***
Вскоре два корабля покинули орбиту Земли, чтобы приземлиться на Луне. — Мы отправимся в Сад? — уточняет охотница, хоть и видит, что они направляются прямиком ко вратам. — Да, — варлок кивает. Стражи двигаются уверено, со знанием дела. Настолько, что вексы уступают и позволяют пройти. Сад встречает светом неведомого солнца, стелящимся по диковинной зелени. Для двух Пробужденных в этом месте не было чего-то сверхнеобычного. Они обе бывали здесь не раз. Эти поля, луга и леса были для них обыденностью. Единственное, что отличалось, так это маршрут. Сараф не знала, куда они идут и просто шла за Йештар, шедшей на несколько шагов впереди. Они пробирались через корни огромных деревьев, перепрыгивали провалы, бесконечно уходящие вниз. До тех пор, пока не забрались на одну из огромных скал. Подойдя к краю, пред взором двух Стражей открылось поле, усеянное белыми и красными цветами, простирающиеся до горизонта. Испещренное линиями, оно напоминало, что располагается на скалах вексов. — Вон там, смотри, — Йештар указала рукой в сторону. Поле разделяло на двое особенно глубокая линия. — Нам туда. Сараф осторожно вытянулась с края, чтобы прикинуть высоту. — У меня нет подходящего сравнения, чтобы описать это расстояние, — присвистнула охотница. Скала, на которую они забрались с полого склона, оказалась высотой в районе нескольких километров. Под ней угадывались другие острые каменные вершины, покрытые иссохшими корнями и островками зеленых кустов. — Мы можем дойти как-то иначе? — оглядываясь по сторонам, поинтересовалась Сараф. — Увы, но нет, — Йештар отрицательно покачала головой. Горное плато, на котором они стояли, оказалось прямым во все стороны, кроме той, с которой они пришли. Иного варианта спуститься, кроме как прыгать, не было. — Ты справишься? — варлок кладет руку на плечо охотницы. Она не сомневалась в Дреджен. Просто волновалась. — Да, — охотница кивает. — Нужно просто разбежаться посильнее. Посланница отходит в сторону, дабы не мешать. Сараф отходит от края, прикидывая расстояние и импульс, который задаст своему телу. — Может быть я прыгну первая? — спрашивает Йештар, наблюдая за Ночной охотницей. — Кладезь, граната, раскол… — Вспомни Яму, — хмыкает Сараф. — Оу, — понятливо кивает Заклинательница Теней. В руке у охотницы появляется хладная кама. Воздух искрит и мерцает от маленьких льдинок, которые ловят лучи света. Дреджен начинает свой бег. Она отталкивается от края скалы. Вниз летит пыль и мелкие камни. Сараф делает один рывок, смотря вниз. Убедившись, что не налетит на острые каменные пики, она поднимает каму над головой. Вспышка стазиса и Сараф камнем летит вниз. Йештар бросается к краю, желая поскорее убедиться, что с охотницей все в порядке. Ночная охотница стоит внизу, махая рукой варлоку. Вокруг нее заледенели цветы. Сама Сараф была в полном порядке. — Все хорошо? — Йештар спрашивает по каналу связи. Им пришлось уйти на отдельную частоту, поскольку иная, длинноволновая, постоянно ловила помехи в Саду. Хотя и коротковолновая покрывала расстояние в несколько километров. — Да, порядок, — бодро отвечает Сараф. — Ну, теперь моя очередь, — усмехается варлок. Она прыгает с края сразу. Посланница парит вперед, к той точке, где стоит Дреджен. Йештар отключает свой прыжок, падая вниз. Когда до земли остается метров десять, она включает парение вновь. Ноги варлока мягко касаются земли, не потревожив цветы и траву. Она стоит напротив Сараф. — Куда нам теперь? — охотница смотрит по сторонам. — Вот туда, — варлок указывает рукой вперед. От места, где стояли Стражи, пятьсот метров на северо-северо-запад, была та самая