♡
Ресторан "Fantasia" имеет внутри темную палитру интерьера, что не изредка комбинируется с золотым оттенком, тем самым оставляя после посещения данного заведения весьма обоснованно хорошее, даже некое важное и дорогое впечатление. Когда только в начале учебного года Бэкхён устроился здесь официантом, ему было ужасно некомфортно, не по себе и, следовательно, парень чувствовал себя стесненно и скованно. Это место значительно давило на студента своей важностью и величавостью, отчего его собственное наличие на должности официанта никак не вписывалось в репутацию и его значение для гостей. Так, в принципе, считала и большая часть остальных сотрудников, что здесь работают намного дольше него самого, и, конечно же, при любой возможности не забывают ему об этом напоминать. На их жаль, Бён продолжает держаться крепким щитом против их пулевых обстрелов негатива. К одиночеству привыкаешь, но достаточно нарушить его хоть на день, и тебе придется привыкать к нему заново, с самого начала. — Сделай мне кофе. – Пока Бэкхён по своей рутине протирает очередной свободный столик после недавно ушедших посетителей, сзади него неожиданно появился Ли, тем самым заставив младшего испытать весь спектр эмоций: от сильного испуга до облегчения. В душе парня на минуту все переворачивается, когда его не прекращаемый поток мыслей в голове прерывают, но внешне этого почти никак не показывает, если никто, конечно, не заметил его дрожащие конечности поверх деревянной поверхности. Смысл просьбы доходит не сразу, отчего студент какое-то время молчит, уже тем самым заставляя старшего напрячься от раздражения. — Ну? — Сколько повторять: я официант – не бармен. – Бён напрягается и поджимает губы, пытаясь спокойно не сказать лишнего: все таки они на работе, где, помимо посетителей, за ними также наблюдают и камеры. Однако старшего это, видимо, ни чуть не волнует: он продолжает показывать свою власть над младшим. — Сейчас рабочее время, обед уже прошёл. Хотите пить – выпейте воды из кулера, мистер Ли. – Бэк старается говорить монотонно и улыбчиво, пусть и отказывать даже с каждым разом все сложнее: чем старше становится парень, тем более агрессивным и открытым в своих действий против него становится старший. Парень и сам не против выпить сейчас тёплый напиток и чем-то заполнить свой пустой желудок, но это, разве, кого-то волнует? Ни разу. Вот и он, без слов, но многозначительно отворачиваясь от администратора, совсем не ожидает, что тот перехватит его за предплечье и тихо, стараясь не перенимать на себя внимание посетителей, ведь сами они находятся на втором этаже заведения, прижимает младшего к краю стола. — Я все ещё твой начальник, а ты – мой подчинённый, сученыш. Думаешь, если здесь нет лишних глаз, то ты сразу становишься прав? – студент старается размышлять логически и трезво, но его сознание моментально очерняется страхом и начинающей паникой: он никогда не умел протестовать дяде и давать отпор, особенно, когда у старшего меняется взгляд на бешеный. Прям задерживается на глазах напротив, когда старший ещё ближе наклояется к младшему, тем самым заставляя Хёна ещё больше нагибаться назад, тем самым ощущая физические неприятности. Парень на Ли смотрит пристально и вызывающе, всем видом пытаясь показать, что тот готов оттолкнуть его в любую секунду, пусть то таковым не является. — Если я сказал "кофе", значит ты идёшь просишь сделать тебе напиток и приносишь мне, и так, чтобы это осталось незамеченным для начальства. Сколько ещё можно повторять? – в отличии от младшего, дядя не сдерживается и слегка повышает голос, чтобы ещё больше вселить в того неуверенность и лишь одно желание – повиноваться. И это у него, несомненно, получается. — Быстрее. Даю тебе время в два раза меньше. На сей момент Бён не имеет права ослушаться: его взгляд падает на сжатый кулак правой руки, а собственное сердце оттого кровью обливается, пуская по ней адреналин. Он незаметно для себя кивает и моментально, как только старший это позволяет одним шагом назад, освобождается от чужой хватки и бежит на первый этаж так, что лишь пятки сверкают. Бэк добирается до бара и только там позволяет себе перевести и немного утихомирить дыхание. Парень не сразу замечает, что Чонин уже наблюдает за ним