать мише. но этот долбоеб, конечно, говорит, что сегодня никак не получится, а прозвучавший вдали пашин голос вызывает только больше злости. "долбоебы. оба долбоебы. и квашонкин ебаный долбоеб. и этот патлатый додик тоже долбоеб. заебали!" в голове всплывает лешино лицо, которое из вечно унылого и заебанного за какие-то пару месяцев превратилось в сияющее и влюбленное. он смотрит на сашу, как на сокровище, на ебучее божество, не говоря уже о сашиных взглядах, но это почему-то никого не ебет. всем есть дело только до дениса, о котором, оказывается, распускают слухи по всей школе. справедливости ради, костя мог увидеть дэна с мишей и просто спутать волкова с пашей. но это нихуя не повод пиздеть об этом всем и каждому. ромашов прикуривает сигарету и уже собирается убрать пачку в карман, как вдруг слышит шаги, неспешно приближающиеся к нему. спустя несколько секунд на соседнюю качель усаживается паша, сразу же уставляясь на него нечитаемым взглядом. — дэн... — закрой ебало, — беззлобным тоном перебивает он, а спустя пару секунд задумчивого молчания протягивает паше сигарету. тот с легкой улыбкой кладет ее меж губ, но протянутую за зажигалкой руку денис игнорирует, сам поджигая. евстигнеев опирается виском на прочную цепь и продолжает смотреть на дениса, периодически покусывая свои губы. сам дэн иногда поглядывает в ответ, но несвойственная ему неуверенность заставляет отворачиваться. ему хочется сделать что-то такое, что выбило бы землю из под ног и у паши, и у него самого, но в голове только навязчивая идея снова поставить его на колени, так что он решает ничего не делать и мирно плавиться под пристальным взглядом.***
в субботу почти всей компанией они собираются в ваниной двушке, когда его родители съебывают на пару дней на дачу. дэн идет с искренней надеждой наконец-то расслабиться и возможно все-таки выловить мишу в туалете, так как девочек сегодня быть не должно. но волков, как назло, начинает заебывать его совсем не в том смысле, в котором хотелось бы. — да просто ответь, о чем они говорили, — не отстает он, не отдавая дэну его бутылку. — да просто все какого-то хуя считают, что мы с пашей ебемся. доволен? — все же отвечает он и, выхватив бутылку, делает глоток. но этот ответ почему-то совсем не устраивает мишу, так что он смотрит недоуменно. — и что? тебе не похуй? или задели твое хрупкое эго? — дэн, пиво закончилось, сходишь в магаз? — из ниоткуда появляется стас и также быстро исчезает, даже не задумываясь, что денис может отказаться. а денису и правда пиздец как не хочется куда-то идти. под боком удачно оказывается паша. — малой, сгоняй, — бросает, не обдумав, даже не смотря на младшего, — тебе норм было бы, если бы про тебя какие-то ебанутые слухи распускали? — говорит он уже мише на оставленные без ответа вопросы. — да, дэн, потому что это просто слухи, блять, — вполне резонно замечает тот, хотя и прекрасно понимает, что причина агрессии друга заключается далеко не в слухах, но хуй тот так просто раскроет все карты. — ну вот и пусть обсуждают половую жизнь твоего лешеньки, — с отвращением фыркает дэн, отходя к окну. — да че ты на леху-то так взъелся? — потому что он кинул нас ради какого-то пидорка. — да ты с ним никогда особо и не общался, — снова подмечает миша, выхватывая из пальцев сигарету, — пусть тусуется, с кем хочет, отъебись ты от него уже. тусуется, блять. едва ли не ебется глазами с дистрофичным уебком и мило шутит с типами, которых раньше пиздил. охуенная туса, лех, ниче не скажешь. леша вообще никогда не любил нежности, а при виде сюсюкающихся пар только брезгливо закатывал глаза. полтора года назад за ним таскалась девчонка с района, и он вроде как отвечал ей взаимной симпатией, но ни разу он не смотрел на нее с таким восхищением и обожанием, с которыми сейчас прожигает в саше дыру. сейчас леша максимально похож на одного из тех слащавых придурков, на которых раньше смотрел с отвращением. и это почему-то пиздец как