Я никогда не.

Опять он. Стилински. Расплылся в кресле. Его глаз расплылся фиолетовым, его губы расплылись в самодовольной ухмылке, его застиранная футболка расплылась по плечам, открывая ключицу. - Подрался опять? - Есть такое, мистер Хэйл. Нервирует. Каждую неделю. Как минимум раз торчит тут, расплывается. Довольный, блядь. И чем только. - И не надоело тебе? - Никак нет, мистер Хэйл. Штанишки узкие, задница узкая, пальцы длинные, шея длинная. И глазами так еще: хлоп-хлоп. Мечта педофила. - Отца не жалко, Стайлз? Молчит. Даже глазки потупил. - Что молчишь? Отца не жалко, спрашиваю? Ему без тебя забот мало? Мистер Хэйл голос не повышает. На Стилински, по крайней мере. Тот ведь заводится только. Ну нарывается же. Видно же. Мечта педофила. Будто нравится ему огребать. - У него столько забот, что на меня времени не остается. Пиздюк. Выпороть бы. Чтоб хоть раз получил по-настоящему. Да тот ведь и рад будет - по глазам видно. Будто ждет, что его накажут. Мечта педофила. - Дуй на пары. Еще раз — и выговором не отделаешься. Личное дело-то подредактирую. Мистер Хэйл знал, что врет. Ничего он этому Стилински не сделает. Да и мальчишка знал, что Хэйл обещает только. Ведь Стайлз, помимо этого дерьма, очень хороший мальчик. Учится он замечательно, учителя на него нарадоваться не могут, потому что соображает. И быстрее всех соображает. И уроки-то он в срок делает, а то и раньше. И всегда ведь все у него верно и правильно, хоть в пример ставь. Не будь он такой долбоеб откровенный. Мистер Хэйл знал, что у детишек с СДВГ могут быть проблемы с общением со сверстниками, с учебой и, вообще, с окружающим миром. Что у таких детишек чувство самосохранения стремится к нулю, что они только и занимаются тем, что пытаются поразить всех вокруг. Своей ебанутостью, ага. Но Стилински переходил все возможные и невозможные границы. Сначала это было хулиганство вроде граффити на стенах школы, звуков порно по школьному радио и перца чили в шоколадных кексах в школьной столовой. Потом порча школьного имущества в весьма крупных размерах: Стайлз экспериментировал с реактивами, и в кабинете химии вынесло стекла, благо, никто серьезно не пострадал. И вот мы доросли до драк. И все перечисленное — лишь малая часть его проделок. Третья неделя — десятый синяк, полученный в очередной драке со старшеклассниками. Стайлз обрастал новым, когда старый еще не успевал толком сойти. И то был шестой раз в кабинете мистера Хэйла, директора школы, за три недели. Но мистер Хэйл был не дурак, к своему сожалению. И к счастью Стилински. Еще первый раз аккуратно выведенное на двери главного входа школы «Дерек, я хочу от тебя детей» заставило мистера Хэйла немного напрячься. На следующий день мистер Хэйл даже пару секунд оставался в ступоре, когда средь бела дня Стилински, совершенно не палясь, писал на окне директорского кабинета - окне третьего этажа! - очередное признание: «Мистер Хэйл, возьми меня на столе». Мистер Хэйл в этот момент находился в этом самом кабинете. За шкирку затащив Стайлза через окно в кабинет, он сделал первый и очень жесткий выговор. Мол, «Прекращай это дерьмо, Стилински, немедленно. Иначе тебя ни один колледж не примет с резюме, в которое я, поверь, вложу всю душу. Это будет ад на земле». Вышеописанное было поднесено Стайлзу горячим злым шепотом прямо в ухо. Стилински, угукнув, бросился прочь из кабинета. Не видя препятствий, твердо и очень быстро зашагал в сторону сортирной кабинки, дабы в ширинку так больно не упирался член. Наблюдательный мистер Хэйл заметил причину невероятно возросшей скорости Стилински и далее к нему не приближался более чем на полтора метра. Мистер Хэйл в вопросах секса, как и многих других вопросах, был не ограничен, так что реакция Стайлза все-таки вызвала в нем определенный интерес. На тот момент еще ничем не подкрепленный и никак не мучающий. Но последующие их встречи все жирнее выжигали в мозгу добропорядочного мистера Хэйла имя Стилински, его голос, его образ. Мистер Хэйл активно сопротивлялся, ибо не педофил. Когда после очередной драки у Стайлза прямо в кабинете мистера Хэйла носом потекла кровь, Дерек снизил планку до выпуска. Вроде того, что