Ты как рояль, но я не хочу играть в него.
«Уебу. Ну вот просто уебу, падла», — Леви злобно шагал в сторону машины, не обращая внимания на полуразмякший снег и грязь, которые обходил, когда шел вытряхивать пепельницу. Сейчас ему хотелось пробить чью-то пустую голову, вот только за нанесение тяжких телесных сидеть не хотелось, и так дел по горло. Уехать или зайти с ним? С одной стороны, живой и дышит, остальное пусть сам разгребает, алкашня. С другой же, более человечной, — вдруг в скважину ключом не попадет, уснет у двери, его там ограбят, чести лишат и так далее? Господь боже, разве Леви оформлял усыновление? Наконец, дойдя до машины, Леви ловко сел на водительское место и, наклонив голову, смотрел в сторону подъезда. Пацан стоит. Стоит и смотрит на машину, спустив рюкзак с плеча и держа его просто в руке, хотя тот уже лежит на мокрой земле. Еще и куртка расстегнута. Ну что за бестолочь. Вообще, Аккерман надеялся, что тот, за неимением сил и мозгов, грустно вздохнет, а потом медленно поплетется домой, завалится спать и тихо начнет сопеть. Или не тихо, не важно, главное — Леви зашел бы минут через тридцать, в кои-то веке воспользовавшись выданными ключами, проверил наличие теплого тела и ужасно устало поехал бы домой. Но нет, блять, у сопляка из планов — постоять и повтуплять на тачку, пока та не растворится в пространстве или не подъедет силой мысли. Леви думает, пыхтит, но остается лишь ждать. Может, если посидеть так подольше, то пацан подумает, что это ему мерещится, и свалит? Хотя да, прям вряд ли, учитывая его настойчивость. Леви уже посчитал не до десяти, а до ста десяти, но картина не менялась. Поэтому, вдохнув поглубже, заглушая машину и накинув куртку, мужчина вышел. Ноги двигаться отказывались, гордость, как в тупых американских мультиках, пятками упиралась в асфальт, удерживая Леви за горло, но было бестолку. Он все равно шел, хоть и губы уже превратились в тонкую линию, почти исчезнув. Леви не заметил, как сильно окоченели его пальцы, пока он засмотрелся на эту троицу, поэтому сейчас держал руки в карманах по двум причинам: согреть и не вмазать кое-кому по роже за вольнодумство. Покрепче сжав ключи в кулаке, Леви почти поравнялся, как вдруг пацан стал идти навстречу. Аккерман не успел вовремя притормозить, как пьяное лохматое нечто врезалось в него, уронив голову на плечо. — Ты злишься, — то ли скулеж, то ли бубнеж, но Эрен пытался говорить четко. — Свали, пацан, — Леви грубо скинул его голову, дернув плечом вверх, за что сразу же получил слабый укол совести, что мог не рассчитать силу и сделать по-настоящему больно. — За мной иди, — грубым низким голосом сказал старший, обходя парня стороной. Пару оставшихся метров до входной двери Леви прошел уверенно, стараясь держать ярость и обиду при себе, чтобы не передумать. У подъезда он специально замедлил махинации с ключами, чтобы пацан успел подойти, и это не выглядело, как будто Аккерман придерживает ему дверь. Много чести. Много чести и того, что он вообще открывает ему, проводя вечер за такой хуевертью, а не лежит дома и отдыхает. Что ж, пацан еще отработает. Кстати о нем: молчит, сукин сын. Тяжело дышит, в лифте так вообще пытался походить на трезвого, вот только амбре его не поддерживало. А еще щенячьи глаза молили Леви о снисхождении. Его мозг уже понял, что завтра придется ползать на коленях и разгребать, но до сознания пока эта информация доходила в искаженном виде. Поэтому все, что было сейчас безопасно и эффективно, так это просто молчать и делать вид, что ты дерево побитое. Леви зол, это можно было понять потому, что он чуть не погнул ключ, который краем зацепился за кольцо и застрял, поэтому мужчина долго и неловко крутил его в руках. — Давай я помогу, — Эрен начал шарить руками по куртке, но в тот же момент Аккерман сильно дернул за то самое злосчастное кольцо, вырвав бесячий кусок металла. Леви распахнул дверь и отошел в сторону, демонстративно пропуская Йегера вперед. Каменное лицо и уничтожающий взгляд не могли ждать долго, поэтому Эрен быстро зашевелил ногами и, не рассчитав сил, рухнул на одно колено, запнувшись. Одному неловко, другой возвел глаза к небу, взывая о помощи. Старший резко поднял малолетнего алкаша за локоть, рывком поставив на ноги. В затуманенном разуме парня это все произошло за секунду. Причем оказалось, Леви настолько сильный, что сумел одной рукой поднять нетрезвого человека в массе куда выше себя. Удивление как пришло, так и ушло, выбитое хлопком двери и ядовитым басом позади: — Разувайся и в ванну. Вообще, Леви хотел захлопнуть дверь с внешней стороны, как только бухое нечто зайдет в квартиру. Но тут важный момент — зайдет, а не рухнет. Поэтому планы опять изменились, и Леви тоже стягивал свою обувь, косо следя за координацией сопляка. Прошло минуты четыре, пока Эрен разделся и кое-как доковылял до туалета. Когда дверь прикрылась, Леви в очередной раз потер переносицу, начиная мысленный счет. Вокруг беспорядок, глухая ночь, завтра работа, нервы на исходе, энергия на нуле. Но, услышав звуки воды, Аккерман лишь поправил разбросанную обувь, аккуратно сформировав ряд ногой. Эрен безостановочно плескал ледяной водой себе в лицо, чтобы фокус в глазах наконец стал постоянным, а язык перестал заплетаться через слово. И еще перед Леви было как-то не по себе. Хотя почему? Вроде отпрашиваться на вечера с друзьями он не обязан, на работе был, да и вообще они еще утром виделись. Так в чем проблема, собственно? Леви что-то сказал про кого-то, когда только пришел, но парень не смог свести звуки и смысл воедино, чем и занимался на улице все время, пока стоял. Поэтому сейчас он хотел поговорить, но чувствовал, что вообще не время, потому что Леви отчего-то сильно раздражен. — Долго еще будешь тут нырять? — крепкие руки закрутили вентиля, вода перестала течь. Почему все в такой замедленной съемке? Как же неудобно. — Быстро в кровать. Эрен облокачивался о раковину, поэтому отлепляться от нее не хотелось. Мужчина стоял рядом все в том же виде, даже не сняв куртки. Холодные глаза хоть и были немного размытыми, но обжигали с той же силой, что и всегда. Нужно было просто посмотреть в них, а не мочить себя водой из-под крана, чтобы отрезветь. — Почему ты не разделся? — диафрагма сместилась, и парень сильно икнул. — Разве ты не останешься со мной? — Эрен попытался развернуться лицом к мужчине, но за него это сделали чужие властные руки. — Заткнись и делай, что я сказал, — тон был отстраненный, но уже более тихий, поэтому