злит. хотя, как и напомнил миша, с лешей дэн никогда особо не дружил, и большую часть их знакомства он относился к нему с презрением и ревностной злостью, когда миша делал выбор в лешину пользу. — ну и где паша-то блять? — вспоминает он спустя десять минут, отвлекаясь от своих мыслей. — ты ж сам его за бухлом послал. — ну не нахуй же я его послал, хули он так долго? — не переживай, кроме тебя его ебать некому, — усмехается миша, хотя и сам заметно начинает нервничать. быть ответственным за мелких пиздюков на пьянках — тот еще гемор. денис только недовольно цокает в ответ и уходит из квартиры. в голове сами всплывают не самые удачные исходы пашиного похода, и дэн уже жалеет, что отправил его в магазин одного. евстигнееву вообще быть одному противопоказано, обязательно вляпается в какую-нибудь хуйню — хотя сам дэн как никто другой вписывается в эту классификацию, он хотя бы физически сильнее, что исключает приличную долю пиздеца, который может случится. по мере приближения к магазину дэну все сильнее на плечи давит тревога, которую хочется сбросить ладонями. он идет максимально быстрым шагом, едва не переходя на бег, как вдруг слышит два голоса, в одном из которых различает пашин. — бля, вов, пожалуйста, — нервным и слегка подрагивающим голосом просит евстигнеев. — да не ломайся ты, — обрывает его другой, более грубый, вслед за чем слышится копошение. наконец отмерев, денис обходит магазин, и от увиденной картины его из тревоги бросает в уже привычную и почти родную агрессию. какой-то незнакомый мужик значительно выше паши, но, кажется, немного ниже дэна, задирает пашину кофту и бесстыдно лапает его тело, остервенело целуя, в то время как евстигнеев лишь цепляется за чужие плечи и, зажмурившись, отвечает. — какого хуя? отстранившись от пашиных губ, мужик окидывает дениса надменным, недовольным взглядом, но в целом не придает его присутствию особого значения. — съеби, шпала, ты помешал. и дэн, если честно, уже действительно готов уйти, но напоследок смотрит на пашу, у которого в глазах плещется страх, отчаяние и, кажется, вина. он цепляется взглядом за дениса, безмолвно умоляет о чем-то и ромашов думает, что понимает все мысли до единой. — а мне кажется, что это тебе стоит съебать. мужик обреченно вздыхает, наконец отстраняясь от паши полностью, и тот сразу поправляет худи, обхватывая себя руками, будто пытаясь успокоить. и от этого жеста в денисе окончательно все перегорает. так называемый "вова" подходит к нему и уже открывает рот, чтобы что-то вякнуть своим мерзким ртом, но дэн оказывается быстрее и бьет его сначала кулаком в челюсть, а потом ногой в живот. тот, не успев все осознать и сориентироваться, падает на землю, шипя от боли. дэн подходит к нему, намереваясь нанести еще пару ударов, но вдруг за руку хватает паша, с очередной мольбой в глазах таща за собой, и денис поддается. он не замечает ничего вокруг и слепо следует вперед, неотрывно глядя, как пашина ладонь обхватывает его руку. и только когда они оказываются в ближайшем подъезде, понимает, что что-то не так. паша безвольно валится на четвертую ступеньку и весь трясется, рвано, тяжело дыша. он смотрит в пол, снова стискивая себя в крепких объятиях. — эй, пиздюк, че с тобой? — пытаясь звучать спокойно, спрашивает дэн, касаясь пашиного локтя. тот вскидывает голову и смотрит на него еще более перепуганными глазами, чем до этого. он пытается отрицательно покачать головой, но ничего не выходит, только слезы скапливаются в уголках глаз. — паш, все ж нормально, ты чего, — присаживаясь рядом, дэн кладет руку ему на плечо, немного сдавливая и прижимая к себе. он без понятия, что делать, у самого горло сдавливает вернувшаяся тревога, но он пытается держаться спокойно и уверенно. будто точно знает, что это пройдет, что просто нужно подождать, а сам на эмоциях думает, что, если паша откинется здесь, он сам выпилится сразу же. за все время, пока они здесь сидят, никто не выходит и не заходит в