Дурманящая сирень

Гет
R
Завершён
134
spicy_madness бета
Размер:
9 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
134 Нравится 25 Отзывы 16 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста

Если ты будешь улыбаться, буду улыбаться и я. И совсем не важно, увидишь ли ты мою улыбку, или увижу ли я твою. Ведь важнее не то, что мы видим. Куда важнее то, что мы чувствуем. © Эльчин Сафарли

Иссохшая, тяжёлая, костлявая лапа сильно сдавливала моё горло, не давая потоку кислорода добраться до лёгких. Силуэт этого чудовища был расплывчатый, я не мог ясно разглядеть его мельтешащее лицо: только лишь серая, словно асфальт, кожа и зубы нечеловеческой формы. Мне это напоминало галлюцинацию, нежели реальность, поэтому я закрыл и открыл глаза, но это, к сожалению, абсолютно ничего не изменило. Попытки встать или же убрать лапу не увенчались успехом, всё тело словно было не моим: ноги и руки не слушались, а голова была в непроглядном тумане. В этот момент меня окутал сильный страх, но не за себя: я до ужаса боялся оставить Лайю без своей защиты, потому что чувствовал, что нужен ей как никогда раньше, так же, как и она мне — всегда. Но мерзкая лапа чудовища настойчиво сжимала горло с огромной силой, что, казалось, ещё секунда и мои шейные позвонки просто рассыпятся, а ведь я обещал всегда быть рядом, ей обещал, но слово не сдержал… Секунда и дальше тьма… Я проснулся глубокой ночью в холодном поту. В моей комнате было достаточно светло, в эту ночь небо было на удивление ясное, и поэтому свет от луны прекрасно попадал ко мне в окно через небрежно раздвинутые занавески. В замке было тихо, так ужасно тихо, что сердце сжалось от такой гнетущей тишины, которая забралась в каждую клеточку моего тела и надоедливо скреблась, посылая очередную тревожную волну. Вся одежда после очередного кошмарного сна была абсолютно мокрой, словно я не спал только что, а попал под проливной дождь, который безбожно вымочил до нитки. Ритм сердца на пределе допустимого, и мне нужно было успокоиться, поэтому, стянув с себя пропитавшуюся потом одежду, я пошёл в душ. Мне было необходимо смыть с себя остаток непонятного сна и привести мысли в тонус. С тех самых пор, когда я стал проводить ночи в замке Влада, эти сны стали моим ночным кошмаром, от которого не было «лекарства». Мне казалось, что это просто было глупым совпадением, потому что чересчур много изменений случилось в моей жизни, но тревога не покидала мои мысли, хотелось понять истинную причину всего этого. Смешно, но у взрослого мужчины, который раньше ничего не боялся, тряслись руки, и так было каждую ночь. Никогда не верил во все сверхъестественные бредни, но почему-то теперь словно что-то подталкивало к этой вере, что-то потустороннее будто давало мне подсказки, что не всё в порядке и нужно быть начеку. Громко выдохнул, успокаивая неспокойный ритм сердца, и встал под ледяные струи душа. Хотел себя остудить, свои бредовые мысли и заодно взбодриться, потому что сон был очередной пыткой, будто высасывающей все мои силы и после оставляющей груз, такой большой и неподъемный, который, того и глядишь, раздавит. Взяв широкое тёмно-зелёное полотенце, я аккуратно стёр влагу с намокших волос и влажного тела, подошёл к окну и с внутренней тревогой обратился к луне, которая так ярко освещала всё вокруг: — Сколько тайн ты хранишь? Освещаешь ночью самые тёмные закоулки мира и души, но при этом молчишь, всегда молчишь… Накинув на себя спортивные штаны, я рысью побежал в покои Лайи, как какой-то обезумевший мальчишка, который насмотрелся сверхъестественных фильмов и которому всюду мерещилось что-то не совсем нормальное. Безумно переживал за неё всегда, такое странное чувство. Постоянно казалось, что ей угрожала опасность, и точно был уверен в том, что я обязан её спасти любой ценой. Это ощущение было очень знакомо, словно