надежда не умирала. Эрена, как куклу, развернули и толкнули в проход, чтобы тот шевелился, а не стоял, как живой труп. В данной ситуации размер квартиры был плюсом, потому что идти недалеко, поэтому Эрен не словил сильно много углов, пока доковылял до небольшой кровати. Парень уже хотел сесть на нее, но снова холодная чужая рука заставила его притормозить, показывая на джинсы в немом знаке, мол чтобы снимал. Силы уже заканчивались, и Эрен хотел, чтобы Леви подключился к процессу, но тот упорно стоял, лишь иногда придерживая за локоть, пока парень стягивал джинсы. Освободившись от жесткой ткани, Эрен наконец сел и расслабил ноги, от чего сознание уже начало выключаться. Как он стянул порванную кофту и бросил на пол, предварительно оттолкнув ее подальше от кровати, не запомнил. Он блаженно откинулся на подушку, прикрывая глаза. Не почувствовав еще одно тело рядом, парень собрал оставшиеся крупицы смелости и сил, как делал всегда, и ближайшей рукой успел ухватить Леви за два пальца. — Останься со мной, — шепотом. — Пожалуйста. Не успел Аккерман как-то отреагировать, как парень уже отключился.***
Сначала было ничего. Бесконечная темнота вокруг, без малейшего намека на жизнь. Полная тишина окутывала атмосферой спокойствия и безмятежности. Никакой боли, чувств, переживаний — вообще никаких ощущений. Абсолютная пустота. Она была настолько всеобъемлющей, что чувство свободы и легкости тела обуяли, накрывая и защищая от внешних воздействий. В смысле любых. Ведь хорошие могут перекрыть здравый смысл, помочь забыться, но с высокой платой за эти дары, как разочарование, безысходность, отречение, предательство себя. Наверное, это и были те самые плохие воздействия, которых тоже следовало бы избегать. Получается, что все эти эффекты лишь грани одного куба, в центре которого был… Был кто-то. Кто-то, кто появился также внезапно, как и начинал неуловимо исчезать, что дотянуться хотя бы до тени уже было почти невозможно. Комната была перевернута. Стул смещен на пятьдесят семь градусов влево, примерно, вещи на полу так вообще представляли из себя геометрическую фигуру, солнце, ко всему этому, слепило адски. Эрен попытался сглотнуть, но горло сжалось в жутком спазме от сухости, вызвав глухой кашель. В этом ворохе наглядного математического хаоса дребезжал телефон, заставляя трещины в костях расползаться все сильнее. Только парень попытался тянуться к нему до пола, как затекшие мышцы напомнили, что их хозяин вчера пил, так еще и спит в волшебных позах. Эрен сильно поморщился, но телефон ухватил, проклиная звонящего абонента. Хотя тут был просто неизвестный номер, которые парень обычно не брал, но звонили так настойчиво, что надо ответить, чтобы отстали. — Да? — господь, голос что-то с чем-то. — Эрен Йегер? — приветливый тон девушки нихрена не бодрил, а лишь сильнее морщил. — Вас беспокоит агентство «Стена Роза». У вас была назначена встреча на двенадцать часов дня, — Эрен вскочил, от страха резко сел. Сердце забилось чаще, в глазах потемнело. Неужели проспал? — Мы просим прощения за неудобства, но у мисс Хитч возникли неотложные дела, поэтому она просит вас подойти к пяти часам. Вас устроит? — Да, — однозначный ответ, потому что подумать не успел. — Тогда ждем вас в офисе сегодня в пять вечера, просим не опаздывать. Всего хорошего. Трубку резко положили. Как-то некрасиво не дожидаться ответа с другого конца, но из хорошего — трескучий, механический, хоть и приветливый голос прекратил свое вещание. Эрен устало выдохнул и посмотрел на телефон. Два пропущенных от агентства и время половина одиннадцатого. Катастрофа была близка, он чуть не проспал, но вселенная дала ему шанс. Работы на сегодня не было, поэтому можно спать сколько влезет. Но было еще одно «но». Даже много таких. Можно начать с разбитого лица, ноющих ребер и разбросанных по полу грязных вещей. Почему они валялись?.. Разве он не снял их, а потом… Блять. Воспоминания, как в старом кино, вспышкой вернулись ударом в голову, ошеломляя сознание событиями прошлой ночи. Твою-то мать. Подрался, хотя так конемордому и надо, напился, еще Леви что-то говорил. Да, вот это главное. Леви не просто что-то говорил, а встретил их прям у подъезда. Значит, ждал? Как долго, почему не поднялся, почему уехал, что сказал? Опять лишь одни вопросы, а из ответов только разбросанные шмотки. Ни смс, ни звонка, вообще никаких зацепок. Эрен помнил, что лицо Леви не выражало ничего хорошего, поэтому стоит оповестить того о своем пробуждении. Хотя бы просто извиниться и поговорить. Эрен со скрипом собрал все с пола, отмечая про себя скверный знак: Леви, заядлый аккуратист и чистоплюй, оставил вещи Эрена беспорядочно валяться на полу. Забросив вещи в стирку, Эрен смотрел на свое отражение побитой собаки и надеялся, что это его Леви так отпинал, а не Кирштайн. Разбита скула и нижняя губа, пара синяков на ребрах, трещины на костяшках. В целом, ничего страшного, но как теперь в таком виде идти на подписание контракта с модельным агентством? Позорник и неудачник какой-то. Была надежда, что Хитч войдет в положение и простит, но с какой стати ей это делать, когда очередь на его место длиною до Луны? Правильно, пойдет Йегер в жопу. Но отказываться сам он не будет. Попытка — не пытка. Пытка — это уже минут сорок греть в руках телефон, надеясь, что Леви забеспокоится и позвонит сам. Потому что у Эрена кишка тонка набрать самому. Он не знал, чего ожидать. Может, Аккерман из чувства долга не бросил его одного ночью, поэтому и привел домой. Похоже было, что Леви вообще питал слабость к пьяным людям, если вспомнить многочисленные случаи с Ханджи, а теперь уже с Эреном. Странно, кто-то жалеет котят, а кто-то блюющих ближних. Так вот, а сейчас Леви не остался ночевать, вообще не подает признаков жизни. Пока парень собирал себя в кучу, попивая кофе и позже отмокая в душе, он также собирал мысли и силы, чтобы все же набрать заветный номер. Хрен знает, что мог выкинуть сын Сатаны после того, как Йегер… А вот что, собственно? На этом рассуждения парня заканчивались, так как тупиковая ветвь его внутреннего монолога не развивалась, вот совсем. Он чувствовал, что упускает какой-то важный элемент, но какой — понять пока не мог. Моральные терзания достигли апогея, поэтому Эрен решился. Предварительно парень надел чистые спортивки, помылся и стал выглядеть как почти нормальный человек. Конечно, Леви его видеть не мог, но так психологически проще. Подойдя к окну, парень стал теребить листок одного