подъезд, так что паша достаточно быстро — хотя по ощущениям проходит целая вечность — приходит в себя. денис еще пару минут молча сидит рядом, пока не понимает, что все наконец-то в порядке. — паш, кто это был? — аккуратно спрашивает он, решив, что в данной ситуации это важно. — он... — неуверенно начинает паша, тут же замолкая, кусает губы и смотрит на пол. дэн убирает руку с его плеча, и тот вздыхает чуть свободнее, — он ухаживал за мной полгода назад, на свидания звал, все такое... говорил, что готов ждать, сколько мне нужно. я поверил, думал, правда нравлюсь ему. думал, он другой, не как все эти долбоебы, которым нужен только секс. а он выебал меня и съебался на пол ебаных года. если бы сейчас не столкнулись, он бы даже не вспомнил обо мне, — тихо рассказывает паша со злостью сдавливая свое запястье ладонью. — блять, я его захуярю, — вдруг резко выпаливает дэн, поднимаясь. ярость внутри вспыхивает с молниеносной скоростью, он готов прямо сейчас голыми руками разъебать стену в пыль, но его в очередной раз останавливает пашина рука, на этот раз схватившаяся за край олимпийки. — не надо. не лезь к нему... я сам виноват, — добавляет он тихо и снова опускает голову, окончательно превращаясь в маленький комочек страха и вины. денис хочет втоптать череп того долбоеба в асфальт, хочет сказать паше, что он ни в чем не виноват, что никто не имеет права к нему прикасаться, даже если когда-то он давал на это согласие, что он заслуживает, чтобы за него отпиздили охуевшего типа хоть до комы. но он, развернувшись к евстигнееву лицом, готовит только: — как знаешь. ""ну ты и шлюха", дэн? да это ты тут самый главный долбоеб".***
в понедельник денис просыпается на полчаса раньше обычного и, уже собравшись, еще пять минут в нерешительности наворачивает круги по комнате. он еще около минуты пристально смотрит на часы, прежде чем сорваться с места и уйти из квартиры. он часто приходил к этому дому с мишей, а дорогу запомнил еще в самый первый раз, потому что тогда весь путь сопровождался скручивающим пальцы раздражением и неимоверной злостью на мишу. он останавливается ждать у соседнего подъезда, тут же доставая полупустую пачку, успевает выкурить сигарету и даже потянуться за второй, как наконец замечает вышедшего из дома пашу. тот замечает дениса не сразу и почти врезается в него. — ты что здесь делаешь? — удивленно спрашивает он после недолгого, слегка неловкого молчания. — гуляю, — с очевидным сарказмом отвечает дэн, но паша только сильнее хмурится. — ты же в другой стороне живешь, — на что ромашов чуть нервно закатывает глаза. — проводить я тебя решил. если тот уебок снова до тебя доебется, ты ж нихуя сделать не сможешь, — поясняет он и сразу разворачивается в сторону школы. паша, к счастью, не озвучивает повисших в воздухе логичных вопросов и просто следует за ним. и, кажется, даже сама судьба решила над ним сжалиться, потому что, когда он не идет с пацанами бухать, оправдываясь заебанностью, никто его даже не подъебывает, так что провожать до дома пашу, наказанного родителями на неделю, он идет со спокойной душой — если в его случае слово "спокойствие" вообще уместно. целую неделю дэн неизменно ждет пашу у его подъезда по утрам и дожидается его с последних уроков, на которые сам не ходит. и со временем они начинают чаще общаться не только о хуйне и общих знакомых, только бы забить пустоту. в такие моменты перманентную агрессию у дэна вымещает незнакомое тепло, которое поначалу его даже пугает. он пытается навязать мысль, что, кроме пашиного тела и не покидающих сознание припухлых красных губ, ему больше ничего в нем неинтересно, но паше постоянно удается пошатнуть его уверенность. дэн сидит на лавочке и курит, смотря куда угодно, только не на пашу, который стоит прямо напротив и раскачивается взад-вперед, потому что "дома насиделся". ромашов уже не первую минуту мысленно кроет хуями мишу, задерживающегося уже на десять минут. в какой-то момент он отчетливо