отпечаталось болезненным следом на коже, странно, но мы с Лайей раньше и не были знакомы, а кажется, знали друг друга всю жизнь… В коридоре едва различимо горели подсвечники, слегка освещая пространство. Маятник в часах ритмично отбивал свой шаг, а я, направленный неведомой силой, шёл к ней, родной душе, от которой не мог отказаться ни за что и никогда. Родная… Не мог объяснить такого странного влечения к этой девушке, но чувствовал её своей до тугого кома в горле, до сжатого в размер спичечного коробка сердца, моей, только моей и больше ничьей. Комната Лайи встретила меня тишиной и запахом весенней сирени: такой лёгкий ненавязчивый аромат, при этом нежно дурманящий сознание, расслабляющий все клетки, даря умиротворения и блаженство. И опять чувство дежавю затмило мой разум, что этот запах я знал, любил и… потерял? Лайя лежала на широкой кровати, слегка завешенной увесистым, расшитым золотистыми узорами балдахином, её комната, так же как и моя, была хорошо освещена сиянием таинственной луны. Я не мог отвести глаз лишь от её поистине ангельского тела в тонкой светлой сорочке, которая немного задралась, оголяя упругие бедра. Невольно залюбовавшись, я про себя подумал, как же хочется вот так рядом проводить ночи, вдыхая её неповторимый аромат, который на меня действовал как афродизиак. Гладить её слегка вьющиеся, тёмно-каштановые волосы, целовать в тонкие алые губы, смотреть в её шоколадные глаза. Хочется дарить ей всю свою заботу и тепло души, заставлять лечиться, когда приболела, по утрам обязательно приносить завтрак в постель и дарить нежный секс для шикарного начала дня, а по вечерам устраивать уютные посиделки у телевизора с вкусняшками за просмотром какого-то жутко интересного фильма. Но суждено ли было этому осуществиться? Ждало ли нас счастливое будущее вместе? Были ли мы половинами одного целого в этой вселенной? Я подошёл ближе и прикрыл Лайю одеялом, которое свисало с края кровати. Сел рядом и стал нежно поглаживать волнистые волосы, она дернула головой и приоткрыла заспанные глаза, сразу улыбнулась. Взяла мою руку и крепко сжала, потом потёрлась щекой. — Ты мне снился, — блаженно произнесла она. — У тебя были такие шикарные длинные волосы, — улыбнулась, потом встревоженно свела брови к носу и продолжила: — Что-то случилось? Почему посреди ночи тут? — Лайя хотела встать, но я обнял её, вдохнул аромат весенней сирени и расслабился совсем, отстранился и сказал: — Всё хорошо, просто проверил, не снятся ли тебе кошмары, — по-ребячески засмеялся, — а то, может, нужно будет тебя спасать из лап чудовища? — Я хмыкнул. — Поэтому я здесь… Исключительно. — Исключительно? — хитро прищурила глаза. — У вас прохладные руки, храбрый рыцарь, не изволите ли согреться в объятьях прекрасной принцессы? — Лайя слегка прикусила свою губу, провела тонкой рукой по моим медным волосам, вызывая волну желания, и взяла за руку, театрально начала её согревать. — Не знаю, правильно ли это всё по отношению к хозяину этого большого замка, который тоже счёл бы за честь согреться в объятьях принцессы? — я немного погрустнел и продолжил: — Ведь принцесса может стать настоящей королевой, если выберет его. Весь мир будет у её прекрасных ног… А у бедного рыцаря есть лишь только кот и большое сердце… — А если принцесса уже выбрала? — девушка провела по моему подбородку большим пальцем и слегка поцеловала одну щёку. — Если не нужно ей всех богатств? — потом влажным языком провела по второй щеке и остановилась, глядя прямо мне в глаза. — Если простой храбрый рыцарь без гроша за душой — это самое настоящее, что когда-то было у той принцессы? — она потёрлась носом об мой нос. — Если эти зелёные глаза, рыжая шевелюра и открытое сердце — всё, что ей нужно... вчера, сегодня, завтра, всегда. — Лайя… — прошептал я, сердце затрепетало от того, что я услышал. — Я… я не сдержусь. И