единственного растения на всю квартиру. Фиолетовому цветку не больно, а Эрен чувствовал минимальную поддержку. Да, искать это в растении… Приехали. Подаренный Микасой цветок вообще был на редкость живуч. Видимо, сестра специально выбрала такой, чтобы и во время пожара не сдох, и в засуху был стойким. Первый кусочек стебля уже валялся на узком подоконнике, а гудок по счету был шестой. Атаку на второй листик Эрен начал еще более нервно, вдохнув глубоко через нос. Прошла почти минута, ответа не было. Поэтому парень хотел отключаться, как голос на том конце объявился: — Ого, сопляк, ты не сдох все-таки, — если Леви шутит, значит все не так плохо. Даже полегчало. — А разве я хотел? — Эрен впустил в голос нотки ответного юмора. — Должен был, — уже эту фразу Аккерман произнес жестко, словно обрубил весь напускный весёлый настрой, показав настоящие чувства. Повисла тишина. Ее нельзя было назвать неловкой, ведь это прилагательное даже на пятую часть не описывало реальной атмосферы холодности и напряжения. Эрен резко оторвал сразу два листка. — Леви, — парень сделал паузу, чтобы начать с верного вопроса. — Чем я тебя обидел? Я почти все помню, что произошло ночью, но так и не понял, почему ты рассердился на меня, — сорвался на виноватый и поникший тон, чувствуя, что Леви никак не проникся началом примирения. — Я так понял, — небольшая пауза в ожидании реакции старшего, но ее не последовало, поэтому парень повторился и продолжил: — Я так понял, что ты приехал вчера сюда, но меня не оказалось дома, и я не брал трубки. Тебе это не понравилось, — Эрен не мог сказать «ты волновался», так как до сих пор не был в этом уверен. — Прости, мне следовало чаще проверять уведомления. Просто вчера Марко внезапно организовал праздник в честь дня рождения и пригласил всяких уродов, — эту часть рассказа парень протараторил. И выглядело так, будто он оправдывается, чего уже не получилось избежать. — Это к тому, почему я так выглядел и приехал не один. Эрен не заметил, как сильно билось его сердце, и что недавно зеленое небольшое растение еще было покрыто хоть какими-то лепестками. Руки стали влажными, в растертых зеленых комочках, которые Эрен пытался убрать об живот, но лишь сильнее пачкался. Леви молчал, даже дыхания не было слышно. Та самая тишина уже не была умиротворяющей оболочкой, а нагоняла волнения. Эрен успел весь издергаться, пока ждал хоть слова. Но в то же время боялся услышать страшное. — Леви? — Йегер уже не на шутку нервничал и был готов извиняться за что угодно, лишь бы тот подал признаки жизни. Парень проверил, что звонок еще идет. — Можно я приеду? Мы нормально поговорим. Ты же дома? — колебания были слышны слишком сильно, но это все нервы. — Нет, сопляк, — Эрен тихо выдохнул. Он с ним все же разговаривает. — И, в первую очередь, я повел себя так не поэтому, — и он снова замолчал. — А почему? — надрывно, потому что Йегер чувствовал, что Леви совсем не хочет вести диалог: каждое слово приходилось прям вытягивать. — Я клянусь тебе, что не расслышал твоих слов у подъезда, перед тем как ты ушел к машине! Скажи мне еще раз! — Эрен повышал голос, так как старший откровенно играл на его нервах, замолкая на самых кульминационных моментах. — Ну, если ты так просишь, салага, — так ядовито, что Эрен аж поморщился. Ничего хорошего этот тон не предвещает, так как напускное безразличие нельзя мешать с горечью обиды. Все взорвется. — Какого хуя ты не сказал мне, что Смит в курсе о твоих делах в агентстве? — Аккерман тоже говорил на тон громче, чем раньше, подражая Эрену. — Неужели твоя деревянная башка не смогла свести пару внезапных обстоятельств и сделать вывод? И тем более, разве я не просил тебя не общаться с ним?! Я только потом понял, почему ты, как говна сожрал, вел себя поначалу дома, — на последних словах Леви говорил значительно тише, как будто не хотел показывать всю свежесть неприятных воспоминаний. Разве это слабость? Эрен бегал глазами туда-обратно, восстанавливая все в памяти, закипая. Он не сделал ничего плохо, почему Леви так зол? Непонимание медленно трансформировалось в протест, назревая вырваться колкими фразами. Но стоит взять себя в руки. — Я просто не хотел беспокоить тебя, — спокойнее, чем рассчитывалось. — И хватит считать меня глупым мальчиком, Леви. Я могу отличить угрозу от пустой рисовки. Смит не сказал мне ничего плохого, кроме… Кроме некоторых фраз о людях, которых я даже не знаю. — О каких еще людях, Йегер? — мгновенно отреагировал Леви, перебивая. Эрен понял, что попал в точку. — Он назвал какого-то Фарлана, если я правильно помню, — видимо, да, потому что Леви снова замолчал. — Он говорил, чтобы я спросил у тебя про него. Мол, если ты мне по-настоящему доверяешь, то расскажешь. Но я даже не стал пробовать, зная исход. Опять повисло молчание. Разговор был настолько тяжелым, что можно было почувствовать его на вкус. Эрен устало опустил плечи, перестав мучать бедное растение. От него и так уже ничего не осталось. — Почему ты молчишь, м? — умоляюще спросил Эрен, утыкаясь лбом в стекло. Так он обычно делал, когда они разговаривали вживую. Парню нравилось чувствовать себя максимально близко к Леви, а этот в жест плюсом вкладывал все свои чувства. Вот и сейчас через холодное стекло он представлял, что Леви точно также стоит у окна, облокотившись на него, хотя бы щекой. — Приезжай к четырем ко мне, поговорим, — Леви уже хотел было сбросить, но не успел. — Я не могу в это время, так как надо в агентство к пяти. Не успею, — Эрен боялся возразить, но тут уважительная причина, и Леви должен войти в положение. — Ты, блять, не понял еще, что ли? — вдруг, Аккерман почти закричал. Если бы он стоял рядом, то запульнул чем-от тяжелым, Эрен это точно знал. — Это дело рук Смита! — старший вмиг попытался успокоиться. — Этого белобрысого пидораса. Это он все подстроил. — Зачем? — парень пытался разобраться в этой головоломке. Чувство собственной тупости подкрадывалось, но Эрен списывал все это на недостаток информации. — Я не знаю еще, но выясню, — решительно сказал Леви усталым тоном, но Эрен и так не сомневался в его детективных способностях. Единственное, он до сих пор так и не понял, откуда Леви вообще узнал про их разговор с Эрвином. Да и вообще, была ли у того действительно причина насолить Эрену? — Слушай, Леви, — аккуратно вступил младший. — Тебе не кажется, что ты накручиваешь? С чего бы ему под меня копать? Мы с ним совершенно с разного поля. — Потому что, пацан, — Йегер ожидал услышать более