PR-Love

      — Меня ждешь, красавчик? — раздалось возле правого уха Блейна, и вот он уже вскакивает со своего стула в кафе, совершенно не обращая внимания на людей, что с интересом наблюдают за ним. Ему просто хочется обнять обладателя этого высокого голоса, и потому Блейн просто заключает его в кольцо своих рук, чувствуя, как второй парень содрогается от беззвучного смеха, тоже крепко прижимая его к себе. Это объятие получилось слишком затянутым, как для просто приветствия, но было плевать, потому что они соскучились даже больше, чем могли предположить. — Какой же ты сильный! Я почти уверен, что ты сейчас сломал пару моих косточек, — Курт улыбнуся и посмотрел в глаза Андерсону, сравнивая тот образ из своей головы, который сопровождал его две недели, пока он был в Италии, и пришел к выводу, что этот парень, что стоит перед ним с такой искренней улыбкой, намного лучше, во много крат. — Я скучал по тебе.       — Я тоже, — он просто не мог ничего сказать, разглядывая Курта, заглядывая в его глаза такого необычайного цвета, и пытался разобраться со всеми этими мыслями, что сейчас стаей пролетают в его голове, и нет возможности схватиться ни за одну из них, кроме очевидной… Он так чертовски скучал. — И ты такой загорелый! — Андерсон решил увести разговор в другую степь, во избежание сконфуженной ситуации, после которой им бы вдруг стало неуютно. Все те две недели, что Хаммел отдыхал вместе со своим парнем за границей, Блейн практически без перерывов работал в студии, ведь премьера была уже завтра, и это действительно отвлекало его, но стоило лишь на мгновение задержаться, как мысли уносили его к этому парню. В разлуке многое осознается, и пусть борьба с самим собой все еще продолжалась, но прятаться было бессмысленно — ему не хватало его… друга? Слишком мало. Может, лучшего друга? — Как прошел отпуск?       — О, отлично! — они присели за столик, и тут же к ним подошел официант с уже готовым заказом. — Тут работают ясновидцы? Откуда он знал, что я буду мокко с обезжиренным молоком и чизкейк?       — Думаю, это моя вина, — Блейн смущенно отвел глаза, словно сделал какую-то пакость, и сейчас его должны были отшлепать по попе. — Если я не угадал, то ты можешь заказать другое.       — Нет, ты угадал, — удивленно вздернул бровью Курт, подбадривающее улыбнувшись своему собеседнику, что теперь был заметно счастливее. Ему определенно не хватало этой улыбки эти две недели, но теперь он вновь был в Нью-Йорке, и пусть Хаммелу будет не хватать песочных пляжей и теплого моря, тут он быть хотел намного больше. — Это приятно.       — Я рад, что ты рад. А теперь рассказывай про Италию, чтобы я мог позавидовать тебе, — Андерсон отпил из своего стаканчика и приготовился слушать рассказ, полностью превратившись во внимание.       — Так, ну, это было замечательно! И несмотря на то, что нам пришлось лететь разными рейсами, чтобы нас не могли увидеть вместе, и то, что мы могли быть вместе только в отеле, будучи скрытыми от глаз посторонних. Несмотря на все это, мне понравилось, — пока он говорил это, Андерсон смотрел на него с улыбкой, понимая, как тяжело иметь отношения, о которых никто не должен знать. Когда его карьера только началась, все быстро узнали, что он живет с неким парнем (Эриком), но тогда он не имел права вообще с кем-либо встречаться, и его агенту стоило больших усилий убедить всех, что они просто соседи по квартире, и потом об этом все забыли, но они до сих пор не могли держаться за руки на людях, про остальное и упоминать не стоит. — Я ходил купаться, лазил по магазинам, короче, развлекался, — и хотя говорил он это воодушевленно, Блейну на мгновение показалось, что за этой улыбкой скрывается грусть, спрятанная глубоко, но видная через глаза, и Блейн многозначительно на него посмотрел. Хаммел сначала насупился, а потом, шумно выдохнув, сдался. — Ладно. Тебе я не могу врать. На самом деле, если бы не мое откуда-то взявшееся терпение, то я бы оставил Томаса на корм акулам. Если мы не ссорились из-за того, что официант, принеся мне пиццу, улыбался дольше трех секунд, то из-за того, что мне это нравится, — если бы он мог, то ударился бы сейчас головой об стол, ведь, рассказывая обо всем парню, Курт вновь все вспомнил, и сейчас все выглядело еще более бредово, чем в изначальном варианте. — Я разочаровался. По правде говоря, я ожидал нечто большего от первого отпуска с любимым человеком.       — Может, ты просто слишком много ждал? Как говорят: «Невозможно разочароваться, если ничего не ждешь».       — Ты что, защищаешь его?       — Да боже упаси. Просто не хочу, чтобы у тебя остались лишь плохие воспоминания о поездке в такую замечательную страну, — Андерсон по-дружески сжал его руку. Такой просто жест, а улыбку уже невозможно стереть с его лица. — Кажется, у меня там есть родственники.       — Ты прав. Ладно, что это мы только обо мне. Как твой личный фронт?       — В разгаре войны, — Блейн тихо чертыхнулся, ведь не хотел сейчас вспоминать обо всем, что происходило дома, но в то же время так бы было нечестно, учитывая, что Хаммел все ему честно рассказал. — Вот скажи мне, мой друг Курт, когда человек, которого ты предположительно любишь, говорит тебе, что всегда будет тебя любить и хочет, чтобы это было навсегда… Это ведь приятно? На такое хочется хотя бы что-нибудь ответить?       — Я думаю… да?       — Так я и думал, — Андерсон эмоционально вздернул руки к верху, и в его глазах вспыхнул огонек гнева, которого раньше никогда не было в этом положительном и милом парне. — Но мы с тобой, видимо, ошибаемся, потому что, оказывается, надо буркнуть что-то про то, что приступ романтизма не засчитан и что я не получу секса. Господи, такое впечатление, что я только об этом и думаю! — да, он реально был в бешенстве, а Хаммел удивленно смотрел на Блейна и не мог поверить в то, что слышит. Он обещал сам себе не судить парня Андерсона, так как непредвзятым его нельзя было назвать, но это уже было выше всяких его сил. Ну как можно быть таким черствым по отношению к любимому человеку? — У меня и в мыслях этого не было в тот момент, хотя это, вроде бы, тоже не помешало, — он начал говорить это тише, поближе пододвинувшись к другу. — Эрик не подпускает меня к… себе уже три месяца. Вообще. Все катится в пропасть, и самое ужасное, что мне становится все равно. Я устал бороться в одиночку, но как только перестаю, мне становится еще хуже.       — Милый, перестань так нервничать, — Курту хотелось хотя бы чем-то подбодрить расстроенного Блейна, ведь тот был таким уставшим и напряженным. План про то, чтобы выцарапать глаза Эрику, был закреплен как план «Б», чтобы избежать уголовщины, а сейчас он мог лишь покрепче обнять парня, не уверенный, что это как-то решит проблемы, но хотя бы показать, что он не один и что кому-то важен, раз его любимый человек не способен этого сделать. — Все наладится, как только ты сможешь отпустить это.       — Спасибо тебе. Ты всегда меня поддерживаешь, — Андерсон улыбнулся, по-прежнему обнимая Курта и просто вдыхая запах его парфюма, расслабляясь в этих руках. — И, возможно, я повторюсь, но я очень скучал по тебе, — но Хаммел не успел ничего ответить, так как на экране телефона Блейна высветилась фотография его благоверного, но он не спешил ответить. — Наверное, звонит, чтобы напомнить о том, что я должен забрать белье из химчистки. Будто бы пяти сообщений мне было недостаточно!       «Да, любимый, — Хаммел мог поклясться, что сейчас голос Блейна звучал слегка иронично, и почему-то это вызвало тихий смех внутри него. — Я забрал белье еще после второго сообщения».       «А мог после первого. Но я звоню не по этому поводу. Ты где? Нам через полчаса выходить к Гаррисонам».       «Прости, но я забыл».       «Мы делаем это каждую пятницу на протяжении двух лет. Как ты мог об этом забыть?» — и пусть Кларсон пытался быть, как всегда, спокойным, было слышно, что он возмущен.       «Значит, я забыл, что сегодня пятница», — абсолютно спокойно ответил Андерсон, уже видя лицо любимого, что примерно в эту минуту начало краснеть от возмущения, и мог предположить, какой вопрос за этим последует.       «Я так понимаю, что ты не приедешь?»       «Ты всегда был очень умным, Эрик».       «Но что я скажу им? Они решат, что у нас проблемы, — Блейну все же удалось вывести его из себя, при этом не потеряв голос самому. Пусть это и раздражало. Эрик намного больше переживал, что люди могут подумать, будто бы у них не идеальные отношения, чем просто-напросто сделать их такими, — Блейн, ты об этом подумал?».       «То, что мы не приклеены друг к другу двадцать четыре часа в сутки, не означает, что у нас проблемы, — Блейн подмигнул Хаммелу, что все это время давил в себе смех, потому что эта ситуация откровенно его веселила. Не то, что Блейн ссорился со своим парнем, а то, что Кларсон получал по заслугам, это порой полезно. — И небеса не разверзнутся, если я один раз пропущу историческую викторину. Как ты уже говорил, мы делаем это каждую пятницу на протяжении двух лет».       «Ладно, — Эрик понял, что тут разговор был бесперспективным, и шумно вздохнул, видимо, сдавшись. — А где ты сейчас?».       «Гуляю с Куртом», — эту его реплику решили оставить без ответа, и в трубке послышались гудки, которым Андерсон проговорил: «И тебе пока, любимый».       — И хотя я считаю, что ты поступил правильно… это было немного грубо, — Хаммел посмотрел на своего друга, который зачем-то поставил свой телефон на беззвучный режим.       — Я всего лишь веду себя, как он. Господи, Курт, я ведь человек… мне бывает больно. И если мой парень не хочет этого замечать, то я не буду замечать то, что он мной недоволен, — в его словах был какой-то смысл, и Хаммел перестал жалеть Кларсона. Надо посмотреть правде в глаза: он получил по заслугам, может, наконец увидит, что теряет, и начнет шевелиться. — Сколько я могу бороться в одиночку? Нет уж, теперь равноправие.       — Ты ведь знаешь, чем все заканчивается, когда оба перестают бороться?       — Знаю. Но как я уже сегодня упомянул, мне становится все равно, — он встряхнул головой, словно сбросил с себя все отрицательное, и когда поднял глаза на своего друга, то у него уже было хорошее настроение, по крайней мере улыбался он искренне, и предназначалась эта улыбка Курту. — О, чуть не забыл! Угадай, что я сделал, пока тебя не было?       — Что-то страшное?       — Почти. Я посмотрел твой сериал! — Хаммел удивленно поднял свою идеальную бровь и с интересом посмотрел на парня. Блейн не ассоциировался для него с человеком, любящим смотреть мыльные оперы. — Что? Мне просто стало интересно, и в свободные минуты… И знаешь, мне понравилось. Ты, конечно, был бесподобен, и, кстати, ваша с Томасом пара, «Ренни», верно? — Курт согласно кивнул. Его персонажа звали Ленни, а его парня, которого играл его настоящий парень, звали Риччи, вот и получилось. — Ваша экранная пара, пожалуй, одна из самых красивых.       — Спойлер! Они расстанутся.       — Но почему? Они так долго шли к тому, чтобы быть вместе, — Андерсон был действительно расстроенным, что не могло не удивлять. — Они помирятся?       — Пока неизвестно, но в ближайшем времени точно нет, — ему как бы было запрещено делиться будущими эпизодами, но не делиться чем-то с Блейном было с каждым днем все нереальнее. — Их отношения себя изжили, они слишком долго были вместе, и теперь… Еще один секрет, но у Ленни появится новый интерес, пока я знаю, что они будут друзьями, но в будущем…       — Что ж. Будем ждать. Но для твоих отношений с Томасом это ведь хорошо? Раз ваша экранная пара расстается, то вы можете открыть свои отношения?       — Да, но не до тех пор, пока я являюсь твоим «парнем», — Хаммелу почудилось, что это обрадовало Блейна и — только тихо! — его тоже. — Так что мое «счастливы навеки» задерживается.       — Да. Я хотел у тебя что-то спросить… или предложить… в общем, хочу…       — Как четко ты изъясняешься.       — В вашем сериале все пары имеют эти названия, соединенные из двух имен, — Блейн посмотрел на Курта, что допивал свой кофе и совершенно не понимал, к чему Блейн ведет. — Мне просто понравилась эта задумка, и вот если бы нашей паре давали название, то какое бы оно было?       — «Бурт»?       — Нет. Мне не нравится, — Андерсон скривился, а Хаммел начал смеяться над выражением его лица, попутно прокручивая в голове варианты, и тут его осенило.       — «Клейн»! Как тебе?       — Клейн, — повторил за ним Блейн, словно пробуя это слово на язык, и, судя по довольной физиономии, оно пришлось ему по вкусу. — Звучит замечательно, — Курт посмотрел на него и прикусил губу, задумываясь над поведением своего друга, что-то новое появилось за эти две недели, что они не виделись, и это новое определенно ему нравилось, пусть было еще не раскушено. — Курт, ты куда-то спешишь сейчас?       — Нет. Мы с Томми решили взять выходной друг от друга, так что я свободен словно ястреб. А что?       — Я хочу тебя отвезти в одно место, если ты не против.       — На байке?       — Да. Но я буду аккуратно ехать. Слово скаута!       — Эх, скаут, поехали на твоем железном монстре, — они расплатились по счету, ну, Блейн заплатил несмотря на возражения Курта, и вышли на улицу. — Куда мы едем?       — Увидишь, — он заговорщицки улыбнулся и достал из кармана своей кожаной куртки телефон. — Но прежде чем мы уедем, я хотел бы сделать фотографию. Первую фотографию «Клейна», — Хаммел лишь усмехнулся над тем, как тот произносил это слово, и подошел к нему, чтобы сделать фото.       — Для инстаграма?       — Нет. Лично для меня.