ощущает на себе пристальный цепкий взгляд и все же поднимает на пашу уставшие глаза. тот смотрит на него с прищуром, чуть склонившись. — ты странный какой-то, не заболел? — в следующую секунду он подходит ближе и — касается губами его лба. денис неосознанно подается немного вперед, еще не до конца осознавая произошедшее, — ну, температуры вроде нет, — с хитрой улыбкой сообщает паша и довольно смотрит сверху вниз. — слышь, малой, ты мне в мамочки заделался? — усмехается дэн, сразу же протирая лоб ладонью. а у самого сердце за секунду заходится диким ритмом, как при тахикардии, и касание это хочется выжечь на коже навсегда. ромашов не помнит ни единого случая в своей жизни, когда бы он смущался, поэтому искренне надеется, что щеки его в таких ситуациях не краснеют позорно, выдавая с потрохами. но паша, видимо, видит немного больше, чем денис бы хотел. он несколько секунд прожигает его взглядом глаза в глаза, закусывая губы явно с каким-то подтекстом. а потом вновь своими действиями выбивает у дэна из легких весь воздух: он присаживается на корточки и кладет свои руки ему на бедра. денис изумленно и даже слегка испуганно — долбоеб, я же не сдержусь — замирает, пока тот медленно скользит вверх, с блядским развратом во взгляде. дэн опоминается, когда пашины ладони оказываются уже опасно высоко, и резко хватает их своими, с силой удерживая. — ты че, блять, делаешь? — спрашивает он даже как-то разочарованно, не позволяя паше встать, когда он пытается вырвать свои руки из крепкой хватки. — я... — я не один из твоих ебырей, веди себя нормально, — заканчивает денис, наконец отпуская виновато опустившего взгляд пашу. он все-таки садится рядом и пихает руки в карманы, больше не произнеся ни слова. — да где этот миша, блять? — раздраженно бурчит дэн и, не выдержав напряжения, достает сигареты. евстигнеев, осмелившись поднять на него взгляд, раскрывает рот, намереваясь что-то сказать, — курить вредно, — обрывает его денис и даже выдыхает дым в противоположную сторону, хотя внутри и скребется желание выместить злость и кому-нибудь навредить — он выбирает себя.***
дэн медленно идет по пустому коридору, думая, остаться ему в школе или сразу уйти домой, потому что сейчас только началась алгебра, которую он, цитируя его же, в рот ебал, а следующим — физра. в итоге решает отсидеться пока в туалете, чтобы охранник не доебался. — бля, это ты! — облегченно вздыхает паша, сидящий на подоконнике, забравшись на него с ногами. — я, — ухмыляется денис, присаживаясь рядом, — а хули это мы уроки прогуливаем? евстигнеев спускает ноги с подоконника, а сам двигается ближе — не больше каких-то пяти сантиметров, но сердце на мгновенье предательски замирает от вспыхнувшего внутри тепла. он смотрит с легкой улыбкой, а в глазах улавливается блеск, который денис не знает, как трактовать. — ты правильно заметил, "мы", — замечает паша и улыбается чуть шире, когда тот хмурится в ответ. — мне можно. — почему это? — мне похуй. — аргумент, — тихо смеется он и откидывается спиной на окно. — так че ты не на уроке-то? — снова спрашивает дэн. улыбка с лица вдруг сползает, а сам он пустым взглядом смотрит на стену. денис не торопит, молча смотрит на его профиль и ждет. — просто... все не могу забыть про этого... — и замолкает, поджимая губы, видимо, борясь с навязчивыми воспоминаниями, — я, конечно, привык, но... я всегда думал, что могу это контролировать... что, если я откажу, меня послушают... а он... даже думать не хочу, что было бы, если бы ты не успел, — уже шепотом договаривает он и опускает взгляд. у дэна внутри впервые вспыхивает горечь вместо злости, но он понятия не имеет, как выразить сожаление, как поддержать и без слов сказать, что он рядом, поэтому он просто двигается вплотную, соприкасаясь ногами. паша лишь на пару секунд поднимает на него взгляд, а потом вдруг кладет голову на его плечо и медленно вздыхает. они сидят молча около пяти минут и тишина даже не угнетает. дэн