пусть эта половая проблема хотя бы выпустится. Авось, повзрослеет, наберется мозгов, выебет какую-нибудь девчонку и его отпустит. При мыслях о девчонке у Дерека самопроизвольно сжимались кулаки. Лучше, чтобы Стайлза не отпускало, да. Тогда Дерек обязательно возьмет его на столе и каким-нибудь невероятным образом сделает ему детей. Дерек прикрыл глаза, потер переносицу. Стилински выпустится только в следующем году. Вот ведь, блядь, мечта педофила. Стайлз скидывает кеды в прихожей, несется в комнату. Захлопывает дверь и сбрасывает рюкзак, одновременно пытаясь снять ветровку. Плюхнувшись спиной на кровать, дрожащими пальцами расстегивает пуговку и молнию на джинсах. Стаскивает узкие, а сейчас просто невероятно узкие, джинсы вместе с бельем. Обхватывает ладонью чуть возбужденный член. В голове пульсирует красным облаком «Дерек. Дерек. Дерек...» Снова был так близко, снова так невыносимо вкусно пахнет, снова этот его холодный взгляд из-под бровей, снова его голос... Вот бы еще. Больше Дерека. Дерека без плотного темного пиджака, потом без тонкой идеально отглаженной рубашки, без дорогих часов, без напускной строгости, без холодной отстраненности. Дерека без стены, отгораживающей от Стайлза. Без таблички «Директор», без «мистера» и без «Хэйла». Только Дерека. С его хриплым голосом, с его жесткими горячими ладонями, с его хищным взглядом, с его злостью, агрессией, похотью. Стайлз быстрее двигает рукой по вставшему члену, второй рукой нашаривает под подушкой смазку. Настоящий Дерек берет все, что хочет, настоящий Дерек берет так, как хочет, настоящий Дерек не позволил бы себя так вести. Настоящий Дерек нагнул бы, вдавив лицом и грудью в холодный полированный стол, и выебал бы до звезд из глаз, до дрожащих бедер, до бессознательного состояния. Настоящий Дерек спермой бы накачал по самые ушки. Член влажный, скользкий, в смазке. Стайлз сильнее сжимает ладонь. Пальцы второй руки быстрее двигаются в сокращающемся заднем проходе. Потому что Дерек сильный и властный, потому что Дерек — Альфа, потому что Стайлз все-все про Дерека знает, потому что Дерек уже сам хочет Стайлза, потому что Стайлз — умница, хороший мальчик, который безумно хочет большого горячего Хэйла-не-директора, но зверя. Стайлз стонет громче. Ладонь на члене быстрее двигается, пальцы внутри уже просто надавливают и поглаживают там, где приятнее, не выходя. Скоро-скоро Дерек не выдержит и обязательно возьмет, покроет умницу-Стайлза на столе, на кровати, на ковре. Везде-везде, куда только взгляд Стайлза дотянется. Стайлз оставляет в салфетке сопливый результат. Почти две недели от Стилински не было ни слуху ни духу. Мистер Хэйл сначала понаслаждался, потом забеспокоился. Проверил посещаемость — ходит. С оценками все о’кей, как обычно. Значит, все-таки нашел кого-то. Пиздюк. Мистер Хэйл смотрит в окно с полустертым признанием. Ученики высыпают из дверей главного входа. Стайлз плетется вместе со Скоттом. Новый бета. Сильный, но, в основном, хуй простой. От Скотта иногда пахло Стилински, но Дерек не обращал особого внимания. В следующий раз надо лучше прислушаться к запаху МакКолла. От Скотта действительно пахло Стайлзом. И вискарем. Но не более того. После короткой суровой игры в гляделки Скотт все-таки вывалил, что Стилински его лучший друг с детства. В общем-то, Дереку большего и не было нужно. Может быть, Стилински готовит что-то крайне грандиозное. Вроде взрыва на поле для лакросса. Стайлз вставляет флешку в разъем, открывает файл, разворачивает на весь экран. Дерек блестит от пота, мышцы на спине перекатывают татуировку, джинсы плотно обтягивают задницу, низкая посадка открывает бедренные косточки, тонкую дорожку темных волосков от пупка, уходящую под ремень. Твердый, в кубиках живот напряжен, широкие плечи становятся шире при обращении, широкая грудь тяжелее и чаще вздымается. Лезут длинные желтые когти, отрастают острые клыки. Когда в наушниках раздается утробный рык, столько громкий, что запись начинает шипеть, Стайлз судорожно вздыхает и обхватывает свой давно стоящий и истекающий смазкой член. Спасибо, Скотти, ты настоящий друг. Мистер Хэйл видел, как дрожат пальцы Стайлза, который