Я всегда буду спасать тебя

Робин проклинала себя за беспомощность. Проклинала за то, что была слишком наивна и неосторожна, и сейчас Леви лежит без сознания, не подавая никаких признаков жизни. Его тело, покрытое ранами, ссадинами, порезами... Кровоточащее от ударов ножом, все переломанное и избитое. А она даже не может подойти к нему. В подвале стало тише. Только в этот момент девушка заметила, в каком месиве из трупов они находятся. Тела были беспорядочно разбросаны по всему периметру. Кое какие признаки жизни подавал солдат, которому капитан воткнул доску с гвоздями в лицо. Он был жив, но, кажется, слабо осознавал реальность. В живых был и Гюнтер, который смотрел в сторону открытой двери. Там кто-то стоял. Тогда в глазах юноши загорелось победное ликование. Не так давно он отправил одного из своих солдат разобраться с дезертиром и вот, наконец, он вернулся. Сейчас, когда Аккерман не может встать, поставить точку будет проще простого. -Что здесь происходит? - послышался голос. В подвал посветили фонариком. В глаза Робин больно ударил яркий свет, заставляя зажмуриться. -Какого черта, Роб?! - только сейчас девушка поняла, что этот голос ей знаком. -Томас... - она прошептала, пытаясь поднять на него взгляд. Юноша оглядел подвал. Увидел целую гору трупов, увидел Леви Аккермана и еще живого Гюнтера, лицо которого исказилось в гримасе ненависти. -Ну и в дерьмо же ты вляпалась, Робин - парень достал нож и перерезал веревки на ее запястьях, освобождая девушку из плена. Она с благодарностью посмотрела ему в глаза, но потом тут же перевела взгляд в сторону капитана. -Леви!... Надо помочь Леви! - она молила Томаса о помощи. Юноша подошел к телу Аккермана. Тот неподвижно лежал. Моментами капитан приходил в сознание, но потом тут же отключался. Гюнтер шипел. А затем залился хохотом, заставляя всех живых поежиться от ужаса. Парень был безумен. Даже Томас слегка отступил, не понимая, чего ожидать. Гюнтер смеялся, захлебывался своим смехом, который напоминал, скорее, всхлипы загнанного в угол. Гюнтер понимал, что все кончено. Из этой ситуации не получится выбраться и его ждет казнь. Но даже сейчас он продолжал гнуть свою линию, заливаясь хохотом, который эхом зловеще разносился по всему подвалу. -Аккерман... Я все равно уйду на своих условиях. - прошипел парень. Все произошло слишком быстро. Гюнтер схватил из пояса однозарядный пистолет и не колеблясь ни секунды выстрелил себе в голову. И снова звон в ушах. Кровь хлынула из пробоины в голове парня и больше он не издал ни звука. Все видели только предсмертные конвульсии и сокращения мышц. А затем - спокойствие. Последнее, что зафиксировала для себя Робин - это широчайшая безумная улыбка, с которой Гюнтер отправился на тот свет. Без колебаний, без раздумий и сомнений он выстрелил в себя. Вряд ли человек в здравом уме способен так хладнокровно совершить самоубийство. Томас ошарашенно посмотрел на девушку. -Что за дерьмо здесь творится?! Что, мать вашу, происходит?! - он кричал, чтобы после оглушительного выстрела его смогли услышать. Звон в ушах начинал утихать. Робин попыталась подскочить, чтобы подойти к Леви, но тут же упала. Если бы не Томас, который вовремя подхватил ее, она точно и сама искупалась бы в этих реках крови, которые тут проливались. -Эй, держись - парень ухватил ее, придерживая так, чтобы Робин не свалилась. Она плакала. -Леви.. Леви... Пожалуйста! - она обращалась к Томасу и тот вывел ее из подвала, пуская на улице сигнальную ракету, чтобы пришли медики. Девушка и сама вот-вот потеряет сознание от истощения, но она должна была дождаться прихода врачей. И вот на горизонте появилась спасительная бригада. -Роб... Я мог не успеть, вот дерьмо. Я патрулировал улицы и наткнулся на двух солдат с сорванными шевронами. Они сбегали куда-то, но, сама знаешь, гражданским разгуливать в форме запрещено. Я понял, что что-то не так. Этих двоих мы сразу под охрану и дальше пошли обыскивать город. Слышу шум в подвале и