объективный аргумент, потому что сам старался звучать убедительно. — Просто поверь мне. — Леви, я так не могу, — изнеможение накатывало второй волной. Эрен больше не хотел слушать это. — Как так, скажи мне? Разве я могу верить тебе, если ты мне не доверяешь? Ничего внятно не рассказываешь, а лишь запрещаешь. Не общайся с этим, не работай там и вот сюда тоже не ходи, — шатен позволил себе передразнить Аккермана, даже боясь представить, какая гримаса ярости перекосила его лицо. — Если ты отказываешься меня просвещать, то я разберусь сам. Но я не хочу ругаться, — надо было сбавить тон на прежний, примирительный. — Они обещают хорошие гонорары, а мне нужны деньги. Также Смит… — Да я дам тебе денег, Йегер! — Леви будто копил энергию для крика, потому что каждый раз срывался от долгого терпения. — Займу, дам, блять, как хочешь! Если тебе далеко ездить, то переезжай ко мне, — Эрен не поверил своим ушам и перестал на секунду дышать. — Если не хочешь жить вместе, — Леви пошел на попятную, — то я сниму тебе отдельное жилье. И не ломайся, важная ты леди, и без того бесишь. Эрен не знал, что сказать. Произнеси Аккерман эти слова при других обстоятельствах — Эрен вприпрыжку бы уже собирал вещи и планировал свадьбу. А сейчас… Был ли это жест заботы и беспокойства, вместе с подтверждением своих слов об опасениях. Или же это блеф, смешанный с принципом «будет по-моему»? — Не хочу садиться тебе на шею. Я хочу быть достойным такого как ты, — Эрену нелегко дались эти слова утаенной правды, которые он даже в мыслях старался не произносить. — Я сам заработаю денег. И никакой Смит не напугает меня. Я справлюсь. — Йегер, — больше рык, чем голос. — Ты кусок малолетнего идиота. Неужели так сложно послушать старших? — Леви сам не любил подчеркивать разницу в возрасте, но тут адекватные аргументы закончились. — И вообще, — Эрен решил проигнорировать оскорбление и последнюю реплику. — Как ты вчера видел, у меня слегка побито лицо, — парень неосознанно потрогал ранки на лице в подтверждение произнесенным словам. — Поэтому, возможно, от меня откажутся, будешь радоваться, — токсично, с издевкой, но сейчас иначе от чего-то не шло. — Поговорим тогда позже, — Леви плотно сжимал челюсти, чтобы не наорать снова, но пацан этого, конечно же, не видел. — Я люблю тебя. Эрен завершил вызов, опуская голову вниз. Даже не обратив внимания на испачканный зеленой массой живот, он прокручивал в голове злобный тон Леви и не понимал, за что заслужил такие слова.***
— Убью, сука, — вслух ругнулся Аккерман, напугав бедную официантку, подносившую горячее к столу. Леви сжимал телефон в кулаке так сильно, что тот стал немного сгибаться. Ни в чем невиновная техника принимала весь удар хозяина, пока тот стрелял глазами на окружающих его людей. Он сидел за большим круглым столом в одном из главных офисов мужского бренда костюмов. С хозяином они знакомы со времен Леви-принеси-подай, поэтому сейчас мужчина был приглашен на обед в честь рекордных продаж линейки со своим лицом. Продление контракта, беседы о деталях, светская минутка, ланч. «Мама, я в Англии» хотелось сказать, да только привычно до тошноты все было. Ханджи ушла совсем недавно, поэтому человека, который еще мог что-то сказать Леви или сделать замечание — не было. Пиксис, тот самый основатель бренда, а сегодня просто лицо, лишь бросил обеспокоенный взгляд, но быстро отвлекся на недавнего собеседника. Леви снова был зол: стучал ногой, пальцами по столу, глубоко медленно дышал. Глупый пацан играл в бесстрашного героя, отказываясь от советов и помощи. Не герой он, а конченный придурок с манией заумности. Леви был в тупике, потому что сопляк никогда не спорил с ним, да еще и в такой наглой форме после своего же косяка. Надо было его еще вчера у подъезда бросить, и дело с концом. Но он от чего-то не мог этого сделать, поэтому сейчас ковырял вилкой мясной рулет, фантазируя, что это пропитые внутренности Йегера. — Леви? — Пиксис своим хриплым голосом влез не к месту. — Все в порядке? Конечно, лучше не бывает. Вот только накручу чьи-то кишки на палку и вытащу через ноздри, и вообще замечательно. — Просто прекрасно, — Леви пытался улыбнуться, но природа обделила его этой функцией, поэтому вышло что вышло. Бывший собеседник усатого нервно сглотнул и отпил воды, пряча взгляд, а главарь сабантуя кивнул в согласии и отвернулся. Леви стал разглядывать собственные ноги, отодвинув тарелку подальше. Еда, наверняка вкусная, не лезла, останавливаясь комом внутри. Так как он не выспался, то всю прелесть состояния добавляла общая разбитость. Приехал Леви в итоге поздно, заснул тоже, проснулся через час, ненавидя весь белый свет. Конечно, он волновался вчера, перенервничал. Думал, что сегодня они спокойно поговорят, как мужчина и хотел, Эрен не пойдет в агентство, уйдет из «Троста», будет снова работать на канале и не плакать при виде совокупления двух или больше людей. Смит ничего не сможет сделать, даже если и планировал. В своих мыслях Леви уже потирал руки, но все его желания разбились о «мне кажется, ты накручиваешь». Чего, блять? Накручивает? Да Аккерман старался вообще не прикасаться к этому дерьму, только чтобы Эрен не исчез, как Фарлан. Тогда Леви прошел все стадии — от отрицания до принятия — прежде чем войти в норму и отпустить. Вряд ли Смит знал, что Леви ударился в поиски, но ничего так и не докопал, а спросить напрямую у белобрысого было стремно. Гордость тогда зажала в тисках, а Зое настаивала забыть. Почти получилось, если бы не намеки на повтор той истории. Хотя Леви даже не заметил, как Фарлан и Эрвин сблизились буквально у него под носом, а потом… Потом пиздец, что творилось с Леви. Но в случае с Фарланом и их отношениями было все куда проще и понятнее, спокойнее и размереннее, чем с Эреном, потому что пацану сопротивляться не получалось, вот совсем. А все проведенное вместе время растапливало замерзшее сердце, заставляя поверить во что-то большее, пересмотреть взгляды и жизнь. Поэтому, если случиться похожее, и Эрен перестанет выходить на связь, Леви просто сойдет с ума. Даже вчера, пока ждал его в машине, сегодня утром, пока ждал его звонка, он не мог себя заставить прекратить думать об этом болване, который, как начинал считать Леви, заботился только о себе. Как и Леви когда-то в его возрасте. Вот только его последние слова сжимали предательский орган, который жил своей жизнью с самого их знакомства. — Прошу меня простить, — Леви спокойно встал из-за стола, обращая на себя всеобщее