жмет на «плей». Как на мониторе отображается процесс обращения самого мистера Хэйла. Как сбивается у Стилински дыхание еще на первой минуте, как у него томно прикрываются глаза, как он почти неосознанно тянется к своему паху. Мистер Хэйл чувствовал острый запах возбуждения, желания, жар, исходящий от напряженного подростковыми гормонами тела. Мистер Хэйл чувствовал и слышал горячий вздох, тихий стон и еле слышное свое имя, слетевшее с искусанных влажных губ. Да уж, Скотти, ты настоящий друг. Мистеру Хэйлу не стоило ныкаться в час ночи под окном ученика, который, судя по всему, мистера Хэйла сталкер. Мистер Хэйл и сам оказался сталкер. С этим он смириться не мог. Но принял хотя бы то, что он точно педофил. И на грудь. И надо держать себя в руках. Иначе в руках он будет держать Стилински, и никто его не поймет. Он сам себя не поймет. В школе Стайлз вернулся к порнухе по внутреннему радио. Мистер Хэйл тер переносицу, не мог расслабиться и старался не смотреть Стилински в глаза и лучше вообще на него не смотреть. Стайлз улыбался. Снова расплывался в кресле. Дерек ставит локти на стол. Сцепляет пальцы в замок. Сурово пялится. Они знают. Они оба знают. Дерек хочет Стайлза выебать, Стилински знает это и от этого тащится. И тащится, не сложа руки. Он активно дрочит на полуголого Дерека с когтями и баками. Дерек знает это. И от этого низ живота скручивает в узел, а член пытается вырваться из оков одежды. Мистер Хейл делает жест рукой типа «ближе». Стайлз послушно придвигается, так же ставит локти на стол, но руки кладет перед собой, скрестив, заглядывает в глаза. По-прежнему улыбается. - Все. Хватит. - Жестко чеканит мистер Хэйл. - Прекращай эти игры. Смысла больше нет. Стайлз, блядь, тихо смеется. - Только Вы можете это прекратить. И Вы знаете как. Вот ведь пиздюк. - Ну-ка конкретнее, умник. - Дерека это начинает забавлять. - Как ты это себе представляешь? - Как? - улыбка ни на секунду не сходит с лица Стилински. - Мы в одном закрытом помещении, без одежды. И, конечно, без предрассудков. Я стою на коленях, вылизываю Ваш член, лапаю Вас за задницу, отсасываю. Глубоко. Я, как оказалось, могу. Только не доводя дело до конца. Для меня еще много должно остаться. Вы нагибаете меня так, чтобы я упирался лбом в свои локти. Гладите, царапая волчьими когтями, по пояснице. И я прогнусь еще сильнее... У Дерека сбивается дыхание. Но и у Стайлза тоже. У того еще и руки дрожат. И даже появился этот пока что легкий аромат возбуждения и пота, капли, стекающей по шее. Стилински понижает голос, придвигается еще ближе. - … Вы хоть и большой страшный зверь, но мой зверь. Помимо всего, для меня еще и нежный и ласковый. Поэтому озаботитесь тем, чтобы мне не было больно в наш первый раз. Растянете как следует. Я точно знаю, что мне придется много принять. Дерек заинтересованно наклоняется ближе к Стилински. Да, Стайлз, детка. Много. Ты даже не представляешь... Стайлз отчетливо чувствует запах тела и туалетной воды мистера Хэйла. Грубый, горький, мужской. Только от одного запаха он готов кончить и выть. - … но мне, на самом деле, в основном плевать. Я уже трогал себя там. Пусть будет больно. Я ведь все равно так долго ждал, что приму и боль. Я готов к этому. Мне будет в кайф просто от того, что во мне Ваш член, что Вы берете меня так. Больно будет только сначала. Так что готовился бы лучше подольше не кончать. Или на несколько раз подряд. Ведь Дерек очень хочет, и Дерек очень выносливый. Стайлз почти лежит на столе и шепчет почти в ухо. - … я буду просить «еще», даже если у меня совсем не останется сил. Я буду просить «сильнее», даже если почувствую, что не выдержу большего. Я буду просить «глубже», даже если дальше будет уже некуда. Я буду просить «пожалуйста», даже если в этом не будет смысла. Ведь ты дашь мне, Дерек, ты ведь дашь. Потому что Стайлз — умница, потому что Стайлз — хороший мальчик. Потому что сам уже сходишь с ума. На молнию давит край стола. Молния и край стола давят на напряженный до предела член. Стайлз старается поаккуратнее опуститься обратно в кресло и видит глаза Дерека, которые заволокло красным. Дерек откидывается в своем кресле, улыбается, обнажая