глубокая щель, на которую Йештар обращала внимание Сараф до этого. Дреджен оглядывается на скалу, с которой они спрыгнули. — Отсюда она кажется больше, — негромко замечает она. Посланница согласно кивает, прежде чем взять охотницу за руку, и потянуть в сторону линии. От нетерпения варлока едва не вибрировал воздух. Посему, Сараф решает не дразнить Йештар и идти самостоятельно, не заставляя себя тащить. Они шли в тишине, нарушаемой лишь редким ветром, стелящимся по траве и цветам. Ночная охотница до сих пор не имела ни малейшего представления о том, что хотела показать ей Заклинательница Теней. Но то, что это было очень важно было ясно. Стражи остановились около края. Ширина линии позволяла рухнуть туда, не ударяясь о стены. — Что теперь? — Сараф посмотрела на Йештар. Варлок начала ходить вдоль линии, выискивая что-то. — Йеша? — Я ищу вход, — пробормотала Посланница. — Вход куда? — Дреджен посмотрела в темноту линии. Ничего кроме бесконечного падения в пустоту Сараф не наблюдала. Но глядя за тем, как Йештар уверенно что-то высматривает, охотница усомнилась в своей внимательности. — Вот, — вдруг сказала Посланница, замирая в нескольких метрах от Дреджен. Ночная охотница приблизилась к Заклинательнице Теней. Она пыталась рассмотреть в темноте то, что варлок подразумевала под «входом». Но тьма оставалась такой же густой. — Я ничего не вижу, — призналась Сараф. — Не смотри, — Йештар покачала головой. — Слушай. Дреджен начала прислушиваться. Вначале ничего, кроме далекого ветра. Потом она услышала дыхание Посланницы и свое собственное. Как бьется сердце. Погружаясь еще глубже, Сараф наконец услышала его. Шепот. Не громче, чем движение крови в жилах охотницы. «Клото, Лахезис, Атропос» «Больше нечего бояться» «Протяни руки» «Открой свое сердце» — Что это? — Дреджен отшатывается от пропасти. На мгновение ей кажется, что тьма взбурлила, пошла волнами, готовыми выплеснуться из желоба линии и затопить весь Сад. — Я думала, что это некая ноосфера, — Посланница недвижима у края. — Но, как оказалось, это не имеет ничего общего с человеческой мыслью и бытием. — Что это? — Сараф повторила свой вопрос. Йештар оборачивается на охотницу. — Ты веришь мне? — она протягивает руку. «Протяни руки» — Варлочье любопытство не приводит ни к чему хорошему, — Ночная охотница медлит. — Я знаю, что это, — Заклинательница Теней продолжает тянуть руку. — Думаю, что знаю. Уверена, что знаю. Я была здесь во сне и наяву. — Йеша… — Ты мне веришь? — она повторяет вопрос. Сараф берет Йештар за руку. Варлок делает шаг спиной в пустоту. Стражи вместе падают во тьму. Охотница издает неясный хрип — отголосок задушенного в зачатке крика. Они падают вечность. И секунду. Год. И день. Ветер от падения оглушает и вместе с этим его нет, словно они застряли в одном месте пустого пространства. А потом их дергает. Йештар приглушенно стонет от боли. Варлок вцепилась рукой во что-то, что Сараф не может увидеть. Она не отпускает охотницу, лишь сильнее сжав ее руку. — Прыгай вверх, — говорит Посланница. Дреджен отпускает Заклинательницу и делает рывок вверх. Тьма расступается, Сараф, не ожидая этого, падает и катится с небольшого холма вниз. Когда пространство останавливается, охотница обнаруживает себя в куче прелой листвы с горящими огнем ребрами. — Йештар! — несмотря на боль, она вскакивает, пытаясь отыскать взглядом варлока. Канал связи молчит. Посланницы не видно. — Йештар! — в ужасе кричит охотница. Неужели она сорвалась? Сараф возвращается наверх холма, спотыкаясь от того, как торопится. Граница выглядит как стена из лунного камня. Охотница касается его