сразу сюда. А здесь... Черт, что за дерьмо, Роб.. Ты, капитан Леви, гора трупов... - парень потирал рукой лоб, пытаясь совладать со своими мыслями. Сейчас же для Робин было важно только одно - чтобы Леви выжил. Медики вызволили обездвиженное тело капитана из подвала, погрузив того на носилки. Он находился в полубессознательном состоянии. Бредил. Говорил что-то невнятное. Тогда Робин могла уловить только обрывки каких-то странных фраз. -"Эрвин... Прости. Тот титан.. аномальный" - он шептал, сам не осознавая, что говорит. От этой картины сердце Робин разрывалось на части. Никаких титанов, никакого Эрвина сейчас не было. Только Леви, которому нужно было бороться за свою жизнь. Последнее, что успела услышать Робин - это что-то про зеленый чай. Капитан бубнил несвязный текст. Чай, кольцо, дом... Все равно это уже не имело смысла. Робин почувствовала накатывающую слабость, а затем рухнула вниз, не в силах больше поддерживать себя в сознании. Неизвестно, сколько прошло времени. Она открыла глаза в светлой комнате. Оглядевшись, девушка поняла, что это палата госпиталя. Чистая, светлая палата, а в окно падали лучи солнца. День был хорошим. Она попыталась повернуть голову, но почувствовала резкую пульсирующую боль в виске. Робин старалась привыкнуть к ощущениям и вспомнить, что произошло. Воспоминания предательски не лезли в ее сознание, но вот обрывками она начала воссоздавать то, через что ей пришлось пройти. Девушка потерла запястья. На них были корки запекшейся крови. Все ужасно болело, а в горле пересохло от жажды. Она вцепилась в кувшин с водой, стоявший неподалеку от койки. И тут ее вдруг настигла мучительная реальность. "Похищение, подвал, Гюнтер, куча трупов, самоубийство, Леви..." - ее зрачки судорожно забегали из стороны в сторону. -Леви, Леви, Леви!! Нет! - она еле-еле удержала себя на ногах и направилась на выход из палаты. За дверью сидели медсестры, а также сонные Жан, Конни и Саша. -Робин!! - они воскликнули чуть ли не одновременно, слегка оглушая ее. -Тебе надо лежать! - Кирштейн придержал девушку, чтобы та не завалилась. Она была рада видеть здесь друзей, но сейчас ее волновало только одно - судьба капитана. Она с мольбой во взгляде посмотрела на ребят. -Леви.. Где? - после этих слов они переглянулись, не решаясь ответить. Саша уткнулась в пол, а Конни смотрел прямо на Робин, стараясь передать ей хоть маленькую частичку своей уверенности. -Роб, он... Все еще не пришел в сознание - начал Жан. Его голос был тихим, низким. В любой другой ситуации его можно было бы назвать успокаивающим, но сейчас девушке было не до спокойствия. -Где.. он? - прошипела она и ребята отвели ее в палату к Леви. Там дежурил врач, который меняла какой-то бесцветный раствор, монотонно капающий капитану прямо в вену. В этом враче девушка разглядела Карла, с которым так и не удалось увидеться. Сейчас она жалела, что их встреча произошла при таких неприятных обстоятельствах. На лице Леви были швы. Губы разбиты и покрыты засохшей кровью, которую медсестры убирали ватой, а затем обеззараживали пораженные участки. Девушка даже боялась представить, что же случилось с его телом и органами. К ней тут же подошел Карл, стараясь вывести Робин из кабинета. Уже в коридоре он начала говорить. -Роб.. - юноша многозначительно обратился к девушке, смягчая интонацию и пытаясь быть спокойнее. -Капитану Леви оказывают лучшую помощь, какую вообще можно найти в этих стенах, но... Его состояние критическое. Уже проведено несколько операций. Наложены швы... Его ребра, руки, пальцы... Сломаны. По телу есть глубокие раны от ножа. Отбиты органы.. Сейчас все зависит не только от нас, но и от него... Будет ли он бороться? - этот вопрос Карла был, скорее, риторический, а Робин же слушала, не в силах что-либо сказать. Она не могла поверить в происходящее. Не могла поверить в то, что все может просто вот так закончиться. -Но даже если он выживет.. - продолжил Карл, -То, что он сделал, не смогут списать на