клыки. И Стайлз спускает в трусы. Ему впервые становится неловко. Стайлз знает, что Дерек хоть и не видит расползающееся по джинсам пятно, зато чувствует запах. Дерек улыбается, обнажив клыки. Ему нравится Стилински. И запах его сейчас рядом такой острый. И румяные скулы его такие трогательные, что Дерек правда готов умиляться. Ему нравится, как Стилински смущается. Надо смущать его почаще... Но для начала надо не быть директором его школы. Вообще не надо быть директором, который спит с учеником. Даже если ученик сам прыгает к директору в постель с воплями радости. - Беги домой, Стайлз. И Стайлз бежит. Во втором часу под душем Дерек решает, что с этим надо что-то решать. Иначе они оба треснут по швам. Иначе мистер Хэйл начнет спонтанно обращаться и закусывать людьми. Иначе Стайлз разрушит всю школу. Скоро полная луна. Чтобы что-то нарешать осталось буквально пара дней. Утратить контроль из-за банального недоебита Дереку совсем не улыбалось. И хер бы с ним, с контролем, но Альфа найдет Стайлза и на другом конце штата, потому что Дерек его хочет. И если мистер Хэйл мог вести себя разумно в постели, то после Альфы Стилински придется собирать по частям. А со Стайлза, больного на всю голову и нижнюю тоже, станется Альфе с радостью дать. Дурак потому что. Ляжет под мохнатого полтора метра в холке и глазом не моргнет. А после мохнатого и моргнуть не сможет. Да и Дерек может обратиться в ненужном месте в ненужное время, и, мало того, что его могут увидеть в этот момент, так ведь еще наверняка придется гонять голозадым по утру, потому что все тряпки при обращении рассыпятся на нитки. Надо спасать Стайлза, надо спасать себя. Иначе им пиздец. В запотевшем зеркале ебало, одержимое сатаной. Стайлза трясло. Он ничего не понял. Какого черта это было? Он злится? Ему нравится? Черт, да. К чему треволнения. Настоящий Дерек выпустил когти и блеснул клыками. Он хочет Стайлза трахнуть. Стайлз ему обеспечит. Красиво и со вкусом. Или, может быть, совсем грязно. Но мистер Хэйл запомнит надолго. Или даже на всю жизнь. Даже если Дерек снова будет сопротивляться, полнолуние сделает остальное за него. Утром Стайлз заставил Скотта метнуть камнем в пластиковое окно директорского кабинета. Скотт неожиданно легко согласился. - Но ты, конечно, как пидор ведешь себя, чувак. Стайлз пожал плечами и поднял брови. - Да, - говорит, - да, как пидор. Пидор и есть. А кто сейчас не пидор. - Это ж, блядь, Дерек Хэйл. Тебе адреналина в жизни не хватает? Или, может, адералл так в голову бьет? - Да ничего мне не бьет. Чего ты привязался? Он ведь классный. Он просто охуенный, чувак! - Стайлз выпучил глаза и развел руками, - он точно такой как рок-звезда на постере пятнадцатилетней девочки. В таких как он на концертах мокрыми трусами бросаются. - И ты сейчас сам как пятнадцатилетняя девочка. - И что теперь? Ромашками срать? Я же недалеко ушел. Всего лишь пара лет... - И член. - Не без члена, да. Но других отверстий что ли нет? Камень диаметром около пяти сантиметров застрял в пластике. Скотт внутренне выдохнул — лучший друг хотя бы не заставил бросаться в окно директора своими мокрыми трусами. Хейл ковырял когтем дырку в подлокотнике в ожидании, когда Стилински объявится в кабинете. Похуй на все. Камер в кабинете директора нет и не было. Если Стайлз будет кричать слишком громко он зажмет ему рот рукой. Но Стайлз — умница. Он все сделает правильно. Он трижды уже готов. - Мистер Хейл. Вызывали? Стилински снова вальяжно расплывается в кресле. Но теперь его душит ожидание. Дерек. Сейчас. Он должен. - Есть такое. Стайлз представляет, как он залезает на этот стол. В этот момент, ему кажется, он должен быть лучше любой стриптезерши. Хэйл откидывается в кресле и смотрит, как будто он Стайлза снял. А Стайлз расстегивает рубашку, джинсы. У Дерека уже стоит, потому что сейчас он распялит умницу-Стайлза на столе. Натянет крепко. - Иди сюда. Стайлз не идет, он соскальзывает с кресла на стол. Получается не совсем так как мечталось, но достаточно, чтобы зацепить насмешливый заинтересованный взгляд Дерека. Стайлз по-прежнему неотрывно смотрит в алые глаза и забирается на стол с коленями. И