пытается ровно дышать, но иногда заметно сбивается, а сердце, кажется, с каждой секундой только ускоряет темп. когда он все-таки немного успокаивается и проникается моментом, тяжесть с плеча пропадает. паша нерешительно смотрит в глаза и, поджав губы, чего-то ждет, а денис только смотрит в ответ, ничего не понимая. — поцелуй меня, — просит, едва не умоляет, евстигнеев на выдохе, а в глазах прослеживается — почему-то — вина. ромашов не думает ни секунды: подается вперед быстро, но чужих мягких губ касается аккуратно, даже нежно. весь мир вокруг замирает, когда паша отвечает, чуть прикрыв глаза. денис теряется в ощущениях, впервые, наверное, за всю свою жизнь он вообще не чувствует раздражения или злобы, а все, чего он хочет — застрять в моменте чуть дольше, не терять тепло под рукой, соприкасаться коленями и бесконечно долго целовать этого несуразного мальчишку. — ромашов! — паша успевает отстраниться в последний момент, когда дверь уже начинает со скрипом открываться. классный руководитель недовольно и пристально смотрит на дениса, и тому приходится контролировать дыхание, чтобы не выдать себя, — ты почему не на уроке? почему я тебя по туалетам должен вылавливать? быстро на математику! — строгим голосом приказывает олег евгеньевич, хотя по уставшему взгляду понятно, что он прекрасно его понимает и сам с радостью сейчас ушел бы домой. спрыгнув с подоконника, дэн быстрым шагом спешит удалиться из туалета, прилагая усилия, чтобы не обернуться на пашу, потому что учитель провожает его взглядом до самой двери. — так, а ты из какого класса? — слышит он уже из коридора, когда наконец-то может нормально вздохнуть. а на алгебре ему ожидаемо ебут мозг, пытаясь вдолбить в голову знания, на которые ему похуй даже больше, чем обычно.***
денис понимает квашонкина, когда самого начинает подташнивать от запаха алкоголя, а шум вокруг вызывает только головную боль. но, в отличие от леши, он не позволяет себе смотреть на друзей свысока и отмалчиваться в стороне, он как может выжимает из себя энергию, чтобы быть в центре и смеяться даже почти искренне. одновременно с этим он умудряется следить за пашей, ведь миша, который вроде как ответственный за это, съебался куда-то еще полчаса назад. а евстигнеев впервые притащился с ними в бар, решив, что в свои недавно стукнувшие шестнадцать он уже достаточно взрослый, поэтому с интересом огладывается по сторонам и не упускает из виду ни одного человека. он с восторгом заглядывает всем в рот даже больше обычного и стремится выпить как можно больше, чему денис всеми силами препятствует. — эй! — обиженно возмущается паша, когда дэн в очередной раз отбирает у него алкоголь, вытягивая руку вверх, и даже не предпринимает попыток до него добраться. на всякий случай — нет, не потому что я просто хочу к нему прикасаться — схватив чужие руки ладонью, ромашов в два глотка опустошает стакан и с насмешливой улыбкой возвращает его. все предыдущие разы паша с донельзя оскорбленным видом прожигал его взглядом, но сейчас только обреченно вздыхает и уходит к потрепанному диванчику, на котором сидит только напившийся до бессознательного состояния саша, периодически выкрикивающий что-то невпопад. оставшись в этот раз без внимания младшего, дэн почему-то сам расстраивается и решает, что набухаться до состояния сани — отличный способ заглушить незнакомые ранее чувства. однако с каждым глотком желание подойти, сесть рядом и доебаться только возрастает. а когда окурок сигареты оказывается втоптанным в землю, он более-менее успокаивается, и думать о чем-либо, а уж тем более анализировать свои действия не хочется совершенно. поэтому он с глупой пьяной полуулыбкой со спины подходит к паше, который со скучающим видом смотрит в телефон. дэн уже заносит руки, чтобы резко опустить их на чужие плечи, как вдруг взгляд цепляется за то, на что именно смотрит в телефоне паша: как раз в этот момент он свайпает фотографию какого-то бритоголового уебана