это неправильно, — только и смог выдавить из себя, борясь с нарастающим желанием. — Это самое правильное, Лео, — она положила руку на моё сердце, слегка надавливая. — Твоё сердце, отзывающееся на мои слова — вот что самое правильное во всей этой неразберихе; и кто знает, что нас ждет завтра? Поэтому будем жить сейчас. Лайя крепко сжала мои широкие плечи в своих хрупких объятьях. Я прижал её так же в ответ, с такой же силой укрывая от всех проблем, будто щитом закрывая от всего ужасного мира. Потом она приподняла голову и требовательно потянулась за поцелуем. Я секунду помедлил и, перед тем как поцеловать, сказал: — Родная, моя родная… Сладкие поцелуи, сносящие все преграды, которые были искусственно мной выстроены. Порывистые движения горячих, давно желающих быть единым целым во всех смыслах тел. Стоны, которые наполняют комнату сладкой мелодией, приятной для ушей. Пот, аккуратно стекающий по изящной женской груди, и влажные волосы, небрежно спадающие на глаза. Экстаз, наполняющий горячей патокой, насыщая лёгкие кислородом. Биения сердец, такие частые, словно в унисон — её и моё. Руки, сжатые в замок, глаза в глаза, влажные тела, слившиеся воедино. Всё эти действия, говорящие больше слов, которые никто из нас пока что не решался озвучить. Хотелось остановить время, остаться в этой временной петле, навечно наслаждаясь звуком, запахом, взглядом и вкусом счастья…

***

Животный страх в её тёмных глазах, и она чуть ли не сбивает меня с ног, несясь ко мне навстречу. Я сначала не понимаю, но ловлю её в свои крепкие объятья, успокаивая. Моя родная, словно испуганный ребёнок. — Лео… в-ведьмы… Здесь были ведьмы, они…они… — тело содрогалось от заикания. — Ведьмы? — изогнул в удивлении бровь. — Я не чокнутая, но там… там были они, в загоне у ланей, эти мерзкие твари были т-там, — голос срывался почти на крик, я лишь крепче сжал, как всегда укрывая от всего своим телом, даря ей успокоение и защиту. — Верю… Я здесь, и никому тебя не дам в обиду, поняла? Взгляни на меня! — я приподнял её за подбородок, заставляя смотреть мне в глаза. — Пока я жив… или Влад, ты в безопасности. Обещаю. Я оставил на губах Лайи лёгкий поцелуй, потом прижал к себе. Я так боялся не успеть её спасти, что это чувство въелось, словно яд змеи, истязая меня постоянно. Её волнение передалось и мне, но я не мог показать свою тревогу, потому что из нас сильным должен был быть только я. — Как хорошо, что ты есть, — всхлипывая, прошептала уже более спокойным голосом девушка. — Родной… Небо окрасилось в кровавые оттенки, и целый полк ужасных тварей надвигался на замок Влада; казалось, что эти мрази вышли из самых низов ада, но для чего им нужен был его замок или же он сам, мне было пока непонятно. Ясно было одно, что мои кошмарные сны были предвестником несчастья, и оно случилось. Раньше думал, что такое зрелище можно было увидеть только в кино, но, как оказалось, жизнь — то ещё кино, и сами мы словно актёры, а кто-то сверху над нами смеется и умело руководит, как марионетками. Влад стоял вполоборота от меня на мощенной из камня возвышенности и глядел поверх стены, которая успела просесть. В глазах его читались тревога и грусть. В руках у него было два меча, один из которых казался мне до боли знакомым. Я старался вспомнить, где мог его видеть, но тщетно. Мне приходилось держать в руках оружие, но на моей памяти не было таких мечей — особенных — но все же чувство того, что он был словно чем-то важным для меня, не покидало. Сандра и Лайя стояли позади меня. Я видел тот дикий ужас, запечатленный в глазах девушек, мне тоже было страшно: не за себя, а за них. Чувство долга перед близкими людьми у меня было чрезмерно развито ещё с самого детства, и это перешло и во взрослую жизнь. Сделать с этим ничего не мог, да и, по сути, не хотел, я такой, какой есть. Мерзкие существа медлили, они