взгляд мистера Хэйла на уровне пупка Стилински. - Делай, что хотел. Стайлз скалится. На рубашку у него, правда, терпения особо не хватает. Он просто расстегивает пару верхних пуговиц и стягивает ее через голову. Благо, прическу ему не испортить. Хэйл сожалеет, что и за волосы не схватить. - Зачем тебе это, Стилински? - неожиданно спрашивает Дерек. Стайлз от неожиданности оставляет только что расстегиваемую на джинсах молнию на середине пути. Нелепо хлопает глазами. И даже... смущается? - Потому что хочу? Зачем себе отказывать? Директор - не директор там. Какая в жопу разница. - Ты, я надеюсь, не забываешь о том, как эта разница происходит между людьми одного пола. Мужского, если конкретно. - Мне семнадцать. У меня есть интернет. Я знаю как довести до оргазма ступней. В теории, безусловно. - Но, заметь, в теории, как на практике, я на данный момент являюсь твоим директором школы. А директору школы старшеклассников пялить не пристало. Мистер Хэйл пытается убедить себя, что ситуацию можно спасти. Что не обязательно вот прямо сейчас прижимать Стилински к столу, в нетерпении стягивая с мальчишки джинсы. А что стоит это фигня. И полнолуние — фигня. Обсыплется рябиновым пеплом и дело с концами. Главное, не схватить Стайлза за горло, не расцарапать ему живот, бедра, задницу. И, само собой, не вылизывать его мысленно, и уж точно не претворить фантазию в жизнь. Дерек, на самом деле, не любитель этого дела, но это все волчий инстинкт. Из-за этого невозможно остановиться, как-то перебить эту мысль, особенно, когда виновник гормонального торжества сидит перед тобой, раздвинув колени, без рубашки. И сам ждет, когда его используют по прямому назначению. Ведь Альфе кажется, что Стайлз — сахарная косточка, нежная мраморная грудинка, ароматная теплая кровь. Дереку ничего не кажется. Он все чувствует как есть: пот, выступившую на члене Стайлза смазку, утренний кофе, апельсиновый гель для душа, уже открывавшийся тюбик клубничной смазки в кармане джинсов. В правом, определенно. И загнанное сердцебиение. Но не возбужденное. Стайлзу скорее страшно... Стоп-стоп-стоп! Мистер Хэйл не подросток-самодрочер. А Стайлз абсолютно точно не обладает нежной киской, которая пахнет ромашкой. Мальчишка хочет подставить отверстие совершенно не предназначенное для половой ебли. И, кажется, понимает это. И Дерек обязательно убережет его от этой роковой ошибки. У Стайлза сейчас весьма ехидное ебальце. Для начала надо уберечь себя. Директору школы не пристало пялить старшеклассников! Нет бля! Стилински хмурится. Он не понимает, что за херня с его Дереком. Почему Дерек опять отказывает. Стайлз решает проблему радикально — встает на стол и скидывает джинсики вместе с трусами, носками и всей хуйней! И глаза Дерека все-таки вспыхивают. Стайлз невероятно счастлив, больше не боится и садится на стол, свесив ноги. У Дерека проходит невольная ассоциация, что скоро он так же сядет к нему на шею. Цепляясь пятками за подлокотники кресла, он подтягивает Хэйла к себе вплотную. Дерек смотрит снизу вверх. Его взгляд сжигает. И Стайлз действительно весь горит. Он скоро станет горсткой «Стайлз: зажарка по-студенчески». Дерек не выдерживает и коротко, но крепко, целует мальчишку в губы. И тут же отстраняется. - Потерпи неделю. - Полнолуние через два дня. - Я помню об этом. Именно поэтому и потерпи неделю. - А потом? - Ты узнаешь. За неделю он вполне успеет переключить его внимание. Честь стать на неделю отвлекающим маневром для гиперактивного Стилински выпала мисс Мартин. Юной рыженькой ученице доктора Дитона, старого знакомого Дерека и, в некоторых вопросах, делового партнера. От одного вида мисс Мартин у юных онанистов и остальных тунеядцев безбожно вставал, а простыни заполняли ящики для стирки с завидной частотой. Директор Хэйл не ошибся послав именно ее. Лезшая изо всех щелей нереализованная сексуальность Стайлза выкатилась комом, который неумолимо гнал мальчишку за юбкой Мартин. Но он, несчастный, в упор не представлял, что делать с девушкой. Она же не большой хмурый волк, которому стоит просто намекнуть про грязное, лишенное всякой романтики половое сношение в лифте, например. Лидия представлялась