неуверенно. Плотная стена, холодная на ощупь. Дреджен скользит руками, пытаясь найти выход в ту тьму, где осталась Йештар. Она опускается на колени, пытаясь раскопать основание стены, считая, что там найдет выход. — Йештар, — продолжает звать в тихий канал. Сараф вздрагивает, когда через стену протягивается рука, сияющая зеленым огнем энергии души. Охотнице требуется меньше мгновения, чтобы узнать руку варлока. Она вцепляется в нее, затягивая Посланницу внутрь. — Напугала меня до окончательной смерти! — кричит Сараф, прижимая к себе Йештар, игнорируя боль в ребрах. — Драма — это я, — неуместно шутит варлок, прижимаясь в ответ. Охотница знает, что Йештар тоже испугалась. — Ты точно так же в прошлый раз сделала? — Сараф не отпускает Посланницу. — В прошлый раз я сломала себе ноги, — бормочет в ответ. В бессильном негодовании Дреджен стискивает варлока. — Ты бы предупредила, — недовольно ворчит. — А то как всегда… Йештар хихикает виновато. Стражи поднимаются, Сараф вызывает Мойру, чтобы та ее исцелила. Призрак так и делает. И снова. И снова. И снова. Мойра лечит вылеченное. Раз за разом. — Что происходит? — охотница смотрит на своего Призрака удивленно. — Отзови ее, — серьезно говорит Йештар. — Она попала в петлю бесконечного дежавю. Так было с Фэйслессом, когда мы оказались здесь впервые. Сараф усилием заставляет Мойру исчезнуть. — Здесь нельзя призывать Призраков, да? — уточняет охотница. — Да, — варлок кивает. — Здесь безопасно, но если что, то полагаться будем только на раскол. — Хорошо, — Сараф принимает это. — Ты объяснишь, что это за место? Йештар ведет охотницу вперед. Здесь было неестественно тихо. Не было ветра. Только изредка Сараф слышала отголоски шепота. «Больше нечего бояться». Варлок идет уверенно. Густая растительность не отличалась от той, что была в остальном Саду. Только цветов здесь было меньше. Это место больше походило на лес, чем на поля наверху. — Я не уверена, что именно это за пространство, — негромко говорит Йештар. — Но отсюда исходят такие волны ι-излучения, что они выходят за пределы Сада. Им подвержено, кажется, все известные нам миры. — Что ты подразумеваешь под ι-излучением? — Сараф идет следом. — Волну, прогрессивно убывающую во времени и пространстве, — варлок говорит так, словно это объясняет все на свете. — А по-человечески? — Ты знаешь, что криптомнезии подвержены не только люди, но в том числе эликсни, Кабал, презренные и даже Улей? — Йештар говорит так, словно ее речь не обращена к Сараф. — Единственные, кто вне этого, это вексы и одержимые. — Йештар… — Волна, исходящая отсюда и является тем источником криптомнезии, — все же заканчивает свою мысль. — И что это значит? — Дежавю можно объяснить когнитивной ошибкой нашего мозга. Как и жамевю. Это можно объяснить и у всех остальных рас, поскольку когнитивные функции у нас схожи. Даже у Улья, — варлок останавливается, смотря по сторонам, проверяя направление. — Но Призраки. Это другое дело. Сместившись на восток-северо-восток, Йештар снова пошла вперед. — А что с ними не так? — Сараф вспомнила Мойру, попавшую в петлю бесконечного исцеления. — Они, как идеальные создания Странника, как его осколки, должны быть лишены когнитивных изъянов живых существ. Йештар долго думала над тем, насколько идеальны Призраки. Настолько, чтобы избежать проблем живых Стражей, или настолько, чтобы эмулировать эти проблемы. Но, на самом деле, это оказалось не важным. Как только дежавю вышло за пределы самоошибки. — Мойра попала в петлю. Ты говорила, что и Фэй попал, — хмуро сказала Сараф, игнорируя легкий звон в голове. — Да, — варлок не отказывалась от своих