вправо. и поднятые ладони вмиг оказываются кулаками, которыми так и хочется уебать того незнакомого типа. глубоко вздохнув, он молча уходит, чтобы не натворить хуйни, хотя подсознание подсказывает, что без хуйни сегодня не обойдется. гнев раздражающе опаляет внутренние органы, а бухло, которое он неосмотрительно в себя вливает вместо того, чтобы выкурить еще одну сигарету, только усугубляет ситуацию. никто не обращает внимание на его озлобленный вид, потому что алкоголь на него почти всегда действует по-разному, да и к тому же он не лезет ни с кем пиздиться — хотя очень хочется — так что все дружно забивают хуй. а внутри у дэна эмоциям не хватает места, они бьются о ребра и рвутся наружу, но он их топит алкоголем, не понимая, что просто окладывает неизбежный взрыв на какое-то время. в какой-то момент ромашову становится слишком жарко, так что он идет в туалет, чтобы умыться. все это время он, не прекращая, поливает грязью то пашу, то мишу, то того уебка из тиндера. волкова он решает любыми способами отыскать, чтобы уже поебаться и перестать забивать голову хуйней хотя бы ненадолго. но, едва он открывает дверь, на секунду замирает, а в голове воцаряется звенящая пустота. паша, моющий руки, смотрит на него в ответ, и все внутри перегорает. он уже даже не пытается себя контролировать и просто отпускает ситуацию. кое-как закрыв расшатанный замок на двери, денис за несколько шагов сокращает расстояние и вжимает пашу в стену. тот удивленно охает и пытается что-то сказать, но ромашов не позволяет, больно хватая за бок и притягивая к себе. — и все-таки ты шлюха, паша, — волосы у него, в отличие от первых их встреч, теперь короткие, так что дэн хватает его за горло и тянет на себя, — грязная, использованная шлюха, — зло шепчет он на ухо, параллельно одной рукой расстегивая пашину ширинку. евстигнеев на его слова никак не реагирует, только дышит тяжело и сам прижимается к груди, что дениса только сильнее злит. — блядь. он замыленным взглядом смотрит через плечо и косится на губы, но дэн только зажимает его рот рукой, когда с губ срывается первый стон. он не пытается понять, больно ему, дискомфортно или, может быть, неприятно. может, денис ему отвратителен в этом плане. может, после грубого обращения с его стороны, он снова забьется в истерике. может, денис его сейчас насилует. но ему похуй. п-о-е-б-а-т-ь. у него крышу рвет без возможности восстановления, у него в мыслях только бесконечные оскорбления, которые периодически вырываются наружу. с мишей он всегда думал о паше, представлял его губы, его взгляд, его тонкие руки, но сейчас он не думает ни о чем. внутренний взрыв сносит все на своем пути, в частности способность здраво — да хоть как-то — мыслить, оставляя только животное желание. евстигнеев скулит ему в руку и держится руками за грязную стену, чуть запрокинув голову, а из глаз вырываются слезы, которые дэн успешно игнорирует. нахуй. хватит. денис уходит молча, пока паша пытается привести себя в порядок. а в голове все та же зияющая пустота.***
ясное осознание произошедшего насквозь пробивает черепную коробку только на следующий день, когда денис, отоспавшись, начинает соображать. отец уже даже не кричит, а только смотрит молча с разочарованием, мать не бросает попыток достучаться до сына, прося задуматься о жизни и своем будущем. ромашов спокойно выслушивает все, что мать говорит ему ломающимся голосом, но слова пролетают мимо ушей, застревая где-то в пространстве. когда женщина, расстроенно качнув головой, уходит из его комнаты, он быстро натягивает джинсы c футболкой и прямо так выбегает на улицу. он даже не чувствует холод, о котором собственное тело пытается сообщить трясущимися ладонями. он кое-как поджигает сигарету, делая глубокую затяжку. табак непривычно горчит и застревает комом в горле. а в голове кромешнейший пиздец. "ну ты и шлюха." кроме ярости в нем ничего не осталось. хочется избить себя до потери сознания, хочется расхуярить