конфетной розовой принцессой из страны пони и радуги, где слово «секс» заменяется словосочетанием «цветочек аленький». Мисс Лидия Мартин прилежно исполняла свою роль, водя Стилински за нос, но не за член, как это делал Дерек, пока не попалась на глаза местному капитану команды по лакроссу Джексону Уитмору. Эдакому гламурному гомосексуальному лидеру бойз-бэнда. Он был хамоват, и на лице у него было написано «я охуенен». Никто и не сомневался. Даже Лидия сдалась. И Стайлз как-то приуныл. Его приунывшее лицо было замечено ухмыляющимся директором Хэйлом. «Ну, давай сыграем, директор», - подумал Стайлз. Утром директор Хэйл обнаружил записку на клавиатуре рабочего компа и видеофайл на рабочке с названием «kiss my ass derek». В записке значилось: «Лидии не хватает клыков и шерсти. Никакая девчонка не заменит альфу. Со своею грязной любовью, Стайлз.» Дерек потной ладонью схватился за мышь, открыл видео. На экране Стайлз, чуть прищурившись, неотрывно смотрел в камеру, поудобнее устраивался в кресле директора. В том самом кресле, на котором сейчас сидел Дерек. Стайлз улыбаясь, приспустил джинсы и обхватил ладонью полувставший член. Обострившиеся в одно мгновенье волчьи чувства передали всю гамму запахов, которые оставил после себя Стилински. Оставил в этом самом кресле. Не так уж и давно, с ночи, да. Но часа три назад, может, даже меньше. Стайлз на видео не собирался ограничиваться молчаливым перфомансом и заговорил: - Я часто представляю, что это делаешь ты, Дерек. Стилински не торопится, ладонь сжимает не сильно, двигает рукою совсем медленно. - Только, мне кажется, ты сделаешь это грубее... И Стайлз демонстрирует: сильнее обхватывает свой твердый член и пару раз быстро двигает ладонью вверх-вниз, вверх-вниз... Ритм дыхания сбивается, Стайлз срывается на стон, вцепляется сильно в подлокотник кресла, тот самый, с отметиной от когтя Дерека, прикрывает немного глаза и... кончает. Спустя две минуты от начала записи. Дерек почти разочарованно тянется к мышке, но перемещая ее вниз экрана обнаруживает, что осталось еще около десяти минут записи. Развалившись в кресле и пошире расставив ноги, разворачивает видео на весь экран. Стайлз собирает капли спермы со своего живота. Дерек кладет руку себе на пах. Стайлз по-прежнему пялится в камеру. Дерек следит за этим взглядом и его глаза затягивает алым. Стайлз тяжело дышит. И Дерек приоткрывает рот, чтобы наконец выдохнуть, поглаживая себя через брюки. Стайлз забирается с ногами на кресло, стоя на коленях, заводит руку себе за спину. Второй упирается в стол, где стоит камера и смотрит почти умоляюще. Тихо стонет. Дерек расстегивает пряжку, судорожно пытаясь вспомнить, где салфетки. Этот мальчик лучше всякой порнухи. Да к черту порнуху вообще! То что происходит сзади почти не видно, но отлично понятно. Хватает только лица Стайлза, чтобы понять, насколько искренни его эмоции сейчас. И как он хочет своего альфу в это кресло. Стайлз с экрана, вероятно, чтобы окончательно избавить от всяких сомнений, говорит с придыханием и почти шепотом: - Это моя самая жаркая фантазия... Как ты берешь меня, сидя в этом кресле, полуобращенный. Оставляешь глубокие царапины на моих бедрах. И ты сам глубоко во мне. В такой позе можно насадиться до упора.... и контакт будет максимальный... Стайлз снова срывается в стон. Опускает голову и содрогается, снова кончая. Дерек рвано выдыхает и отпускает себя. По сюжету предполагалось, что это будет каким-то дебильным детективным романчиком из газетного киоска на обочине. Но дело принимало странный оборот. Стайлз невероятно нервничал. Не мог выбрать тряпку из гардероба, пока не вытянул линялую голубую рубашку, которая при этом неплохо сидела. Спустя пару минут после выхода из дверей дома, дойдя до джипа, ему показалось что он эту рубашку уже запотел, что было недалеко от истины, так как он по-прежнему натягивая струнами нервы, все-таки обильно обливался потом. В конец растерявшись и забивши хуй, он натянул одну из растянутых футболок и все таки сел в тачку. Мокрые детские ладошки соскальзывали с руля. Дерек в это время пялился то на бутылек "Лакоста", то на бутылек "Хьюго босса". Он тоже