внимание. — Я резко почувствовал себя плохо, поэтому хотел бы отдохнуть. Удачного дня. — Леви, — Пиксис по-любому снова со своей заботой. — Может, тебя подвезет мой водитель? Вдруг что, — ну это точно лишнее. Леви ведь не собирался домой. — Не нужно, — сухо кинул Аккерман, даже не посмотрев на Дота и остальных мелких шавок. Каблуки обуви шумно стучали по каменному полу, пока мужчина уверенно вышагивал в сторону лифта, попутно листая небольшой список контактов. Он вообще редко кому звонил сам, не разделяя желания общаться с малознакомыми и не очень приятными личностями, но сегодня другой случай. Лифт медленно тронулся вниз, а гудки начались. На вопрос Эрена, зачем Смиту все это нужно, он ответил, что не знает. Но он догадывался, отчего разгорался еще больше. Потому что пацан прав — они с разного поля, и Смиту нет никакого дела до Йегера. Ему нужен только Леви, и быть причиной чей-то разрушившейся жизни он точно не собирался. — Слушаю, — бархатный низкий голос стрелой пронзил слух. — Где ты сейчас? — двери раздвинулись с коротким сигналом, и Леви также быстро направился к машине. — Для тебя буду где захочешь, — Аккерман надеялся, что в аду. Эрвин же слышал сталь и настрой на охоту, но уже привык к такому Леви, воспринимая его как вызов. — Тот самый ресторан на центральном перекрестке, — Леви есть точно не станет, но это самый лучший способ спровоцировать Смита на встречу, дав ему намек на свидание. — Через пятнадцать минут. Мужчина сбросил вызов, так как точно знал, что отказа быть не может. Уже через десять Леви был в назначенном месте. Точнее, стоял на парковке и не мог собраться, чтобы уже выйти на бой. На кожаном руле уже оставались следы ногтей — так сильно мужчина сжимал его, сам не замечая. Сейчас он лишь думал, как верно выстроить разговор, не показывая своей озабоченности пацаном. Если Эрвин догадается, хотя уже скорее всего это случилось, то пиши пропало, проще сдаться. Но так как выбирать преднамеренно поражение было не в духе Аккермана, то остается пробовать перехитрить. Спустя еще пару минут Леви все же сдает куртку в гардероб, следуя за персоналом к столу. Естественно, Смит уже сидел за столом, придерживая меню рукой. Так как они раньше здесь встречались достаточно часто, то Эрвин знал все меню наизусть, поэтому сейчас лишь делал вид, что увлечен его изучением. — Опаздываешь, — безразлично кинул блондин, переводя взгляд на подошедшего Леви. Тот лишь проигнорировал, как Смита, так и официанта, который предложил еще одно меню. Откинувшись на мягкое кресло и сев максимально расслаблено, Аккерман ждал, когда их наконец оставят одних. Смит спокойно сделал заказ и ожидающе стал смотреть на оппонента. Минуту они сидели в тишине, сверля друг друга глазами. Только вот в одних был неподдельный интерес, а в других желание насилия. — Будешь так пристально смотреть — влюбишься. Леви не сдержал эмоции и вздернул брови. С каких пор Смит научился шутить? Угрожать, шантажировать, мстить, трахать — где-то такой список умений у Эрвина, не более. — Дай угадаю, — продолжил тот, — ты хочешь спросить, откуда я знаю про Эрена и его начинающуюся модельную карьеру? Леви молчал, сохраняя каменное лицо. Пусть сначала проговорит что хочет, а брюнет подумает, как выехать в нужное русло. — Я отвечу, если ты спросишь, Леви. Что Смит играл, было ясно как день. Он хотел получить подтверждение своим догадкам об их отношениях, причем так, чтобы Леви сам сказал это. Черт, как теперь спросить, чтобы и не вызвать подозрений, и не войти в игру этого ублюдка? Хотя, что Леви уже по уши впутался, стало понятно. Эрвин специально начал с этой темы, чтобы поставить Леви в тупик в самом начале, и это получалось просто виртуозно, что аж бесит. — Я приехал спросить, — начал Леви, — с чего ты решил, будто я в курсе дел этого сопляка, — конечно, повод слабоват, но Леви тоже был непредсказуем. — С того, что ты подвозил его в тот день, а потом ждал окончания, — Леви бросило в жар. Он только надеялся, что не перенял привычку Йегера — говорить глазами. — Или ты думал, что такой незаметный? — Смит откровенно смеялся и потягивал принесенное белое вино. — Ты следишь за мной? — сквозь зубы прошипел Аккерман. — Даже до такого опустился. — Если ты не заметил, — расслабленно отвечает Смит, — то агентство находится в бизнес-центре, где куча других организаций. У меня есть свои дела, Леви. — Как интересно, — Аккерман перекинул ногу на другую, будто начинал закрываться. — Интересно, что твои дела совпали именно с пребыванием там Йегера. — Действительно, преудивительное совпадение. Эрвин улыбался. Дразнил, увиливал, говорил прямо, снова запутывал. Вот почему гнилые ушлепки бывают такими умными? Раздражало ощущение окружавшей паутины, в которой Леви без конца дергался, пытаясь сбежать, но еще больше прилипал. А паук будто специально выжидал, когда его жертва окончательно выдохнется и сдастся по своей воле, словно это придаст ей вкуса. Ни сбежать, ни просить о помощи нельзя. Остается только смириться или же ждать чуда. — Чего ты хочешь, Смит? — больше не оставалось выбора. — Да много чего, Леви, — Эрвин снова отпил из бокала, крутя им из стороны в сторону. — Ты спроси конкретней, и я отвечу. — Что ты хочешь от пацана? На кой хер ты впутываешь его во что-то? — От него вообще ничего не хочу, — Леви начинал закипать, потому что чувствовал, что приходиться тянуть ответы из этого холеного мудака. — Тогда от меня? — Эрвин коротко усмехнулся и начал бесшумно постукивать пальцами по подлокотнику кресла. — Хочу, чтобы ты пожалел, Леви. Обо всем. — Какой-то бред, — Аккерман ровно сел, локтями опираясь на собственные колени, чтобы ближе посмотреть в глаза Смиту. — Ну пожалею я там о чем-то. Что дальше? Богаче станешь? — Довольней уж точно, — тихо засмеялся тот, допив вино. Подлетевший официант сразу же подлил еще, разбавляя обстановку. — С Фарланом ты тоже это сделал, да? — злобно проговорил Леви, сдерживаясь, чтобы не вставить вилку в широкую руку блондина рядом. — Чтобы я типа пожалел. — Я ничего не делал с ним, Леви, — Смит поудобней сел, чтобы приступить к еде. Видимо, он чувствовал себя весьма комфортно в такой атмосфере. — Разве я похож на наркомана? Леви замер. В смысле наркомана? Не может быть. Фарлан никогда даже траву не пробовал, не говоря уже о чем-то более серьезном; редко притрагивался к пиву и любому алкоголю. Да, он стал плохо выглядеть в последние месяцы, но Леви списывал это внутреннее состояние и внешний вид на усталость, еще они стали часто