свою голову об асфальт. "я поверил, думал, правда нравлюсь ему. думал, он другой, не как все эти долбоебы, которым нужен только секс." "я сам виноват." он поверил. поверил тебе, блять, а ты втоптал его доверие в грязь и повел себя как последний уебок. как все, кто медленно разрушал его до этого. думал, не такой, как все? думал, особенный? думал, сможешь дать ему хоть что-то, кроме очередной боли? "я не один из твоих ебырей." не один из, ты еще хуже. неужели ты правда поверил, что в тебе может быть хоть что-то стоящее, если ты один раз смог сдержаться? как ты мог смотреть на него свысока, если сам на ебаном дне? ты не лучше него. ты просто, блять, сильнее. "я привык..." ты просто доказал, что с ним нельзя обращаться нормально; что он заслуживает такого отношения к себе; что он годен только на то, чтобы его ебать и исчезать. "поцелуй меня." в тебе нет ничего, кроме агрессии, злобы и раздражения. какие чувства, какая нежность, какая нахуй любовь. в тебе нет ничего хорошего, ты давно сгнил изнутри, ты способен только на то, чтобы причинять людям боль, даже тем, кто тебе дорог. "грязная, использованная шлюха." долбоеб, какой же ты долбоеб, дэн. как же я тебя ненавижу. он не замечает, как уже третий окурок летит на землю, и опоминается, только когда телефон начинает раздражающе пиликать. миша говорит, что математичка снова брызжет желчью, грозясь вызвать его родителей, так что приходится идти на первый урок. паши в классе не оказывается, только квашонкин с долгополовым сидят довольные за своей ебаной третьей партой, что вызывает только больше ненависти. дэн садится на соседний ряд с мишей, чтобы хоть немного прийти в себя и подготовиться к разговору. ему кажется, что все смотрят на него осуждающе, что все перешептывания нацелены на него, что даже учительница знает, что он сделал, и именно поэтому орет на него громче обычного. так что когда миша говорит, что паша просто заболел, он вздыхает чуть спокойнее, хотя и понимает, что как никто другой заслуживает осуждения и отвращения. — звучал весело. хихикал, как придурочный, ну, то есть, как обычно. завтра-послезавтра, думаю поправится. наверное, ему просто нужно отойти. денис попробует загладить свою вину или просто постарается его избегать, смотря, как паша будет реагировать. поговорить. им нужно поговорить, а денису нужно молить о прощении, потому что это меньшее, что он может сделать. и он искренне надеется, что паша его не простит, потому что он этого заслуживает, потому что такое не прощают. но все завтра, сейчас паше нужно побыть одному.***
на следующий день евстигнеев снова не появляется в школе, так что денис предлагает уйти после второго урока. последний день у него все равно гнетущие мысли густым туманом застилают разум, и думать о том, что родители снова будут нудеть об учебе, он не в состоянии, так что они с мишей покупают пиво и идут на детскую площадку за двором. волков поглядывает на друга обеспокоенно и все ждет подходящего момента, чтобы спросить причину его потерянного состояния, но тот постоянно вбрасывает разные темы, чтобы избежать этого разговора. он хочет рассказать обо всем, хочет, чтобы миша презирал его, чтобы отпиздил, чтобы соскрести хоть немного грязи со своего ебаного сердца, чтобы расплатиться за свой проеб своей болью. но — страшно. — дэн, — наконец решается начать миша, но в тот же момент в его кармане звонит телефон. он недовольно вздыхает, но отвечает, доставая из кофты пачку сигарет. денис внимательно следит за его лицом, поэтому не замечает, как он сминает рукой пачку, но отчетливо видит, как лицо в один момент принимает траурный вид, с тяжестью глядя в пустоту. — д-да... понял... — волков тяжело сглатывает и, даже не убрав телефон от уха, продолжает смотреть в одну точку, стремительно бледнея. — миш, ты че? — обеспокоенно спрашивает дэн, не на шутку испугавшись. — паша... — севшим голосом отвечает миша, наконец опускает руку и переводит на друга взгляд, — повесился.