волновался, но, в силу возраста и опыта, вероятно, отлично это понимал и просто старался занять то голову, то руки. Чаще голову, потому что задумавшись, Хэйл превращал любой предмет в своих руках в горстку не понятно чего вообще. После пятнадцати минут бесполезных метаний, последовал примеру Стайлза (безусловно, сам того не зная), брызнувшись дезодорантом в подмышки. Руль Дерек держал крепко как никогда, что тот даже затрещал от такого сжатия. Приехав на место событий, старался изобразить как можно более равнодушное и, тем более, не подозрительное выражение лица, но, сосредотачиваясь, лишь больше хмурился, отчего немногочисленные мимопроходимцы сжимались и ускоряли шаг. Стайлз слишком быстро выскочил из джипа. Глаза его не могли найти фокуса и бегали туда-сюда, кажется, даже отдельно друг от друга. Его колбасило как ебучего кролика, ритм сердца все время сбивался. Запах потного возбужденного Стилински выбивал последние мозги словно из дробовика. Теперь Дерек определенно знает, что чувствовал Кобейн. - Привет, - прохрипел Стайлз, - как дела? Что делаешь? Какие планы? Может познакомимся? - Ты таблетки принимаешь, которые доктор прописал? - Слишком много на этот раз. - А с концентрацией все равно не лады? - Ты видел, как у тебя рубашка застегнута? Дерек посмотрел почти смешно скосившись. И обнаружил, что одна сторона выше другой. Вот бля. Вроде взрослый мужик. На ходу перестегиваясь, он взял ключи от номера. Они вошли, дверь захлопнулась. Ключ щелкнул в замке, запирая их в маленькой комнате. Бежать больше некуда. Больше некуда бежать, но что делать тоже не понятно. У Стайлза задрожали руки. Он присел на кровать и возвел ясны очи на Дерека. Который, в свою очередь, знал, что делать, не больше Стайлза. И, честно сказать, волновался не меньше. А, может, и больше. - Мы вдвоем. В закрытом помещении, нам никто не помешает. Еще по крайней мере двое суток. Делай все, что ты хотел. Дерек не спеша стянул куртку. Расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке. Подошел ближе к Стайлзу. Между ними меньше полуметра. Стайлз смотрит Дереку чуть выше ремня. Он старается не смотреть ниже. Дерек старается не положить ладонь ему на макушку. Стайлз сглатывает, загнанно дышит, трясущейся рукой тянется к пряжке, и Дерек все-таки кладет руку ему сразу на затылок. Стилински почти кожей чувствует как из комнаты в спешке сваливает директор Хэйл, как альфа Дерек занимает полностью тело этого шикарного мужика, как он разгоняет в самом Стайлзе кровь и заставляет покрываться испариной лоб. И Стайлз абсолютно четко ощущает когти на своем затылке и немигающий кровавый взгляд. Стайлз еле-еле расстегивает Дереку ремень, потом ширинку. Но сам Дерек не дает ему зайти дальше и опрокидывает Стайлза на кровать. А Стайлз не может пошевелиться, потому что ему все кажется нереальным. Он так долго этого хотел, этого не может быть наяву. На самом же деле он никогда не надеялся на взаимность. Ну куда ему нескладному школьнику окрутить такого пиздатейшего мужика, на которого бабы вешаются гроздьями, что только успевай трахать да стряхивать. Стайлзу хочется что-то сделать, сделать все на что были способны его переполненный похотью мозг, переполненные мокрыми снами ночи, переполненное желанием тело. Но всякая мысль разом вылетела из головы, а тело предательски отказалось двигаться. Такая фантазия, конечно, тоже была: Стайлз в страхе не может пошевелиться перед большим опасным зверем, который хочет использовать его для случки. Но была она совсем не для первого их раза. Дерек же пытался всеми силами себя контролировать. Что было сложнее с каждой минутой, особенно, если пристально наблюдать за притихшим оробевшим Стайлзом. Вкус победы катался на языке, заставляя член неумолимо подниматься. Дерек осторожно стянул со Стайлза футболку, потому что, не прояви он осторожности, разорвал бы ее ко всем хуям вместе с мальчишкой. После осторожно стянул с себя рубашку и, принимаясь за майку, ощутил теплую стайлзову ладонь на своей ширинке. Прикосновение было скорее изучающим, бесцельным любованием. Стайлз замер, его рот приоткрылся, он уже почти чувствовал горячий ствол в своей руке. В паху