и ожидает заказ от такого резкого появления. — Сделай двойное американо. – Бён говорит с перерывом, слегка задыхаясь – настолько сильно он бежал пол минуту назад. Студент тянет улыбку, давая понять, что на лишние вопросы ответов не даст, и выравнивает спину, придавая ей красивую осанку. — Пожалуйста. Спустя незаметных пару минут официант уже держит в руках напиток и отходит на некотрое расстояние от стойки, стараясь не выдающимся взглядом отыскать администратора. Когда в поле зрения его нигде не оказывается, в том числе на его постоянном месте, Бён незаметно впадает в панику. Он закатывает глаза от раздражения и крепче сжимает блюдце с чашечкой сверху, когда вдруг его окликивает знакомый голос, оповещая его и новых посетителей. Это выводит шатена из транса, но и становится его ошибкой, поскольку Хён слишком резко поворачивается и неожиданно врезается в оцепеневшего человека. Бён сразу подмечает, что "грудь помощи" оказывается мужской, на которую студент и проливает так и не дошедшее до заказчика кофе. — Ой, — осмеливается произнести официант, стоит взгляду зацепиться за небольшое, но отлично выделяющееся пятно на белоснежной рубашке. Бэкхён сглатывает нервный ком и совсем в своей голове представить не может за что, за какие грехи это все сейчас упало на его хрупкие плечи. — Простите, позвольте мне все исправить и помочь Вам. – Бён моментально теряется и владеть собственными эмоциями становится все сложнее. Казалось, что разум его в миг отключается, и парень хватается за чужую ткань в попытках начать растёгивать пуговицы: лишь дома лежа на кровати студент понимает на сколько же это был абсурдный и глупый поступок. Помешать раздеть себя на глазах у всех – благо время было уже достаточно позднее и лишнего внимания, как оказалось, было намного меньше ожидаемого – сумела сама жертва. Чужая рука перехватывает дрожащую Бёна, и стоит парню поднять озадаченный взгляд на напротив стоящего человека, его нервы почти сдаются, угрожая в следующий подобный раз попросту не выдержать. Когда же в этом посетителе шатен узнает своего нового преподавателя, его мир стремительно рушится, а глаза бешено бегают по недовольному, но весёлому и многозначному выражению лица с лисий ухмылкой. — Лучше себе помоги, Бён Бэкхён. – Старший не мог не заприметить красные щеки, опущенные уголки красивых губ, расстроеный и растерянный глубокий взгляд, тремор длинных пальцев рук и учащенное дыхание. Этот потерянный и запуганный вид заставляет Чанёля задуматься: как только эта неприятность произошла, Пак уверенно захотел сначала все, что вздумается, высказать наглому официанту и после сразу всему его начальству, но когда им оказывается его новый студент, так ещё и в виде того самого заинтересовавшего его старосты, который, казалось, вот вот заплачет на ровном месте, а его внешний вид относительно отличался от утреннего: было стойкое ощущение, что в его груди ужасная боль, которую он все больше не может сдерживать, будто она увеличивается и поглощает его каждый день все больше, выбивает его из колеи, но ухмылка на лице так и продолжает стойко держаться, в отличии от его отношения к парню. — Туалет где? – когда рядом с ними появляется администратор, их непрерывный зрительный контакт прерывается, а нагнетающая тишина разбивается об грубый и обозленный голос Ли. — Ты что, твою мать, сделал? – старший отдернул младшего от посетителя, слегка толкая того в сторону, отчего чашка из рук падает и громко разбивается, но сам парень пока что, благо, удерживается на своих двоих. Напряжённых людей в зале становится на порядок больше, остальных же посетителей и дальше эта ситуация никак не колышет: ночное время и усталость после рабочего дня даёт о себе знать простым желанием покушать и уйти кто куда. Бёну хочется выкрикнуть детское обиженное "мать мою не трогай", но вместо этого лишь сильнее поджимает губы, нервно изнутри их раскусывая. Это замечает преподаватель, а Ли, кажется, больше волнует свое не выпитое кофе, чем конфуз с незнакомцем. — Тебе работать здесь надоело? – Сонмин становится спиной к Паку – лицом к сожителю, и ещё раз толкает младшего, тем самым намереваясь увидеть младшего сидя на разлитом кофе. Сразу стало понятно, что им овладели эмоции, а атмосфера в помещении наколилась до состояния иголочки, вот только по отношению к все ещё сзади стоящему парню это было напрасно: Ли наивен, если играя чувствами надеялся его обставить. — Так я сейчас быстро тебе жизнь облегчу увольнением. — Мы сами решим это недоразумение, мистер.., – вдруг резко отзывается Чанёль, хватая старшего за плече и поворачивая лицом к себе, сразу же осматривая бейдж на его грудном кармане, — ..