ругаться. И где он вообще мог достать подобную мерзость? Мало того, что на нее нужны немалые деньги, так еще и места знать необходимо, не говоря уже об окружении. — Я вижу, что ты подумал, Леви, — Смит выдержано проговаривал все фразы и, как воспитанный светский человек, говорил после того, как переживал пищу. — Нет, я не подсовывал ему наркоту. Он как-то сам добрался до нее. — Ты врешь, — жестко отрезал Леви, до сих пор усилием воли держа себя в руках. — Вру что? Что он наркоман или что я его склонил к этому? — Леви молчал, так как сам не знал, к чему относится его утверждение. — Леви, стоит принять, что в этом виноват ты. Ты и ты один. Вспомни, как сильно вы ругались. Насколько сильно его не устраивал твой образ жизни, и как глубоко ранила твоя грубость. Ты никогда не предполагал, что он просто пытался найти поддержку в других людях, так как не мог справиться с тобой и со своими чувствами из-за тебя? Хватит винить окружающих в этом. — Заткнись, — Леви сжал кулаки и челюсть, чтобы не начать драку. — Ты ничего не знаешь о наших отношениях, это вообще не твое собачье дело, Смит. А Эрен… — А Эрен, — перебил Смит, — также сломает себе жизнь из-за тебя, как и Фарлан, — Эрвин отложил приборы, чтобы осушить еще один бокал. — Этот мальчик совсем не подходит для шоу-бизнеса и прочих его ответвлений, ты это сам понимаешь. В голове Леви крутились вопросы, которых стало только больше. Озвучить их не давал шок от новости, поэтому синхронизировать все чувства Аккерман пытался, но пока был не в состоянии соображать здраво. Но единственное он знал точно — Фарлан сблизился тогда со Смитом, стал скрывать, а потом подсел на наркотики. А может что еще, теперь уже не узнаешь. Можно было спросить его прямо, вот только и Эрвин не скажет, ведь он всегда врет. — Поэтому, — продолжил тот, — я просто наблюдатель, Леви. И не более.***
— Хорошего дня, Эрен! — Да, и вам тоже. Эрен аккуратно закрыл массивную деревянную дверь, чтобы не издавать лишних звуков и не привлекать внимание, так как до сих пор чувствовал себя не на своем месте или же не комфортно. Хотя по часам и был конец рабочего дня, но людей вокруг было навалом — от пафосных лиц персонала и моделей, до дрожащих журналистов или им подобных. Ужасная, липкая атмосфера неприкрытого лицемерия сквозила от самого входа, куда торопился вернуться Эрен. Его утвердили. В смысле, не изменили своего решения, несмотря на непрезентабельный вид Йегера. Они даже испугались, когда парень вошел в холл с разбитым лицом. Он, в целом, напоминал какого-то бандита или еще кого из той категории, поэтому реакция была ожидаема. Вообще, Эрен после разговора с Леви не хотел ничего, кроме как встречи с ним. Да, Леви злился и теперь даже еще сильнее, когда узнает о подписании контракта. Эрен помнил об опасениях и аргументах «против», но гонорар с одной первой съемки покроет его почти трехмесячные расходы. Отказываться слишком опрометчиво и не оптимально, если говорить о финансовой стороне вопроса. Конечно же, Йегер не забыл о предложении Леви насчет переезда, квартиры и просто денег. Такой жест был и приятен, и отталкивал, задевая самолюбие. Вопросы о возрасте и статусе снова стали всплывать все чаще, что Эрен уже никак не мог контролировать. Возможно, этот шанс с модельной карьерой приблизил бы Эрена к той сфере, где работает Леви, хоть и весьма косвенно. Но стоит же с чего-то начинать? По правде говоря, парень чувствовал легкую гордость за себя, что был приглашен в такое солидное место и что даже в таком виде с ним подписали контракт. Хотелось поделиться этой новостью с Аккерманом, чтобы тот тоже сказал, что рад за него. Но если бы не то самое «но»: Леви будет не рад и скажет, что Эрен идиот малолетний и вообще ничего не понимает, опять приплетет Смита с его заговорами, в которые парень слабо верит, и они начнут спорить. Не хотелось обострять и без того сложные в данный момент отношения, которые предстоит натянуть пуще прежнего — надо сказать о скором увольнении с канала. Получается, что Эрен во второй раз не послушает старшего и даже более — сделает точно наоборот. Эрен чувствовал моральное истощение. Застегнув молнию куртки до самого верха, парень поправил рюкзак на плече и решил, что гулять по морозу он пока не хочет. Еще и снег идти начал. Был только седьмой час вечера, а уже так темно. Парень никогда не любил зиму. Холод, влажность, вперемешку с мокрым снегом, грязь под ногами и куча одежды — все это для особых извращенцев, которые якобы наслаждаются приятной средой будущих праздников и каким-то окружающим волшебством. Эрен никогда этого не понимал и с нетерпением ждал оттепели. Но в том году что-то пошло не так. Парень все чаще прогуливался по городу, слушая хруст под ногами и разглядывая пушистые ветки деревьев. Также его стали умилять нахохлившиеся птицы, которые грелись около тёплых люков, где проглядывался асфальт. Парень в жизни бы не подумал, что будет как придурок разглядывать на витрине красивые упаковки подарков, точнее их макеты. Допустим, он находит красные пачки имбирного печенья очень милыми. Осознав какое сегодня число, Эрен опустил голову и тяжело вздохнул. Он начинал скучать. Вроде ночью виделись, но это совсем не то. Они вообще стали часто ругаться. За последнюю неделю уже два раза, кажется. Наверное, это нормально для пар с такими кардинально разными взглядами, судьбами, возрастом, окружением, правилами… Список длинный. Но их разногласие и непонимание никак не влияет на чувства. Они никуда не делись. А такой вот период мелких, или не очень, ссор — обыденный процесс притирки. Подумаешь, наступил намного раньше. У них все не как у всех. Ноги уже стали замерзать. Парень обул то, что первое попалось под руку, и это оказались не теплые ботинки, а те самые тонкие кеды, в которых он обычно ездил с Леви. Парень проверил телефон, ожидая увидеть хотя бы короткое сообщение, но было пусто. Даже без спама, будто он совсем никому не нужен. Может, позвонить самому? Хотя он первый звонил утром, и Леви был, мягко говоря, не в духе. В итоге, Эрен подумал, что Леви стоит дать хотя бы день отдохнуть от проблемного себя, предвидя, какой «приятный» разговор их ждет. Как только парень хотел было убрать телефон, пришло короткое смс с напоминанием, что «Трост» ждет завтра на съемку. День заканчивался хуже некуда. Леви не рядом, завтра на работу и ногам холодно. Воодушевление как рукой сняло. Вчера Эрен стоял у этого подъезда пьяный в щи, с кровавым лицом и в порванной одежде, а держать