сладко заныло, член моментально напрягся. Стайлз столь же моментально избавился от джинс. Осмелев, приподнялся и всем телом прижался к Дереку, выдыхая тому в губы. Поцелуй получился глубоким и непростительно нежным. Ведь они оба были натянуты в струну, оба боялись испугать и испугаться. И, тем более, обоим не хотелось превращать столь долгие пиздострадания в яростный оперативный трах. Стайлз встал на колени перед Дереком, стянув с того до колен брюки и белье. Долго пялился. - Ну? Что думаешь? - не выдержал Дерек. Стайлз только отрицательно качнул головой, мол, вообще не думаю. И широко лизнул от основания к головке. Дерек сорвано выдохнул, чем заинтересовал Стайлза, который уже посасывал головку, с каждым разом пытаясь принять больше. В какой-то момент он остановился на том что помещалось в рот без особых усилий и заработал языком. Когтистая рука сильно сжалась на затылке. - Хватит, - выдохнул Дерек, - ляг. Стайлз удивился, но послушно лег на спину, раскинув ноги. Дерек наклонился над ним и поцеловал, только грубее, с тем же сжимая оба их члена в своей ладони. Стайлз громко застонал, не разрывая поцелуя и сильно сжал плечи Дерека. Его лихорадило и разрывало на части. Он думал - это будет классно. Лучше, чем вообще с кем бы то ни было может быть. Но то что это будет так, он и представить себе не мог. Такое вообще невозможно представить, - подумал он и кончил. И охренел сам от себя. - Черт. Черт-черт-черт, - Стайлз попытался отодвинуться, но Дерек крепко держал его под собой, - прости, я... блин. Просто это было... Пока Стайлз замешкался Дерек сдернул с него трусы. Стайлз сдавленно пискнул и затих. - Замолчи, пожалуйста. - Рыкнул Дерек и затянул Стайлза в поцелуй. И Стайлз снова застонал и задергался. Пальцы Дерека, смазанные спермой Стайлза легко растягивали податливое отверстие. Стайлз по-прежнему стонал в поцелуй и содрогался. Его ничуть не меньше колбасило даже после оргазма. Член снова встал. Дерек же абсолютно напряженный до полного окаменения, немного со Стайлза приподнялся и попытался снять брюки со своими труселями окончательно. Стайлз порывисто вновь прижался к нему всем телом, обнимая руками и ногами, садясь Дереку на колени. Коротко чмокнул в губы. - Стой, подожди. Мне все-таки немного страшно... - Врешь. - Вру. Просто... Блядь. Мне кажется это слишком быстро. - Быстро? Ты мне почти два года мозг сношал. Может, хватит? Дерека начинало трясти, самоконтроль летел к чертям, если возбуждение еще как-то удавалось сдерживать, то, замешенное на злости, оно выплескивалось через край. Хотелось съесть мальчишку целиком, не выплевывая костей. - Так ты просто хочешь посношать меня, чтобы я у тебя в кабинете не тусовался, да? Стайлзу стало обидно. Дерек просто заебался таскаться с ним и решил отвязаться самым быстрым способом. При чем очень действенным. Если бы они сейчас не заговорили, то Стайлз бы и мысли такой не допустил, полностью поглощенный ощущениями. Это Дерека лишь разозлило еще больше. - Что? Твою мать, Стайлз, мне просто надоело ждать. Я буду трахать тебя столько, сколько хочешь, ты можешь отираться рядом со мной хоть круглые сутки, только береги свою задницу... С этими словами он опрокинул Стайлза на живот. Двумя большими пальцами растягивая дырку, вошел наполовину. Стайлз подавился вздохом, вцепился в кровать, из глаз брызнули слезы. Дерек погладил его поясницу, вытягивая боль и заставляя Стайлза больше прогнуться, оттопырить задницу. И, протиснувшись глубже, начал двигаться. Теперь Стайлз стонал ни разу не от боли. У него рвало крышку, его тошнило от распирающего возбуждения, от ощущения большого члена альфы внутри, от полуобращенного Дерека накрывшего Стайлза собой, скрывая под собой полностью, от его жара, от его силы. В какой-то момент Стайлз вскрикнул последний раз, когда в него с силой протиснулся узел. После этого он сорвал голос и лишь громко вздыхал, содрогаемый последними сухими оргазмами. Ясен хуй, все закончилось хэппи эндом. Они много и усиленно трахались, пока Стайлз не уехал в колледж. А через пять лет вернулся преподавателем математики в школу к Дереку. И, само собой, они долго и усиленно трахались. Game over.