окружили замок, но попасть могли через этот просевший участок, рядом с которым был Влад. Он стоял и смотрел на тех, кто возможно нас погубит, его взгляд был вдумчивым, на периферии сознания даже показалось, что он их уже знал, но я отогнал эти бредовые мысли, потому что не мог поверить, что такой богатый, уважаемый мужчина мог иметь что-то общее с ними. Нас позади себя будто не замечал, Влад словно был погружен в глубинные размышления, потом встряхнул головой и перевёл взгляд на меня, потом за мою спину, и его лицо изменилось, выдавая ужас. — Почему девушки не в замке? — в его глазах читался страх, и он смотрел исключительно на Лайю, я понимал природу его чувств к ней, но, потушив не вовремя вспыхнувшую волну ревности, ответил: — Потому что какие-то твари напугали Лайю и хотели напасть! — я подошёл к нему ближе. — Что за херня, что тут происходит, объяснишь? — С тобой всё хорошо? — он отступил на шаг от меня и, выглядывая из-за моей спины, обратился к Лайе. — Т-ты цела, — слегка дрожащим голосом. — Не благодаря тебе! — возмутился я, всё так же желая выяснить, что происходит. Сандра закричала, и по стене начали слезать различного размера и отталкивающей наружности существа. Я порывисто преодолел расстояние и обнял Лайю, успокаивая, внушая надежду, потому что видел, в какую панику она погружалась. — Ты помнишь, что я сказал? С тобой ничего не случится, верь мне… — обнял больше по-родительски и отстранился. — Береги себя! — крикнула в ответ, но я не ответил. Я стремительно подошёл к Владу, выхватил тот меч, что так сильно тянул меня к себе, и побежал на этих уродов, не давая им возможности подойти к девушкам. Меч будто врос в мою руку, он ожил, обретя меня, пусть и временно, в качестве хозяина. Ненависть вперемешку с боязнью лишиться самого дорого овладели мной, и, не разбирая, кто передо мной, я уничтожал каждого, безжалостно снося их уродские части тела. Кровь этих существ омерзительно воняла и была тягуче-вязкой. С Владом плечом к плечу уничтожали толпы чудовищ, их количество не уменьшалось, а как раз наоборот. Краем глаза поглядывал на сохранность Лайи. В голове на повторе звучала одна и та же собственная фраза: «Я должен спасти их всех. Я обещал ей, обещал себе жить». — Их очень много, вы не сможете их всех убить!!! — кричала Лайя, и крик разрезал хуже ножа, потому что понимал, что она сто раз права и я могу не сдержать обещание, подвести всех, потерять её… Битва была неравной. Нас было только двое, при всем желании нереально было убить всех. Удар за ударом, пот вперемешку с алой кровью. Рёв мерзких тварей оглушал, их сила не уступала человеческой, а даже превосходила. Приходилось успевать вертеться во все стороны, чтобы не упустить никого. Меч звенел от каждого нанесённого удара. Небо переливалось кровавым цветом, разрезанная кожа на моём плече саднила, но, не обращая внимания на непрекращающееся кровотечение, я дальше и дальше убивал. Вдруг за спиной что-то упало. Я резко развернулся и увидел Лайю с огромными глазами, которые были наполнены страхом. Её руки были подняты и дрожали, а у её ног валялась нечисть с раздавленной головой от большого камня. — Он чуть тебя не убил, поэтому помогла. — Спасибо, но не стоит так рисковать, Лайя… Принцесса должна ждать рыцаря в укрытии, — я мягко улыбнулся, крепко сжал её в объятьях, попутно отбиваясь. Потом её толкнул в сторону Сандры и приказал ни при каких обстоятельствах не бежать сюда. Вновь рёв ужасных тварей разрезал воздух, барабанные перепонки готовы были лопнуть, небо словно разрезало яркой молнией, и мерзкие существа замерли. Нашу внутреннюю мольбу словно услышала и Илинка, сестра Сандры подоспела в нужный момент, при помощи своей магии спугнула нечисть и поставила на замок защиту. Конечно, я не был суеверным, но, пройдя через такой ад, волей-неволей поверишь во всё сверхъестественное.