равновесие ему помогали полтора товарища. А еще Леви ждал его, чтобы просто поговорить, потом привел домой, умыл, раздел и… просто ушел. Рука-таки до сих пор тянулась к телефону, который сохранял молчание. Сжав его покрепче, парень постоял так совсем недолго, оглядев дом сверху донизу, будто видел его впервые. Открыв дверь, Эрен как-то не понял — все пары ботинок стояли ровно, хотя парень не отличался особым педантизмом к расстановке вещей. Наверное, Леви еще вчера все поправил, а Эрен даже этого не заметил. Так как сегодня было настроение закапывать себя и растить чувство вины, то провести параллель между этим мелким жестом Аккермана и всеми их отношениями было весьма кстати. В очередной раз тяжелый вздох стал громом среди гнетущей тишины квартиры. Парень в целом отвык находиться один: вокруг были либо коллеги, либо друзья, еще просто прохожие люди и Леви, который, словно тень, всегда был рядом. По крайней мере, так казалось. Из желаний осталось только лечь и заснуть, чтобы выпасть из реальности. Эта процедура была любимой частью дня, когда Эрен находился наедине с собой. Душ, ужин, подготовка вещей на завтра — все потом, все не надо. Удивительным образом другие части его жизни теряли смысл, когда Эрен был один. Разве так было все время? Если да, то как он умудрялся оставаться в ладу с самим собой? Зайдя в спальню, где, по совместительству были все остальные комнаты, кроме кухни и ванны, Эрен увидел его. Леви сидел по ту сторону кровати, спиной к Йегеру, и держал что-то в руках. Мужчина никак не отреагировал на открывающуюся входную дверь, шаги, и все остальное ему казалось безразличным. Эрен, в какой-то момент, а может уже на какой-то минуте, наконец понял, что это не проделки его белки и все происходящее — реальность. Тишина была уже не угнетающей, а интимной, одновременно отреченной и вязкой, что парень боялся нарушить ее даже вздохом. Йегер только сейчас осознал, что это первый раз, когда Леви поднялся один. Надо было что-то сделать. Молча стоять статуей за спиной было как-то невежливо, хоть Эрен был у себя дома. Леви наверняка слышал его, но также оставался в исходном положении, не издав ни звука. Просто продолжал сидеть, облокачиваясь на колени локтями и держа что-то в руках. На это что-то брюнет неотрывно смотрел, будто на произведение искусства. Точно сказать сложно, но это явно его поразило. А вот чем именно, Эрен очень хотел узнать. Так как кровать была небольшая, обходить ее не долго. Парень очень тихо опустил сумку на пол и стал подходить, одновременно боясь напугать Леви, как и спугнуть совсем. Сократив расстояние до двух метров, парень из-за чужого плеча увидел ту самую ленту из фото в парке, где они были вдвоем. Леви зажал между большим и указательным пальцами лишь один снимок, тот самый неотретушированный, где Эрен не стискивал Аккермана как игрушку, а просто смотрел в камеру. То есть младший смотрел, а Леви разглядывал лицо Йегера, как сейчас Эрен гипнотизирует всю эту картину в доме. Странные чувства стали рождаться в груди. Казалось, что бы не сказал сейчас Аккерман, Эрен не станет возражать, просто не сможет. Облегчение и тепло растекались по венам, опьяняя и расслабляя мышцы во всем теле. Надо было что-то сказать, вот только что? Наверняка Леви видел парня боковым зрением, но так и не совершил ни единого телодвижения, лишь изредка моргая. Вроде недавно виделись, но Эрен чувствовал, что не прикасался к Леви целую вечность. Хотелось прижать его к себе, буквально втиснуть внутрь, спрятать, закрыть, убежать, хотя никто не угрожал, и вся эта опека скорее требовалась самому Йегеру, а никак не Леви. Боясь сделать лишнее и получить отказ, Эрен подошел и плавно опустился на колени. Хоть Леви и делал вид, что не замечал его, Эрен понимал, что будь Аккерман чрезмерно зол, то не пришел бы сюда просто помацать дешевые снимки из автомата. Внушая себе уверенность, Эрен осторожно пододвинулся в приседе, ближе к чужим ногам, и положил боком голову на колено старшего, ожидая, что его скинут или того хуже — грубо отпихнут. Просидев в таком не очень удобном, но крайне приятном положении, Эрен услышал больше приказ, чем просьбу: — Подними бестолковку. Нет. В голосе Аккермана прослеживалась нотка строгости и решимости к каким-то кардинальным действиям. Конечно же, первые идеи всплывали самые страшные — Леви хочет расстаться, ему все надоело, вот и пришел попрощаться по-человечески, вернуть ключи, в конце концов. Это же так у взрослых делается? — Эрен. Притворяться глухим больше нельзя, иначе Леви перейдет к рукоприкладству. Вот он уже убирает фото на прикроватную тумбу и кладет холодную ладонь на шею Эрену. Нежно, кстати, кладет, как будто знает, о чем думает сейчас младший. Настроившись, что будет умолять до последнего, Эрен поднял лицо, тут же встречаясь с давлением серых глаз. Вот черт, действительно, долго не виделись. Эрен видел лишь стойкость, надменность, поглощение и, возможно, беспокойство. Так странно, что такой скрытный человек мог умещать внутри гамму чувств, еще и выражать их в таком необычном формате. Ничего не сказал, но Йегера и без слов пробило насквозь. Между лицами и без того было небольшое расстояние, которое Леви быстро сократил, а Эрен опять все увидел в замедленной съемке, но сейчас был трезв. Губы обдало сладостью и горечью — Леви снова курил, но Эрену не было противно от сигарет. Леви априори не мог вызывать негативных чувств, кроме ревности. А когда его губы нежно сминали холодные губы Эрена, так вообще крышу срывало. Никто не углублял поцелуй, наслаждаясь невинностью жеста и скорее чувствами, которые Леви пытался передать. Конечно, старший понимал, что пацану этого недостаточно, чтобы понять, но сказать через рот… Очень сложно. Вообще, Леви тоже скучал. Скучал еще когда Эрен просил его остаться ночью, но принцип и детская обида перевесили. Скучал, когда парень наконец проснулся и позвонил мириться. Конечно, Леви понимал, что это Эрену нелегко далось, так как надо вспомнить начало их отношений и постоянную неуверенность Йегера в формулировке своих чувств. А еще Леви скучал, когда отъезжал от проклятого ресторана, понимая, что не хочет бросать сопляка, хотя и следует ради его, Эрена, блага. Эрен стал целовать более напористо, перенимая инициативу и первенство, привстав полностью на колени, чтобы было удобнее дотягиваться до шеи Леви. Йегер не заметил, как стал водить руками по бедрам мужчины, замедляясь на движениях снизу-вверх на внутренней поверхности бедер. Хлопковая ткань брюк отлично передавала температуру ладоней Эрена, которая вот-вот и прожжет их насквозь. Мужчина начинал заводиться вполоборота, как это обычно бывало с пацаном. Он до сегодняшнего дня не мог понять этого феномена, пока его наконец не осенило в момент, когда он потянул Эрена на себя за шею, укладываясь на спину. Отрываясь от покрасневших влажных губ, мужчина, словно в беспамятстве, выдохнул: — И я тебя. Эрен перестал водить по телу руками, замерев от услышанного. Посмотрев снова в любимые глаза, которые под дымкой возбуждения отсеяли агрессию и злобу, оставив только желание, парень не увидел в них скрытого смысла. От осознания сердце хотело пробить грудную клетку, чтобы соединяться с другим, буквально под собой. — Что «и я тебя»? Леви коротко ухмыльнулся, снова целуя приоткрытые губы. Не дав пацану поиграть в дурачка, Аккерман просто протолкнул свой язык поглубже в чужой рот, наслаждаясь принятием своих чувств.***