Ли. – На самом деле, Паку неимоверно хотелось кушать и лечь спать после этого процесса у себя в тёплой кровати, но тут он понимает, что уйди он сейчас и пусти ситуацию на самотёк – и администратор все таки добьётся своего и унизит младшего, ведь никто другой, как можно было лёгким путем наблюдения понять, на разборки не спешит. Он ничем не обязан, но чем черт не шутит? — Вы можете не беспокоиться, после обязательно я оставлю комментарий в книге отзывов. – Пак в последний раз, перед тем как схватить чужую руку и поспешить по направлению к туалету, которое раньше ему все же успели объяснить, он смотрит в умоляющий взгляд дальше стоящего парня и понимает, что холодный взгляд умерших звезд его заполняет пустоту – теперь их свет в нём. — Ты заставляешь меня раздеться? – Чанёль ничуть не жалеет о своём поступке, когда парень перед ним уже смущённо краснеет и прикусывает губу, стоит снова сказать не подумав. — Что же, я достаточно умен, и точно по твоему выражению лица могу сказать, что действительно этого хотел. – Пак улыбается, но стеной продолжает настаивать на своём, ведь ситуацию все ещё можно спасти с минимальным ущербом хотя бы для старшего. — А мне и гением не надо быть, чтобы понять, что Вы далеко не раздражены. Видно же, что и Вам нравится таков исход. – Бён непринужденно хмыкает и пожимает плечами, сразу дополняя свою речь: — Если не хотите Вы, я сделаю это сам. — Тебе стоит поучиться правильно просить прощения, Бэкхён. – Чан цокает языком, но лишь для вида. На самом деле ему глубоко все равно на его рубашку, однако интерес берёт вверх и он просто не сможет уснуть, если не узнает, как далеко эта ситуация может зайти, особенно, когда перед ним стоит провинившийся смущённый один из умных студентов университета, не сильно уступающий ему самому в смышлённости. — Так просто раздеть меня у тебя не получится, извращуга! — Ч-чего? – Бэк на мгновение теряется от изменения тона на заигрывающий, но от чужих вслух произнесенных мыслей, кажется, ещё больше краснеет. — Та сдались Вы мне! Ещё, небось, специально встали сзади меня и подтолкнули! – Хён наигранно злиться и в той же манере скрещивает руки на груди, обиженно хмыкая – эта детская картина и дерзкие попытки парня поменять стрелки лишь больше веселят и без того старшего, который был под парочкой рюмочек соджу. Сам же шатен прекрасно понимает, что из правды здесь ничего, но поддаваться чужим издёвкам не собирается. — Сами испачкали – сами и стирайте! — Знаешь.. ты такой красивый... когда молчишь. – Пак пожимает плечами с непринужденным лицом, зная, что эти слова явно бесследно не пройдут мимо слуха и внимания студента, при этом совсем не подозревая, что психика парня намного расшатаннее, чем тот может предположить, отчего этот незамысловатый комплимент совсем не скоро исчезнет из головы шатена. Возможно, даже никогда. Старший же начинает растёгивать бедную рубашку, все также делая вид, что для него раздеваться перед парнями в туалете ресторана – обыденное дело. — Боже, за что ты дал мне свою внешность? — Бабайку Вами в детстве не пугали? – Бэк позиций не сдает, лишь в больший кураж игры входит. Он не сразу замечает, что хрупкие пуговицы одна за другой расходятся, всё дальше открывая вид сначала на широкие плечи, а после и на главные прелести мужского тела, за которыми старший явно не забывал ухаживать и поддерживать в форме. Бён сглатывает и не более: думает, если ещё минуту засмотрится, то рука сама к чужому прессу потянется, и Пак станет словно этикетка от йогурта – он не сможет удержаться, чтобы не облизать, так что резко, в глубине души даже припугнув тем самым преподавателя, поворачивается к двери в полной готовности дать дёру. — Куда собрался? – стоит парню молча, никого не трогая подойти к закрытой двери, как его снова удерживают за плече, давая понять, что так быстро и