слов. — Почему? — от звона болит голова. — Потому что источник ι-излучения стал сильнее. Волна стала мощнее, — пояснили она. — Я долго думала, в какой момент это произошло. И пришла к выводу, что тогда, когда дежавю стало не просто ошибкой внутри сознания, а ошибкой, которую можно наблюдать со стороны. Йештар остановилась, чтобы определить направление. Сместившись на восток-северо-восток, она снова пошла. — А что с ними не так? — Они, как идеальные создания Странника, как его осколки, должны быть лишены когнитивных изъянов живых существ. — Стоп, что? — Сараф моргает. — Мы уже обсудили это… Варлок останавливается. — Это дежавю. Мы приближаемся к источнику волны. — Голова гудит, — охотница покачала головой, пытаясь прогнать легкий туман затмивший зрение. — Нужно идти, — Йештар берет Сараф за руку, крепко сжимая ее пальцы, голос варлока напряжен, но полон заботы. Дреджен кивает, ухватываясь сильнее за руку Посланницы. Они возобновили путь. — Почему ты не страдаешь от этого? — интересуется Сараф, пытаясь отвлечься от одинаковых деревьев вокруг. — Страдаю, но в меньшей степени, — отвечает Йештар. Стражи идут вперед. Но охотнице кажется, что они идут на одном месте. Эта трава, деревья и кусты. Одни и те же. Может они заблудились? — Как ты ориентируешься здесь? Варлок отвечает не сразу. Просто потому что вопрос Сараф доходит до нее сквозь дежавю через минуты. — Когда я оказалась здесь впервые, то была в твоем положении. Мне казалось, что я никуда не иду. Я плутала по этому лесу дни, — Йештар останавливается. Сараф понимает, что они остановились через минуту. — А потом случайно вышла к центру, — варлок смотрит по сторонам. — И все закончилось. Йештар отпускает руку Дреджен на мгновение, чтобы опустится на одно колено к земле. Смахнув листья и раздвинув траву, варлок присмотрелась к земле. Не найдя искомое, она разгребла зелень чуть поодаль. И снова. Сараф наблюдала за петлей Йештар? Она не понимала. — Нашла, — победоносно шепнула Посланница. Там, в земле, была сложена стрелка из веток, указывающая на восток-юго-восток. Встав по направлению стрелки, она взяла Ночную охотницу за руку снова и двинулась в путь. Голову Сараф клонила к земле сонная тяжесть. Каждый шаг вперед давался все труднее и труднее. Может быть, тому виной были повторяющиеся дежавю? Она словно продавливала свое тело сквозь густую вязкую жидкость, изо всех сил преодолевая сопротивление. Мысли ползли одна за другой так же тяжело и липко. — Как ты ориентируешься здесь? — Когда я оказалась здесь впервые, то была в твоем положении. Мне казалось, что я никуда не иду. Я плутала по этому лесу дни… — варлок прерывается. — Это петля. Не поддавайся. — Йеша, — вздыхает охотница. Заклинательница Теней останавливается, она ставит раскол, от которого покрылись инеем ближайшие растения. Ночная охотница глубоко вздыхает. Голова стала меньше гудеть. Усталость от переживания дежавю за дежавю исчезла. — Спасибо, — Сараф благодарит на выдохе. — Все будет хорошо, — Йештар стискивает пальцы Дреджен. — Нам немного осталось. Но дальше будет тяжелее. — Еще хуже? — она усмехается невесело. — Эпицентр… Тебе покажется, что кто-то пытается сознание вырвать из тела, — варлок шепчет. — Это психический спазм. Его нужно пережить. — Как его пережила ты? — Приспособилась, — кивает Йештар. — Ты тоже сможешь. Охотники были первыми воителями Света, кто приспособился к новой жизни. Вера Посланницы, теплота ее нахождения рядом, успокаивает беспокойную душу Дреджен. Раскол исчезает и легкость тоже. Сараф ощущает, как снова готова провалиться в петлю. Но игнорирует это и идет следом за Йештар, стискивающей