Если бы все дни так начинались, то все люди на свете были бы счастливы. Эрен был в этом убежден, пока слушал рассказ какого-то звукаря перед съемкой. Улыбка тянулась до ушей с самого утра, когда парень увидел в своей постели раздетого мужчину с засосами на правой ягодице, которая соблазнительно виднелась из-под зеленого одеяла. Приехали они впервые вместе. Леви сам предложил, как и вчера дал разрешение на небольшие метки, если Эрен так сильно хочет. Прям совсем незаметными обойтись не удалось, но он, честно, пытался. Сегодня же, увидев все художество, Леви лишь деловито фыркнул, не сказав ни слова колкости. Зашли в офис они не за ручку, это уже совсем на грани фантастики, но и не по-отдельности, вызвав шквал вопросов и перешептываний с первых минут. Им обоим было плевать, потому что… Да потому что просто плевать. Эрен пока боялся спрашивать о причинах таких колоссальных перемен, а Леви делал вид, что все нормально и вообще каждый день так было. Но, опять же, когда они разошлись по разным углам большой корпорации, парень понял, почему Леви «вызвался» его подвезти. У Эрена была съемка, а Леви тоже не на чай завалился. Значит?.. Твою мать. Все понятно. Улыбку рукой сняло, а деваться все равно некуда. Утренние гормоны и остатки эйфории до этого перекрыли каналы связи с реальностью, что парень совсем забыл подумать об этом. Даже разговорчивый Аккерман в машине не вызывал подозрений. Естественно, в голове до сих пор крутилось то самое «и я тебя», а потом беспрерывные протяжные стоны, которые будут держаться в мыслях весь ближайший день. Вот только осознание, что Леви будет сейчас точно также стонать под кем-то или на ком-то, наслаждаясь процессом, топило в горечи боли, как никогда. — Эй, неужели так неинтересно?! Это был тот самый звукарь-рассказчик, поле зрения которого Эрен резко решил покинуть. В спину коллега высказывал свое недовольство парнем, как слушателем, но появились дела важнее, чем вникать в шаблонные байки. Надо было найти Леви и поговорить. Срочно, сию минуту и не секундой позже. Эрен был убежден, что сейчас способен горы свернуть, банк ограбить и так далее, поэтому и повлиять на Леви удастся. Не знает как, но он это сделает. — Йегер, — громкий голос справа пригвоздил к полу. Эрен, как в армии, мгновенно затормозил, оборачиваясь на звук. — Куда зашерстил? — Шадис скрестил руки за спиной, сверля Эрена строгим взглядом. — Быстро на позицию! Видимо, вселенная решила не давать Эрену поблажек ввиде шанса все исправить. Йегер понял это, когда услышал короткий диалог с главным сценаристом: — Ебаный в рот, — Леви был сильно раздражен. — Я же сказал, что джинсы эти идиотские снимать не стану, а почему, тебя трогать не должно, — о, тут хотя бы Эрен понял причину. — Но, мистер Аккерман, мисс Нордсон заявляла… — Да вертел я, понятно? — отпив из бутылки с газировкой, Леви будто намеревался разбить ее об голову этого несчастного. — Буду трахаться в них. Плюс какая разница, если типа в тачке все происходит. Дальше слушать Эрену не дал орущий на него Шадис, привлекая к себе внимание. Совсем потерявшись и запутавшись в происходящем, парень коротко кивал головой, автоматически выполняя технические указания. Леви так не посмотрел на парня, делая вид, что совсем не замечает настырный взгляд сбоку. С самого начала Эрена потряхивало, он сам не понимал от чего. На съемке Леви он присутствует не впервые, все как обычно, работу свою выполняет исправно, так как с правилами знаком, с атмосферой пообвыкся. Даже глаза научился опускать в нужный момент, чтобы сильно не краснеть. Да, это еще пока до конца не ушло. Но в данный момент вся выдержка норовила скатиться по одному месту. Почему? Почему Леви это делает? Он ведь проговорился, что отказывался от работы из-за него, так что изменилось? Да, Эрен говорил, что не заставлял его, но в глубине души был несказанно рад. Радость эта была многогранной — от благодарности за жертву до тупого собственничества с признанием прав на Леви. Глупо? Безусловно. Парень пытался подавить в себе все «неудобные» эмоции, но в такие моменты был готов рвать всех и вся, лишь бы не слышать и не видеть, как на Леви скачет какая-то девка, а тот делает такое лицо, будто это лучшее мгновение в его жизни. Ведь Аккерман делал вчера точно такое же лицо ночью, шепча имя Эрена от удовольствия. Или парню только так казалось, и он проектировал свои чувства на них обоих? Услышав очередные хлюпающие звуки и усилившиеся крики девушки, Эрен заскрипел зубами. Кто-то легко постучал по его плечу. Так невесомо, что Эрен подумал, будто это сделали случайно. Но стук повторился настойчивей, и парень повернулся. Эрвин Смит стоял сзади с каменным лицом, заглядывая Эрену в глаза. Казалось, что блондин хотел что-то увидеть или понять, но тут не надо прикладывать усилий — у Йегера всегда все на лице написано. Страшно подумать, что оно выражало сейчас больше — злобу или тоску обиды. Видимо, Смит и так все понял для себя, поэтому показал рукой, чтобы Йегер шел за ним. Эрен вообще ничего не понял. Как он уйдет с рабочего места, да и вообще, зачем ему с ним куда-то идти? Для чего? В следующую секунду Эрвин подозвал к себе какую-то девушку, общаясь с ней жестами, показал, чтобы та заняла места Йегера. Парень подумать не успел, как его избавили от листов, ручки и прочих рабочих деталей. Смит медленно стал удаляться со съемочной площадки, не оборачиваясь. Видимо, уверен, что Эрен пойдет за ним. И тот, недолго подумав, пошел, так как смотреть на Леви в данную минуту было тяжелее, чем что-либо еще.