без обязательств уйти не сможет. Таким же простым движением Чан поворачивает к себе младшего, продолжая оставаться полуобнаженным. Его самого это, кажется, совершенно не смущало. — С каких пор ты начал думать, что я сам буду рубашку реабилитировать? У меня к тебе серьёзный вопрос. Серьёзно? – не дожидаясь чужого ненужного ответа, Ёль в руки вручает ткань, которую парень тут же крепко прижимает к груди, боясь, что та упадёт, взорвётся, распадется на атомы или ещё что-то нереальное. Оставляя парня одного со своими внутренними катастрофами, Пак первый выходит из туалета, сразу направляясь к заранее занятому столику, где был его пиджак, любезно смирно ожидающий своего хозяина на спинке стула.♡
Следующий день наступает быстро: парень и не думал ложиться спать, боясь, что это может стать его роковой ошибкой, стоит только дяде вернуться и устроить ему разбор полётов. Но этого так и не происходит, когда к утру, пока парень и сам не уйдёт из этого пропащего места, никто на пороге не появляется. Ну, зато рубашку до идеального белого цвета довел: и не скажешь, что ещё так недавно она была причиной первых попыток парня подозрения себя в голубизне. Как человек мудрый и достаточно, на самом деле, современный, он не считал себе человеком с традиционными взглядами, даже наоборот: иметь влечение к обеим полам вызывало у него интерес как в эмоциональном плане, так и в научном. Но изучать, проходить через все комментарии на комментарии ему совсем не хотелось, так что оставалось лишь следовать эмоциями и иногда прислушиваться к голове. Сейчас же она ему красным сигналом кричала, пока не поздно, свалить в закат и, желательно, хотя бы всю жизнь не видеться с преподавателем. Он с проиграшем смотрит на рядом лежащий пакет с аккуратно уложенной рубашкой и понимает, что с последним пунктом придётся попотеть, возможно, даже погибнуть в этом тяжёлом бою. — Что-то хотел? Если нет, то иди, а то у меня важная встреча с холодильником. – Все три пары также проходят бесследно, словно время – тихая вода, утекающая вон, и вот парень уже стоит напротив чужого стола. Вы случайно встречаете лучших людей, случайно спасаете кого-то, случайно влюбляетесь. Дело секунд, незаметных мгновений, вспышек эмоций, чувств. Смысл есть в каждом вашем шаге, задержке у дверей, выбранном вагоне поезда, входе и взгляде. И Бён все ещё помнил об удивительном значении мелочей. — Вы уже забыли, что ещё ночью домой добирались не в полном комплекте? – студент на краю стола оставляет чужую вещь, но кабинет покинуть спешить не собирается: бессонная ночь даёт свои плоды, и шатен надеется, что о своём выборе не пожалеет. Правда, стоит парню настроиться на серьёзный разговор, как его никто выслушивать в скором времени не собирается. — А что, хочешь продолжить начатое? – преподаватель, что до этого был погружен в бумаги с огромным желанием побыстрее закончить рабочий день, откладывает это нелегкое дело, показательно отложив ручку в сторону: говори, сударь, пока слушаю. — Думаю нашим отношениям пора перейти на новый уровень несуществования. – Бён ведётся на чужие подколы, но быстро берет себя в руки, пока в процессе разговора всю смелость не расстерял. — Айщ, вообще-то я по делу. – Бэк тяжело вздыхает с не покидающим его чувством, что все так, как он задумал – нормально не пройдёт, но ничего не остаётся, кроме как понадеяться на разум старшего, свои последние остатки самообладание, и достать блокнот с нотатками. — Если меня не обманывает память, Вы и сами говорили, что мы должны будем по вашему предмету писать работу. Я уже определился с темой и пришёл согласовать её с Вами. – Шатен, как и положено отличнику и человеку, что ежедневно тянется к знаниям, лучшему на всех последних двух курсах университета, и как для остальных – заучке-ботанику, в миг становится серьезным и отчасти взволнованным, что очень ярко сейчас читается с помощью его эмоций на лице, что, естественно, замечает и старший, ведь тема напрямую касается самого студента. — Это из клинической дисциплины нейрофизиологии. Мне стала интересна тема сонного паралича.. Да, а так как эта тема связана с неврологией в том числе, а её теоретической основой есть нейрофизиология, в то время, когда она – раздел физиологии, я решил, что сделал