ее руку. Впереди показывается просвет между деревьев. Стражи протискиваются вперед. Но действительно ли они прошли вперед или бесплотно пытались каждый раз было неясно. Дежавю. Дежавю. Дежавю. Бесконечное, закольцованное повторение. Петля. Лента Мебиуса, возвращающая их в изначальное положение. По мере приближения к центру леса, сквозь коридор полотно стоящих деревьев, тяжелая, обессиливающая усталость все сильнее пригибала их к земле. До следующего просвета, открывающего проход в самое сердце этого леса, оставалось пять метров. Пять метров. Но почему они выросли в какую-то дурную бесконечность? Почему шаг вперед не приближает, а удаляет цель? Затяжное умирание, с которым так хорошо знакомы альпинисты, когда отчетливо различимая глазами вершина, до которой рукой подать, маячит, дразнит и остается недосягаемой — теперь оба Стража хорошо поняли, что это означает. Но они не сдавались. Вместе. Рука в руке, сердце к сердцу. Мне так страшно. Держись. Еще немного. Так тяжело. Так больно. Не сдавайся. Но что же с нами будет? Нельзя было понять, кто жаловался и, кто подбадривал. Но последнее, отчаянное упорство принесло плоды: пять метров, растянувшиеся в бесконечное путешествие, завершилось, и Стражи шагнули под полог из лиан. В самый центр леса. — Что это? — Сараф остановилась пораженная зрелищем. Перед Стражами, в геометрически точном центре леса, расположился кристалл, устремляющийся в свод лунного камня. Идеальный кристалл. Глубокого синего цвета. Внутри него сверкали зеленые вспышки энергии душ. — Это то, что глобализирует криптомнезии, — отвечает Йештар. Охотница слышит гул и вибрацию, которую источает кристалл. Чем дольше она слышит его, тем сильнее понимает, что это шепот, песня. — Нам нужно что-то сделать? — Сараф растеряна. Варлок подводит Дреджен к кристаллу, переплетенными пальцами она касается кристалла. Свет и Тьма внутри взметнулись вверх в диком импульсе. В ушах раскалывается стазис, воет пустота, ревет пламя, стрекочет молния. Охотница пытается дернуться, но варлок крепко удерживает ее на месте. Колокольные раскаты, эхом отдававшиеся в голове Сараф, внезапно и бесследно пропали. Циклично сменяющиеся выматывающие дежавю тоже исчезли. Поле зрения прояснилось — это было то неизъяснимо приятное чувство, какое бывает, когда пробьет наглухо заложенный насморком нос. — Ничего, кроме этого, — тихо говорит Йештар. Дреджен смотрит на Посланницу не понимая, что произошло. Но Заклинательница теней, сжав на мгновение ее ладонь, отпускает и идет за кристалл. — Теперь ι-излучение не имеет над тобой власти, — в голосе варлока слышится улыбка. Сараф следует за Йештар, чувствуя себя неуютно даже при простой мысли остаться здесь в одиночку. За идеальным кристаллом, что теперь молчаливой глыбой стоял в середине, в тени ветвей плакучих ив, на поляне из белых асфоделей и алых амарантов сидела женщина. Ее черное платье было усеяно белыми лепестками. Руки сложены на коленях, сжимая цветок амаранта. Лик спрятан за вуалью. Она не двигается, когда Стражи подходят к ветвям ивы, что огораживают ее. — Кто это? — охотница силится рассмотреть женщину. — Королева финальных форм. Пожирательница цветов. Бесформенная. Ясность, — Йештар садится на землю, не нарушая естественной границы. — Тьма, — едва слышно шепчет Сараф. — Мы рады, — Тьма звучит мириадами голосов, мужских и женских, старых и молодых, злых и добрых. — Чему? — охотница подавляет дрожь, возникшую от осознания, что она говорит с Тьмой в физическом воплощении. — Вашему появлению, — пальцы женщины гладят цветок. — Это ты сделала? — Сараф продолжает спрашивать. — И, да и