***

Луна величественно взошла на ночное тёмно-синее небо, и если буквально вчера она была обычного оттенка, то сейчас сияла кроваво-красным цветом, как совсем недавно небо. Я бежал, не разбирая дороги, Влад исчез после того, как мы с трудом, но расправились с оставшейся нечистью, направляющейся в город. Засохшие поваленные стволы больших старых деревьев преграждали дорогу. Камнями буквально был засыпан весь мой путь, что только всё усложняло, ямы и рой насекомых, которые дико мешали, но я и не думал останавливаться. Бежал, ведомый седьмым чувством. Внутри меня словно билась ласточка, молящая её спасти. Я знал, ей угрожала опасность, чувствовал это, что аж кровь в жилах закипала от страха потерять мою родную… За высокими кустами я услышал знакомый надменный тон Ноэ. Я притаился. — Балаур! Так называется это существо, изрыгающее драгоценные камни… Но есть загвоздка: ещё он стреляет огнём, способным сжигать целые деревни дотла. Приятного, в общем, мало, — он ехидно расхохотался. — Не медли же, многоуважаемый Влад, испей же её крови, стань героем для своей принцессы, — потом он перевел взгляд на испуганную Лайю, — или же чудовищем, это как пойдёт. — Что ты несёшь, Ноэ? — не выдержала Лайя и подошла к Ноэ почти вплотную. — Поверь, дорогая, лучше послушать моего доброго совета и дать Владу свою кровь, — Ноэ ухватил Лайю за острый подбородок, крепко, но несильно, так, чтобы не отвернулась. — Есть вероятность твоей кончины, что, конечно, очень и очень печально, — Локид театрально вытер несуществующие слёзы. — Но, если Балаур освободится, погибнешь не одна ты, решайтесь, ведь вы же команда? — он демонстративно цокнул и оттолкнул Лайю от себя. — Или кто вы друг другу? — Ноэ стукнул себя по лбу ладошкой. — Ещё этого простофили рыжего не хватает… Три любящих сердца сквозь века, готовые жизнь отдать за прекрасную принцессу, которая и определиться-то не может, мучая обоих, — Локид скрестил пальцы. — Ну так что, Влад, будешь и дальше из себя благодетеля святого строить? Боишься, что она испугается такого тебя? А ты уверен, что она вообще хочет быть с тобой? Из трещины в скале взметнулась огромная длинная чешуйчатая конечность, похожая на хвост. Большие валуны, которые его сдерживали, начали покачиваться: казалось, ещё пару таких толчков и это нечто выберется на волю. Лайя развернулась к Владу и громко начала говорить, её волнение выдавали подрагивающие руки. — Влад, если всё так, то нужно не терять время. На кону жизни многих, лучше пожертвовать одной, чем сотнями! — она слегка улыбнулась ему, вселяя веру, что нужно решаться и спасти всех даже такой ценой. — Нет! Я тобой не пожертвую, даже не думай! — чётко и не секунды не думая ответил Влад, в его глазах читался застывший ужас, казалось, что ему было больно даже от одной мысли, что Лайя погибнет. — Любовь, любовь, человечно, скучно и бесполезно! — Ноэ оскалился. — Ты теряешь время, человеческих тел больше нет! — Влад, я доверяю тебе, — Лайя приблизилась к Владу и взяла его руки в свои, моё сердце сжалось. — А я себе нет… — сказал он, заметно погрустнев и опустив глаза, абсолютно не глядя на неё, освободил свои руки из её. Стоять и выжидать я больше не мог, поэтому вышел из своего временного укрытия и сказал: — Простолюдинское тело есть! — прищурил глаза, не отводя взгляда с удивлённого Ноэ. — А мы тут как раз говорили, как тебя не хватает. Даже успели соскучиться, — Локид прищурился, переводя взгляд с меня на Влада. Я развернулся к Лайе, крепко сжал её в своих объятьях и прошептал так, чтобы слышала только она: — Я обещал, что не дам тебя в обиду, помнишь? — она всхлипнула. — У тебя есть Влад, он тебя защитит. — Нет, — Лайя сильно сжала рубашку, не давая отстраниться от себя. — У меня есть ты. Родной… И только попробуй умереть, — она отошла в сторону. Я подошёл к Владу, демонстративно оголяя артерию на шее, призывая его сделать это. — Давай, бери мою кровь, иначе эта дрянь нас всех погубит. — Нет! Нет! — он сжал челюсть и нервно бросил свой меч на землю. — Моя жизнь ничтожна. Лучше одна жертва, чем тысячи! Вторая чешуйчатая щупальца вылезла из скалы. Влад тяжело вздохнул и с печалью и болью шагнул ко мне навстречу, оголяя выступившие клыки. В голове сразу возник образ существа, душившего меня каждую ночь, и те же самые клыки. Мимолётная боль и кровь, стекающая по шее. Потом сознание начало уплывать, лишь последнее, что видел — это изменившееся серое лицо Влада. Секунда и дальше тьма…

Лишь немногие из тех, кто готов пожертвовать собой, возвращаются назад. © Эрнст Хайне

Яркое солнце освещало своими золотыми лучами огромное поле, усеянное пшеницей. Я улыбался, а чистое небо, на котором не было ни единого облака, будто дарило мне свою улыбку в ответ. И на душе так было спокойно и хорошо, что хотелось вечно так беззаботно бегать и смеяться, забывая обо всех невзгодах лишь рядом с ней одной. Мы с Лайей бежали по этому полю, держась за руки, и беззаботно улыбались, казалось, вот оно счастье. Но мы были словно не мы. Она в длинном, расшитом различными яркими узорами платье, похожем на те, в которых дамы средневековья посещают балы, и я в широкой белой рубахе со шнуровкой у шеи и таких же широких штанах необычного старомодного покроя, а вместо короткой стрижки густые волосы чуть ниже плеч. Дурманящий запах сирени наполнял мои лёгкие, этот аромат — ни с чем не сравнимый, так пахла только одна она. И вот неожиданно мы повалились в эти самые колосья пшеницы, я стал её сильно щекотать, а она заливисто смеяться. И всё это было так прекрасно, что от счастья хотелось плакать. Почему-то казалось, что так хорошо не может быть и это скоро обязательно закончится. — Аслан, это место прекрасно, — она повернулась на бок и, взяв колосок, начала его забавно крутить во рту. — Знаю, Лале, — я положил руки под голову и уставился на солнце. — Мне кажется, вы чем-то схожи! — девушка взяла мои длинные волосы в руки и стала нежно перебирать. — Чем же? — я резко ухватил её за талию и посадил на себя. — Это поле, оно такое же солнечное, как ты и твоя душа… — Лале склонила голову и аккуратно поцеловала. — Я найду выход… — я приподнялся и сжал в объятьях погрустневшую девушку. — Ты же мне веришь? — Всегда верю… Красивое золотистое поле и тот парень, похожий на меня, Аслан, а так же Лайя, которая была девушкой Лале, растворились. Я не мог понять, где нахожусь, не знал, жив ли я вообще? Меня било крупной дрожью, я не знал, жива ли она? Но прийти в сознание мне никак не удавалось.