правильные выводы и, соответственно, принял верное решение прийти к Вам. – Бэкхён проговаривает всё на одном дыхании, и с последним его громким словом погасает уверенность в себе и желание не то, чтобы работать вместе над одним проектом, а вообще находиться в одном помещении с этим человеком, но обратного пути не остаётся, стоит старшему, который и сам значительно поменялся в лице, на удивление, внимательно выслушать студента, устало потереть пальцами перегруженную переносицу, предварительно сняв надоедливые очки и ещё какое-то время, на сколько это возможно, пристально, с явным вызывающим изучением его скрытых намерений, смотреть парню прямо в бегающие глаза, делая свои личные выводы. Работа есть работа, и её стоит отделять от личных побуждений и желаний. — Почему именно эта тема? – старший задаёт вполне логичный, но достаточно наводящий вопрос, тем самым выбивая младшего из колеи. И на что только Бён надеялся, когда брал сию тему. Не будь взгляд Пака на столько проникающим, ему самому было бы определённо легче дышать и вообще жить. — Кхм, эта патология послужила основой серии произведений швейцарско-английского художника Генри Фюзели «Ночной кошмар». Никогда не видели? Я советую. – Лично для себя шатен выкрутился из ситуации и ему очень интересным было чужое мнение по этому поводу, и он бы сразу о нем узнал, если бы не ручка на двери, что резко начала дёргаться – благо та в этом кабинете заедает и не сразу открывается, что даёт двум парням отличную возможность взволнованно переглянуться и быстро спрятаться в рядом стоящем шкафу, в котором старший в скором времени будет хранить свою верхнюю уличную одежду. Именно в этот момент заходят трое студентов: двое девочек и один парень. Лишь когда те начинают поднимать и двигать стулья, оба запертые парни вспоминают, что наступила очередь тех ребят убирать. Они уже успели в голове несколько раз отругать себя за такую реакцию посторонних действий и даже надумали, как ни в чем не бывало, выйти из шкафа, но в результате ещё ближе друг к другу прижались, стоило кому-то подойти к неподалёку стоящему книжному стеллажу, преследуя цель протереть везде пыль, а интересному, и, как вскоре оказалось, совсем не приятному разговору начаться. Пак и Бён внимательно прислушиваются, стараясь лишний раз даже не дышать, пусть и из-за столь резкого и близкого контакта это оказывается все сложнее и сложнее, но они оба мужественно держатся. — Как же меня заколебал этот всезнайка! Сидит, кровь сворачивает. У него ебало печальное и требует ноги. – Начинает мужской голос, который младшему кажется очень знакомым, но сейчас он думать об этом не желает, оставляя адекватность ради возможности не пропустить любую деталь. Однако внутри все неприятно сжимается, а сам он физически напрягается, стоит с лёгкостью догадаться, что речь идёт о нём самом. Парень молил всех богов разом, чтобы прижатый к нему старший этого не понял и не почувствовал, но снова потерпел фиаско, когда преподаватель озадачено и с ярко читающимся вопросом в глазах взглянул на своего студента. Тот лишь еле заметно кивает и отводит взгляд в сторону. — Не то слово! Я деньги трачу, чтобы мне написали эти конспекты и я могла ими воспользоваться как-то на парах, а он постоянно свой нос везде сует и не даёт возможности что-то выкрикнуть. Бесит. Ужасно хочется его какошник на какашник натянуть. – Резво отзывается женский грубоватый голос, хозяйка которого находилась ближе всех к ним самим, видимо, около шкафа, отчего слова ранят ещё больнее. — Да укуси меня пчела, зуб даю, что в следующий раз пусть только попадётся мне на глаза, сразу завалю ему ту штуку, что у него вместо рта. – Третья студентка тоже решила не молчать в сторонке, и почему-то двум агентам кажется, что она с удовольствием и с улыбкой на устах выполнит свое обещание по отношению к Бёну. Проверять, конечно же, не хотелось, но газовый баллончик парень обязательно начнёт с собой носить. — Мы терпели его весь семестр, но стоило этой мрази перестать делиться с нами готовыми заданиями – он сам себе подписал смертельный договор. Так что теперь мы поможем ему обратить внимание на плинтус, чтобы не забывал про свой уровень. Из шкафа они выбрались с тем маленьким изменённым миром, что вокруг них.