самооборону, Роб. Столько трупов нашли... Наверное, будет суд. - после этого в конце коридора Робин увидела Эрвина, который направлялся к ним. Он слегка поклонился, приветствуя и девушку и врача, а затем сказал: -Спасибо тебе, Карл. Без твоей помощи пришлось бы тяжко. Дальше я сам введу Робин в курс дела. Эрвин жестом указал ребятам, чтобы оставались в коридоре, а сам направился с Гарднер к ней в палату, чтобы переговорить наедине. Разговор предстоял тяжелый. И девушка понимала всю серьезность происходящего. -Робин.. То, что вы живы - большое чудо. Леви... все еще продолжает бороться и я верю в то, что он справится. Такой уж у него нрав. Не закончит все на полпути. - главнокомандующий позволил себе легкую улыбку, приободряя сидящую напротив Робин. -Дело серьезное. Большое количество трупов, Аккерман действовал не в рамках специальной операции, а своих интересах. Будет суд. И закон не на стороне капитана. Мы с Ханджи делаем все возможное, но... даже так, мы не в силах пойти против законодательства. Тебе придется готовится к худшему. - его слова звучали, как приговор. Робин молча слушала то, что говорит главнокомандующий, изо всех сил сохраняя самообладание, хотя сейчас она была на волосок от нервного срыва. Все рушилось. Только-только хрупкая надежда на счастье начинала зарождаться, как вдруг ее снова растоптали, показывая Робин, насколько жестока бывает реальность. Набравшись смелости, Гарднер произнесла. -Леви жив. И будет бороться. Значит, бороться буду и я. - ее слова звучали тихо, но уверенно. Она не ждала от Эрвина помощи. Он итак делал максимум, на который только был способен. Ее вера в лучшее, ее вечное стремление бороться за свое счастье, заставили главнокомандующего слегка улыбнуться. -Мы все будем бороться. - Эрвин слегка приобнял девушку за плечо, а затем, пожелав ей скорейшего выздоровления, удалился из кабинета. Так проходили дни. Ранний подъем, упражнения... Робин часами просиживала рядом с койкой Леви, нежно и аккуратно обхватывая его ладонь своей. Она едва касалась его кожи, боясь причинить вред. Леви не приходил в себя. Прошло уже около 10 дней, но все оставалось по-прежнему. Состояние его тела действительно оставляло желать лучшего. -Леви... Я люблю тебя - Робин обращалась к мужчине, но, казалось, диалог вела сама с собой. -Так трудно нам... Быть вместе. Вечно что-то случается. Знаешь, изначально наша любовь не предполагала чего-то иного. И я знала, что будет тяжело. Иначе никак. Лучший воин человечества и обычная рядовая. Звучит красиво, да? - девушка улыбнулась. -Только за этой красотой скрывается постоянная борьба за жизнь, за наше счастье и друг за друга.. Но, Леви.. Не оставляй меня, пожалуйста. Я эгоистка. Могу быть эгоисткой и хочу! Пожалуйста! Будь рядом! Сколько мы уже прошли вместе? А сколько еще предстоит пройти?! И мы справимся со всем. Абсолютно со всем. Рядом с тобой... Я чувствую себя намного сильнее.. Как будто самым сильным воином человечества становлюсь я, а не ты. - она усмехнулась, продолжая монолог. -Не бросай меня. Не сейчас... Потом, когда-нибудь. В старости. Я наивная, да? Какая старость может быть в этом чертовом мире. Но я верю в это. Всей душой своей верю и хочу быть рядом с тобой всегда. Даже когда трудно, даже если невыносимо больно. И после этого... Обязательно будет счастье. Кстати, когда я возвращалась в разведкорпус... До того, как все произошло, я купила чай. Он вкусно пахнет, а продавец его так расхваливал! Может, хотел избавиться от меня побыстрее, потому что я ему уже весь мозг вынесла своими вопросами... Но я обязательно тебе его заварю. И мы посидим вместе вечером, будем болтать обо всяком.. За руки держаться, прямо как сейчас. - Робин нежно обхватила его запястье холодными тонкими пальчиками. -Только останься со мной, прошу. Она не смогла сдержать слезу, которая скатилась по бледной щеке и упала на свежую белую простыню. В комнате стояла звенящая тишина. Девушка слышала только свои жалобные всхлипы.