***

Кругом сражение, но будто бы в древнем мире, где воины носили ещё доспехи. Кровь, хаос и посреди всего этого ужаса дикий плач, словно разрезающий воздух своей болью. На лицах воинов жажда мести, крови. Нет в их душах благородства, только тьма, такая тягучая и мерзкая, засасывающая в свои мерзкие сети. Я не знал, чья это была война. Кто я и на чьей стороне? За что я воюю? Мне стало страшно, но не за себя, я не чувствовал рядом Лайю. У меня было плохое предчувствие, нужно было её найти. Но где? Где мне её искать? Я метался как загнанный зверь, предчувствие нехорошего не давало мне рассуждать здраво. Горы убитых, море крови, дым от сожженных в пепел домов. Рёв детей, стариков, женщин… Это была настоящая война. И тут дым, который застилал обзор, рассеялся и передо мной возник Мехмед. Среди всего этого дикого хаоса он выглядел совершенно не уставшим, и не было на его одежде крови или же боевых ран. По всей вероятности, он даже не воевал. За его спиной стояли стражники, которые насильно на коленях удерживали Влада, а к горлу его был представлен меч. А в цепкой хватке, не на коленях, но против своей воли стояла Лайя, но в теле Лале, именно та девушка, которая со мной — Асланом — бегала по золотистому полю. Я оглядел себя. На этот раз был собой из настоящего, но будто меня и не существовало. Просто призрак. Решительно кинулся к тому месту, где стоял Мехмед и мои друзья. Но меня не было видно, и боль сковала тело в свои крепкие тиски. Лишь слёзы кривой дорожкой от бессилия. Желал всё изменить, но моё бестелесное тело в этом мире никак не могло им помочь. — Ты непокорная! Это из-за тебя я остался ни с чем! — Мехмед с остервенением сжал руку Лале. — Рыжий дружок уже покоится в земле, скоро и второй защитник следом отправится, не переживай! Я увидел, как глаза Лале наполняются слезами, как она рыдает, не в силах прекратить, а Мехмед лишь продолжал наслаждаться её болью. — Он подох из-за тебя, все беды из-за тебя, понимаешь? — Аслан был… — она вытерла слёзы. — Аслан погиб благородной смертью, сражаясь… А ты! — Лале стукнула Мехмеда ногой. — Жалкий, трусливый, обиженный мальчишка, который прикрывается за спинами других. Жалкая собака! Удар, ещё один, ещё. Мехмеда так задела правда, что он, не замечая то, что девушка уже потеряла сознание, всё равно её бил. Я видел, как Влад рвался его наказать, но его силы были ничтожны перед теми бугаями из стражи Мехмеда. Мои глаза наполнились слезами, они капали и растворялись в воздухе, словно их и не было вовсе, а в мыслях звучало только одно: «Я не сдержал обещание… Не уберёг её, я опоздал! Не смог! Сам погиб!» Стражники увели Влада, а Лале так и осталась лежать на этой площади, как какая-то ничем не приметная нищенка. Я подошёл к ней, нежно убрал окровавленные волосы с её лица. Неожиданно, но теперь к ней я мог прикасаться. Мои слёзы заполняли глаза и стекали на избитое мёртвое тело моей родной души. А так хотелось выть волком от такой ужасной несправедливости, от такой ужасной судьбы. Ведь я ей пообещал, а она мне поверила. А я подвёл! Склонив голову и держа в своих руках похолодевшую руку, я просил у всевышнего шанса на счастье. Вдруг тело осветилось ярким светом и из Лале вылетела птица, такая красивая, как она сама. — Лети, улетай отсюда, моя родная душа. Найди покой в другом мире. Прощай! — вырвались слова, а дрожь в теле успокоилась.
Я проснулся. Дорогой моей душе аромат сирени резко ударил мне в нос. И до этого напряжённое тело успокоилось, потому что Лайя была рядом и крепко сжимала мою руку. Увидев, что я очнулся, без лишних слов она крепко обняла меня и быстро стала зацеловывать каждую клеточку на моём лице, от этого я невольно улыбнулся. — Ты живой, как я рада! — стискивая меня всё крепче в объятьях. — Ты же угрожала мне и запрещала умирать! — я улыбнулся, слегка коснулся носа, потом губ, приподнял её обеспокоенное лицо. Я не хотел ей рассказывать о том, что мне снилось, в настоящем она была жива, а с остальным мы разберёмся позже. Из тысячи галактик и миллиона вселенных её светлая душа нашла мою и рядом нежно озаряет, моя Лайя, Лале. Родная… Моя дурманящая сирень
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.