нет, — Тьма недвижима. — Он появился здесь после ссоры с Садовником. Охотница смотрит на варлока. Йештар просто сидит на земле. Не выказывая ни уважения, ни страха. — Дреджен, — Тьма говорит. — Возьми. Усики теней срывают асфодель и протягивают его Сараф. Ночная охотница колеблется мгновение, но все же берет цветок, осторожно двумя пальцами. Она косится на Йештар, которая сама протягивает руку и срывает цветок. — Продолжайте свой путь, наши прекрасные Стражи, — Сараф чувствует кожей улыбку Тьмы, но не чувствует испуга. Мир тонет в темноте, чтобы через мгновение Стражи оказались на том поле, с которого начали свой путь. Ровно перед той расселиной, в которую прыгнули. Йештар все так же сидит, Сараф стоит рядом с ней. В пальцах обе сжимают по цветку асфодели. — Что это было? — в голосе Ночной охотницы шок. — Встреча с Тьмой, — Заклинательница Теней поднимается на ноги. — Я не думала, что Она будет там. — Ты уже видела Ее? — Сараф не верит. — В живую? Один раз. Кроме этого. Охотница усмехается от безысходности. О той опасности, что варлок пережила в одиночку. — Никогда больше не делай таких сомнительных вещей без меня, — грозно. — Конечно, — Йештар улыбается. Сараф смотрит на цветок в своих пальцах. Смотрит на белые лепестки в руках варлока. Вспоминает букет асфоделий на подоконнике, в комнате Посланницы. Тьма давно их заприметила. Стражей, в принципе. Но они оказались так открыты к ее идеям, что Ничто обратила на них свое личное внимание. Это наводило жути. Паракаузальное существо следило за ними, за их поступками и действиями. И ей, очевидно, нравилось то, что они делали. Одобрение со стороны Тьмы. Это так странно звучало… Но она общалась с ними, не бежала. В отличии от Света, что молчаливо наблюдал за ними до сих пор. Что они сделают, если Свет обратиться к ним, как это делает Тьма? Не через сны, видение, а лично. Сараф не доверяла Тьме. Но она и не доверяла Свету. Она использовала силу, вне зависимости от того, что было ее источником. Это и значит быть Дреджен. Было ли это так же для Йештар? Варлок неведомым образом нашла идеальный кристалл, причину криптомнезии, что так сильно мешает жить Стражам. Но судя по всему, она не собирается делать эту информацию общедоступной. — Чем продиктованы твои действия? — охотница спрашивает и кажется сама удивляется вопросу. Варлок снимает свой шлем одной рукой. Сараф видит улыбающееся лицо Йештар. Посланница смотрит на Дреджен так же нежно, как лепестки цветов, что их окружали. — Заботой, родная, — варлок говорит это так, словно это известная истина. В груди охотницы невообразимо тепло от этих простых слов. Ей нравится такой ответ. Его достаточно. Ночной охотнице все равно, что будет дальше. Чем закончится дележка Тьмы и Света. Они словно родители в разводе пытаются заставить детей любить кого-то из них сильнее. Это не важно. Главное, это то, что они вместе будут наблюдать за этим со стороны.Часть 1
20 февраля 2021 г. в 11:41
Солнечный свет рисует бирюзовые волны на стенах. Белый ковер с длинным ворсом превращен в зеленый луг. В воздухе парят пылинки и цветочная пыльца, пронзенные лучами света. Легкие занавески слегка колышутся от ветра, проникающего через приоткрытое окно. С улицы доносятся голоса торговцев и покупателей с рынка.
В полусне Сараф слышит, как перелистываются страницы. Но открывать глаза ей не хотелось. Под одеялом было тепло, ее окружал запах цветов с подоконника, и другой, более родной, уютный. Охотница вытягивает руку, чтобы пошарить рядом с собой, но наткнулась лишь на остывшую часть кровати. Она все же открывает глаза, тут же щурится от яркого солнечного света.
Йештар сидит, закинув ноги на стол, читая очередную книгу. Лицо сосредоточено, брови слегка нахмурены, словно она не просто читает, но и сразу обдумывает прочитанное. Или элементарно недовольна смыслом написанного. Но больше всего взгляд охотницы цепляется за ткань, в которую варлок завернулась.
— Это что, мой плащ? — хриплым ото сна голосом интересуется Сараф.
— Он самый, — Йештар кивает, перелистывая страницу.
Ночная охотница садится, укутываясь в одеяло, ежась от утренней прохлады, царящей в комнате. Она широко зевает, до слез в уголках глаз.
— Почему ты в нем? — Сараф усмехается.
Заклинательница Теней бросает укоризненный взгляд в сторону охотницы.
— Нет, я не против, — она поспешно качает головой, но усмешка с губ не сходит. — Лишь любопытствую.
Варлок вздыхает, закатывая глаза. Ей не нравится идея озвучивать понятную информацию вслух, но, если это потешит самолюбие Сараф, почему бы и нет.
— Было холодно, а твой плащ единственная теплая вещь, помимо одеяла, — Йештар пожимает плечами.
— Думала, предложить купить плед, но не буду, — Дреджен довольно улыбается. — Мой плащ тебе к лицу более, чем любой плед, который можно приобрести.
— Подлецу все к лицу, — бесхитростно отвечает Посланница, перелистывая страницу.
Сараф переводит взгляд на часы, стоящие поодаль от ног варлока.
— В смысле четыре утра? — лицо охотницы вытягивается от удивления. — Почему так рано?
Йештар усмехается, пальцем ноги поворачивая циферблат к себе.
— Я кое-что увидела во сне, мне стало интересно проверить одну теорию, — она небрежно откладывает книгу и спускает ноги на пол. — Но все, что написано в этих книгах, — варлок кивает на стопку книг под столом. — Мне уже известно. Ничего нового.
— Так… когда ты проснулась? — оценив количество томов рядом с Йештар, интересуется Дреджен.
Посланница задумчиво покусала губу, считая в голове.
— Часов семь назад, — она пожимает плечами.
— То есть, ты встала практически сразу, как мы легли? — уточняет Сараф.
— Да.
— Варлоки, — фыркает Ночная охотница.
Йештар встает на ноги и становится рядом с закутавшейся в одеяло Сараф.
— Я хочу тебе кое-что показать. Это важно, — голос ее серьезен.
— Потом, — отвечает охотница.
Дреджен одним движением обнимает варлока и роняет ее в кровать.
— Сараф, — возмущенно пыхтит Йештар.
— Ш-ш-ш-ш, — шикает она, прижимаясь к Заклинательнице Теней.
Варлок перестает ерзать, обнимает охотницу в ответ. Они смотрят в глаза друг другу, когда Сараф улыбается и чмокает Йештар в нос. Посланница хихикает и жмурится. Дреджен утыкается носом в шею варлока, медленно вздыхая. Та отклоняет голову, давая больше места.
— Ты покажешь мне все, что хочешь, но потом, — негромко говорит Сараф.
— Угу, — соглашается Йештар.
Они обнимаются. Крепко. Тесно. Выражая в этих объятиях то, что не могут произнести вслух.
— Это нормально? — вдруг спрашивает варлок.
— Что именно?
— Что мне мало. Всегда мало. Вот этого. И тебя, — Йештар говорит урывками, словно все слова разбегаются в голове.
— Да, — едва слышно отвечает Сараф. — Мне тоже.
Заклинательница Теней целует волосы Дреджен, потому что это все, до чего она может дотянуться. Охотница усмехается, обнимая варлока почти до хруста костей. Непонятно чьих. Или Йештар или самой Сараф.
Они лежат так несколько часов. Пока Посланница не освободилась от объятий.
— Это действительно так важно? — Дреджен отпускает ее неохотно.
— Да, — глубокая, грудная интонация варлока стирает все сомнения охотницы.
— Хорошо, — Сараф встает ловко, пружинисто, легко.